Для меня вынесенный в заглавие этого текста вопрос является ключевым для понимания событий последних лет в Украине. Задолго до превращения части восточной Украины в театр полноценных боевых действий, в масс-медиа утвердился образ «двух Украин» или даже «этнических зон Украины».
Символами «востока Украины» в этой чрезвычайно упрощенной схеме традиционно выступали четыре областных центра — крупнейших промышленных города, упомянутых в названии статьи. Харьков, Днепропетровск и Донецк в позднесоветское время были городами-миллионерами, население Луганска приближалось к отметке в 500 тысяч человек. Во всех четырех городах преобладал русский язык как язык повседневного общения. И в 2004, и в 2010 году на президентских выборах большинство избирателей в этих областях голосовали за выходца из Донецкой области Виктора Януковича (хотя процент голосов был разный).
Весной-летом 2014 года «восток Украины» даже как воображаемая целостность перестал существовать. Донецк и Луганск стали центрами самопровозглашенных «народных республик» и на себе испытали войну. Харьков избежал этой участи, а Днепропетровск стал символом украинской лояльности и «сердцем Украины».
Может ли «идентичность» объяснить войну на Донбассе? Какова была роль местных и центральных элит в погружении региона в войну?
Очень распространенный ответ на вопрос о причинах настолько разной траектории пост-майданной истории востока Украины отсылает к особенностям «идентичности жителей Донбасса», обычно описываемой как «советская». При чем, в зависимости от идеологических предпочтений, «идентичность» эта оценивается уничижительно или комплиментарно. В обоих случаях очень часто «ДНР» и «ЛНР» отождествляются со всем населением региона, а физическое насилие описывается как едва ли не само собой разумеющееся следствие недовольства «жителей Донбасса» языковой или экономической политикой Киева.
Контекст
Изменчивый конфликт на Украине
Geopolitika 12.01.2016Что 2016 год принесет Украине?
Atlantic Council 11.01.2016Путин признал военное присутствие России на Украине
The Guardian 18.12.2015 При этом, в разнообразной литературе о Майдане, аннексии Крыма и войне на Донбассе до сих пор критически недостает компетентного фактографического изложения событий в центре и регионах. Многие исследователи при этом слишком легко поддаются искушению идеологизации в объяснении мотивов и причин социальных действий.В данном эссе я хотел бы поставить несколько вопросов, которые, надеюсь, станут отправной точкой серьезных исследований: Так ли пряма дорога от политических сентиментов к физическому насилию? Может ли «идентичность» объяснить войну на Донбассе и как корректно описать общественные настроения в ситуации, когда государство утрачивает монополию на насилие? Какова была роль местных и центральных элит в погружении региона в войну?
А помнишь, как все начиналось?
В утрате Украиной контроля над ситуацией в Донецке и Луганске важнейшей датой было 6 апреля 2014 года. В этот день несколько тысяч митингующих — при очевидном попустительстве якобы охранявшей объект милиции — заняли здание Донецкой областной госадминистрации и вывесили на нем российский флаг. Это был уже второй захват Донецкой ОГА (первый имел место в начале марта, когда вошедших в здание сторонников созыва внеочередной сессии облсовета через несколько дней милиция эвакуировала оттуда, ссылаясь на обнаруженную в сессионном зале бомбу).
Принципиально важные последствия имел даже не сам повторный захват, но отказ Киева от силового освобождения здания. Приехавший с этой целью спецназ во главе с тогдашним вице-премьером, генералом милиции Виталием Яремой, так и не приступил к выполнению своих обязанностей.
В тот же день, 6 апреля, состоялся штурм здания Луганского управления Службы Безопасности Украины (СБУ) толпой из нескольких тысяч человек, впереди которой стояли женщины и подростки. Милиция и в этом случае просто отступила в сторону, однако сотрудники СБУ удерживали здание шесть с половиной часов.
К вечеру, так и не получив никакой поддержки, они сдались, а ворвавшиеся в здание люди первым делом направились к оружейной комнате, в которой хранился большой арсенал оружия, в частности, около тысячи автоматов Калашникова. Для освобождения захваченных административных зданий Луганска туда вылетал спецназ во главе с главой СБУ Валентином Наливайченко, но штурм, как и в Донецке, не состоялся.
Таким образом, в начале апреля 2014 года государство Украина окончательно утратило монополию на насилие в двух областных центрах Донбасса. Отказ от силовых действий позднее объясняли общей дезориентацией в первые недели после потери Украиной Крыма и опасениями перед кровопролитием. Бывший глава Луганской СБУ Александр Петрулевич, по поводу поведения которого 6 апреля нет однозначного мнения, утверждал в интервью, что координаторами захвата здания ставка делалась именно на то, что сотрудники СБУ откроют по протестующим огонь и это станет поводом для введения «миротворческих войск РФ».
В начале апреля 2014 года государство Украина окончательно утратило монополию на насилие в двух областных центрах Донбасса
Спецоперация (с элементами импровизации и стихийности) 6 апреля 2014 года по захвату ключевых административных зданий в Донецке и Луганске стала возможна из-за суммы ситуативных факторов: — «нейтральной» позиции правящего класса региона (прежде всего, местных олигархов и лидеров Партии регионов Рината Ахметова в Донецке и Александра Ефремова в Луганске);
— пассивности правоохранительных органов (для понимания которой важно помнить о дискредитации силовых структур на Майдане и их растерянности в ситуации смены власти);
— постепенной утратой Украины контроля над ее границей с Россией;
— нерешительности нового киевского правительства, причинами которой были не только страх перед кровопролитием, но и недостаточность политико-экономической заинтересованности в Донбассе (там очевидным образом преобладал «анти-майдановский» электорат и весь бизнес контролировался местными олигархами, теснейшим образом связанными с режимом бежавшего из Киева Виктора Януковича).
Стоит напомнить, что и в Донецке, и в Луганске были свои «евромайданы», а некоторые митинги за единство Украины собирали по несколько тысяч человек. Однако эти гражданские инициативы не могли переломить соотношение сил в регионе. Факторами слабости донецкого Майдана стали его преимущественно молодежно-андерграундный характер, ощутимое отсутствие медиа-поддержки (как на местном, так и на всеукраинском уровне), неспособность активистов сформулировать социально-экономические постулаты.
В тоже время в крупных городах востока Украины начинали собираться «анти-майданы», которые сочетали в себе неприятие новой киевской власти и страх перед «бандеровцами» (массировано подогреваемые кремлевской пропагандой) с пророссийскими настроениями разных мастей (в том числе, надеждами на более высокие российские зарплаты и пенсии) и, что немаловажно для Донбасса, острой антиолигархической риторикой.
