Будущий император Николай I, третий сын императора Павла I и императрицы Марии Федоровны, родился 6 июля (25 июня ст.ст.) 1796 года в Царском Селе (г. Пушкин).

В детстве Николай очень любил военные игрушки, а в 1799 году впервые надел военный мундир лейб-гвардии Конного полка, шефом которого числился с младенчества. Служить, по традициям того времени, Николай начал с полугодовалого возраста, когда получил чин полковника. Его готовили, прежде всего, к военной карьере.

Воспитанием Николая занималась баронесса Шарлотта Карловна фон Ливен, с 1801 года надзор за воспитанием Николая поручили генералу Ламздорфу. Среди других учителей были экономист Шторх, историк Аделунг, юрист Балугьянский, которым не удалось заинтересовать Николая своими предметами. Хорошо ему давались инженерное дело и фортификация. Образование Николая было ограничено, главным образом, военными науками .

Тем не менее, император с юных лет неплохо рисовал, имел хороший художественный вкус, очень любил музыку, неплохо играл на флейте, был тонким ценителем оперного и балетного искусства.

Женившись 1 июля 1817 года на дочери прусского короля Фридриха-Вильгельма III немецкой принцессе Фридерике-Луизе-Шарлотте-Вильгельмине, принявшей православие и ставшей великой княгиней Александрой Федоровной, великий князь жил счастливой семейной жизнью, не принимая участия в государственных делах. До вступления своего на престол он командовал гвардейской дивизией и исполнял (с 1817 года) обязанности генерал-инспектора по инженерной части. Уже в этом звании он проявил большую заботу о военно-учебных заведениях : по его почину в инженерных войсках были заведены ротные и батальонные школы, а в 1819 году учреждено Главное инженерное училище (ныне Николаевская инженерная академия); его же инициативе обязана своим возникновением "Школа гвардейских подпрапорщиков" (ныне Николаевское кавалерийское училище).

Прекрасная память, помогавшая ему узнавать в лицо и помнить по имени даже простых солдат, снискала ему большую популярность в армии. Император отличался немалой личной храбростью. Когда в столице вспыхнул холерный бунт, 23 июня 1831 года он выехал в коляске к пятитысячной толпе, собравшейся на Сенной площади и прекратил беспорядки. Так же пресек он волнения и в Новгородских военных поселениях, вызванные все той же холерой. Незаурядную смелость и решительность проявил император во время пожара Зимнего дворца 17 декабря 1837 года.

Кумиром Николая I был Петр I. Крайне неприхотливый в быту, Николай, уже будучи императором, спал на жесткой походной кровати, укрываясь обычной шинелью, соблюдал умеренность в еде, предпочитая самую простую пищу, и почти не употреблял спиртного. Был очень дисциплинирован, работал по 18 часов в сутки.

При Николае I была усилена централизация бюрократического аппарата, составлен свод законов Российской империи, введены новые цензурные уставы (1826 и 1828 годов). В 1837 году открыто движение на первой в России Царскосельской железной дороге. Были подавлены Польское восстание 1830-1831 годов, революция в Венгрии 1848-1849 годов.

В царствование Николая I возведены Нарвские ворота, Троицкий (Измайловский)собор, здания Сената и Синода, Александрийская колонна, Михайловский театр, здание Дворянского собрания, Новый Эрмитаж, реконструирован Аничков мост, Благовещенский мост через Неву (мост Лейтенанта Шмидта), настлана торцовая мостовая на Невском проспекте.

Важной стороной внешней политики Николая I явился возврат к принципам Священного союза. Император добивался благоприятного для России режима в черноморских проливах, в 1829 году был заключен мир в Андрианополе, по которому Россия получила восточный берег Черного моря. В период царствования Николая I Россия участвовала в Кавказской войне 1817-1864 годов, русско-персидской войне 1826-1828 годов, русско-турецкой войне 1828-1829 годов, Крымской войне 1853-1856 годов.

Николай I скончался 2 марта (18 февраля по ст.ст.) 1855 года, по официальной версии — от простудной болезни. Похоронен в соборе Петропавловской крепости .

У императора было семеро детей: император Александр II; великая княгиня Мария Николаевна, в замужестве герцогиня Лейхтенбергская; великая княгиня Ольга Николаевна, в замужестве королева Вюртембергская; великая княгиня Александра Николаевна, супруга принца Фридриха Гессен-Кассельского; великий князь Константин Николаевич; великий князь Николай Николаевич; великий князь Михаил Николаевич.

Материал подготовлен на основе информации из открытых источников

Николай I Павлович. Родился 25 июня (6 июля) 1796 года в Царском Селе - умер 18 февраля (2 марта) 1855 года в Санкт-Петербурге. Император Всероссийский с 14 (26) декабря 1825 года, царь Польский и великий князь Финляндский.

Главные даты царствования Николая I:

♦ 1826 - Основание при Императорской канцелярии Третьего отделения - тайной полиции для слежения за состоянием умов в государстве;
♦ 1826-1832 - Кодификация законов Российской империи М. М. Сперанским;
♦ 1826-1828 - Война с Персией;
♦ 1828 - Основание Технологического института в Петербурге;
♦ 1828-1829 - Война с Турцией;
♦ 1830-1831 - Восстание в Польше;
♦ 1832 - Отмена конституции Царства Польского, утверждение нового статуса Царства Польского в составе Российской империи;
♦ 1834 - Основан Императорский университет Святого Владимира в Киеве (университет был основан указом Николая I 8 (20) ноября 1833 года как Киевский Императорский университет св. Владимира на базе закрытых после Польского восстания 1830-1831 годов Виленского университета и Кременецкого лицея);
♦ 1837 - Открытие первой в России железной дороги Петербург - Царское село;
♦ 1837-1841 - Реформа государственных крестьян, проведенная Киселёвым;
♦ 1841 - Запрещена продажа крестьян поодиночке и без земли;
♦ 1839-1843 - Финансовая реформа Канкрина;
♦ 1843 - Запрещена покупка крестьян безземельными дворянами;
♦ 1839-1841 - Восточный кризис, в котором Россия выступала совместно с Англией против коалиции Франция - Египет;
♦ 1848 - Крестьяне получили право выкупаться на волю с землей при продаже имения помещика за долги, а также право приобретать недвижимую собственность;
♦ 1849 - Участие российских войск в подавлении Венгерского восстания;
♦ 1851 - Окончание постройки Николаевской железной дороги, соединившей Петербург с Москвой. Открытие Нового Эрмитажа;
♦ 1853-1856 - Крымская война. Николай не дожил до её конца - умер в 1855 году.

Мать - императрица Мария Фёдоровна.

Николай был третьим сыном Павла I и Марии Фёдоровны. Родился за несколько месяцев до вступления Великого князя Павла Петровича на престол. Был последним из внуков , родившихся при её жизни. О рождении великого князя Николая Павловича было объявлено в Царском Селе пушечной пальбою и колокольным звоном, а в Санкт-Петербург послано известие с нарочным.

Получил непривычное для династии Романовых имя. Придворный историк М. Корф даже специально отметил, что младенца нарекли именем «небывалым в нашем царственном доме». В императорском доме Романовской династии именем Николай детей не нарекали. Объяснения наречению именем Николай в источниках не содержится, хотя Николай Чудотворец был весьма почитаем на Руси. Возможно, Екатерина II учитывала семантику имени, восходящего к греческим словам «победа» и «народ».

На рождение Великого князя писались оды, автором одной из них стал Г. Р. Державин. Тезоименитство - 6 декабря по юлианскому календарю (Николая Чудотворца).

По установленному императрицей Екатериной II порядку, Великий князь Николай Павлович с самого рождения поступил на попечение императрицы, но последовавшая вскоре кончина Екатерины II пресекла влияние её на ход воспитания Великого князя. Его няней была лифляндка Шарлотта Карловна Ливен. Она была в течение первых семи лет единственной наставницей Николая. Мальчик искренне привязался к своей первой воспитательнице, и в период раннего детства «геройский, рыцарски благородный, сильный и открытый характер няни Шарлотты Карловны Ливен» наложил отпечаток на его характер.

С ноября 1800 года воспитателем Николая и Михаила стал генерал М. И. Ламздорф. Выбор генерала Ламздорфа на должность воспитателя Великого князя был сделан императором Павлом I. Павел I указал: «только не делайте из моих сыновей таких повес, как немецкие принцы». В высочайшем приказе от 23 ноября (5 декабря) 1800 года было объявлено: «Генерал-лейтенант Ламздорф назначен быть при его императорском высочестве великом князе Николае Павловиче». Генерал пребывал при своём воспитаннике в течение 17 лет. Очевидно, что Ламздорф вполне удовлетворял педагогическим требованиям Марии Фёдоровны. Так в напутственном письме в 1814 году Мария Фёдоровна называла генерала Ламздорфа «вторым отцом» Великих князей Николая и Михаила.

