Биография яна гуса. Ян Гус — национальный герой и идеолог Реформации

Вацлав Брожик (1851 - 1901) - один из самых известных чешских художников. Он жил во второй половине XIX века то в Праге, то в Париже и был похоронен на Монмартре. Брожик придерживался академического стиля в живописи, писал жанровые сцены, портреты, пейзажи и часто обращался к историческим сюжетам.

Конечно же, чешский художник не мог пройти мимо такой масштабной фигуры как ЯН ГУС - идеолог чешской Реформации, национальный герой чешского народа, великий проповедник и мыслитель, создатель чешской орфоргафии.

В 1883 году Вацлав Брожик написал одну из самых знаменитых своих картин на исторический сюжет - "Ян Гус на Констанцском соборе".

Эта картина изображает Яна Гуса в самый трагический момент его жизни - на XVI Вселенском соборе в немецком городе Констанце , продолжавшемся более трех лет (1414 - 1418 гг.) и призванном прекратить церковную схизму, то есть раскол католической церкви.

Король Венгрии и Хорватии (с 1387 года), король Германии (с 1410 года), а позже (с 1419 года) - король Чехии, и с 1433 года - император Священной Римской империи Сигизмунд I Люксембург созвал Констанцский собор , чтобы преодолеть Великий западный раскол церкви и выбрать единого папу (что в итоге удалось, новым папой был избран Мартин V , а его конкуренты были объявлены антипапами).

Сигизмунд I Люксембург на портрете Альбрехта Дюрера (1512 г.):

На картине Вацлава Брожика короля Сигизмунда можно видеть в самом центре, естественно, на троне.

Сигизмунд I Люксембург известен не только тем, что прекратил церковную схизму, но и тем, что стал героем исторического анекдота , очень похожего на правду.
Желая показать свою образованность, король на церковном соборе говорил, разумеется, на латыни. Но поскольку в ней он был не особенно силен, то допустил ошибку, употребив слово "schisma" в женском роде. Кто-то осмелился указать ему на эту ошибку в латыни, на что Сигизмунд ответил: "Ego sum rex Romanus et supra grammaticos" ("Я - римский император и выше грамматиков").
Нужно отметить, что Сигизмунд в это время императором еще не был, но его ответ очень хорошо характеризует этого человека.

Впрочем, больше всего в истории Сигизмунд I Люксембург известен не как герой анекдота, и не как инициатор церковного собора, временно закончившего раскол католической церкви, а как тот, кто вынес смертельный приговор Яну Гусу , что привело к многолетним Гуситским войнам, много лет сотрясавшим Центральную Европу.

Вызванному на собор Яну Гусу Сигизмунд обещал личную безопасность, однако своего обещания не сдержал. После того как в ноябре 1414 года Ян Гус прибыл на Констанцский собор, он был арестован и выступал на соборе в качестве обвиняемого в ереси.

Моравские дворяне, а потом и сейм Чехии и Моравии обратились к императору с требованием освободить Гуса и дать ему слово на соборе (На картине Вацлава Брожика группа представителей чешско-моравского дворянства изображена в правом нижнем углу; выражение их лиц, особенно самого крайнего - в красном кафтане, красноречиво говорит о том, что ничего хорошего для Гуса от этого заседания собора они не ожидали).

Слово Яну Гусу дали.
Великий чешский проповедник надеялся объяснить собору свою позицию. Он требовал упрощения церковной обрядности, утверждал, что нельзя слепо подчиняться церкви, которая своей деятельностью дискредитирует саму суть веры: "Власть, нарушающая заповеди Бога, не может быть им признана" , ему представлялось недопустимым, когда церковные иерархи призывают поднимать оружие на своих противников - деятельность инквизиции (разве этому учил Христос?). Особенное вомущение Гуса вызывала практика продажи индульгенций. И он справедливо считал, что Слово Божие должно быть понятным для всех прихожан. Именно поэтому свои проповеди Ян Гус читал на чешском языке.

Фрагмент картины:

После допросов и трех слушаний Констанцский собор признал Яна Гуса неисправимым еретиком . Ему было выдвинуто сорок два тезиса обвинений и вынесен смертельный приговор - казнь через сожжение на костре.

"Ян Гус отказывается подписать отречение
накануне казни 5 июля" (Камил Владислав Муттих):

После вынесения приговора Сигизмунд I и архиепископы убеждали Гуса повиниться и тем самым спасти себе жизнь (обвинители на картине изображены слева). Однако он заявил: "Противоречит моей совести отрекаться от фраз, которых не произносил".

Приготовление Яна Гуса к казни
(гравюра 1904 г.):

6 июля 1415 года Ян Гус был казнен как еретик . Он был сожжен прямо в Констанце, пепел после казни смешали с землей и бросили в воды Рейна.

Сожжение Яна Гуса
(рисунок из хроники Шпицера, 1485 г.):

По легенде, к костру, на котором сжигали Яна Гуса, подошла благочествивая старушка, чтобы подбросить вязанку хвороста. И именно о ней в последние минуты своей жизни будто бы сказал великий реформатор: "O, sancta simplicitas!" ("О, святая простота!").
Думаю, впрочем, что это не более чем легенда. Во-первых, потому, что вряд ли стоящий на костре Гус, смотрел на то, что происходит у подножия его эшафота; как истинно верующий человек, он должен был сметреть вверх, на небеса. А во-вторых, странно, что призывавший к проповедям на национальном языке свою последнюю фразу произнес на латыни, а не по-чешски. Однако, его ведь сожгли не в его родной Чехии, а в немецком Констанце...

В 1862 году в Констанце был установлен
памятный знак на месте сожжения Яна Гуса:

Приписывается Яну Гусу и еще одна предсмертная фраза: "Я-то Гусь, а за мной придет Лебедь!" . Будто бы эти он предрекал появление нового реформатора, идеи которого произведут переворот в западном христианстве. Таким реформатором через сто лет после казни Яна Гуса стал Мартин Лютер .

"На сём я стою" (Мартин Лютер в Вормсе 18 апреля 1522 года),
художник Антон фон Вернер (1877 г.):

Скорее всего, это тоже только легенда, придуманная уже после того, как в 1517 году Мартин Лютер выдвинул свои "95 тезисов", вызвавших такой раскол в католической церкви, который она не преодолела до сих пор и видимо, никогда уже преодолеть не сможет. Да и последстия Реформации, начатой Лютером для Западной Европы были намного более катастрофическими, чем региональные Гуситские войны (одна только Тридцатилетняя война чего стоила!).

Впрочем, вернемся к Яну Гусу.

В 1915 году, к 500-летию казни Яна Гуса на Староместской площади Праги был сооружен памятник, автором котрого был чешский скульптор Ладислав Шалоун :

Кстати, картину Вацлава Брожика "Ян Гус на Констанцском соборе" можно увидеть в одном из залов городской ратуши Праги , которая расположена на той же Староместской площади.

А Прага - один из моих самых любимых городов, в котором никогда не бывает скучно! Если кто-то в ней еще не был, то настоятельно рекомендую исправить эту ошибку!

Благодарю за внимание.
Сергей Воробьев - .

Удивительно, но Ян Гус, никогда не бравший в руки оружие, сам того не подозревая, стал вдохновителем освободительного движения чешского народа, которое получило его имя – Гуситские войны. Более того, Гуситские войны наложили огромный отпечаток на жизнь Европы в целом.