Вопрос о роли «гастролеров» и «координаторов» из России и Крыма в этих митингах нуждается в детальном исследовании, но характерно, что идеи отделения от Украины (т. е. собственно сепаратизм) получили на них распространение именно после включения Крыма в состав РФ.
Там, где не было войны
У Днепропетровской области нет границы с Россией. Что еще важнее — в этом регионе не было политико-экономической монополии Партии регионов. Оба эти фактора сказались на развитии там событий весной 2014 года. В Днепропетровске, как и Донецке, был немногочисленный Майдан, однако абсолютное большинство населения города не принимало участия в массовых акциях. 26 января 2014 года под стенами Днепропетровской обладминистрации «титушки» (нелегальные полукриминальные группы, нанятые назначенными Януковичем чиновниками) жестоко избили промайдановских демонстрантов, некоторые из которых были затем еще и арестованы милицией.
В конце февраля — начале марта в городе прошло несколько демонстраций антимайдана, на которых звучали призывы к штурму здания обласной администрации. После этого несколько сот местных проукраинских активистов заняли это здание и организовали в нем круглосуточное дежурство. Главой Штаба национальной обороны области выбрали Юрия Березу (в недалеком будущем — командира добровольческого батальона «Днепр-1» и народного депутата). Когда в Днепропетровск прибыл назначенный 2 марта 2014 года губернатором области олигарх Игорь Коломойский, защитники ОГА вручили ему ключи от здания.
Бизнес-империя Коломойского, охватывающая всю Украину и включающая такие активы, как крупнейший в стране банк («Приватбанк»), нефтегазовая и химическая промышленность, масс-медиа (в том числе, крупнейший телеканал «1+1»), авиабизнес (компания Ukraine International also known as MAU) выросла из его днепропетровского бизнеса.
Коломойский со своими ближайшими соратниками — Геннадием Корбаном и Борисом Филатовым — сделал «проукраинскость» Днепропетровска и спасение города от военного сценария политическим капиталом и инструментом защиты своих бизнес-интересов. В Днепропетровске до штурма административных зданий не дошло. Зато команда Коломойского не без задора признавалась в интервью в использовании всех, в том числе, неправовых, методов для подавления сепаратизма.
Одновременно с Коломойским на должность губернатора Донецкой области был назначен Сергей Тарута, также крупный бизнесмен, который с 1995 года возглавлял крупнейшую металлургическую компанию «Индустриальный союз Донбасса». По мнению последнего, в Днепропетровске «не было такой угрозы захвата власти», как на Донбассе, и «диверсионный сценарий (с активным участием ранее задействованных в крымских событиях активистов) развивался только в Донецкой и Луганской областях». Да и сам Коломойский в одном из интервью признал: «конечно, Днепропетровск не был такой огневой точкой, как Донецк или Луганск».
В любом случае, в отличие от Коломойского, Ахметов и Ефремов в марте 2014 года, по всей видимости, рассчитывали сыграть роль посредников между новой киевской властью и регионами, где сосредоточены их бизнес-интересы. При этом, они, вероятно, недооценили российский фактор и не просчитали рисков возникновения полноценного военного конфликта. Ринат Ахметов отказался от поста донецкого губернатора, выступил с критикой идей штурма захваченных административных зданий, пытался вести переговоры с уже вооруженными людьми.
20 мая 2014 года Ахметов инициировал акцию «За мирный Донбасс», когда заводские и автомобильные гудки должны были символизировать неприятие силовых методов самопровозглашенной «Донецкой народной республики». «Гудок Ахметова» напоминал скорее запоздалую акцию отчаяния, нежели попытку спасти регион от погружения в войну. Еще 12 апреля донецкий сайт «Остров» с горечью написал о том, что Ахметов и Партия регионов «отдали Донецк без боя».
Именно 12 апреля 2014 года имел место захват хорошо вооруженными людьми административных зданий Славянка Донецкой области, во время которого прозвучал ставший знаковым совет «зеленого человечка» прохожим не выходить «за поребрик». Так Славянск стал местом дислокации военизированной группировки под командованием гражданина РФ Игоря Гиркина. А 6 июля беспрепятственно отступившая из Славянска колонна Гиркина вошла в Донецк, окончательно сделав его центром самопровозглашенной «Донецкой Народной Республики».
Донецкая и Луганская области — не единственные, имеющие границу с Россией. Ближе всего к ней находится Харьков, который, именно по этой причине, с 1919 по 1934 год был столицей советской Украины. Неслучайно именно в Харькове на 22 февраля 2014 года был запланирован «съезд депутатов всех уровней юго-восточных областей Украины», на котором ожидалось (но так и не состоялось) выступление бежавшего из Киева Виктора Януковича. 1 марта имел место первый захват здания Харьковской ОГА, на которой тогда около 45 минут провисел российский флаг.
6 апреля 2014 года — синхронно с захватами в Донецке и Луганске — здание Харьковской обладминистрации было повторно занято анти-майдановскими протестующими. Однако уже утром 7 апреля спецподразделение «Ягуар» из Винницкой области без единого выстрела за 15 минут очистило здание и задержало 65 человек. Мы не знаем, как развивались бы события в Харькове, если бы приехавшие туда министр внутренних дел Арсен Аваков и глава Нацгвардии Степан Полторак отказались от штурма по донецкому и луганскому примеру.
Можно предположить, что немалую роль в специфике харьковской истории сыграли тесные личные связи высокопоставленных лиц с городом: Аваков — харьковчанин, глава Харьковской обладминистрации во время президентства Ющенко; генерал Полторак — бывший ректор Харьковской Академии внутренних войск МВД. Кстати, именно курсанты этой академии сыграли важную роль в вечернем силовом противостоянии под зданием администрации и один из них получил тяжелые ранения.
Немаловажной особенностью Харькова было постоянное (в том числе, силовое) противостояние местных Майдана и антимайдана. Оно делало невозможной однозначную картину «народного восстания». В харьковском (как и днепропетровском, но не донецком или луганском) Майдане постепенно росла роль футбольных фанатов, организованных и настроенных на силовые методы решения конфликта. Кроме того, опять же благодаря Полтораку и Авакову, харьковский аэродром был заблокирован украинскими военными и в городе некоторое время оставался лояльный к новому правительству спецназ из других регионов.
Наконец, ранее замеченный в «сепаратистских» мероприятиях и, по меткому замечанию журналиста, «умеющий изменяться, никогда не меняясь» мэр Харькова Геннадий Кернес (в прошлом бизнесмен, избранный городским головой в 2010 году от Партии регионов), ориентируясь на расстановку сил, весной 2014 года занял лояльную к Украине позицию.
«Все будет Донбасс»?
Безусловно, во всех схематически описанных выше событиях играли свою роль настроения населения и специфика областей Украины. Напомню, что в ХIX веке большая часть современных Донецкой и Луганской областей, с двумя главными городами включительно, входила в состав Екатеринославской губернии.