Смерть отца, Павла I в марте 1801 года не могла не запечатлеться в памяти четырёхлетнего Николая. Впоследствии он описал произошедшее в своих воспоминаниях: «События этого печального дня сохранились так же в моей памяти, как смутный сон; я был разбужен и увидел перед собою графиню Ливен. Когда меня одели, мы заметили в окно, на подъёмном мосту под церковью, караулы, которых не было накануне; тут был весь Семёновский полк в крайне небрежном виде. Никто из нас не подозревал, что мы лишились отца; нас повели вниз к моей матушке, и вскоре оттуда мы отправились с нею, сёстрами, Михаилом и графиней Ливен в Зимний дворец. Караул вышел во двор Михайловского дворца и отдал честь. Моя мать тотчас же заставила его молчать. Матушка моя лежала в глубине комнаты, когда вошел Император Александр в сопровождении Константина и князя Николая Ивановича Салтыкова; он бросился перед матушкой на колени, и я до сих пор ещё слышу его рыдания. Ему принесли воды, а нас увели. Для нас было счастьем опять увидеть наши комнаты и, должен сказать по правде, наших деревянных лошадок, которых мы там забыли».

Это был первый удар судьбы, нанесенный ему в период самого нежного возраста. С этих пор забота о его воспитании и образовании сосредоточилось всецело и исключительно в ведении вдовствовавшей императрицы Марии Фёдоровны, из чувства деликатности к которой император Александр I воздерживался от всякого влияния на воспитание своих младших братьев.

Наибольшие заботы императрицы Марии Федоровны в деле воспитания Николая Павловича заключались в старании отклонить его от увлечения военными упражнениями, которое обнаружилось в нём с самого раннего детства. Страсть к технической стороне военного дела, привитая в России Павлом I, пустила в царской семье глубокие и крепкие корни - Александр I, несмотря на свой либерализм, был горячим приверженцем вахтпарада и всех его тонкостей, как и великий князь Константин Павлович. Младшие братья не уступали в этой страсти старшим. Николай с самого раннего детства имел особое пристрастие к военным игрушкам и рассказам о военных действиях. Лучшей для него наградой было разрешение отправиться на парад или развод, где он с особым вниманием наблюдал за всем происходившим, останавливаясь даже на мельчайших подробностях.

Великий князь Николай Павлович получил домашнее образование - к нему и брату Михаилу назначались преподаватели. Но особого усердия к учёбе Николай не проявлял. Он не признавал гуманитарных наук, зато прекрасно разбирался в военном искусстве, увлекался фортификацией, был знаком с инженерным делом.

Николай Павлович, окончив курс своего образования, сам ужаснулся своему неведению и после свадьбы старался пополнить этот пробел, но преобладание военных занятий и семейная жизнь отвлекали его от постоянных кабинетных работ. «Ум его не обработан, воспитание его было небрежно», - писала в об императоре Николае I королева Виктория в 1844 году.

Известно увлечение Николая Павловича живописью, которой он обучался в детстве под руководством живописца И. А. Акимова и автора религиозных и исторических композиций профессора В. К. Шебуева.

Во время Отечественной войны 1812 года и последовавших за ней военных походов Русской армии в Европе Николай рвался на войну, но встретил со стороны императрицы-матери решительный отказ. В 1813 году 17-летнему Великому князю преподавалась стратегия. В это время от сестры Анны Павловны, с которой он был очень дружен, Николай случайно узнал, что Александр I побывал в Силезии, где видел семью прусского короля, что старшая дочь его принцесса Шарлотта понравилась Александру и что в намерениях его было, чтоб Николай как-нибудь с ней увиделся.

Только в начале 1814 года император Александр I разрешил своим младшим братьям прибыть к армии за границу. 5 (17) февраля 1814 года Николай и Михаил выехали из Петербурга. В этой поездке их сопровождали генерал Ламздорф, кавалеры: И. Ф. Саврасов, А. П. Алединский и П. И. Арсеньев, полковник Джанотти и доктор Рюль. Через 17 дней они добрались до Берлина, где 17-летний Николай впервые увидел 16-летнюю дочь короля Пруссии Фридриха Вильгельма III принцессу Шарлотту .

Принцесса Шарлотта - будущая жена Николая I в детстве

Пробыв одни сутки в Берлине, путешественники проследовали через Лейпциг, Веймар, где увиделись с сестрой Марией Павловной. Затем через Франкфурт-на-Майне, Брухзаль, где находилась тогда императрица Елизавета Алексеевна, Раштатт, Фрайбург и Базель. Близ Базеля они впервые услышали неприятельские выстрелы, поскольку австрийцы с баварцами осаждали близлежащую крепость Гюнинген. Затем через Альткирх они въехали в пределы Франции и достигли тылов армии в Везуле. Однако Александр I повелел братьям возвратиться в Базель. Только когда пришло известие о взятии Парижа и ссылке Наполеона I на остров Эльбу, Великие князья получили разрешение прибыть в Париж.

4 (16) ноября 1815 года в Берлине во время официального обеда было объявлено о помолвке принцессы Шарлотты и царевича и Великого князя Николая Павловича.

После военных походов Русской армии в Европе к Великому князю были приглашены профессора, которые должны были «прочитать военные науки в возможно большей полноте». Для этой цели были выбраны известный инженерный генерал Карл Опперман и, в помощь ему, полковники Джанотти и Андрей Маркевич.

С 1815 года начались военные беседы Николая Павловича с генералом Опперманом.

По возвращении из второго похода, начиная с декабря 1815 года, Великий князь Николай Павлович продолжил занятия с некоторыми из своих прежних профессоров. Михаил Балугьянский читал «науку о финансах», Николай Ахвердов - русскую историю (с царствования до смутного времени). С Маркевичем великий князь занимался «военными переводами», а с Джанотти - чтением сочинений Жиро и Ллойда о разных кампаниях войн 1814 и 1815 годов, а также разбором проекта «об изгнании турок из Европы при известных данных условиях».

В начале 1816 года Университет Або Великого княжества Финляндского, по примеру университетов Швеции, всеподданнейше ходатайствовал: «Не удостоит ли Александр I монаршей милостью даровать ему канцлера в особе Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Павловича». По замечанию историка М. М. Бородкина, эта мысль всецело принадлежит Тенгстрёму, епископу Абоской епархии, стороннику России. Александр I удовлетворил просьбу, и Великий князь Николай Павлович был назначен канцлером университета. Его задачей было соблюдать статус университета и соответствие университетской жизни духу и традициям. В память об этом событии Санкт-Петербургский монетный двор отчеканил бронзовую медаль. Также в 1816 он был назначен шефом конно-егерского полка.

Летом 1816 года Николай Павлович должен был в довершение своего образования предпринять поездку по России для ознакомления со своим отечеством в административном, коммерческом и промышленном отношениях. По возвращении предполагалось совершить ещё и поездку в Англию. По этому случаю, по поручению императрицы Марии Фёдоровны, была составлена особая записка, в которой излагались главные принципы административного строя провинциальной России, описывались местности, которые великий князь должен был проезжать, в историческом, бытовом, промышленном и географическом отношениях, указывалось, что именно могло составлять предмет бесед великого князя с представителями губернской власти, на что следовало бы обратить внимание.

Благодаря поездке по некоторым губерниям России Николай Павлович получил наглядное представление о внутреннем состоянии и проблемах своей страны, а в Англии он познакомился с опытом развития социально-политический системы государства. Собственная политическая система взглядов Николая отличалась ярко выраженной консервативной, антилиберальной направленностью.

Рост Николая I: 205 сантиметров.

Личная жизнь Николая I:

1 (13) июля 1817 года состоялось бракосочетание Великого князя Николая с Великой княжной Александрой Фёдоровной, именовавшейся до принятия ею православия принцессой Шарлоттой Прусской. Венчание состоялось в день рождения юной княжны в придворной церкви Зимнего дворца. За неделю до венчания, 24 июня (6) июля 1817 года, Шарлотта перешла в православие и была наречена новым именем - Александрой Фёдоровной, а по обручении с Великим князем Николаем 25 июня (7) июля 1817 года стала именоваться Великой княжной с титулом Её Императорского Высочества. Супруги приходились друг другу четвероюродными братом и сестрой (имели общих прапрадеда и прапрабабку). Этот брак укрепил политический союз России и Пруссии.

У Николая I и Александры Фёдоровны было 7 детей:

♦ сын (1818-1881). 1-я супруга - Мария Александровна; 2-я супруга - Екатерина Михайловна Долгорукова;
♦ дочь Мария Николаевна (1819-1876). 1-й супруг - Максимилиан, герцог Лейхтенбергский; 2-й супруг - граф Григорий Александрович Строганов;
♦ дочь Ольга Николаевна (1822-1892). Супруг - Фридрих-Карл-Александр, король Вюртембергский;
♦ дочь Александра Николаевна (1825-1844). Супруг - Фридрих Вильгельм, принц Гессен-Кассельский;
♦ сын Константин Николаевич (1827-1892). Супруга - Александра Иосифовна;
♦ сын Николай Николаевич (1831-1891). Супруга - Александра Петровна;
♦ сын Михаил Николаевич (1832-1909). Супруга - Ольга Фёдоровна.

Александра Фёдоровна - жена Николая I

Фрейлина А. Ф. Тютчева, которая долгое время жила при дворе, в своих мемуарах писала: «Император Николай питал к своей жене, этому хрупкому, безответственному и изящному созданию, страстное и деспотическое обожание сильной натуры к существу слабому, единственным властителем и законодателем которого он себя чувствует. Для него это была прелестная птичка, которую он держал взаперти в золотой и украшенной драгоценными каменьями клетке, которую он кормил нектаром и амброзией, убаюкивал мелодиями и ароматами, но крылья которой он без сожаления обрезал бы, если бы она захотела вырваться из золоченых решеток своей клетки. Но в своей волшебной темнице птичка не вспоминала даже о своих крылышках».