Приблизительно в 1370 году около г. Прахатице (Чехия) в деревне Гусинец в крестьянской семье родился сын Ян. Позже из название родного местечка сложится его фамилия. Единственной возможностью выбиться из бедности для крестьянского отпрыска в то время было поступление в школу с перспективой стать в будущем священником.

В конце XIV века Прахатице, где находилась школа, в которую родители определили Яна, одного их троих сыновей, был достаточно большим городом. Через него проходила дорога в южную Германию и Прагу, производились стеклянные и серебряные изделия, а также был собор.

К 18 годам Ян из Гусинца освоил обязательные науки: риторику, грамматику, диалектику, астрономию, арифметику. Школьная программа не удовлетворила пытливого юношу, а лишь больше разожгла в нем желание учиться дальше. Поэтому он отправился поступать в Пражский университет, основанный за 40 лет до этого, а на сегодняшний день – один из старейших в Европе.

Яна Гуса зачислили на факультет свободных искусств, где в 1393 году он получил степень бакалавра богословия, а тремя годами позднее – магистра искусств. В годы учебы определилась его склонность к теологии, поэтому сразу же после получения степени магистра Яну предложили должность преподавателя в том же Пражском университете.

С самого начала молодой преподаватель выказал свободомыслие, начав изучать со студентами труды Джона Виклефа, английского богослова, заподозренного в ереси. Однако Ян Гус не только не боялся излагать перед студентами учение Виклифа, но и стал его развивать.

Например, он признавал истинным главой католической церкви не Папу Римского, а Иисуса Христа, тем самым фактически отвергая безграничную духовную власть римского понтифика. Помимо этого, Ян Гус более категорично, чем Виклиф, обличал богатство Церкви.

Спустя несколько лет архиепископ Праги Збынек публично сожжет сочинения Виклифа. Тем не менее вольнодумство Яна Гуса не помешает ему быть избранным деканом факультета в 1401 году, а в 1409 – ректором университета в Праге. Кстати, ранее эту должность занимали исключительно немцы, таким образом, Гус стал первым ректором-чехом. Удивительная карьера для крестьянского сына к тому же не отличавшегося благонадежностью.

С одной стороны, это объясняется бесспорными талантами и широкой образованностью Гуса, а, с другой, – его популярностью как оратора. Послушать его проповеди в Вифлеемской часовне, начиная с 1401 года, приходило множество народа. Эта часовня, основанная в 1391 году, была знаменита тем, что богослужение в ней проводилось не на латыни, а на чешском языке. В своих проповедях Ян Гус смело бичевал нравы церковнослужителей и говорил правду о состоянии Церкви в целом.

Безусловно, магистр Гус был человеком искренне верующим, именно поэтому он так болезненно относился к тому, что происходило в среде Католической церкви. В отличие от многих других, которые так же видели цинизм, мздоимство и разврат духовных пастырей, но предпочитали молчать, Ян Гус решил бороться.

Без сомнения он понимал, на какую опасную стезю вступает, ведь еретики на кострах инквизиции полыхали по всей Европе. Тем не менее Гус смело выступил против продажи грамот об отпущении грехов – индульгенций, платы за церковные обряды, продажи церковных должностей – симонии. Вот краткая выдержка из его проповеди:

«Клир не учит, а портит народ своим развратом, связанным с богатством. Так надо отнять у него богатство! Преемники Христа должны быть бедны, как апостолы. А они, наоборот, только о том и думают, как бы еще увеличить свои богатства, для чего рассылают продавцов индульгенций и хищных монахов, которые... устраивают никому не известные празднества, выдумывают чудеса и грабят бедный народ...»

Однако антиклерикальные высказывания были не единственной темой выступлений Яна Гуса. Помимо этого, он был известен как патриот Чехии. Например, он перевел Библию на чешский язык, лишив тем самым священников эксклюзивного права на ее толкование. Но главное – Ян Гус выступал против немецкого засилья.

Хотя в 1212 году император Фридрих II Штауфен юридически признал независимость Чехии, к середине XIV века ключевые позиции в основных сферах занимали немцы. Да и сами чешские короли имели статус курфюрстов, подданных императора Священной Римской империи. Подобная ситуация не могла не вызывать недовольства чехов.

Поэтому патриотические выступления Яна Гуса нашли в народе большой отклик:

«Я говорил и говорю, что чехи в королевстве Чешском по закону... и по требованию природы должны быть первыми в должностях, так же, как французы во Франции...»

С 1409 по 1412 годы Ян Гус развивает свое учение, опираясь на труды Джона Виклифа, и призывает к пересмотру некоторых католических догматов. По сути, его радикальные взгляды во многом предвосхитили европейскую Реформацию и учение Мартина Лютера.

Осенью 1414 года терпение Папы Римского иссякло. По его инициативе Гуса вызвали на Вселенский собор в г. Констанц, якобы для того, чтобы высшие церковные иерархи могли выслушать его лично и разобраться в его учении. На соборе присутствовал также император Сигизмунд, которому Чехия была подчинена юридически.

Ян Гус перед церковным собором

Сигизмунд выдал Яну Гусу охранную грамоту, гарантировавшую чешскому магистру свободное возвращение в Прагу. Император не только вероломно нарушил данную гарантию, но и в своем выступлении на Констанском соборе потребовал для проповедника-реформатора смертной казни на костре.

Итак, Ян Гус в октябре 1414 года отправился в южную Германию, в Констанц. По дороге его восторженно приветствовал простой народ, в отличие от семисот церковных иерархов, заседавших на соборе, включая Папу Иоанна XXIII. Ему не позволили изложить свои взгляды, единственное чего от него хотели – отречения от своих «еретических заблуждений» и покаяния.

От Яна Гуса требуют отречения

«Эти епископы уговаривают меня всенародно отречься, – нет! Не могу изменить своей совести и посрамить веру Христа. Если отрекусь от истины, то каким глазами воззрю на небо? Как дерзну посмотреть в глаза народу, если по моей вине поколеблются вековые убеждения? Никогда! Спасение стольких душ народа для меня дороже моего бренного тела.»

Через три недели после приезда в Констанц Гус был арестован и заточен в темном и сыром подвале доминиканского монастыря, где он содержался до дня казни 6 июля 1415 г.

Казнь Яна Гуса

«Итак, в субботу, в 6 день месяца июля, магистр Иоанн Гус, утвержденный бакалавр священной теологии, муж славной жизни и чистых нравов, верный проповедник Евангелия Христова по ложному показанию свидетелей.., а также по настоянию короля.., Констанским собором был приговорен к смерти, после того, как ему даже не было предоставлено никакой аудиенции для оправдания себя...Будучи осужден несправедливо, он был на общем собрании самого собора лишен священнического сана и передан в руки светских властей. Он был выведен из города Констанца и на некоем лугу привязан цепями и веревками к столбу, сделанному наподобие острого кола, воткнутому в землю, и обложен вязанками соломы и дров; он был поглощен пучиной огня, радостно возглашая: «Иисусе, сын Бога живого, помилуй мя...» После его сожжения, чтобы не сохранилось на земле никаких от него останков, даже самый прах его брошен был для унижения богемцев (чехов – авт.) в поток Рейна...»