Стремительно развивающаяся угледобывающая промышленность определила демографический облик региона на протяжении ХХ века: сочетание свободы и принуждения, характерное уважение к труду (особенно, шахтерскому) и силе, неприятие этнической эксклюзивности, скорее толерантное отношение к тюремному опыту, высокий процент пенсионеров и относительная слабость «креативного класса». В регионе сформировалось особое чувство локальной гордости и лояльности: «Донбасс выбирает своих», «Донбасс порожняк не гонит», «Донбасс не поставить на колени».
В тоже время, ни Донецкая, ни Луганская области не представляли из себя экономического, языкового или религиозного монолита. В их составе находились и промышленные агломерации, и Приазовье с особой историей греческой и болгарской колонизации, и преимущественно украиноязычные села Слобожанщины. В этом смысле, можно согласиться с Еленой Стяжкиной, что само по себе слово «Донбасс» является метафорой, слишком часто употребляемой для обозначения несуществующей культурной или политической группы «донецких».
Донбасс, как и любой другой регион Украины, не стоит ни идеализировать, ни демонизировать
Донбасс, как и любой другой регион Украины, не стоит ни идеализировать, ни демонизировать. Важно просто зафиксировать характерное для него неприязненно-настороженное отношение к Киеву (и любому другому надрегиональному центру власти) и чуткое улавливание дискриминационной риторики, которую по отношению к «жителям Донбасса» легко позволяли себе и украинские политики, и общественные деятели.
Все сказанное выше никоим образом не означает, что «жители Донбасса» несут коллективную ответственность за превращение их региона в зону боевых действий. Тот факт, что Майдан в Донецке был в меньшинстве, не означает, что большинство поддерживало, например, присоединение к России. А непонимание и раздражение по поводу Киева отнюдь не означало готовности брать в руки оружие. Эмоции (в том числе, политические) и физическое насилие — это принципиально разные вещи. Предпосылкой второго, как правило, становится особая ситуация, например, оккупации или отсутствия власти как таковой. Именно это произошло в Донецке и Луганске.
Абсолютное же большинство жителей избрало позицию пассивного выжидания или безразличия к общественным делам, которую можно обозначить словами «лишь бы не стреляли» или с горечью назвать, по примеру луганского философа Александра Еременко, «воинствующим обывательством».
Предварительные итоги
События весны 2014 года развивались так стремительно, что зачастую ключевую роль в них играли на первый взгляд незначительные нюансы, личные качества ключевых игроков и их сиюминутные решения, непредвиденные стечения обстоятельств. Ни Майдан, ни анти-майдан не были политически гомогенными и статичными феноменами, их динамика ждет внимательного социологического и антропологического изучения. Не менее важен ситуативный анализ поведения локальных бизнес-политических элит в разных регионах Украины.
22 января 2014 года на улице Грушевского были застрелены Сергей Нигоян и Михаил Жизневский. Впервые за всю постсоветскую историю Украины во время массовых политических акций протеста были убиты люди. 18-20 февраля на Майдане и прилегающих улицах от огнестрельного оружия погибли более 80 протестующих и 17 сотрудников милиции. Еще до этих событий правительство Януковича само себя делигитимизировало, решившись привлечь к политическому противостоянию криминальные группы «титушек» и даже раздав им оружие.
Физическое насилие быстро достигло регионов. 13 марта в Донецке от нанесенных сторонниками анти-Майдана ножевых ранений умер 22-летний активист местной «Свободы» Дмитрий Чернявский. 15 марта во время ночной перестрелки под офисом право-радикальной организации «Патриот Украины» в Харькове были убиты двое антимайдановцев. 2 мая вследствие столкновений в Одессе погибло 48 человек, большинство из которых были сторонниками антимайдана.
Война на части территории Донецкой и Луганской областей возникла из суммы ситуативных обстоятельств, важнейшими из которых были: поведение местных элит; российское вмешательство (в том числе, военное); нерешительность, просчеты и ошибки Киева. В случае Днепропетровска и Харькова ключевыми факторами сохранения регионов в составе Украины стали как решительные и однозначно проукраинские действия местных бизнес-политических элит, так и меньшая активность пророссийских сил.
Cамоустранение от активных действий донецких элит и паралич силовых структур в начальной фазе конфликта (март-апрель 2014) сыграло решающую роль в усилении растерянности населения региона и практически беспрепятственном переходе ситуации в военное русло. Утрате Украиной монополии на насилие на Донбассе предшествовала дезориентация, вызванная крымскими событиями, где пост-майданное правительство фактически не оказало никакого сопротивления российской политике аншлюса полуострова. Тем не менее, ни один выборный орган местной власти Донецкой и Луганской областей не подчинился требованиям о созыве внеочередных сессий и принятии решений о нелегитимности Киева (изначально этот постулат, по крымскому образцу, выдвигался на первый план лидерами антимайдана).
Провал проекта Харьковской, Днепропетровской и Одесской «народных республик» чрезвычайно усложнил реализацию идеи «Новороссии», гипотетические границы которой были озвучены президентом Путиным на его «прямой линии» 17 апреля 2014 года. В то же время, эскалация ситуации в самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республиках была напрямую связана с открытостью границы с Россией, которую один из лидеров ДНР прямо назвал «вопросом нашего выживания».
С середины мая туда началась переброска добровольцев из РФ, с начала июня — поставки оружия. А со второй половины августа 2014 года, по оценке Международного «Мемориала»: «вооруженный конфликт в Донецкой и Луганской областях Украины приобрел характер международного вооруженного конфликта между Украиной и Россией». 28 августа президент Порошенко отменил свой визит в Турцию, заявив о «фактическом введении на территорию Украины российских войск». Тем не менее, официальный Киев не объявил войну России и не разорвал с ней дипломатических отношений.
Таким образом, часть Донбасса превратилась не просто в новую «горячую точку», но и в мину замедленного действия для Украины. Война стала повседневностью, как и информационная и финансовая блокада, пропускная система, обстрелы населенных пунктов с обеих сторон. По данным ООН, в войне на Донбассе до сих пор погибло более 9 тысяч человек, более 20 000 получило ранения и более 2,5 миллионов человека покинули места своего постоянного проживания, оказавшиеся в зоне боевых действий.
Можно (и нужно) спорить о правильной дефиниции конфликт на Донбассе. Но нельзя закрывать глаза на то, что в течении более года в восприятии многих он стал гражданской войной. Луганский философ Александр Еременко высказал в своей книге «Размышления о луганской Вандее» опасение по поводу вероятности того, что «гражданская война в Донбассе вполне может сформировать новую социально-этническую общность. Если эта общность возникнет, то она будет не украинской, даже антиукраинской…». Иными словами, «донбасская идентичность», особенно при условии сохранения нынешнего статус-кво и дальнейшего развития «приднестровского сценария», может стать следствием (не причиной!) событий весны 2014 года и последующей войны.