Также имел от 3 до 9 предполагаемых внебрачных детей.

Николай I в течение 17 лет состоял в связи с фрейлиной Варварой Нелидовой. По слухам, отношения начались, когда после 7-х родов 34-летней императрицы Александры Федоровны (1832) врачи запретили императору супружеские отношения с ней из опасений за её здоровье. Отношения императора с Нелидовой держались в глубокой тайне.

Варвара Нелидова - любовница Николая I

Восстание декабристов

Личный дневник Николай Павлович вёл нерегулярно, ежедневные записи охватывают короткий период с 1822 по 1825 годы. Записи велись на французском языке очень мелким почерком с частыми сокращениями слов. Последняя запись была сделана им накануне восстания декабристов.

В 1820 году император Александр I сообщил Николаю Павловичу и его жене, что наследник престола Великий князь Константин Павлович намерен отречься от своего права на престол, поэтому наследником предстоит стать Николаю как следующему по старшинству брату. Сам Николай был отнюдь не обрадован такой перспективой. В своих воспоминаниях он писал: «Государь уехал, но мы с женой остались в положении, которое уподобить могу только тому ощущению, которое, полагаю, поразит человека, идущего спокойно по приятной дороге, усеянной цветами и с которой всюду открываются приятнейшие виды, когда вдруг разверзается под ногами пропасть, в которую непреодолимая сила ввергает его, не давая отступить или воротиться. Вот совершенное изображение нашего ужасного положения».

В 1823 году Константин Павлович формально отрёкся от своих прав на престол, так как не имел детей, был разведён и женат вторым морганатическим браком на польской графине Грудзинской. 16 (28) августа 1823 года Александр I подписал втайне составленный манифест, утверждавший отречение Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича и утверждавший Наследником Престола Великого Князя Николая Павловича. На всех пакетах с текстом манифеста Александр I сам написал: «Хранить до моего востребования, а в случае моей кончины раскрыть прежде всякого другого действия».

19 ноября (1 декабря) 1825 года, будучи в Таганроге, император Александр I скоропостижно скончался. В Петербурге известие о смерти Александра I получили лишь утром 27 ноября во время молебна за здравие императора. Николай, первым из присутствовавших, присягнул «императору Константину I» и начал приводить к присяге войска. Сам Константин в тот момент находился в Варшаве, будучи фактическим наместником Царства Польского. В тот же день собрался Государственный совет, на котором было заслушано содержание Манифеста 1823 года. Оказавшись в двойственном положении, когда Манифест указывал на одного наследника, а присяга приносилась другому, члены Совета обратились к Николаю. Тот отказался признать манифест Александра I и отказался провозгласить себя императором до окончательного выражения воли старшего брата. Несмотря на переданное ему содержание Манифеста, Николай призвал Совет принести присягу Константину «для спокойствия Государства». Следуя этому призыву Государственный Совет, Сенат и Синод принесли присягу на верность «Константину I».

На следующий день был издан указ о повсеместной присяге новому императору. 30 ноября Константину присягнули дворяне Москвы В Петербурге же присягу отложили до 14 декабря.

Тем не менее Константин отказался прибыть в Санкт-Петербург и подтвердил своё отречение в частных письмах к Николаю Павловичу, а затем направил рескрипты председателю Государственного совета (3 (15) декабря 1825) и министру юстиции (8 (20) декабря 1825). Константин престола не принимал, одновременно не желал и формально отрекаться от него в качестве императора, которому уже принесена присяга. Создалось двусмысленное и крайне напряжённое положение междуцарствия.

Не имея возможности убедить брата занять престол и получив его окончательный отказ (хотя и без формального акта отречения), Великий князь Николай Павлович решился принять трон согласно воле Александра I.

Вечером 12 (24) декабря 1825 М. М. Сперанским был составлен Манифест о восшествии на престол императора Николая I. Николай подписал его 13 декабря утром. К Манифесту прилагались письмо Константина к Александру I от 14 (26) января 1822 года об отказе от наследования и манифест Александра I от 16 (28) августа 1823 года.

Манифест о восшествии на престол был оглашён Николаем на заседании Государственного Совета около 22:30 13 (25) декабря. Отдельным пунктом в Манифесте оговаривалось, что временем вступления на престол будет считаться 19 ноября - день смерти Александра I - что было попыткой юридически ликвидировать пробел в преемственности самодержавной власти.

Была назначена вторая присяга, или, как говорили в войсках, «переприсяга», - на этот раз уже Николаю I. Переприсяга в Петербурге была назначена на 14 декабря. На этот день группа офицеров - членов тайного общества назначила восстание с целью помешать войскам и Сенату принести присягу новому царю и не допустить вступления Николая I на трон. Главной же целью восставших была либерализация российского общественно-политического строя: учреждение временного правительства, отмена крепостного права, равенство всех перед законом, демократические свободы (прессы, исповеди, труда), введение суда присяжных, введение обязательной военной службы для всех сословий, выборность чиновников, отмена подушной подати и смена формы правления на конституционную монархию или республику.

Восставшими было решено блокировать Сенат, направить туда революционную делегацию в составе Рылеева и Пущина и предъявить Сенату требование не присягать Николаю I, объявить царское правительство низложенным и издать революционный манифест к русскому народу. Однако восстание было в тот же день жестоко подавлено. Несмотря на усилия декабристов произвести государственный переворот, войска и правительственные учреждения были приведены к присяге новому императору. Позже выжившие участники восстания подверглись ссылке, а пять руководителей были казнены.

«Дорогой мой Константин! Ваша воля исполнена: я - император, но какою ценою, Боже мой! Ценою крови моих подданных!», - писал он брату, Великому князю Константину Павловичу, 14 декабря.

Высочайший манифест, данный 28 января (9 февраля) 1826 года, со ссылкой на «Учреждение об императорской фамилии» 5 (16) апреля 1797 года, постановлял: «Первое, как дни жизни нашея суть в руце Божией: то на случай кончины НАШЕЙ, до законного совершеннолетия Наследника, Великого Князя АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВИЧА, определяем Правителем Государства и нераздельных с ним Царства Польского и Великого Княжества Финляндского Любезнейшего Брата НАШЕГО, Великого Князя МИХАИЛА ПАВЛОВИЧА...».

Коронован 22 августа (3 сентября) 1826 года в Москве - вместо июня того же года, как планировалось первоначально - вследствие траура по скончавшейся 4 мая в Белёве вдовствующей императрице Елизавете Алексеевне. Коронация Николая I и императрицы Александры состоялась в Успенском соборе Кремля.

12 (24) мая 1829 в Сенаторском зале Королевского замка состоялась коронация Николая I на Царство Польское - уникальный случай в истории России и Польши.

Полный титул Николая I как императора:

«Божиею поспе́шествующею милостию Мы НИКОЛАЙ Первый, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса-Таврического, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский, Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли́, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея Северныя стороны Повелитель и Государь Иверския, Карталинския, Грузинския и Кабардинския земли́, и Армянския Области; Черкасских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель; Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарский и Ольденбургский и прочая, и прочая, и прочая».

Правление Николая I

Первые шаги Николая I после коронации были весьма либеральными. Из ссылки был возвращён поэт , главным учителем («наставником») наследника был назначен В. А. Жуковский, либеральные взгляды которого не могли не быть известны императору.

Император внимательно следил за процессом над участниками декабрьского выступления и дал указание составить сводку их критических замечаний в адрес государственной администрации. Несмотря на то, что покушения на жизнь царя по существующим законам карались четвертованием, он заменил эту казнь повешением.

Министерство государственных имуществ возглавил герой 1812 года граф П. Д. Киселёв, монархист по убеждению, но противник крепостного права. Под его началом служили будущие декабристы Пестель, Басаргин и Бурцов. Имя Киселёва было представлено Николаю I в списке заговорщиков в связи с делом о восстании. Но, несмотря на это, Киселёв, известный безупречностью своих нравственных правил и талантом организатора, сделал при Николае I карьеру как наместник Молдавии и Валахии и принял активное участие в подготовке отмены крепостного права.

Некоторые современники писали о его деспотизме. Вместе с тем, как указывают историки, казнь пяти декабристов была единственной казнью за все 30 лет царствования Николая I , в то время как, например, при Петре I и Екатерине II казни исчислялись тысячами, а при Александре II - сотнями. Правда, следует отметь, что более 40 000 человек погибло во время подавления польского восстания. Отмечают также, что при Николае I не применялись пытки в отношении политических заключённых. Даже критически относящиеся к Николаю I историки не упоминают о каком-либо насилии на следствии по делу декабристов (к которому было привлечено в качестве подозреваемых 579 человек) и петрашевцев (232 человека).

Тем не менее в октябре 1827 года на рапорте о тайном переходе двух евреев через р. Прут в нарушение карантина, в котором отмечалось, что лишь смертная казнь за нарушения карантина способна их остановить, Николай написал: «Виновных прогнать сквозь тысячу человек 12 раз. Слава Богу, смертной казни у нас не бывало, и не мне её вводить».

Важнейшим направлением внутренней политики стала централизация власти. Для осуществления задач политического сыска в июле 1826 года был создан постоянный орган - Третье отделение личной канцелярии - секретная служба, обладавшая значительными полномочиями, начальник которой (с 1827 года) одновременно был шефом жандармов. Третье отделение возглавил , ставший одним из символов эпохи, а по его смерти (1844 год) - А. Ф. Орлов.