· индекс ) Другие источники : БЭЮ : МЭСБЕ : НЭС : :

Гус (Hus). - С именем и деятельностью Яна Г. связано самое крупное проявление непосредственного участия одного из славянских народов в духовной жизни средневековой Европы. Интерес к Г. давно уже проявился в русской литературе и даже породил странную историческую гипотезу, любопытный образчик увлечения идеей в полном противоречии с фактами. Среди славянофилов установился взгляд, что религиозное движение, во главе которого шел Г., выражало собою противоположность славянского духа западноевропейскому и коренилось в предании, сохранившемся со времени православной проповеди св. Кирилла в Моравии и Чехии. Ввиду этого необходимо предпослать истории Г. несколько замечаний о среде, в которой он жил, и о влиянии, под которым развивались его богословские взгляды. Родина Г., Богемия или Чехия, была вдвинута в XIV в. в центр европейских дел благодаря тому, что Люксембургская династия, в ней царствовавшая, заняла престол св. Римской империи. Это чрезвычайно содействовало подъему ее национальной культуры. Карлу IV удалось (еще будучи маркграфом) добиться освобождения чешской церкви из-под зависимости от майнцкого архиепископа и установления особого архиепископского престола в Праге. Новый архиепископ, Арнест из Пардубица, воспользовался своей властью для устроения чешской церкви, исправления нравов духовенства, которое созывалось им на периодические съезды, и поднятия благочестия в народе; с этою целью, напр., священникам было вменено в обязанность читать молитвы на родном языке, понятном для народа. За этим последовало учреждение в 1348 г. Пражского унив., первого в св. Римской империи с исключительно богословским характером, который должен был играть на вост. окраине католического мира роль, так славно исполнявшуюся Парижским унив. на западной, и потому был организован наподобие Парижского, с разделением на 4 землячества: чешское, баварское, саксонское и польское. Для поднятия благочестия Карл IV (imperadore de preti, как его прозвал итальянский летописец) вызвал также в 1359 г. из Австрии народного проповедника Конрада Вальдгаузена из нищенствующих монахов, в руках которых в то время находилась проповедь. В своих проповедях на лат. и нем. яз. Конрад призывал мирян и духовенство к исправлению нравов и бегству от суеты мирской. Под влиянием его горячих слов женщины бросали свои украшения, пражские юноши отказывались от своих мирских привычек, ростовщики возвращали вырученные деньги. Но еще более, чем миряне, в обличении нуждалось духовенство. В XIV в. воинствующая церковь достигла победы над миром и победители - папа, куриалы и прелаты - наслаждались плодами победы: светские помыслы, страсти и пороки господствовали в высшем духовенстве, руководившемся светскими способами для достижения власти и богатства. Обличительное движение, начатое Вальдгаузеном, принялось в Чехии. Один из самых высокопоставленных прелатов пражских, Ян Милич, архидиакон архиепископский и подканцлер королевский, в 1363 г. отказался от своих доходов и почестей и стал проповедником исправления нравов. Но он уже проповедовал по-чешски, и ему приходилось по 5 раз повторять свои проповеди в разных церквах. Его успех был поразительный; целый квартал Праги - Венатки (Малая Венеция), притон разврата, опустел и был перестроен в приют для раскаявшихся грешниц, Малый Иерусалим. Уже Милича раздумье над упадком нравов в духовенстве привело к убеждению, что близко царство антихриста; у ученика Милича, парижского магистра Матвея из Янова, противоречие между церковной действительностью и идеалом вызвало еще более определенные нарекания и требования. Схизма, происшедшая в папстве, навела его на мысль о различии между видимой и истинной церковью и о необходимости исправления церкви с искорением всего человеческого «насаждения»; во всех своих недоумениях он искал разрешения, утешения и руководства в св. Писании. Но при этом он ожидал исправления лишь от распространения между людьми истинного благочестия и как одно из средств к тому рекомендовал частое причащение.

В этой среде рос и развивался Г. Он род. в 1369 г. в м. Гусинец, в юго-зап. Чехии, происходил от крестьян, учился в Пражском унив., получил там степень магистра «свободных искусств», в 1400 г. принял священство и в 1402 г. был назначен на место проповедника при Вифлеемской часовне, незадолго перед тем одним благочестивым рыцарем учрежденной с целью служить органом чешской народной проповеди. Архиепископ, расположенный к Г., возложил на него обязанность проповедовать перед духовенством на его съездах или соборах в Праге. Г. шел, таким образом, по стопам упомянутых выше проповедников. Его задачею был призыв чешского народа к благочестивой жизни и обличение нравов духовенства. Сам он до этого времени вполне стоял на римско-католической почве, как это видно, напр., из того, что в 1393 г., во время пражского юбилея, он потратил последние свои 4 гроша на приобретение индульгенции. Рядом с этим шла ученая деятельность Г. при унив., где он читал лекции, был экзаменатором и занимал должности декана и ректора (во время зимнего семестра 1402-3). Здесь-то, в унив., Г. познакомился с соч. Виклефа (см. VI, 287) , сначала с философскими, а затем и с богословскими. Оксфордский унив. пользовался большим почетом в Праге, как видно, напр., из правила, разрешавшего бакалаврам читать в унив. лекции только по запискам парижских, оксфордских или пражских магистров. Неудивительно, что сочинения Виклефа скоро проникли в Прагу. Кроме того, женитьба короля Ричарда II на дочери Карла IV, Анне (1381), значительно содействовала установлению сношений между Чехией и Англией. Таким образом Виклеф приобрел в начале XV в. большой авторитет в Пражском унив., несмотря на то, что его богословские сочинения уже были осуждены в Англии. Распространившаяся между чешскими магистрами популярность Виклефа вызвала в 1408 г. противодействие со стороны соборного капитула в Праге, члены которого указали унив. на ряд (45) еретических положений, извлеченных из сочинений Виклефа и частью уже осужденных Лондонским собором в 1382 г. По этому поводу состоялся в унив. диспут, во время которого некоторые магистры горячо вступались за известные положения Виклефа, Г. же ограничился указанием, что многие из поставленных Виклефу в вину положений неверно извлечены из его сочинений. Уже тут ясно выступает характерная черта Г. - его любовь к правде , которую он ставил выше всех других соображений. Другая его черта - благородная горячность, с которою он исполнял свою обязанность обличать недостатки духовенства (резко, напр., он укорял священников, которые брали с бедных деньги за требы), вызвала в этой среде такие жалобы, что расположенный к Г. архиепископ лишил его звания проповедника на духовных съездах, а потом запретил и священствовать.