Немаловажен вопрос и о том, где может пройти географическая граница нового сообщества? Напомню, что часть территории Донецкой и Луганской областей весной-летом 2014 сменили статус с «неконтролируемых» на «контролируемые» Киевом. Это произошло, в частности, с двумя крупными городами Донецкой области, которые от трех до почти четырех месяцев находились в «ДНР» — Мариуполем (морской порт с населением около 500 тысяч человек) и Краматорском (с населением более 200 тысяч).
В обоих случаях смена статуса была не результатом некой особой «идентичности» или партизанской борьбы, но ситуации на фронте. Точно так же вступление в украинский добровольческий батальон или ополчение «Новороссии» могло означать не только согласие с той или иной идеологией, но и попытку выживания или социального аванса в ситуации войны.
Внимательный ситуативный анализ динамики конфликта (с его социальными, экономическими, культурными, информационными составляющими) представляется наиболее перспективным направлением исследований войны, которая два года тому назад казалась просто невероятной.
А действительно, кто?
Существует мнение, что войну развязал некто Стрелков.
Но позвольте! Стрелков вошел в Славянск с сотней бойцов. Да, он захватил несколько административных зданий. Да, его группа применила оружие. Но если мы будем каждое применение оружия называть войной, тогда нападение на Шарле Эбдо тоже надо будет назвать войной. Получится, что полицейский в Фергюсоне тоже начал войну - войну полиции против афроамериканцев. Так?
Применение оружия на майдане было? Было. В беркут стреляли? Стреляли. В граждан стреляли? Стреляли. Небесную сотню убили? Убили.
И некоторые бойцы беркута тоже получили огнестрельные ранения. Извольте тогда считать это началом войны.
Захват административных зданий в Донецке и Луганске случился еще до появления Стрелкова.
И там тоже были вооруженные люди. Что характерно - местные. А Стрелков уже выступил как ЧВК, оказав силовую поддержку восстанию.
Так чем действия Стрелкова так принципиально отличаются от действий в Донецке и Луганске? Чем это отличается от майдана? Тем, что Стрелков гражданин России? Но Виктория Нуланд, раздававшая на майдане домашнюю выпечку - тоже иностранка. Гражданка США, причем, в отличие от Стрелкова, официальное лицо. И сенатор МакКейн гражданин США. А Саакашвили - гражданин Грузии, причем находящийся в розыске по обвинению в преступлениях.
Заметьте, что Стрелков самолично не стрелял. Как и выступавшие на майдане иностранные граждане, такие как Нуланд, МакКейн и Саакашвили.
Хотите сказать, что Стрелков руководил вооруженным сопротивлением против законных властей Украины? Так и американские политики призывали к действиям против действующего на тот момент президента Януковича и органов правопорядка, к которым относился беркут.
Мисс Нуланд призывала киевлян бороться за свободу против действующей на тот момент власти, точно так же Стрелков призывал дончан бороться за свободу от киевских властей, которые на тот момент были к тому же не вполне легитимны.
А оружие было и у тех и у других. У группы Стрелкова было оружие и на майдане тоже было оружие. И неизвестно еще, у кого было больше стволов.
Но давайте будем реалистами.
Сам по себе майдан не был войной. Так же как и захват Славянска группой Стрелкова - в первые дни это тоже еще была не война.
Ну не может сотня автоматчиков воевать против многомиллионного государства. На уровне межплеменных войн где-то в африканской глубинке - может быть. Но только не против многотысячной регулярной армии, обладающей авиацией и тяжелым вооружением.
Называть действия сотни автоматчиков войной против многотысячной армии - просто несерьезно.
Что может сотня автоматчиков? Может произвести захват предприятия. Может произвести захват нескольких административных зданий. Может захватить небольшой населенный пункт. Все.
Даже говорить о том, что Стрелков захватил Славянск - уже сильное преувеличение. В Славянске домов в десять, если не в сто раз больше, чем у Стрелкова было бойцов. Все, что сделал Стрелков, это занял несколько административных зданий и установил контроль над въездами в город. На этом все.
Можете называть это захватом города, если вам так хочется.
Можете называть это бандитизмом, терроризмом, но это еще не война.
Если группа из ста бойцов может войти в стотысячный город и устроить войну в целом регионе, тогда почему тот же Ярош, к примеру, до сих пор не устроил войну Краснодарского края против России? Почему не захватил какое-нибудь село и не поднял восстание Краснодара, Ростова и Белгорода против Москвы?
Как вы думаете, можно ли развязать гражданскую войну в США, если забросить туда сотню бойцов в какой-нибудь провинциальный город?
Вы можете себе представить, как Стрелков с сотней бойцов занимает никому неизвестный прежде город в Висконсине и устраивает войну Висконсина против США?
Или войну Шампани против Франции с участием сотни бойцов - можете вообразить?
Не может сотня автоматчиков начать войну против многомиллионного государства, располагающего многотысячной армией с тяжелым вооружением.
Если вы утверждаете, что сотня автоматчиков может устроить войну против Украины, значит извольте признать, что Украина деградировала до такой степени, что уже сотня бойцов представляет для нее большую военную угрозу. Это уровнь дикого африканского племени. А дикому африканскому племени не следует жаловаться на агрессию со стороны белых людей. Потому что бесполезно. Можно только надеяться, что белые люди окажутся гуманистами и убьют не всех, а только некоторых, остальных же научат читать, писать и пользоваться туалетной бумагой.
Однако я все-таки делаю допущение, что Украина пока еще не дошла до уровня дикой Африки. Она явно стремится к этому, но пока еще не дошла. А значит год назад сотня автоматчиков под командованием Стрелкова, занявшего Славянск - это еще не было войной. Это был захват. Просто захват. Если хотите, рейдерский захват города.
А как в нормальных странах действует власть, когда какие-то вооруженные люди захатывают административные здания, предприятия или даже населенные пункты?
В нормальных странах на место событий прибывает спецназ. Далее есть варианты. В одних странах начинаются переговоры, в других сразу осуществляется ликвидация захватчиков.
Почему же Киев тогда не стал применять против Стрелкова спецназ?
Да потому, что беркут, который должен действовать в таких случаях, был ликвидирован после событий на майдане. И с "альфой" (спецназом СБУ) тоже было не все так просто, часть сотрудников не очень поддержала февральский переворот в Киеве, скажем так.
На момент захвата Славянска со спецназом у Киева были явные проблемы. Однако это были проблемы Киева, а не проблемы Стрелкова. И это не оправдывает применение вооруженных сил там, где должен был работать спецназ.