6 (18) декабря 1826 года создан первый из секретных комитетов, задачей которого являлось, во-первых, рассмотрение бумаг, опечатанных в кабинете Александра I после его смерти, и, во-вторых, рассмотрение вопроса о возможных преобразованиях государственного аппарата.

При Николае I было подавлено Польское восстание 1830-1831 , в ходе которого Николай I был объявлен повстанцами лишённым престола (Постановление о детронизации Николая I). После подавления восстания Царство Польское утратило самостоятельность, сейм и армию и было разделено на губернии.

Некоторые авторы именуют Николая I «рыцарем самодержавия»: он твёрдо защищал его устои и пресекал попытки изменить существующий строй, невзирая на революции в Европе. После подавления восстания декабристов развернул в стране масштабные мероприятия по искоренению «революционной заразы». В период правления Николая I возобновились гонения на старообрядчество, были воссоединены с православием униаты Белоруссии и Волыни (1839).

В Поволжье в широких размерах проводилась насильственная русификация местных народов. Русификация сопровождалась административными и экономическими принуждениями и духовными притеснениями нерусского населения Поволжья.

Император Николай I много внимания уделял армии. Введение жесткой дисциплины в армии в первые годы царствования Николая I, поддерживавшейся в последующем, было связано с чрезвычайной распущенностью, которая воцарилась в русской армии в последнее десятилетие царствования Александра I (после окончания войны с Наполеоном). Офицеры нередко ходили не в военной форме, а во фраках, даже на учениях, надев сверху шинель. В Семеновском полку солдаты занимались ремеслом и торговлей, а вырученные деньги сдавали ротному командиру. Появились «частные» военные формирования. Так, Мамонов, один из богатейших людей России, сформировал свой собственный кавалерийский полк, которым сам же командовал, при этом высказывал крайние антимонархические взгляды и называл царя (Александра I) «скотиной». При Николае I армейская «демократия», граничащая с анархией, была свёрнута и восстановлена жесткая дисциплина.

Строевая подготовка считалась основой военного обучения. Во время Восточной войны, нередко случалось, что для постройки незначительного полевого укрепления работами по его постройке руководил саперный унтер-офицер, так как офицер-пехотинец (или даже сапер, окончивший кадетский корпус, а не Михайловское или Инженерное училище) не имел ни малейшего понятия об основах полевой фортификации. При таком положении, «саперный унтер-офицер дирижировал работами, пехотные солдаты были рабочею силой, а их офицеры у него надсмотрщиками».

Аналогичное отношение было и к стрелковому делу.

В разгар Крымской войны из-за значительной убыли офицеров на фронте одним из распоряжений императора было введение обучения строевой подготовке в гражданских гимназиях и высшим военным наукам (фортификации и артиллерии) в университетах. Таким образом, Николая I можно считать основоположником начальной военной подготовки в России.

Одной из самых больших заслуг Николая Павловича можно считать кодификацию права. Привлечённый царём к этой работе М. М. Сперанский выполнил титанический труд, благодаря чему появился Свод законов Российской империи.

В царствование Николая I облегчилось положение крепостных крестьян. Так, был введён запрет ссылать на каторгу крестьян, продавать их поодиночке и без земли, крестьяне получили право выкупаться из продаваемых имений. Была проведена реформа управления государственной деревней и подписан «указ об обязанных крестьянах», ставшие фундаментом отмены крепостного права. Однако полного освобождения крестьян при жизни императора не состоялось.

Впервые произошло резкое сокращение численности крепостных крестьян - их доля в населении России, по разным оценкам сократилась с 57-58 % в 1811-1817 годах до 35-45 % в 1857-1858 годах, и они перестали составлять большинство населения. Очевидно, немалую роль сыграло прекращение практики «раздачи» государственных крестьян помещикам вместе с землями, процветавшей при прежних царях, и начавшееся стихийное освобождение крестьян.

Улучшилось положение государственных крестьян, численность которых ко второй половине 1850-х годов достигла около 50 % населения. Это улучшение произошло в основном благодаря мерам, предпринятым графом П. Д. Киселёвым, отвечавшим за управление госимуществом. Так, всем государственным крестьянам были выделены собственные наделы земли и участки леса, а также повсеместно были учреждены вспомогательные кассы и хлебные магазины, которые оказывали крестьянам помощь денежными ссудами и зерном в случае неурожая. В результате этих мер не только выросло благосостояние государственных крестьян, но и доходы казны с них увеличились на 15-20 %, недоимки по податям уменьшились вдвое, а безземельных батраков, влачивших нищенское и зависимое существование, к середине 1850-х годов практически не осталось, все получили землю от государства.

Был принят ряд законов, улучшавших положение крепостных крестьян. Так, помещикам было строго запрещено продавать крестьян (без земли) и ссылать их на каторгу (что ранее было обычной практикой); крепостные получили право владеть землей, вести предпринимательскую деятельность и получили относительную свободу передвижения. Ранее, при Петре I, было введено правило, по которому любой крестьянин, оказавшийся на расстоянии более 30 верст от своей деревни без отпускного свидетельства от помещика, считался беглым и подлежал наказанию. Эти строгие ограничения: обязательность отпускного свидетельства (паспорта) при любом выезде из деревни, запрет на хозяйственные сделки и даже, например, запрет на выдачу дочери замуж в другую деревню (надо было платить «выкуп» помещику) - сохранились до XIX в. и были отменены в течение первых 10-15 лет царствования Николая I.

С другой стороны, впервые государство стало систематически следить за тем, чтобы права крестьян не нарушались помещиками (это являлось одной из функций Третьего отделения), и наказывать помещиков за эти нарушения. В результате применения наказаний по отношению к помещикам к концу царствования Николая I под арестом находилось около 200 помещичьих имений, что сильно сказалось на положении крестьян и на помещичьей психологии.

Таким образом, крепостное право при Николае изменило свой характер - из института рабовладения оно фактически превратилось в институт натуральной ренты, который в какой-то мере гарантировал крестьянам ряд базовых прав.

Указанные изменения в положении крестьян вызвали недовольство со стороны крупных помещиков и вельмож, которые увидели в них угрозу сложившемуся порядку.

Некоторые реформы, направленные на улучшение положения крестьян, не привели к желаемому результату ввиду упорного противодействия помещиков. Так, по инициативе Д. Г. Бибикова, ставшего позднее министром внутренних дел, в 1848 году на Правобережной Украине была начата инвентарная реформа, опыт которой предполагалось распространить и на другие губернии. Введенные Бибиковым инвентарные правила, обязательные для помещиков, устанавливали определённый размер земельного участка крестьянина и определённые за него повинности. Однако многие помещики игнорировали их выполнение, а местная администрация, находившаяся в зависимости от них, не принимала никаких мер.

Впервые была начата программа массового крестьянского образования . Число крестьянских школ в стране увеличилось с 60, где училось 1500 учеников, в 1838 году, до 2551, где училось 111 000 учеников, в 1856 году. В этот же период было открыто много технических училищ и вузов - по существу, была создана система профессионального начального и среднего образования страны.

Состояние дел в промышленности к началу царствования Николая I было наихудшим за всю историю Российской империи. Промышленности, способной конкурировать с Западом, где в то время уже подходила к концу промышленная революция, фактически не существовало. В экспорте России было лишь сырьё, почти все виды промышленных изделий, необходимые стране, приобретались за рубежом.

К концу царствования Николая I ситуация сильно изменилась. Впервые в истории Российской империи в стране начала формироваться технически передовая и конкурентоспособная промышленность , в частности, текстильная и сахарная, развивалось производство изделий из металла, одежды, деревянных, стеклянных, фарфоровых, кожаных и прочих изделий, начали производиться собственные станки, инструменты и даже паровозы.

С 1825 по 1863 годы годовая выработка продукции русской промышленности на одного рабочего выросла в 3 раза, в то время как в предыдущий период она не только не росла, но даже снижалась. С 1819 по 1859 годы объём выпуска хлопчатобумажной продукции России увеличился почти в 30 раз; объём машиностроительной продукции с 1830 по 1860 годы вырос в 33 раза.

Впервые в истории России при Николае I началось интенсивное строительство шоссейных дорог с твёрдым покрытием : были построены трассы Москва - Петербург, Москва - Иркутск, Москва - Варшава. Из 7700 миль шоссейных дорог, построенных в России к 1893 году, 5300 миль (около 70 %) было построено в период 1825-1860 годов. Было также начато строительство железных дорог и построено около 1000 верст железнодорожного полотна, что дало стимул к развитию собственного машиностроения.

Бурное развитие промышленности привело к резкому увеличению городского населения и росту городов. Доля городского населения за период царствования Николая I выросла более чем в 2 раза - с 4,5 % в 1825 году до 9,2 % в 1858 году.

Вступив на престол, Николай Павлович отказался от господствовавшей на протяжении предыдущего столетия практики фаворитизма. Он ввёл умеренную систему поощрений для чиновников (в виде аренды поместий/имущества и денежных премий), которую в значительной мере сам и контролировал. В отличие от предыдущих царствований, историками не зафиксированы крупные подарки в виде дворцов или тысяч крепостных, пожалованных какому-либо вельможе или царскому родственнику. Для борьбы с коррупцией при Николае I впервые были введены регулярные ревизии на всех уровнях. Суды над чиновниками стали обычным явлением. Так, в 1853 году под судом находилось 2540 чиновников. Сам Николай I критически относился к успехам в этой области, говоря, что в его окружении не воруют только он сам и наследник.