Обострявшийся между тем раскол в папстве вызвал враждебные отношения между правительством и церковною властью в Чехии. Пражский унив. в этом споре стал на сторону короля, это сближение дало возможность чешской партии в унив. осуществить давнишнее свое желание - добиться такого преобразования университетского устава, которое обеспечило бы за ней перевес голосов. Король Венцеслав согласился признать за чешской нацией в унив. три голоса, предоставив трем остальным «нациям» вместе лишь один (1409). Это послужило поводом к оставлению немецкими проф. и студентами Праги; чехи остались одни, Г. был снова избран ректором, а вместе с тем в унив. заметно усиливается влияние богословских воззрений Виклефа. Тогда архиеп. в исполнение папской буллы приказал в 1410 г. всем имевшим у себя сочинения Виклефа доставить их ему для сожжения. Декрет был составлен без знания дела, и в нем были перечислены преимущественно не богословские, а другие сочинения оксфордского ученого. Против этого протестовал унив., и Г. с несколькими другими апеллировал к папе, доказывая, что только невежды могли предать сожжению философские, математические и тому подобные книги Виклефа, в которых содержится так много «чудных истин» и нет никаких заблуждений. В защиту сочинений Виклефа в университете был устроен публичный диспут, в котором участвовал и Г. Результатом этого было отлучение Г. от церкви и вызов его в Рим к ответу. Король пытался уладить дело и устроить примирение между архиепископом и Г., но неожиданное событие дало делу новый оборот, и движение, вождем которого стал Г., из ученого, университетского стало религиозным и народным. Папа Иоанн XXIII, теснимый своим соседом, королем Владиславом Неаполитанским, объявил против него крестовый поход с отпущением грехов всем тем, кто будет содействовать его успеху. В 1412 г. буллы об индульгенциях были обнародованы в Праге, и Г. высказался против заключавшегося в них злоупотребления правом отпускать грехи. На диспуте в университете Г. доказывал, что буллы не согласны ни со словами Христа, ни с пользою христианского народа, ни с интересом государства. Вся аргументация его при этом была основана на сочинении Виклефа «О церкви». Вопрос коснулся папской власти, и по этому вопросу мнения разделились; некоторые из друзей Г., как, напр., Степан Палеч, соглашаясь, что в буллах заключаются очевидные заблуждения, не решились отрицать право папы давать индульгенции. Г. заявил: «друг мне Палеч и друг мне истина, между обоими же нужно дать преимущество истине». В этот спор об индульгенциях, ради которых в церквах всенародно выставлялись кружки для сбора пожертвований, вмешалась толпа и под предводительством одного из королевских любимцев, фон-Валдштейна, сожгла папскую буллу. По распоряжению короля пражский магистрат казнил трех молодых ремесленников, которые в церкви особенно горячо кричали, что буллы - обман. Казнь состоялась, несмотря на заступничество Г.; народ признал казненных мучениками, движение разрасталось, над Прагою был произнесен интердикт, и по желанию Венцеслава Г. оставил город. Он удалился в замок Козий-градек; там и в других местах он проповедовал народу, который толпами к нему стекался, и на досуге написал свой трактат «О церкви», составленный всецело на основании взглядов Виклефа. Вызванное всеми этими событиями волнение отразилось далеко за пределами Чехии. В особенности озабочен им был император Сигизмунд, брат Венцеслава и наследник его. Желание Сигизмунда устранить смуту в Чехии было для него одним из главных поводов побудить папу к созванию в 1414 г. общего собора в Констанце. Туда Сигизмунд пригласил и Г., который еще раньше от папы апеллировал к Христу. Г. поехал так охотно - чтобы постоять за правду, - что не дождался даже обещанной ему императором охранной грамоты. Сигизмунд и Венцеслав дали ему в провожатые трех чешских дворян, которые для него делали все, что были в силах сделать. Г. прибыл в Констанц 3 ноября, а два дня спустя получил и охранную грамоту на свободный проезд и прожитие, которая, впрочем, имела характер паспорта и не могла служить ему обеспечением против осуждения со стороны собора. Одновременно с Г. прибыли из Чехии его обвинители: его бывший друг Палеч и Михаил с прозвищем de Causis. Самого императора в Констанце еще не было. Констанцский собор поставил себе три задачи: уничтожение ереси, устранение раскола в папстве и исправление церкви. Папская партия поспешила выставить вперед дело веры; уже 28 ноября Г. был призван к допросу перед папою и кардиналами и после непродолжительного диспута между ним и его противниками был тут же арестован и удержан в заключении, несмотря на протест сопровождавших его чешских вельмож, ссылавшихся на охранную грамоту, несмотря на негодование прибывшего впоследствии императора и неоднократное требование чешских чинов освободить Г. Содержали Г. в чрезвычайно плохом помещении, особенно сначала; он много страдал во время своего заключения от разных болезней, но самозабвение его за все это время было умилительно, и письма, которые Г. писал домой, ярко обрисовывают многие симпатичные свойства его натуры - добросовестность, целомудренность, строгость к себе, женственную нежность к друзьям и к своим, замечательно благородное и незлобное отношение к противникам и врагам, горячий патриотизм и безусловное, щепетильное уважение к истине. Его диалектика стоит иногда как бы в противоречии с последним свойством; но это объясняется характером схоластической философии, свойством вопросов, о которых шло дело, и самообороной против недоброжелателей, желавших во что бы то ни стало доказать, что мнения Г. в противоречии с учением церкви, тогда как Г. совершенно чистосердечно (bona fide) был уверен, что он стоит на почве церкви, согласной с св. Писанием. Между тем на соборе папская партия потерпела поражение; папа Иоанн XXIII был низложен и после попытки бегства заключен в том же помещении, где сначала содержался Г.; руководство на соборе перешло к наиболее просвещенным кардиналам, как Забарелла и д’Альи (бывший канцлер Парижского унив.), и к таким лицам, как парижский канцлер Герсон, который в своем сочинении «Об исправлении церкви» высказывал взгляды, во многом близкие к представлениям Г. о церкви и папстве. Помимо личных противников Г., задетых полемикой с ним или увлекшихся ролью обвинителей, на соборе не было особенного против него озлобления; в глазах собора дело Г. было тесно связано с делом Виклефа, о «гуситстве» не было тогда речи, а только об искоренении в Чехии «виклефии», которую и хотели торжественно осудить. Как Г. сам писал, некоторые из членов собора давали ему совет, чтобы он «молча согласился», что впал в заблуждение, - тогда дело обойдется благополучно. Но Г. ценил истину не только выше дружбы, но и собственной жизни. В заседании 4 мая 1415 г. собор осудил учение Виклефа, а потом обратился к Г., по делу которого следственная комиссия выставила целый ряд обвинительных статей, частью на основании его сочинений, частью же на основании показаний прибывших из Чехии свидетелей. Эти обвинения рассматривались в заседаниях 7-8 июня 1415 г. Замечательно, что одно из главных обвинений было ложное, а именно, будто бы Гус усвоил себе учение Виклефа об евхаристии. Виклеф отвергал принятое в католичестве толкование пресуществления (так называемое transsubstantiatio) и заменил его учением, что сущность хлеба остается в евхаристии (remanentia). Хотя некоторые из чешских магистров действительно защищали это учение Виклефа, Г. его никогда не усваивал себе, и выставленные против него свидетели, ссылавшиеся на слышанные ими проповеди, показывали по недоразумению. Г. также ставилось в вину, что он разделял заблуждение Виклефа, утверждавшего, будто папа или священник, обретающиеся в смертном грехе, не могут совершать таинств. Г. ответил на это, что он утверждал это с прибавлением слов: «достойным образом». Ему возразили, что в его сочинениях нет этой оговорки; но по справке оказалось, что Г. был прав. Точно так же и другие обвинения, выставленные в этот день и на следующий - 8 июня, главным образом касались «заблуждений» Виклефа, «усвоенных или защищаемых Г.»: учения о предопределении и о том, что истинная церковь Христова состоит из предназначенных к спасению, учения, что духовные и светские лица, обретающиеся в смертном грехе, недостойны владения собственностью и могут быть лишены его (как вассалы-изменники утрачивают право на свой лен); учения, что папство не существовало в первые три века и что церковь могла бы обойтись без видимого главы. Из обвинений, направленных лично против Г., самым главным было то, что он не явился в Рим на вызов папы (хотя послал ходатаев) и что он от суда папы апеллировал к Христу. С точки зрения Г., выставленные против него обвинения либо основывались на неверном понимании его слов, либо касались таких его мнений, от которых он не отказывался, но не признавал еретическими заблуждениями. Собор требовал от Г. отречения от всех указанных в обвинительных статьях заблуждений , Г. же различал: от заведомо ложных обвинений он считал себя не вправе отрекаться, так как этим признал бы своим мнением то, чего никогда не утверждал. Относительно статей второго разряда Г. выражал готовность отречься, если против текстов св. Писания, которые он приводил в подтверждение своих мнений, ему укажут более веские места. Дело сводилось к тому, что Г. просил наставления (informatio), а от него требовали безусловного и беспрекословного отречения. Допрос приближался к концу; многие желали пощадить Г. или избегнуть соблазна осуждения и сожжения еретика, которое могло вызвать большое неудовольствие со стороны чехов, стоявших за Г. Со всех сторон уговаривали Г. отречься - и кардинал Забарелла, и император, и многие отдельные лица; один из членов собора сказал Г.: если бы собор потребовал, чтобы я признал, что я одноглазый, хотя у меня оба глаза, я бы повиновался. Но Г. просил ради Господа не налагать на него «петли вечного осуждения, принуждая его солгать и поступить против совести ». Между этими двумя принципами слепого повиновения авторитету и следования голосу совести сделка была невозможна. Бледного и изнуренного от зубной боли и бессонной ночи Г. увели. Участь его была решена. Но еще целый месяц собор медлил, и продолжались попытки уговорить Г. отречься. В этот мучительный месяц, со смертью на костре перед глазами, среди озлобленных противников, наступавших с требованиями и угрозами, и доброжелателей, смущавших его покой своими попытками убедить его - сам Палеч приходил в тюрьму и плакал с своим прежним другом, - Г. является во всем блеск своей мягкой и геройской души. Когда все оказалось безуспешным, 6 июля, на XV заседании собора, Г. прочли приговор осуждения, причем к прежним неверным статьям обвинения было, между прочим, прибавлено совершенно нелепое, будто Г. признавал себя четвертою ипостасью. За этим последовало лишение Г. священнического сана и выдача осужденного еретика светской власти, уже ранее сделавшей все приготовления для казни. И на пути к костру продолжались попытки уговорить Г. В момент, когда должны были зажечь костер, имперский маршал в последний раз повторил свое предложение отречься ради спасения жизни - и Г. ответил: «От каких же заблуждений мне отречься, когда я никаких не признаю за собой. Призываю Господа в свидетели, что не учил и не проповедовал того, что показали на меня лжесвидетели; главною целью моей проповеди и всех моих сочинений было отвратить людей от греха. И в этой истине, которую я проповедовал согласно с евангелием Иисуса Христа и толкованием святых учителей (докторов), я сегодня радостно хочу умереть» (6 июля 1415 г.).