Тем более, что при всех сложностях в государстве найти пару тысяч бойцов спецназа было вполне возможно. В крайнем случае, можно было перевести в структуры МВД и СБУ часть военных. Или просто придать несколько подразделений ВСУ под командование МВД и СБУ. Выход можно было найти.
Но Киев зачем-то подтянул к Славянску регулярные войска. Было? Было. Прислал десантников с бронетехникой. Было? Было. Подтянул танки. А потом и артиллерию на гору Карачун. Было? Опять же было.
Так и кто начал войну?
Кто начал войну - сотня автоматчиков, которых можно называть бандитами, сепаратистами, террористами, дажет российской диверсионной группой (хотя в группе было много местных жителей) или регулярные войска, превосходившие по численности группу Стрелкова в десятки раз, с тяжелой техникой и артиллерией?
Что больше похоже на начало войны - захват нескольких административных зданий с парой коротких перестрелок или применение танков и артиллерии по стотысячному городу на протяжении нескольких недель?
Про реактивную артиллерию вообще отдельный разговор. Применение реактивной артиллерии само по себе можно считать началом войны - кто первый применил, тот и начал.
Кто-нибудь наверняка вспомнит, что у Стрелкова была Нона или даже две. Это правда. Только эти Ноны к Стрелкову приехали сами, причем с украинской стороны. И приехали уже после захвата Славянска. Из России Стрелков эти Ноны не вез.
И еще неизвестно, было ли появление Ноны (или даже двух) случайностью. А может быть кто-то хотел чтобы у Стрелкова они появились? Может быть кому-то это было нужно чтобы обосновать применение артиллерии по Славянску по принципу "там у Стрелкова есть гаубицы - значит и мы можем артиллерию применять"?
Кстати, зачем все-таки было применять артиллерию против Славянска?
Ну серьезно - зачем?
Как можно в здравом уме рассчитывать на то, что артиллерия окажется эффективна против сотни (или даже тысячи) бойцов противника, которые укрываются в стотысячном городе?
Ведь заранее понятно, что вероятность поражения мирных жителей в сто раз выше. Хотя бы потому, что жителей в сто раз больше, чем бойцов противника. Тем более, что бойцы Стрелкова были гораздо лучше защищены, чем горожане. У бойцов были и каски и бронежилеты и находились они в блиндажах, а не в домах, куда любой снаряд может залететь.
Применение артиллерии в данном случае - это просто расстрел мирных жителей с минимальными поражениями противника.
И это называлось освобождением Славянска. Кого освобождали? Тех, кого сами расстреливали?
Не освобождение это было, а просто расстрел.
Да и задачи освобождать Славянск, скорее всего, не было. Если бы ставилась задача освободить город и ликвидировать группу Стрелкова, на ее решение был бы направлен спецназ. В крайнем случае можно было еще в начале мая полностью заблокировать город, не производя никаких обстрелов и ждать, когда Стрелков осознает безвыходность ситуации.
Но Киев не стал блокировать Славянск. И отправлять спецназ на ликвидацию группы Стрелкова тоже не стал. На протяжении двух месяцев Стрелков практически своободно получал пополнение и боеприпасы. А ВСУ обстреливали город, нагнетая обстановку и создавая выгодную картинку для российских СМИ, которые транслировали ее на широкую аудиторию, что приводило к новому притоку добровольцев. А ВСУ продолжали стрелять. А Стрелков продолжал получать боеприпасы и добровольцев.
Интересно получилось, да?
Заметьте, периметр Славянска - это не две тысячи километров российско-украинской границы, которую объективно тяжело контролировать. Заблокировать Славянск можно было силами одной бригады. Длина периметра - несколько десятков километров. Через каждые сто метров можно было поставить пост.
Однако что-то похожее на блокаду Славянска получилось только к концу второго месяца боевых действий. Впрочем, даже тогда Стрелков с гарнизоном почти без потерь вышел из города. Прямо колонной. Не малыми группами через пересеченную местность, а организованной колонной. По трассе.
Чудеса?
Сначала, когда у Стрелкова было всего сто бойцов, на него вместо спецназа бросают регулярные войска с бронетехникой. Потом два месяца ведут артобстрелы, не препятствуя при этом потоку добровольцев. Всеми силами создается образ героической обороны Славянска русским гарнизоном под натиском украинских карателей. В итоге формируется стойкая картинка войны для российского телевидения вообще и для Киселева в частности. А через два месяца боевых действий Стрелков с гарнизоном выходит из "двойного окружения", колонной, прямо по шоссе. Причем большинство автомобилей в колонне были гражданскими, их можно было из автомата прошить. А они вышли. Из "двойного кольца". Основная колонна - вообще без потерь.
Так и кто начал эту войну?
Кто все это организовал? Стрелков?
Артобстрелами Славянска, применением танков, РСЗО Град, окружением - кто управлял? Стрелков? Кто позаботился чтобы у Стрелкова не было проблем с добровольцами и снабжением, чтобы телеканалы получали нужную картинку, а потом чтобы Стрелков свободно вышел из "двойного кольца"?
Хотите сказать, что все это организовал Стрелков?
Стрелков - полевой командир. Очень незаурядный, но все же полевой командир. Не генерал. Не командующий армией. У него просто не было настоящей армии. У него поначалу была всего рота бойцов, а под конец бригада (причем с пополнением ему сильно помогли те, кому это было нужно).
Знал ли Стрелков, кто и в какой игре его использует? Наверное знал. Мог ли действовать иначе - не знаю, хороший вопрос.
Но совершенно точно не Стрелков все это придумал.
Не его это уровень - развязывать региональные конфликты. Не его уровень, не его компетенция и не его почерк.
Не кажется ли вам, что здесь чьи-то ушки торчат?
Захват Славянска группой Стрелкова - это была провокация. Провокация, необходимая для развязывания войны.
Небесная сотня была провокацией для захвата власти в Киеве. Избиение студентов было провокацией для активизации майдана. Второе мая в Одессе было провокацией чтобы в Донбасс поехали добровольцы из России. А захват Славянска был провокацией и поводом для применения войск. А появление Ноны у Стрелкова было поводом для применения артиллерии с украинской стороны.
А вся оборона Славянска в целом - это провокация и повод чтобы развернуть боевые действия в масштабах всего Донбасса.
Провокация и повод.
Войну начал не Стрелков. Так же, как боснийский серб Гаврило Принцип не начинал Первой мировой, он просто выстрелил в эрцгерцога Франца Фердинанда. А убийство эрцгерцога австрийские и германские правящие круги решили использовать как предлог для развязывания войны. И тогда уже началась война.
И Стрелков, когда входил в Славянск, не собирался устраивать большой войны. Кто его послал в Славянск, какие задачи решал Стрелков, чем руководствовался - это мы доподлинно не знаем, можем только гадать.