Николай I требовал, чтобы при дворе говорили исключительно по-русски. Придворные, не знавшие родного языка, выучивали некоторое количество фраз и произносили их, лишь когда получали знак о приближении императора.

Николай I подавлял малейшие проявления вольнодумства. В 1826 году вышел цензурный устав, прозванный его современниками «чугунным». Запрещалось печатать практически всё, что имело какую-либо политическую подоплёку. В 1828 году вышел ещё один цензурный устав, несколько смягчавший предыдущий. Новое усиление цензуры было связано с европейскими революциями 1848 года. Доходило до того, что в 1836 году цензор П. И. Гаевский, отсидев 8 дней на гауптвахте, сомневался, можно ли пропускать в печать известия вроде того, что «такой-то король скончался». Когда в 1837 году в «Санкт-Петербургских ведомостях» была опубликована заметка о покушении на жизнь французского короля Луи-Филиппа I, граф Бенкендорф немедленно уведомил министра просвещения С. С. Уварова, что считает «неприличным помещение подобных известий в ведомостях, особенно правительством издаваемых».

В сентябре 1826 года Николай I принял освобождённого им из михайловской ссылки Александра Пушкина, выслушал его признание в том, что 14 декабря 1825 года Пушкин был бы с заговорщиками, но поступил с ним милостиво: избавил поэта от общей цензуры (решил сам цензурировать его сочинения), поручил ему подготовить записку «О народном воспитании», назвал его после встречи «умнейшим человеком России» (однако впоследствии, уже после смерти Пушкина, отзывался о нём и об этой встрече весьма холодно).

В 1828 году Николай I прекратил дело против Пушкина об авторстве «Гавриилиады» после переданного ему лично, в обход следственной комиссии, собственноручного письма поэта, содержавшего, по мнению многих исследователей, признание в авторстве крамольного сочинения после долгих отпирательств. Однако император никогда не доверял полностью поэту, видя в нём опасного «вождя либералов», за Пушкиным велась полицейская слежка, его письма перлюстрировались; Пушкин, пройдя через первую эйфорию, выразившуюся и в стихах в честь царя («Стансы», «Друзьям»), к середине 1830-х годов стал также оценивать государя неоднозначно. «В нём много прапорщика и немного Петра Великого», - так писал Пушкин о Николае в своём дневнике 21 мая (2 июня) 1834 г.; вместе с тем в дневнике отмечаются и «дельные» замечания к «Истории Пугачёва» (государь редактировал её и дал Пушкину 20 тысяч рублей в долг), простота в обращении и хороший язык царя.

В 1834 Пушкин был назначен камер-юнкером императорского двора, что очень тяготило поэта и также нашло отражение в его дневнике. Пушкин мог позволить себе иногда не приходить на балы, на которые Николай I приглашал его лично. Пушкин же предпочитал общение с литераторами, и Николай I выказывал ему своё недовольство. Роль, которую сыграл император в конфликте Пушкина с Дантесом, оценивается историками противоречиво. После гибели Пушкина Николай I назначил пенсию его вдове и детям, при этом ограничил выступления в память о поэте, выказывая, в частности, тем самым недовольство нарушением запрета на проведение дуэлей.

В результате проводимой политики жёсткой цензуры был арестован за вольные стихи Александр Полежаев, дважды был сослан на Кавказ . По распоряжению императора были закрыты журналы «Европеец», «Московский телеграф», «Телескоп», преследовался и его издатель Надеждин, был запрещён к постановке в России Ф. Шиллер.

В 1852 году был арестован, а затем административно выслан в деревню за написание некролога, посвящённого памяти (сам некролог не был пропущен цензурой). Пострадал и цензор, пропустивший в печать тургеневские «Записки охотника», в которых, по мнению московского генерал-губернатора графа А. А. Закревского, «было выражено решительное направление к уничтожению помещиков».

В 1850 году по распоряжению Николая I была запрещена к постановке пьеса «Свои люди - сочтёмся». Комитет высшей цензуры остался недоволен тем, что среди выведенных автором персонажей не оказалось «ни одного из тех почтенных наших купцов, в которых богобоязненность, праводушие и прямота ума составляют типическую и неотъемлемую принадлежность».

Цензура не допускала в печать и некоторые ура-патриотические статьи и произведения, содержавшие резкие и политически нежелательные высказывания и взгляды, что произошло, например, во время Крымской войны с двумя стихотворениями . Из одного («Пророчество») Николай I собственноручно вычеркнул абзац, в котором шла речь о водружении креста над константинопольской Софией и о «всеславянском царе»; другое («Теперь тебе не до стихов») было запрещено к публикации министром, очевидно ввиду «несколько резкого тона изложения», отмеченного цензором.

Получив в молодости хорошее инженерное образование, Николай I проявил изрядные знания в области строительной техники . Так, он сделал удачные предложения в отношении купола Троицкого собора в Петербурге. В дальнейшем, уже занимая высшую в государстве должность, он внимательно следил за порядком в градостроительстве, и ни один значительный проект не утверждался без его подписи.

Им был издан указ, регламентирующий высоту частных зданий в столице. Указ ограничивал высоту любого частного здания шириной улицы, на которой это здание строится. При этом высота жилого частного здания не могла превосходить 11 саженей (23,47 м, что соответствует высоте карниза Зимнего дворца). Тем самым была создана известная, существовавшая до последнего времени Петербургская городская панорама. Зная требования к выбору подходящего места для строительства новой астрономической обсерватории, Николай лично указал место для неё на вершине Пулковской горы.

В России появились первые железные дороги общероссийского масштаба , в том числе Николаевская железная дорога. Вероятно, что Николай I впервые ознакомился с технологиями паровозостроения и строительства железных дорог в возрасте 19 лет во время поездки в Англию в 1816 году, где будущий император посетил железную дорогу инженера Стефенсона.

Николай I, детально изучив технические данные предполагаемых к строительству железных дорог, потребовал расширения российской колеи по сравнению с европейской (1524 мм против 1435 в Европе), исключив тем самым возможность доставки вооружённых сил потенциального противника вглубь России. Принятая Императором ширина колеи была предложена строителем дороги американским инженером Уистлером и соответствовала принятой в то время в некоторых «южных» штатах США ширине колеи в 5 футов.

На горельефе памятника Николаю I в Петербурге изображён эпизод его инспекторской поездки по Николаевской железной дороге, когда его поезд остановился у Веребьинского железнодорожного моста.

Морская оборона Петербурга при адмирале Траверсе опиралась на систему дерево-земляных укреплений возле Кронштадта, вооружённых устаревшими пушками с малой дальнобойностью, позволявшей противнику с дальних дистанций беспрепятственно их уничтожить. Уже в декабре 1827 года по указанию Императора были начаты работы по замене деревянных укреплений на каменные. Николай I лично рассматривал проекты предлагаемых инженерами укреплений и утверждал их. А в некоторых случаях (например, при строительстве форта «Император Павел Первый»), делал конкретные предложения, позволяющие удешевить и ускорить строительство.

Николай I, сознавая необходимость реформ, считал их проведение делом длительным и осторожным. Он смотрел на подчинённое ему государство, как инженер смотрит на сложный, но детерминированный в своём функционировании механизм, в котором всё взаимосвязано и надёжность одной детали обеспечивает правильную работу других. Идеалом общественного устройства была полностью регламентированная уставами армейская жизнь.

Внешняя политика Николая I была сконцентрирована на трех основных направления внешней политики Российской империи: борьба с революционным движением в Европе; восточный вопрос, включая борьбу России за контроль над проливами Босфор и Дарданеллы; а также расширение империи, продвижение на Кавказе и в Средней Азии.

Важной стороной внешней политики явился возврат к принципам Священного союза. Возросла роль России в борьбе с любыми проявлениями «духа перемен» в европейской жизни. Именно в правление Николая I Россия получила нелестное прозвание «жандарма Европы». Так, по просьбе Австрийской империи Россия приняла участие в подавлении венгерской революции, направив 140-тысячный корпус в Венгрию, пытавшуюся освободиться от гнёта со стороны Австрии; в результате был спасён трон Франца Иосифа. Последнее обстоятельство не помешало австрийскому императору, опасавшемуся чрезмерного усиления позиций России на Балканах, вскоре занять недружественную к Николаю позицию в период Крымской войны и даже угрожать ей вступлением в войну на стороне враждебной России коалиции, что Николай I расценил как неблагодарное вероломство; русско-австрийские отношения были безнадёжно испорчены вплоть до конца существования обеих монархий.

Особое место во внешней политике Николая I занимал Восточный вопрос.

Россия при Николае I отказалась от планов по разделу Османской империи, которые обсуждались при предыдущих царях (Екатерине II и Павле I), и начала проводить совершенно иную политику на Балканах - политику защиты православного населения и обеспечение его религиозных и гражданских прав, вплоть до политической независимости. Впервые эта политика была применена в Аккерманском договоре с Турцией 1826 года. По этому договору Молдавия и Валахия, оставаясь в составе Османской империи, получили политическую автономию с правом избрания собственного правительства, которое формировалось под контролем России. Спустя полвека существования такой автономии на этой территории было образовано государство Румыния - по Сан-Стефанскому договору 1878 года.