Г. был сожжен (exustus non convictus, сказал Эразм) как виклефит, и нельзя не признать, что хотя он не во всем следовал за Виклефом, он у него заимствовал все свои идеи и формулы, которые были признаны еретическими. Г. не обладал оригинальностью и творчеством ума в философии и богословии; подвиг его жизни нужно искать не в этой области, а в сфере воли и характера, Как последователь Виклефа, Г. является одним из главных предшественников реформации; хотя он внутренно не порвал с католицизмом и остался верен многим католическим догматам и верованиям, которые впоследствии были отвергнуты протестантами, он усвоил себе два из трех важнейших протестантских принципов: учение бл. Августина о предопределении и признание св. Писания высшим и обязательным авторитетом для папы и соборов, хотя не в таком безусловном смысле, как Виклеф и Лютер. Тем не менее, однако, было бы слишком узко утверждать, что Г. сделался мучеником за известное исповедание или за известные догматы. То, что определило его образ действия на соборе и порешило его судьбу, - это безусловное преклонение перед принципом, что не следует человеку ни отрицать что-либо, ни утверждать вопреки правде и отягощать свою совесть ложью. В лице Г. этот принцип проявился на богословской почве и в религиозной форме; но это - тот же принцип, который составляет жизненную силу науки и знамение нового времени в противоположность средневековому воззрению.

Гуситами (также как и виклефитами) стали называть приверженцев Гуса их противники. Геройская деятельность Г. стоит на первом плане в событиях центральной Европы в первую половину XV в.; внутренняя история гуситства освещает многие стороны учения самого Гуса. Так, в гуситстве ярко выступает национальная сторона в деятельности Гуса. Как Гус отправился в Констанц для того, чтобы защитить свою нацию от нареканий в ереси, так чехи видели оскорбление национальной чести в заключении и осуждении Гуса и вознегодовали на Сигизмунда за то, что он допустил нарушение данной им охранной грамоты. На многолюдном сейме в сентябре 1415 г. в Праге был составлен протест против сожжения Гуса, подписанный 452 вельможами, баронами и господами Чехии и Моравии вместе с апелляцией к будущему папе и с заявлением готовности защищать до последней капли крови закон Христа и его смиренных проповедников. Еще резче формулирован был принцип - покоряться папе и епископам лишь насколько их требования согласны с св. Писанием - в грамоте соглашения, подписанной 5 сент. присутствовавшими на сейме вельможами и баронами, в которой они принимали на себя обязательство допускать в своих владениях свободную проповедь слова Божия. В случаях противоречия между требованиями иерархии и св. Писанием решение предоставлялось Пражскому унив. Между тем принцип держаться слова Божия вопреки «человеческим» установлениям получил наглядное применение в обряде , который сделался знаменем для всех противников римской иерархии - в причащении под обоими видами, или в предоставлении мирянам чаши . Требование чаши для мирян было выставлено впервые в 1414 г., когда Гус был уже в Констанце, пражским магистром Яковом Малым (Jacobellus) из Миса и тотчас приведено в исполнение. На запрос, сделанный об этом друзьями Гусу в Констанце, он отвечал, что хотя не считает причащение под обоими видами «обязательным», но признает его дозволенным и спасительным, и хлопотал о том, чтобы собор разрешил чашу желающим. Вместо этого собор на основании заявления епископа лейтомышльского (в Чехии) в своем ХIII засед. (15 июня 1415) утвердил своим постановлением вошедший за два века перед тем обычай и признал еретиками тех, кто будет его отвергать и требовать чаши для мирян. Это прямое возвышение обычая над словами Христа возмутило Гуса, и он писал друзьям, чтобы они не противодействовали Якобеллу и не вызывали этим раздора между верующими. Обострению гуситского движения сильно содействовали карательные меры, принятые собором, и мученичество, которое потерпели некоторые последователи Гуса. Так, напр., еще до сожжения Гуса, в Ольмюце был схвачен бывший пражский студент Ян и в тот же день осужден и казнен, что вызвало со стороны Пражского университета резкий протест против «недругов нашего народа». Собор потребовал к ответу в Констанце всех вельмож и баронов, подписавшихся под адресом к нему, а 30 мая осудил и предал сожжению сподвижника Гуса, Иepoнима Пражского. К этому, наконец, присоединились угрозы Сигизмунда, которые побудили короля Венцеслава вступиться за католических священников, изгнанных из приходов; но это лишь привело к восстанию в Праге, во время которого толпа под предводительством шляхтича Яна Жижки взяла приступом пражскую ратушу, выбросила из окон 7 ратманов и умертвила их. Вслед за этим ум. Венцеслав (1419); наследник его был далек и правительство перешло в руки гуситских вождей.