Но Стрелков совершенно точно не развязывал этой войны.
Эту войну развязали те, кто составил и реализовал сценарий, кто выдвинул на Славянск войска вместо спецназа, кто обстреливал Славянск из артиллерии и РСЗО Град, кто позволял Стрелкову получать подкрепление вместо того чтобы блокировать город. И тот, кто затем позволил Стрелкову с гарнизоном почти свободно выйти чтобы война переместилась из Славянска в Донецк.
А кто это был, чьи там длинные уши торчат из-под цилиндра - предлагаю ответить вам.
Я люблю возвращаться к старым темам.
Время много расставляет на свои места. Но не всё и не для всех - это факт, я долго не мог с ним смириться, но теперь осознаю четко - это факт
.
однако я не теряю надежды.
Я не и не публиковал доказательства того, что войну на Донбассе начала Россия. При этом некоторое количество моих оппонентов переставали возражать, оставались непрошибаемые единицы. Однако проходило время и... чудесным образом вроде бы замолчавшие опять мне сообщали что - главный довод - Турчинов издал указ раньше, чем появился Стрелков .
Сообщаю публике: во-первых это неправда, Турчинов издал указ, когда уже появились первые убитые - причем и военные, и гражданские, и убитые именно группой Стрелкова, это нетрудно проверить просмотрев сообщения от 12-13 апреля. А во-вторых указы не воюют, воюют солдаты. И чтобы убедить в этом читателей просто покажу три карты.
Итак, Стрелков появился в Славянске 12 апреля, а как выглядела карта Донбасса 20 мая, через месяц с небольшим, вы можете увидеть на левой карте. Через месяц пос ле появления Стрелков, усиленный потоком добровольцев-казков-осетин-чеченцев через месяц с небольшим почти полностью контролировал Донбасс, появилась обширная "серая зона" непонятного контроля и лишь север луганской области да три маленьких анклава оставлаись под контролем Украины.
Это можно было бы счесть чудом, когда бы не откровения самого Стрелкова - Донбасс и Турчинов все еще не собирались воевать они собирались договориться, а тем временем под контроль сил вторжения перешел уже и Мариуполь.
Карта в центре - положение через месяц - на конец июля. И если вы сравните эти две карты и оцените радикальные изменения, которые произошли в размерах подконтрольной России территории, у любого рационально мыслящего не должно остаться сомнений - до конца мая Украина вообще по сути не воевала - Турчинов, находясь в статусе и.о. просто боялся отдать команду на серьезные военные действия, он не хотел отдавать команду стрелять в людей, имея статус и.о., попросту не желал брать на себя ответственность. Когда-нибудь суд ответит, было ли это должностным преступлением, но вот то, что это легко наблюдаемый факт - вот это просто видно.
И хотя помощь Стрелкову была радикально усилена в начале июля, динамика ситуации не изменилась - Россия стремительно теряла территорию, это видно из сопоставления второй и третьей карты - это 20 июля. Т.е к 20 июля территория контроля России сильно сократилась и положение боевиков начало внушать серьезные опасения. Что же происходило дальше?
Самая левая карта на втором рисунке - то та же карта, которая изображена третьей на первом - это ситуация на конец июля и она внушает опасения. Не беспочвенные - это видно на второй карте второго рисунка - 23 августа. Территория контроля России разрезана и сильно сжалась, и динамика не оставляет сомнений в скором финале - так тогда и звучали победные реляции. Несмотря на предупреждения некоторых аналитиков - расположение наших сил наших сил в случае вторжения со стороны России станет слишком опасным, ВСУ продолжали наступать...
А вот третья карта второго рисунка - это всего спустя три недели - произошло чудо! Все разрывы ликвидированы, линия фронта выровнялась, территория контроля резко расширилась. Более того, вдоль границы с Россией к югу вырос длинный рукав - почти до Мариуполя.
Те кто в чудеса не верит, объясняет это вторжением российских войск и мощной огневой поддержкой с территории России. Отвечать на этот огонь ВСУ было запрещено категорически, потому приграничную полосу пришлось просто оставить - невозможно стоять под огнем и не иметь возможности на него ответить.
Для меня вся картина ясна, перед нами три периода.
Период первый до конца мая - Россия развивает успех за счет добровольцев местных, наемников из России, добровольцев из России и небольшого числа российских профессионалов, возглавляющих наступление. В действиях частей много партизанщины и хаоса, но Украина практически не сопротивляется, Турчинов хочет договориться с "донецкими" и не понимает, что перед ним не Ахметов с Ефремовым, а Россия, не понимает, что "донецкие" уже полностью утратили контроль. Это становится очевидным после потери Мариуполя - имей Ахметов даже вместе с Тарутой хоть какое-то влияние на боевиков, никогда бы не был сдан Мариуполь. Это первая карта первого рисунка
Второй период примерно с 20 мая по 25 августа. Украина начинает воевать всерьез. в бой идут сначала добробаты,а потом и ВСУ. И разумеется происходит то, что и должно было произойти - никакие ополченцы набранные в Донбассе и она окраинах России противостоять ВСУВ и Нацгвардии.
И за два месяца картинка изменяется от первой карты первого рисунка ко второй карте второго. Перед нами очевидная катастрофа боевиков, вполне очевидно, что если не вмешаться внешним силам, все закончится за пару недель.
Ну и последняя карта - итог вмешательства ВС РФ.
Таков краткий курс войны на Донбассе в картах. Вот для меня первая карта первого рисунка - убеджительное доказательство того, что войну начала Россия. И хотя пока она воюет малыми ДРГ да "добровольцами", кое-как набранными и вооруженными, поскольку УВкраина почти не сопротивляется буквально за месяц захвачен почти весь Донбасс.
Потому что когда Украина вступает в войну - через месяц картина изменяется кардинально, а еще через месяц наемники и добровольцы фактически разгромлены.
Но мне после всего хочется задать вопрос своим читателям.
Простой вопрос - ТАК КТО НАЧАЛ ВОЙНУ?
Войну в Донбассе начала именно Украина - и я вам это сейчас докажу.
Вообще, доказать это можно сразу несколькими путями. Даже не знаю, с какого начать. Все такое вкусное, как говорится...
Начнем с официальной части.
Что такое война в Донбассе?
Война в Донбассе - это та самая антитеррористическая операция, которую объявил Киев с целью - цитирую указ № 405/2014, подписанный и.о. президента А.Турчиновым 13 апреля 2014 года - "сохранения территориальной целостности Украины".
А войной эта операция стала потому, что Киев по сумме разных причин не смог и/или не счел целесообразным проводить АТО силами спецподразделений МВД и СБУ, а привлек к операции вооруженные силы, применил артиллерию, танки, авиацию и другие тяжелые вооружения.