Наряду с этим Россия стремилась обеспечить своё влияние на Балканах и возможность беспрепятственного мореходства в проливах (Босфор и Дарданеллы).

В ходе русско-турецких войн 1806-1812 гг. и 1828-1829 годов Россия добилась больших успехов в осуществлении этой политики. По требованию России, объявившей себя покровительницей всех христианских подданных султана, султан был вынужден признать свободу и независимость Греции и широкую автономию Сербии (1830); по Ункяр-Искелесийскому договору (1833), ознаменовавшему пик российского влияния в Константинополе, Россия получила право блокировать проход иностранных кораблей в Чёрное море (которое было ей утрачено в результате заключения Второй Лондонской конвенции в 1841 году).

Эти же причины - поддержка православных христиан Османской империи и разногласия по Восточному вопросу - толкнули Россию на обострение отношений с Турцией в 1853 году, следствием чего стало объявление ею войны России. Начало войны с Турцией в 1853 году было ознаменовано блестящей победой русского флота под командованием адмирала , разгромившего противника в Синопской бухте. Это был последний крупный бой парусных флотов.

Военные успехи России вызвали негативную реакцию на Западе. Ведущие мировые державы не были заинтересованы в усилении России за счёт дряхлеющей Османской Империи. Это создало основу для военного союза Англии и Франции. Просчёт Николая I в оценке внутриполитической обстановки в Англии, Франции и Австрии привел к тому, что страна оказалась в политической изоляции.

В 1854 году Англия и Франция вступили в войну на стороне Турции. Из-за технической отсталости России было сложно противостоять этим европейским державам. Основные военные действия развернулись в Крыму.

В октябре 1854 года союзники осадили Севастополь. Русская армия потерпела ряд поражений и не смогла оказать помощи осаждённому городу-крепости. Несмотря на героическую оборону города, после 11-месячной осады, в августе 1855 года, защитники Севастополя были вынуждены сдать город.

В начале 1856 года по итогам Крымской войны подписан Парижский мирный трактат. По его условиям России запрещалось иметь на Чёрном море военно-морские силы, арсеналы и крепости. Россия становилась уязвима с моря и лишалась возможности вести активную внешнюю политику в этом регионе.

В целом в период царствования Николая I Россия участвовала в войнах : Кавказской войне 1817-1864, Русско-персидской войне 1826-1828, Русско-турецкой войне 1828-1829, Крымской войне 1853-1856.

Смерть Николая I

Скончался, согласно историческим источникам, «в двенадцать минут первого часа пополудни» 18 февраля (2 марта) 1855 года. Согласно официальной версии - вследствие пневмонии (простудился, принимая парад в лёгком мундире, будучи уже больным гриппом). Отпевание совершил митрополит Никанор (Клементьевский).

По версии некоторых историков медицины, смерть императора могла наступить из-за последствий тяжелой травмы, полученной им 26 августа (7 сентября) 1836 года во время ознакомительного путешествия по России. Тогда, в результате ночной дорожно-транспортной аварии, случившейся близ г. Чембара Пензенской губернии, император Николай I получил перелом ключицы и ударную контузию. Диагноз был поставлен случайным медиком, который, вероятно, не имел возможности диагностировать состояние внутренних органов потерпевшего. Император был вынужден задержаться на две недели в Чембаре для излечения. Едва здоровье стабилизировалось, он продолжил своё путешествие. В силу таковых обстоятельств, император Николай I после тяжёлой травмы в течение длительного времени находился без квалифицированной медицинской помощи.

Император при приближении смерти сохранял полное самообладание. Он успел проститься с каждым из детей и внуков и, благословив их, обратился к ним с напоминанием о том, чтобы они оставались дружны между собой. Последними словами императора, обращенными к его сыну Александру, была фраза «Держи крепко...».

Немедленно после этого в столице широко распространились слухи, что Николай покончил с собой. Болезнь началась на фоне неутешительных известий из осажденного Севастополя и обострилась после получения известия о разгроме генерала Хрулёва под Евпаторией, что было воспринято как предвестие неизбежного поражения в войне, пережить которое Николай, по складу его характера, не мог. Выход царя на парад в мороз без шинели был воспринят как намерение получить смертельную простуду, по рассказам, лейб-медик Мандт говорил царю: «Государь, это хуже чем смерть, это самоубийство!».

С определённостью можно сказать, что болезнь (лёгкий грипп) началась 27 января, заметно усилилась в ночь на 4 февраля, причём днём уже больной Николай отправился на развод войск; после этого он ненадолго слег, быстро пошёл на поправку, 9 февраля, несмотря на возражения врачей, в 23-градусный мороз без шинели отправился на смотр маршевых батальонов. То же повторилось 10 февраля при ещё более жестоком морозе. После этого болезнь обострилась, несколько дней Николай провел в постели, но могучий организм взял верх, 15 февраля он уже весь день работает.

Никаких бюллетеней о состоянии здоровья царя в это время не выпускалось, что показывает, что болезнь не считалась опасной. Вечером 14 февраля прибыл курьер с сообщением о поражении под Евпаторией. Весть произвела самое подавляющее впечатление, тем более, что инициатором атаки на Евпаторию был сам Николай.

17 февраля состояние императора неожиданно и резко ухудшилось, а утром 18 февраля наступила мучительная агония, продолжавшаяся несколько часов (чего не бывает при воспалении лёгких). Согласно немедленно распространившемуся слуху, императору по его просьбе дал яд лейб-медик Мандт. Великая княгиня Мария Павловна прямо обвиняла Мандта в отравлении её брата. Император запретил вскрытие и бальзамирование своего тела.

В честь Николая I названы Николаевская площадь в Казани и Николаевская больница в Петергофе.

В честь Императора Николая I в Российской Империи было установлено около полутора десятков памятников, в основном - различные колонны и обелиски, в память посещения им того или иного места. Почти все скульптурные памятники Императору (за исключением конного памятника в Санкт-Петербурге) были уничтожены в годы советской власти.

В настоящее время существуют следующие памятники Императору:

Санкт-Петербург. Конный монумент на Исаакиевской площади. Открыт 26 июня (8 июля) 1859 года, скульптор П. К. Клодт. Памятник сохранился в первозданном виде. Окружающая его ограда была демонтирована в 1930-е годы, воссоздана вновь в 1992 году.

Санкт-Петербург. Бронзовый бюст Императора на высоком гранитном постаменте. Открыт 12 июля 2001 года перед фасадом здания бывшего психиатрического отделения Николаевского военного госпиталя, основанного в 1840 году по указу Императора (ныне - Санкт-Петербургский окружной военный клинический госпиталь), Суворовский пр., 63. Первоначально, памятник Императору, представляющий собой бронзовый бюст на гранитном постаменте, был открыт перед главным фасадом этого госпиталя 15 (27) августа 1890 года. Памятник был уничтожен вскоре после 1917 года.

Санкт-Петербург. Гипсовый бюст на высоком гранитном постаменте. Открыт 19 мая 2003 года на парадной лестнице Витебского вокзала (Загородный пр., 52), скульпторы В. С. и С. В. Ивановы, архитектор Т. Л. Торич.

Великий Новгород. Изображение Николая I на памятнике «Тысячелетие России». Открыт в 1862 году, скульптор - М. О. Микешин.

Москва. Памятник «Создателям российских железных дорог» у Казанского вокзала - бронзовый бюст императора в окружении известных деятелей железнодорожной отрасли его царствования. Открыт 1 августа 2013 года.

Бронзовый бюст императору Николаю I был торжественно открыт 2 июля 2015 г. на территории Николо-Берлюковского мужского монастыря в селе Авдотьино, Московской области (скульптор А. А. Апполонов).

Свято-Николаевский Кафедральный Собор города Старобельска. В 1859 году было определено место под строительство храма - между Малой Дворянской и Соборной, Классической и Николаевской улицами. Храм был построен в стиле барокко, и торжественно освящен в 1862 году. Храм считается памятником архитектуры XIX века и охраняется государством.

Именем Николая I были названы: броненосец, участвовавший в Цусимском сражении и сдавшийся после него японцам, линкор, заложенный в 1914 году, но недостроенный из-за Гражданской войны, и гражданский пароход, на котором в Россию прибыли Луи де Геккерен и Жорж Дантес и уплыл в Европу Николай Васильевич Гоголь.

В ознаменование 100-летнего юбилея со дня рождения Николая I по указам Николая II были учреждены государственные награды, а именно две памятные медали. Медалью «В память царствования Императора Николая I» награждались лица, состоявшие на службе в период правления Николая I, медалью «В память царствования Императора Николая I» для воспитанников учебных заведений награждались воспитанники военных учебных заведений, которые обучались в период правления Николая I, но права на ношение первой медали не имели.