Однако среди торжествующего большинства тотчас обнаружилось разногласие, первые проявления которого восходят уже к 1416 г. В основания разногласия лежало различное толкование руководившего гуситством принципа держаться св. Писания или, как выражались чехи, «Божьего закона» (Goddis law y Виклефа). При применении этого принципа к догматам, церковным обрядам и правилам жизни должны были обнаружиться два оттенка или направления: консервативное, которое было расположено сохранить в церкви и жизни все то, что не прямо противоречило св. Писанию, и радикальное , считавшее необходимым безусловно следовать св. Писанию и отменить все, что не находило прямого подтверждения в его тексте. Это разногласие сводится к известному различию между Г. и Виклефом, из которых первый никогда не противопоставлял так резко, как Виклеф, св. Писание учению церкви и св. учителей (докторов). Поэтому-то среди гуситов радикального направления встречается гораздо более глубокое уважение к авторитету Виклефа. Умеренного направления держалось высшее дворянство, а также горожане Праги и магистры Пражского унив.; вожаками церк. радикализма были нар. проповедники, которые находили особенную отзывчивость среди населения сел и мелких местечек, преимущественно на ЮЗ Чехии, где проповедовал Г. Когда Венцеслав приказал в 1419 г. восстановить на места католических священников, гуситские проповедники городка Аусти стали держать свои проповеди невдалеке от города, на холме, который был прозван горой Таборской и на котором уже в 1420 г. возник крепкий город Табор. Отсюда название партий: пражане , которое впоследствии было заменено прозвищем чашники (каликстины, или утраквисты), и табориты . Обе партии были согласны между собою в общих требованиях, впервые формулированных в 1420 г. в так наз. 4 Пражских Статьях, когда Сигизмунд, разбитый под Прагою на Жижковой горе, заявил желание вступить в переговоры с победителями. Статьи заключали в себе требования: 1) свободной проповеди Божьего слова; 2) причащения под обоими видами; 3) секуляризации владений церкви и духовенства и 4) строгого преследования преступлений и пороков - смертных грехов , к которым помимо уголовных преступлений причислялись разврат, пьянство, обман, ростовщичество и всякое вымогательство, особенно со стороны духовных лиц.

Не довольствуясь этим, «ревнители (zelatores) слова Божьего», т. е. табориты, представили несколько дней спустя пражанам двенадцать статей, в которых была выражена их точка зрения. Они отвергали догмат о пресуществлении, чистилище и учение о предстательстве святых; требовали сокращения обрядов, установленных для крещения и причащения, устранения икон, мощей, поста как средства покаяния, уничтожения праздников, кроме воскресенья, наконец, избрания епископов священниками. Табориты, кроме того, отличались более сильным национальным настроением и, так сказать, пуританским духом. Они требовали искоренения всего языческого, а под этим разумели все римское и немецкое; пуританство их выражалось в устранении всякой роскоши в богослужении, исключительном праздновании воскресения, в строгой нравственной дисциплине и в недопущении клятвы. Замечательно, что при сильном подъеме теократического духа и неумолимом преследовании грехов среди таборитов, как потом среди англ. пуритан, явилось требование религиозной свободы и терпимости. Вождю таборитов Прокопию Великому принадлежит заслуга первого публичного провозглашения этого принципа, когда он, стоя перед Базельским собором, укорял его за преследование вальденцев, людей «смиренных и честных», за веру. При сильном религиозном брожении, господствовавшем у таборитов, среди них возникали секты с крайним и даже уродливым направлением: хилиасты, убежденные в наступлении конца мира; адамиты, полагавшие, что они возвратились к райской невинности, к безгрешному состоянию, когда человеку все дозволено; наконец, секты коммунистические, переносившие идею осуществления «божеского закона» из области религиозной на житейскую почву, в область правовых отношений о собственности. Но эти вырождения религиозного фанатизма скоро были подавлены самими таборитами.

Желание Сигизмунда восстановить свои наследственные права над чешскими землями и подавить в них ересь вызвало гуситские войны, продолжавшиеся 11 л., с 1420 по 1431 г. Эти войны, прославившие гуситов, представляют замечательное соединение религиозного одушевления и воинственности, образцом которого являлись гуситам ветхозаветные евреи и повторение которого впоследствии представляли пуритане Кромвеля. Подобно избранному народу, гуситы отожествляли «врагов Божиих» с врагами чешской нации - и это придавало им непобедимую отвагу. Гуситские войны представляют два периода: до 1427 г. гуситы держатся оборонительного положения и победоносно отбиваются от Сигизмунда и «крестоносцев», под предводительством Яна Жижки, а по смерти его в 1424 г. - Прокопия Великого, или Голого (собственно - Бритого , как бывшего священника). С 1427 г. гуситы сами переходят в наступление и опустошают год за годом все соседние области, увозя оттуда громадную добычу. Между тем собрался новый собор в Базеле, на который Сигизмунд приглашал и чехов. Кардинал Чезарини, кот. в качестве папского легата руководил последним крестовым походом против гуситов и был свидетелем страшного поражения крестоносцев при Таусе (14 авг. 1431), был одним из главных деятелей в Базеле и употребил все свое влияние, чтобы устроить примирение с гуситами. После долгих тщетных переговоров с ними состоялось, наконец, 30 нояб. 1433 г. соглашение (компактаты), в силу которого собор разрешил желающим причащение под обоими видами (как это и предлагал Гус); остальные же три пражские статьи были признаны номинально и с уничтожавшими их смысл оговорками. Так как это соглашение не удовлетворило многих гуситов, то среди них произошло междоусобие, во время которого табориты были наголову разбиты при Чешском Броде (30 мая 1430 г.), при чем пали оба их вождя, Прокопий Великий и Прокопий Малый. Религиозные диспуты и мирные переговоры между обеими гуситскими партиями продолжались до Пражского сейма 1444 г., на котором учение таборитов было объявлено заблуждением. Вместе с победою чашников над таборитами стало исчезать религиозное одушевление первых; хотя они продолжали представлять собою особую церковь, но по духу все более и более стали приближаться к католикам, и от прежних гуситских принципов у них остались лишь уважение к памяти Гуса и употребление чаши. Из таборитов после поражения среди них воинственно настроенного элемента многие перешли к чашникам, остальные же преобразовались в миролюбивые, трудящиеся общины чешских и моравских братьев , которые впоследствии примкнули к протестантам.

Пособия для истории Гуса, кроме «Opera Hussi» («Historia et Monumenta J. Hus», 1715): Palacky, «Geschichte v. Böhmen» (т. III); его же, «Documenta M. J. Hus» (1869) и др. соч. Krummel, «Gesch. d. böhm. Reformation (1866); J. Loserth, «Hus u. Wiclif» (1884) - важно для определения отношения Гуса к Виклефу. Для гуситов: Bezold, «Gesch. d. Hussitenthums», и Denis, «Huss et la guerre des Hussites» (II., 1878). Попытки привести учение Гуса в связь с влиянием восточной церкви - у А. Гильфердинга («Обзор истории Чехии»), у Новикова («Гус и Лютер») и у Бильбасова («Чех Ян Гус»).

Сообщение о Яне Гусе, чешском религиозном реформаторе, национальном герое Чехии, расскажет Вам его краткую биографию и некоторые интересные факты из его жизни. Информация доклада поможет Вам в подготовке к занятиям.