Если бы Киев проводил АТО силами МВД и СБУ, это можно было бы считать спецоперацией, а не войной. Но поскольку к АТО были привлечены вооруженные силы с танками, артиллерией и авиацией, причем на раннем этапе конфликта, то между АТО и войной следует поставить жирный знак равно.
Таким образом, началом войны, вернее датой вступления Киева в войну следует считать дату объявления АТО.
И эта дата - 14 апреля 2014 года - день, когда на сайте президента Украины был размещён текст указа № 405/2014 о начале антитеррористической операции на востоке страны.
Сам же указ был подписан 13 апреля, но вступил в силу он в день опубликования на сайте президента, то есть 14-го.
Однако здесь нужно рассмотреть еще один вопрос: что было до того?
Была ли дата 14 апреля 2014 года самой первой в вооруженном конфликте или война началась еще раньше, какой-нибудь другой стороной?
Что было до 14 апреля 2014 года в Донбассе? Была ли там война еще до того как Киев в лице и.о. президента Александра Турчинова объявил АТО, ставшую впоследствии войной?
12 апреля город Славянск перешел под контроль ополчения Донбасса. В городе появились вооруженные люди, которыми командовал, как выяснилось в дальнейшем, Игорь Стрелков.
То, что вооруженный отряд представлял именно ополчение Донбасса, следует из слов мэра города Нели Штепа, которая заявила, что вооружённые люди представляют собой "ополчение Донбасса", выступают за референдум и она многих из них знает лично.
12 апреля боевых действий в Славянске не было, город был занят без боя, в рамках установления контроля над территорией провозглашенной Донецкой народной республики.
Собственно это не был акт войны, это был акт сепаратизма. Сторонники независимости ДНР объявили о создании республики на своей территории и принялись устанавливать контроль над ней.
Да, это сепаратизм. Но это не война. И до тех пор, пока сепаратисты действуют на своей территории, не начиная масштабных боевых действий, это не война.
И тот факт, что сепаратисты ходят по своей территории с оружием - не означает, что началась война. Так же, как не означает начало войны перемещение по территории своей страны вооруженных отрядов милиции, спецназа или даже регулярных войск.
Война - это столкновение вооруженных формирований.
Столкновения вооруженных формирований ДНР и украинских подразделений в Славянске 12 апреля не было.
И присутствие гражданина России Игоря Стрелкова на территории Донбасса тоже не является актом войны, даже если Стрелков был командиром вооруженного подразделения. Дело в том, что Игорь Стрелков взял под командование подразделение ДНР, а не перешел границу в составе подразделения, сформированного в России по приказу российских властей. Во всяком случае никем не доказано, что группа Стрелкова была сформирована в России по приказу Кремля. Если это будет доказано - тогда другой разговор. Но пока подобных доказательств нет. А участие иностранных граждан в вооруженных формированиях той или иной республики, даже если она непризнанная - это еще не акт войны.
Повторюсь: акт войны - это либо столкновение вооруженных формирований сторон, либо целенаправленное нарушение государственной границы вооруженным формированием иностранного государства.
А группа Стрелкова - не была российским вооруженным формированием. Это было вооруженное формирование ДНР. Сформированное на территории ДНР. И вооруженное на территории ДНР. И подчиняющееся ДНР.
Таким образом, 12 апреля в Славянске войны еще не было. Была установка контроля над городом со стороны самопровозглашенной Донецкой народной республики. Над своим городом. И это был акт сепаратизма, но не война.
Тогда на въезде в город возникла перестрелка то ли с группой СБУ, то ли с бойцами Правого сектора.
Однако здесь важен следующий момент: попавшая под обстрел группа ехала в Славянск, а не являлась местным подразделением. Если это была группа СБУ, значит она действовала в рамках объявленной АТО, указ о которой на тот момент уже был подписан. Если же это были бойцы Правого сектора, то они сами не являлись на тот момент законным формированием.
Напомню, что война - это столкновение вооруженных формирований. А если мы не знаем достоверно, какие формирования 13 апреля попали под обстрел и при каких обстоятельствах, то это еще не война, это просто инцидент с применением огнестрельного оружия.
Итого: ничего кроме инцидента с одним или двумя погибшими и факта присутствия гражданина России Игоря Стрелкова, до 14 апреля на территории Славянска не зафиксировано. В Донецке и Луганске административные здания были заняты еще раньше, но это тоже не были акты войны, это были акты сепаратизма.
Таким образом, вооруженный конфликт (столкновение вооруженных формирований двух сторон) начался уже после объявления АТО и начался он в рамках АТО.
А это значит, что датой начала войны (или датой начала операции, превратившейся впоследствии в войну) следует считать 14 апреля. Во всяком случае формально.
И эту операцию, которая впоследствии превратится в войну, объявила именно украинская сторона. Киев в лице и.о. президента Украины Александра Турчинова. Указ № 405/2014 от 13 апреля 2014 года.
Теперь другой вопрос:
Кто в этой войне является сторонами конфликта?
С одной стороной все ясно - это Киев (Украина). Со второй стороной в принципе тоже - это ДНР и ЛНР, самопровозглашенные республики, иногда именуемые совместно как Новороссия.
Насчет участия в конфликте России - вопрос непростой. Явная поддержка ДНР и ЛНР с российской стороны началась в августе. Была ли поддержка ДНР и ЛНР в мае-июне - прямых доказательств нет. В апреле такой поддержки тем более не фиксировалось.
Во-первых, никто пока не смог доказать, что Игорь Стрелков действовал по приказу Креиля. Наоборот, есть масса фактов, указывающих на то, что Стрелков прибыл в Донбасс по частному приглашению своих старых знакомых (Бородай, Губарев).
Во-вторых, если бы Россия решила поддержать ДНР и ЛНР, тогда очень странно, что отправлена была только группа Стрелкова. Непохоже на Россию. Масштаб поддержки не тот.
Что бывает, когда Россия вступает в конфликт - мы знаем по событиям 08.08.08 в Южной Осетии и по истории с Крымом. Россия вступает и добивается поставленных задач в короткий срок. Ничего подобного в Донбассе не произошло.
Единственное, что можно предъявить России в апреле 2014 года - то, что она не уследила за своим гражданином Игорем Стрелковым. Еще можно приписать России провокацию. Но это если очень захотеть. Правда если приписывать России провокацию, тогда надо еще ответить на вопрос - а России это зачем?
И в любом случае, провокация либо отсутствие должного контроля за такими гражданами как Стрелков - это еще не война.
Вот про участие России в событиях августа 2014 - можно говорить вполне определенно. Участвовала. Но это было уже вступление в вооруженный конфликт, который к тому моменту шел не первый месяц.
Но в апреле 2014 года Россия не была прямым участником событий в Донбассе, строго говоря.