Образ Николая I в кино:

1910 - «Жизнь и смерть Пушкина»;
1911 - «Оборона Севастополя»;
1918 - «Отец Сергий» (актер Владимир Гайдаров);
1926 - «Декабристы» (актер Евгений Боронихин);
1927 - «Поэт и царь» (актер Константин Каренин);
1928 - «Тайны древнего рода», Польша (актер Павел Оверлло);
1930 - «Белый дьявол» Германия (актер Фриц Альберти);
1932 - «Мёртвый дом» (актер Николай Витовтов);
1936 - «Прометей» (актер Владимир Ершов);
1943 - «Лермонтов» (актер А. Савостьянов);
1946 - «Глинка» (актер Б. Ливанов);
1951 - «Тарас Шевченко» (актер М. Названов);
1951 - «Белинский» (актер М. Названов);
1952 - «Композитор Глинка» (актер М. Названов);
1959 - «Хаджи Мурат - белый дьявол» (актер Миливое Живанович);
1964 - «Сон» (актер );
1965 - «Третья молодость» (актер В. Стржельчик);
1967 - «Зеленая карета» (актер В. Стржельчик);
1967 - «Разбудите Мухина!» (актер В. Захарченко);
1968 - «Ошибка Оноре де Бальзака» (актер С. Полежаев);
1975 - «Звезда пленительного счастья» (актер В. Ливанов);
2010 - «Смерть Вазир-Мухтара» (актер А. Зибров);
2013 - «Романовы. Фильм седьмой» (актер С. Дружко);
2014 - «Дуэль. Пушкинъ - Лермонтовъ» (актер В. Максимов);
2014 - «Форт Росс: В поисках приключений» (актер Дмитрий Наумов);
2016 - «Монах и бес» (актер Никита Тарасов);
2016 - «Дело декабристов» (актер Артём Ефремов)

Смерть человека - таинство. Смерть российского императора - это еще и тайна, тайна государственная, проникнуть в которую стремились и современники, и историки. Последние мгновения жизни российских властителей всегда надежно ограждались от чрезмерного любопытства подданных. В XVIII в. тайна царской смерти была просто необходима для сохранения политической стабильности, поскольку передача власти часто совершалась путем дворцовых переворотов, уход свергнутого монарха из жизни сопровождался подчас "неудобными" обстоятельствами, подрывавшими авторитет верховной власти. Убийства Петра III, Павла I преподносились как печальные последствия "апоплексического удара" или "геморроидальных колик". Естественно, что подобные скудные, вызывающие сомнения сведения с лихвой компенсировались народным мифотворчеством. Слухи, сплетни, домыслы постепенно приобретали неоспоримую силу факта. Если фантастическая история о "чудесно спасшемся царе Петре Федоровиче" в лице Е. И. Пугачева так и осталась в области фольклора, то красивая легенда о старце Федоре Кузьмиче, под именем которого Александр I жил после мнимой смерти в Таганроге, до сих пор широко распространена в популярной и околонаучной литературе.
Подобного рода тайна окружает и последние дни Николая I. Обстоятельствам его смерти посвящено немало работ, но желательной ясности в этом вопросе пока не достигнуто. Рассматриваются, как правило, две основные версии. Первая версия, официальная, гласила, что царь скончался от простуды, вызвавшей паралич легких. Вторая версия - "общественная": император, не выдержав позора Крымской войны, покончил с собой (принял яд, сознательно стремился простудиться, чтобы умереть, и т.п.). Есть еще и "народная" версия: "отравили (залечили) царя-батюшку проклятые лекари-немцы".