Ян Гусс краткая биография

Будущий реформатор появился на свет около 1370 года в Юго – Западной Чехии в семье крестьян. Приблизительно в 1390 году Ян поступил в университет Праги, который закончил в 1393 году со степенью магистра. Решив связать свою жизнь с духовностью, Гус в 1400 году принял сан священника. А через 2 года деятель получил должность проповедника в пражской Вифлеемской часовне.

Ян Гус занялся изучением схоластического спора между сторонниками реализма и номинализма. В стране началась ожесточенная национальная и религиозная борьба. И данные вопросы сильно интересовали молодого реформатора. Одновременно с работой проповедника Гус занимался должности ректора и декана факультета искусств Пражского университета. С 1403 года по наставлению своего ученика и Пражского архиепископа Збынека Зайчика Ян Гус стал проповедовать на соборах и съездах в Праге перед духовенством.

За что Ян Гус критиковал католическую Церковь?

Деятельность Яна Гуса была направлена на обличение недостатков духовенства, осуждение роскоши и богатства Церкви. Он хоть и считал себя сыном католической церкви, но придерживался 2 протестантских тезисов – считал, что Священное Писание авторитетнее, чем решение соборов и папы и поддерживал учение и взгляды Августина Блаженного. Его проповеди привлекали большое количество слушателей, а вот духовенство, в особенности немецкое, выявляло недовольство ими.

Наконец в 1403 году немецкая партия решительно выступила против Яна Гуса. В Пражском университете состоялся диспут, на котором большим количеством голосов духовенство запретило ему проповедническую деятельность на съездах Церкви, а после и священствовать. В 1409 году был собран Пизанский собор, занимавшийся вопросами Великого раскола между чешским и немецким духовенством. В 1410 году было выдвинуто новое обвинение бывшему священнику. Приговор Яну Гусу церковным собором звучал следующим образом: ему запретили даже любую преподавательскую деятельность в университете и отлучили от церкви.

В тот период Папа Иоанн XXIII объявил о крестовом походе против короля Владислава Неаполитанского, который поддерживал антипапу Григория XII. Григорий XII выдал буллу об индульгенции тем, кто встанет на его сторону. Гус выступил с осуждением индульгенций, и обратился к королю Вацлаву, но поддержки не получил. В октябре 1412 года он удаляется в замок Козийградек к своему другу, продолжая тайно проповедовать. В замке был написан трактат по-латыни «О Церкви» и другие произведения на чешском языке.

Католической церкви и король Чехии Вацлаву не нравилась возрастающая популярность Яна Гуса и за ним постоянно следили, вставляли палки в колеса. Поэтому деятелю приходилось скрываться. Известно, что в 1412 году бывший священник жил в окрестностях Праги, а вот где именно не знал никто. Двумя королями Вацлавом и Сигизмундом был устроен заговор против него – Гуса пригласили в 1414 году на очередной церковный собор. Его друзья отговаривали от посещения данного мероприятия, но реформатор все же поехал отстаивать истинность верований. Какой приговор был вынесен Яну Гусу на этом соборе? Его арестовали, лишили возможности защищать свои работы. В тюрьме деятель болел, духовенство постоянно склоняло к отречению от своих учений. А король Сигизмунд выдал указ о казни чешского героя, суд над которым длился много месяцев.

Последнее судовое заседание 6 июля 1415 года приговорило Яна Гуса к смертной казни через сожжение живьем на костре. И даже будучи привязанным к столпу, посреди разжигающего огня, реформатор не потерял веры и продолжал произносить гимны и молитвы во имя Бога.

• В студенческие годы любил посещать бани.
• Согласно прижизненным изображением Гус был лысым, толстым и безбородым.
• В Чехии Ян Гус является национальным героем.
• Во время обучения в Пражском университете ему постоянно не хватало денег на еду. И чтобы растянуть «удовольствие» от пищи, Гус из хлеба делал ложечку и ел им гороховый суп.
• Когда реформатор занимался проповеднической деятельностью, то строил дома бедным людям и студентам.

Ян Гус (1369-1415) – национальный герой Чехии, проповедник, священник, мыслитель, работал на должности ректора Пражского университета. Его сожгли на костре вместе со всеми трудами, такая казнь послужила предпосылкой для начала военных действий, которые вели последователи Яна Гуса, в истории они получили название «гуситские войны».

Детство

Период Средневековья всё-таки далёк от нас, чтобы можно было с точностью узнать, когда именно родился Ян Гус. По одним источникам он появился на свет в 1369 году, по другим – в 1371 году. Это произошло в маленьком местечке Гусинец, расположенном на юге Чехии. В те времена понятие «фамилия», ушедшее с Древним Римом, только начинало возрождаться. Так что свою фамилию Ян Гус получил по названию города, в котором родился – Гусинец.

Крестьянская семья, где родился мальчик, была очень бедной. Биографам удалось установить, что отца его звали Михаил и в семье, помимо Яна, было ещё два сына. Несмотря на нищету, родители очень хотели отдать ребёнка в школу, надеясь на то, что он выучится и станет священником. В конце XIV века для бедного мальчика из незнатной семьи школа была единственным способом пробиться в люди. Обучение в школе родители Яна Гуса воспринимали как дорогу вовсе не к знаниям, а к спокойной дальнейшей жизни, относительному материальному благосостоянию, хорошему питанию.

Ближайшее учебное заведение находилось в местечке Прахатице, от Гусинца нужно было идти целый час. И мальчик пошёл в эту школу, затрачивая ежедневно два часа на дорогу (туда и обратно). По сравнению с его родным городком, Прахатица казалась ребёнку яркой и большой, через неё проходила основная дорога на Прагу, юг Германии и Австрию. В городе был выстроен собор, который казался маленькому Яну огромным. А также в Прахатице уже к тому времени получили большое развитие различные виды ремесла, которые и по сей день славят Чехию, особенно изготовление чудесных стеклянных и серебряных блестящих изделий.

Главными школьными предметами для Яна Гуса стали риторика, диалектика и грамматика. В старших классах добавились астрономия, арифметика и естественные науки.

Университет

Несмотря на материальные трудности и бедность, семья приложила все усилия, чтобы продвигать Яна дальше. В 18 лет парень окончил школу и вместе с мамой отправился в Прагу, чтобы поступать в университет. Сегодня это учебное заведение является одним из старейших университетов в Европе.

Мама решила преподнести подарки университетскому начальству в виде живого гуся из домашнего подворья и большого мягкого белого калача. Однако уже на самих подступах к Праге, гусь сбежал, пришлось маме угождать руководству учебного заведения лишь одним калачом. То ли выпечка оказалась слишком вкусной, то ли знания у Яна были достойные, парня всё-таки приняли в университет.

В учебном заведении было три факультета – медицинский, богословский и свободных искусств. Ян Гус поступил на факультет искусств, потому что обучение на двух других стоило гораздо дороже, хотя потом вся его жизнь была связана с богословием, вернее с его критикой.

Студенческие годы Яна Гуса прошли в полной нищете. Питался он лишь гороховой похлёбкой, потому что она была дешевле всей остальной еды. Ему не за что было даже купить посуду. Каждый раз он делал себе ложку из хлебного мякиша в надежде, что она прослужит ему долго. Но всё время он съедал эту свою хлебную ложку вместе с похлёбкой, так как был невероятно голоден.

В 1393 году Ян Гус получил степень бакалавра, а в 1396 году – магистра искусств.