Косвенным инициатором, учитывая присоединения Крыма и речь президента - да, была. Но прямым участником войны на ранней стадии Россия не являлась.
Есть еще один участник конфликта - Вашингтон (США). Но Вашингтон действовал опосредованно, через Киев. Поэтому США тоже не являются прямым участником войны.
А это значит, что на ранней стадии в вооруженном столкновении приняли участие две стороны - ополчение ДНР/ЛНР и силы АТО Украины.
Именно среди этих двух сторон и нужно выяснять, кто начал вооруженный конфликт. И не нужно углубляться в персоналии и выяснять, как звали полевых командиров, отдававших приказы в первом бою - Стрелков, Моторола, Безлер, Мозговой или как-то еще.
Войны начинают не командиры передовых подразделений, они лишь выполняют приказ или служебное задание.
Войны начинают стороны конфликта.
Если вы не согласны с этим, тогда Вторую мировую начала не Германия, а какой-нибудь командир роты - первой, которая пересекла границу с Францией, Польшей или СССР.
Нет, войны начинают не полевые командиры. Войны начинают главнокомандующие, императоры, диктаторы, президенты в конце концов.
И с украинской стороны такой человек был - это Александр Турчинов, подписавший указ о начале АТО - антитеррористической операции, в ходе которой были применены войска и тяжелое вооружение, что и превратило операцию в войну.
А со стороны ДНР и ЛНР командующим стал Стрелков, но случилось это позже, когда украинская артиллерия уже обстреливала Славянск. И только 13 мая Стрелков издал приказ о начале КТО.
Получается, что и здесь, с точки зрения сторон конфликта, войну начала Украина. Руководство Украины объявило АТО раньше, чем ДНР и ЛНР объявили КТО.
И тяжелое вооружение было примнено с украинской стороны раньше, чем со стороны ДНР и ЛНР. И украинские войска выдвинулись из мест постоянной дислокации и прибыли в Донбасс для проведения АТО (то есть для войны), а не наоборот.
Вооруженные формирования ДНР и ЛНР по существу находились в местах своего формирования, в местах своей дислокации. Они не выдвигались на территорию Украины (в соответствии с декларацией о независимости ДНР и ЛНР они перестали являться частью Украины), это украинские войска выдвинулись в Донбасс.
ДНР и ЛНР не начинали войну, они просто объявили о своей независимости.
А войну начала Украина с целью ликвидировать ДНР и ЛНР и сохранить целостность государства.
Оправдано это было или нет - другой вопрос. Но войну начала именно Украина. Именно с целью сохранения целостности страны.
Точно так же, чеченскую войну начала Россия, а не чеченские боевики. Боевики устроили террор на территории Чечни, объявили о создании Ичкерии, а войну против них начала именно Россия - в тот момент, когда было принято такое решение в Москве и когда на территорию Чечни вошли войска.
А Украина начала войну против ДНР и ЛНР. Тоже приняв соответствующее решение и направив войска в зону АТО.
Если вы не согласны, что войну в Донбассе начала Украина - тогда получается, что чеченскую войну тоже начала не Россия, а тот чеченский боевик, который первым кого-то убил на территории Чечни.
Войны начинают не солдаты и не террористы, которые произвели первый выстрел. И даже не полевые командиры вроде Стрелкова, которые первыми со своим подразделением заняли те или иные позиции.
Войны начинает руководство вооруженных формирований конфликтующих государств, признанных или непризнанных.
Решение о начале АТО в Киеве было принято 13 апреля, решение о назначении Стрелкова командующим было принято в Донецке 13 мая, после подведения итогов референдума.
Формально Донбасс вступил в войну на месяц позже того как Киев объявил АТО.
Однако есть формальное, а есть фактическое начало войны.
Если считать началом войны первый выстрел, тогда первые выстрелы прозвучали задолго до появления Стрелкова в Славянске. Выстрелы были в Донецке, выстрелы были в Харькове. Выстрелы были на майдане. Выстрелы были даже в Крыму.
Кстати, мы же не говорим о начале войны Украины против России только потому, что какой-то снайпер убил в Крыму местного жителя после того, как Крым вошел в состав РФ.
Один выстрел - это еще не война.
В Южной Осетии перестрелки случались на протяжении многих лет. Но война началась 08.08.08 с применения грузинской стороной РСЗО Град по городу Цхинвал.
Отдельные перестрелки - это конфликт, возможно бандитизм, возможно терроризм, возможно провокации, но еще не война.
Война - это столкновение вооруженных формирований двух сторон. Это применение вооруженными формированиями тяжелого вооружения. Война - это когда в столкновение вовлечены существенные силы двух сторон, а не отдельные солдаты или малочисленные отряды.
Если два солдата стреляют друг в друга - это еще не война. Война - это когда в бой вступают батальоны и бригады. Когда применяются танки, артиллерия и авиация.
И с этой точки зрения войну тоже начала Украина. Ополчение (в том числе в Славянске) в апреле 2014 года просто не располагало сколько-нибудь существенным количеством тяжелых вооружений. Да и численность личного состава позволяла только сидеть в обороне и отстреливаться от украинских войск.
Поэтому и здесь получается, что войну начала украинская сторона.
Но есть и еще одна неотъемлемая часть войны - это цель.
Всякая война преследует ту или иную цель.
А какие цели у участников войны в Донбассе?
Цель украинской стороны - ликвидация ДНР и ЛНР как государственных образований, ликвидация ополчения, ликвидация сепаратизма, восстановление территориальной целостности страны.
Цель ДНР и ЛНР - защита провозглашенной независимости. Защита территории и населения, гражданских объектов. Защита прав населения, нарушения которых и спровоцировали движение за независимость.
Украина воюет за восстановление территории.
Донбасс воюет за независимость.
А что это означает?
Это означает, что нападающий в этой войне - именно Украина, по-другому просто не может быть. Донбассу не нужно нападать, Донбассу нужно защищаться.
Если Украина не будет нападать - не будет войны. Но тогда Донбасс останется независимым и вряд ли вернется в состав Украины в обозримом будущем. Цель не будет достигнута.
Если Донбасс не будет защищаться - ДНР и ЛНР исчезнут, ополчение будет ликвидировано, участники движения за независимость будут арестованы.
Донбассу не нужно нападать на Украину, у него нет такой задачи. Ему нужно чтобы Киев просто оставил провозглашенные республики в покое и позволил жить самостоятельно. Чтобы Киев строил свою республику, а Донецк и Луганск будут строить свои.
Нападать нужно именно Украине, иначе цель войны (АТО) не будет достигнута и Донбасс останется независимым.
Именно поэтому Украина нападает на Донбасс, а не наоборот.
Именно поэтому Украина начала войну против Донбасса, а не Донбасс против Украины.
И в тех ситуациях, когда регион провозглашает свою независимость, по-другому просто не может быть.