Преподавательская деятельность

За время обучения в университете Ян Гус проявил склонность к теологии (науке, изучающей религию). Поэтому сразу, после того как он получил степень магистра, Гусу предложили остаться в учебном заведении и заняться преподавательской деятельностью.

Молодой преподаватель мыслил свободно. Со своими студентами Гус начал изучать труды английского богослова и профессора Оксфордского университета Джона Уиклифа, несмотря на то, что его работы в области теологии в 1382 году были признаны еретическими. Однако Ян этого не боялся, он не только излагал студентам теорию Уиклифа, но и развивал её. Гус отвергал духовную безграничную власть Папы Римского, утверждая, что истинный глава католической церкви – Иисус Христос. А богатство церкви Ян обличал гораздо категоричнее Уиклифа.

Несмотря на то, что Ян Гус был вольнодумцем, а сочинения Уиклифа публично сожгли на костре, в 1401 году молодого преподавателя назначили деканом философского факультета, а в 1402 году ректором в Пражском университете.

Ян Гус был первым в этом учебном заведении ректором, который по национальности являлся чехом, до 1402 года подобной должности удосуживались только немцы. К тому же это была удивительная карьера для сына бедных крестьян.

Проповедническая деятельность

Карьерный рост объяснялся тем, что Гус помимо широкого образования имел бесспорные таланты и был очень популярным в то время оратором. С 1401 года в костёле Святого Михаила Гус проводил проповеди, на которых собиралось множество народа. А уже в следующем, 1402 году, его назначили проповедником и настоятелем в частной Вифлеемской часовне, которая располагалась в старой части Праги. Эта часовня была основана в 1391 году и от остальных отличалась тем, что в ней богослужения велись не на латыни, а на чешском языке. На проповеди к Гусу порой собиралось около трёх тысяч человек.

В своих рассказах Ян затрагивал повседневную жизнь, что для того времени было очень необычно. Несмотря на то, что сам был глубоко верующим человеком, он критиковал церковь и вскрывал недостатки людей, находящихся на церковном служении. Его мнение шло вразрез с официальной политикой католической церкви:

• Священники не должны были заниматься продажей церковных должностей и таинств. Деньги можно было брать лишь с богачей и то в малом количестве, необходимом для удовлетворения первых жизненных потребностей священнослужителя.
• Несмотря на то, что хочется спокойной и благополучной жизни, каждый христианин должен не бояться рисковать ею в поисках правды.
• Преемники Христа должны быть бедными, как апостолы. А они, наоборот, только и думают об увеличении своего богатства.
• Слепое подчинение церкви неприемлемо, необходимо думать своею головою. К этому тезису Гус приводил слова из Священного Писания: «Если слепой поведёт слепого, оба окажутся в яме».
• Иметь собственность достойны только справедливые люди. Если богач несправедлив, значит, он вор.
• Власть, которая нарушает Божьи заповеди, не может быть им признана.

Другие тоже наблюдали развратную и циничную жизнь духовных служителей, но боялись наказаний и старались помалкивать. Гусу молчание было несвойственно, он начал вести борьбу. Ян прекрасно понимал, насколько опасно было его решение, ведь знал, как по всей Европе сжигали на кострах инквизиции еретиков.

Для продвижения учений Гус пользовался не только кафедральными проповедями. По его указанию стены в Вифлеемской часовне расписали картинами с назидательными сюжетами. Он является автором нескольких песен, ушедших в народ, и реформатором чешского правописания. Благодаря его латинскому труду «Чешская орфография» книги стали более доступны простым людям. Ему принадлежит разработка диакритических знаков.

Помимо всего прочего, Ян был ещё страстный патриот Чехии. Ему принадлежит перевод Библии на чешский язык, тем самым он отнял у священников их эксклюзивное право зарабатывать на её толковании. Ещё Гус был ярым противником немецкого засилья в Чехии. Хоть в 1212 году Чехия и получила юридическое признание независимости, на всех ключевых должностях всё равно были немцы (ректоры, бургомистры, военные начальники). Ян Гус проповедовал, что «в королевстве Чешском по закону природы чехи должны быть первыми на должностях».

Преследование и казнь

Всё большие толпы людей собирались на проповедях Яна Гуса, а главам церковных учреждений становилось всё неспокойнее, в лице этого проповедника они видели своего страшного и опасного врага.

В 1408 году арестовали друзей Гуса и обвинили в ереси. А в 1409 году теперь уже против самого Яна издал буллу папа Римский (булла – это важнейший папский документ со свинцовой печатью). Согласно этой буллы пражский архиепископ предпринял против Гуса карательные действия: ему запретили проповедовать, а все книги Яна собрали и сожгли.

Но влияние Гуса на простых людей продолжало расти, и тогда в 1411 году архиепископ пражский назвал его еретиком.

Осенью 1414 года лопнуло терпение и у Папы Римского. По его инициативе Гус был вызван на Вселенский собор в город Констанц. Проповеднику сказали, что высшие церковные иерархи желают послушать его лично и понять ход его мыслей.

В то время Чехия юридически подчинялась императору Сигизмунду, он также присутствовал на Вселенском соборе. По его приказу Яну Гусу вручили охранную грамоту, которая гарантировала проповеднику беспрепятственное возвращение в Прагу. Однако позже выяснилось, что Сигизмунд не только обманул Гуса, выдав ему обычную подорожную грамоту, но и затребовал для Яна смертной казни на костре.

Гуса обвинили в ереси, а также в том, что он организовывал изгнание немцев из Пражского университета. Его арестовали и заключили в тёмный сырой подвал доминиканского монастыря. От Гуса требовали, чтобы он отрёкся от своих еретических взглядов и покаялся. Но Ян написал к собору заявление: «Они хотят, чтобы я отрёкся. Но тогда я изменю своей совести и посрамлю веру Христову. Если я отрекусь от истины, то как смогу потом посмотреть на небо и в глаза своему народу? Никогда я этого не сделаю».

Его приговорили к смертной казни, которую исполнили 6 июля 1415 года. Гуса вывели из города Констанца на луг, где посередине воткнули в землю острый деревянный кол наподобие столба. К нему привязали проповедника верёвками и цепями, а вокруг разложили охапки дров, хвороста, вязанки соломы. Ему, уже поглощённому огнём, предлагали последний раз: «Отрекись!» Гус этого не сделал и заживо сгорел. После сожжения, чтобы не осталось на земле никаких его останков, прах кинули в поток реки Рейн.

Казнь Яна Гуса привела к тому, что его последователи (гуситы) вступили в военные действия против католиков. Гуситские войны оказались опустошительными для Европы, продолжались с 1419 по 1434 годы, ни одна из сторон не добилась каких-либо значимых результатов, и противники были вынуждены пойти на компромисс.

До сегодняшнего дня Ян Гус не реабилитирован католической церковью. Тем не менее в современной Чехии он пользуется огромным уважением, его почитают как борца за национальную самобытность против немцев. Ему установлено много памятников, большое количество музеев и улиц носят имя Яна Гуса.

В 1915 году в центре Праги на Староместской площади (это старинная площадь, которая расположена в исторической части города Старом Месте) был воздвигнут памятник Яну Гусу в день 500-летия его казни.

Ян Гус не раз упоминался в поэзии. О нём написал Тарас Шевченко свою поэму «Еретик», Фёдор Тютчев посвятил ему стих «Гус на костре», Евгений Евтушенко вспоминал про Яна Гуса вместе с Пушкиным и Петефи в своём произведении «Танки идут по Праге…»