Историки, работавшие над этой темой, опираясь на косвенные доказательства, были склонны поддерживать версию о самоубийстве, избегая, впрочем, делать окончательные выводы. Только Н. К. Шильдер, автор незавершенной, но чрезвычайно содержательной биографии Николая I, личное мнение выразил категорично: "отравился". Такое замечание он оставил на полях апологетического труда царедворца М. А. Корфа, против строк, где говорится, что "император Николай опочил от трудов своих смертью праведника" (1). Исследователи до сих пор ссылаются на это серьезное утверждение, доверие к которому зиждится на заслуженном авторитете Шильдера. Никакой развернутой аргументации своего мнения Шильдер, однако, не оставил.
Первая проблема, возникающая в связи с "загадкой смерти" Николая I, - хронологическая. Часто указывают на стремительное развитие болезни и внезапность кончины самодержца. Согласно официальной версии (2), болезнь началась 27 января 1855 года. Это подтверждается дневниковыми записями Л. В. Дубельта, П. Д. Киселева и Д. А. Милютина (3). На простуду царь, по обыкновению своему, не обратил особого внимания и интенсивно работал в привычном для себя ритме. 31 января он уже "кашлял изредка и жаловался на спинную боль". 2 февраля самочувствие Николая I значительно ухудшилось, появилось "стеснение в груди", одышка; в этот день он уже не покидал своего кабинета. Но 4-го числа, несмотря на уговоры врачей, царь посетил смотр маршевого гвардейского батальона и, как следствие, на следующий день почувствовал лихорадку, боль в боку; его одолевал сильный кашель. 5 - 8 февраля он не покидал дворца, соблюдал строгую диету и предписания медиков, но, почувствовав себя немного лучше, сразу же (9 и 10 февраля) отправился на проводы гвардейских батальонов, отправлявшихся на войну. Ухудшение самочувствия не замедлило себя ждать: вечером 10 февраля на фоне слабых "подагрических припадков" обнаружилась лихорадка. Утром 11-го врачи уговорили Николая не идти на церковную службу и соблюдать постельный режим. С 12 февраля царь уже не вставал с постели, приступы лихорадочного жара сменялись ознобом. 13 - 16 февраля состояние больного не улучшилось, врачи зафиксировали поражение нижней доли правого легкого. Он жаловался на "подагрические боли". 17-го усилилась лихорадка, и врачи заговорили о возможности летального исхода. 18 февраля Николай I скончался от паралича (отека) легких (4).
Некоторые исследователи, чтобы подчеркнуть неожиданный исход последней болезни императора, склонны сокращать ее продолжительность. Это сильно подкрепляло бы доводы в пользу версии о самоубийстве. Е. В. Тарле, впадая в несвойственный ему субъективизм, уменьшал длительность заболевания Николая до шести дней - с 12 по 18 февраля. Данные, свидетельствующие о раннем развитии недомогания императора, он относил на счет другой, "первоначальной" болезни, которую датировал 4 - 11 февраля. Объяснение его, что к 16 февраля это заболевание "совсем почти прошло" (5), создает затруднительное положение: по каким признакам следует определять датировку "болезней", и правомерно ли улучшение самочувствия трактовать как излечение? Продолжительность последней болезни Николая устанавливается точно - чуть более трех недель (с 27 января по 17 февраля). Для сравнения: Александр I умер от болезни, длившейся более трех недель (точный диагноз не установлен), вел. кн. Константин Павлович "сгорел" от холеры в два дня, вел. кн. Михаил Павлович скончался через шестнадцать дней после "апоплексического удара" (инсульта?). И, как заметил Б. А. Нахапетов, весть о смерти была не такой уж неожиданной.
Добросовестный мемуарист, врач лейб-гвардии Семеновского полка А. И. Ильинский, рассказывал, что "темные, постепенно увеличивающиеся слухи" о болезни Николая Павловича стали ходить по Петербургу с началом Великого поста, то есть 3 - 4 февраля. В. П. Мещерский, в то время учащийся Училища правоведения, вспоминал, как 16 февраля к ним в класс явился директор. Он ошеломил учеников новостью о тяжелой болезни Николая I, снял их с занятий и повел в церковь - молиться о здравии императора (6).
В русских газетах в те дни публиковались так называемые бюллетени о состоянии здоровья императора. Бюллетени NN 1 и 2 появились 18 февраля, когда во дворце стало ясно, что царь безнадежен. В первом документе сообщалось, что 13 февраля "Его Величество заболел лихорадкой", во втором - о самочувствии больного на 11 часов вечера 17 февраля. Опубликованный 19 февраля с информацией за вчерашний день бюллетень N 3 говорил о "весьма опасном" состоянии здоровья императора. 21 февраля вышел манифест о смерти Николая I, за три до появления которого жители столицы были осведомлены о тяжелой болезни царя. Задержка с публикацией манифеста объяснялась тем, что описание хода болезни лейб-медик М. М. Мандт написал на немецком языке и потребовалось время на перевод. К тому же 20 февраля было воскресенье и газеты не выходили (7). Очевидна некоторая неповоротливость власти и прессы, но не приходится говорить о злом умысле. В чем же причины возникновения толков вокруг смерти Николая I?
Скоротечность смертельного исхода выглядела особенно подозрительно, учитывая славу Николая I как человека "богатырского здоровья", "никогда ничем не болевшего". Современники единодушно говорят о крепком здоровье императора, "этого богатыря тела". Его "Аполлоно-Геркулесова конструкция" (по образному выражению доктора Ф. Я. Карреля) (8), подтянутый внешний вид, деятельный образ жизни, неиссякаемая, казалось, энергия укрепляли веру в то, что организм монарха не подвергался сколь-нибудь серьезным испытаниям. "Железное" здоровье "железного императора" являлось дополнительной иллюстрацией к стабильности существующего режима.
Факты, однако, говорят против сложившегося представления. Царь болел не реже своих подданных, причем заболевания представляли иногда большую угрозу для его здоровья и жизни. В ноябре 1829 г. Николай I заболел "воспалительного свойства нервической горячкой". В три дня болезнь ослабила царя физически и морально настолько, что медики не исключали летального исхода. Наиболее расчетливые царедворцы стали подумывать о преемнике Николая. Тревожные ожидания отразились в дневнике крупного сановника А. С. Меншикова: "Не дай Боже потерять его и оставить России регентство" (9). Незадолго до указанного случая, в мае 1828 г., царь также переболел "горячкой", находясь в действующей армии под Браиловом. В марте 1847 г. у императора вновь "образовалось нечто вроде горячки", сопровождавшейся колотьем в боку и приливами крови. Как вспоминал впоследствии Корф, "мы только пиявкам и другим энергическим средствам были обязаны спасением его жизни". В том же году Корф упоминает о "катаральной болезни" Николая I, связанной с расстройством желчного отделения. Недуг сразу же принял "характер, если еще не совершенно опасный, то, по крайней мере, очень серьезный". Плохо царь переносил и простудные заболевания, последнее из которых свело его в могилу, - в январе 1833 г. он сообщал в письме своему "отцу-командиру" И. Ф. Паскевичу: "Схватив простуду на маскараде, ...вдруг сшибло меня до такой степени, что насилу отваляться мог" (10). В 1844 - 1845 гг. у царя болели и опухали ноги - медики подозревали водянку.
Некоторые болезни переходили в хроническую стадию, что позволяло Корфу, чьи воспоминания местами принимают вид больничного листа Николая I, говорить о "частых хвораниях" монарха. В последние годы царя преследовали приступы подагры. На протяжении всей жизни он страдал от сильнейших головных болей, доводивших его до полуобморочного состояния. Им сопутствовали головокружение, тошнота, рвота, кровотечение из носа. Биограф Николая I Л. В. Выскочков считает, что "приливы и отливы" крови были обусловлены перепадами кровяного давления как проявлением вегетососудистой дисфункции (нарушением мышечной регуляции сосудистой стенки). Головными болями император был обязан, вероятно, психофизическим перегрузкам. Мощные стрессовые ситуации меняли даже внешний облик царя: в таких случаях окружающие отмечали его бледность, утомленный вид, некую надломленность. Так было в 1826 г. после восстания декабристов, когда царь принимал дела у уходившего в отставку А. А. Аракчеева; в 1844 г. после смерти дочери Александры (по словам вел. кн. Ольги Николаевны "смотреть на Папа было правда ужасно: совершенно неожиданно он стал стариком"). Те же самые перемены в облике Николая I отмечали после подавления венгерской революции 1848 - 1849 гг.: он выглядел "если не стариком, то, во всяком случае, сильно постаревшим". Так было и во время неудач Крымской кампании. А. Ф. Тютчева указывала на подавленность монарха: "У него какой-то безжизненный взгляд, свинцовый цвет лица, чело... каждый день покрывается новыми морщинами" (11).
Приведенное выше - далеко не полная "медицинская карта" Николая I; она свидетельствует о несоответствии образа "железного императора" реальному состоянию его здоровья. Но, говоря о роковых последствиях простуды в зиму 1855 г., нельзя забывать об одном немаловажном обстоятельстве. Царь стоял на пороге старости - в июле 1855 г. ему исполнилось бы 59 лет. Он пережил всех своих братьев, скончавшихся в более раннем, чем он, возрасте. Александр I умер 48 лет, Константин - 52, Михаил - 51. В сравнении с другими Павловичами Николай - чуть ли не долгожитель. Из царствовавших мужчин дома Романовых дольше прожил только убитый народовольцами Александр II - 63 года.
Толчком для самоубийства, по мнению сторонников версии о "неестественной" смерти Николая, послужили неудачи русской армии в Крыму, а именно поражение под Евпаторией 5 февраля 1855 года. На эту причинную связь намекал А. И. Герцен, когда говорил, остроумно пародируя официальный диагноз, об "Евпатории в легких", убившей императора. Оказавшись на грани нервного срыва, после прибытия курьера с дурными новостями из-под Евпатории царь будто бы принял решение свести счеты с жизнью. Действительно, события войны сказались на эмоциональном состоянии императора. Тютчева отмечала, что государь плакал, "его нервы в самом плачевном состоянии". Царедворцы говорили меж собой, что ночами он "клал земные поклоны перед церковью", а в своем кабинете "плакал как ребенок при получении каждой плохой вести". Министр государственных имуществ Киселев вспоминал: "В последние месяцы [император] утомлялся, и, сколько ни желал преодолевать душевное беспокойство, оно выражалось на лице его более, чем в речах, которые при рассказе о самых горестных событиях заключались одним обычным возгласом: "Твори, Бог, волю твою!"" (12)
Николаю I было от чего предаваться унынию, он радовался малейшему успеху русской армии в Крыму. И все же не стоит преувеличивать значение неблагоприятных известий о случившемся под Евпаторией. Надеясь на лучшее, царь готовился к худшему. В письмах, датированных началом февраля 1855 г., Николай I указывал генерал-адъютанту М. Д. Горчакову и фельдмаршалу Паскевичу на возможность "неудачи в Крыму", на необходимость подготовки обороны Николаева и Херсона. Вероятность вступления в войну Австрии он считал весьма высокой и отдал распоряжения насчет возможных боевых действий в Царстве Польском и Галиции. Не питал царь особых иллюзий и относительно нейтралитета Пруссии (13). Неудача с штурмом Евпатории нанесла очередной болезненный удар по самолюбию Николая и престижу страны, но не являлась тем событием, которое предопределило бы исход войны. Судьба кампании зависела от защитников Севастополя, продолжавших сражаться до конца августа 1855 года.
Существовало и такое важнейшее обстоятельство, как глубокая религиозность царя, едва ли допускавшая даже мысль о самоубийстве. В делах веры (как, впрочем, и в других принципиальных вопросах) царь с присущим ему педантизмом придавал большое значение формальной стороне, внешней обрядности и соблюдал все религиозные запреты. Самовольный уход из жизни - тяжелейший проступок христианина, "смертный грех", превосходящий по преступности даже убийство, и 58-летний император с давно сложившейся, можно сказать, окостеневшей системой жизненных координат, не осмелился бы через эту традицию переступить. Но для Николая I это еще и грубейшее нарушение субординации в отношениях с Богом. Определяя смысл собственного земного бытия, император высказался: "Я смотрю на свою человеческую жизнь только как на службу, так как каждый служит" (14). Поэтому флигель-адъютант В. И. Ден решительно отвергал любые предположения о самоубийстве: "Кто знал близко Николая Павловича - не мог не оценить глубоко религиозного чувства, которое его отличало и которое, конечно, помогло бы ему с христианским смирением перенести все удары судьбы, как бы тяжки, как бы чувствительны для его самолюбия они ни были" (15).
Видимо, придется согласиться с выводом писателя А. Труайя, утверждающего, что для самоубийства Николай I был "слишком набожен". Но, рассуждая подобным образом, этот литератор не смог преодолеть драматургический соблазн и переместил суицидальные устремления Николая I из сферы сознательного выбора в область подсознательного. Дескать, уже простуженный, император пренебрег советами врачей и в сильные морозы устроил смотр своим войскам. Сказалось потаенное желание "ускорить ход событий, не прибегая все же к самоубийству". Но это точка зрения беллетриста, имеющего право на художественный вымысел. Тарле занял, в сущности, ту же позицию по отношению ко "всем этим непонятным выездам в летнем плаще и прогулкам человека с высокой температурой по двадцатитрехградусному морозу" (16).
Здесь речь идет о случаях, имевших место во время развития болезни, 9 и 10 февраля. Николай I тогда пренебрег настойчивыми просьбами родных и не внял уговорам врачей. Особенно настаивал доктор Каррель, убеждая высочайшего пациента остаться дома: "Ваше Величество... нет ни одного медика в Вашей армии, который позволил бы рядовому выписаться из госпиталя в таком положении, в каком Вы находитесь и при таком морозе (22 градуса); мой долг требовать, чтобы Вы не выходили из комнаты". Все доводы врача Николай I попросту проигнорировал: "Ты исполнил свой долг... позволь мне исполнить мой" (17).
Если отказаться от определенной заданности в изучении вопроса, становится ясно, что в поведении Николая I нет ничего необычного. Император относился к распространенному типу пациентов, которые пренебрегают рекомендациями врачей, постельный режим не соблюдают и переносят болезнь "на ногах". Это подтверждается многими свидетельствами. В конце 1847 г. Николай "разнемогся" так, что с трудом передвигался, но уложить его в постель сумели только после долгих уговоров. Зимой 1849 г. произошла история, повторившаяся ровно через шесть лет: Николай сильно простудился, и Каррель, "несмотря на жестокие страдания больного, никак не мог уговорить его лечь в постель". Во время смертельной болезни вел. кн. Михаила Павловича царь регулярно посещал брата, превозмогая очередной приступ сильнейшей головной боли. Чтобы помочь царю преодолеть дурноту, его голову постоянно поливали одеколоном и уксусом (18).
Николай I как-то признался Корфу в своем недоверии "вообще к врачам и медицине" (19). Разумеется, при нем находился штат лейб-медиков, но их профессиональное мастерство часто не шло впрок. Медицинские осмотры и консультации оборачивались пустой формальностью (соблюдению формы, как известно, император придавал колоссальное значение). Ассистент лейб-медика Н. Ф. Арендта вспоминал, что они "обязаны были являться к государю к 7 - 8 часам утра, когда приготовляли чай или кофе, и в это время обыкновенно завязывался не служебный, а простой разговор" (20). Во время заболеваний Николай крайне неохотно прислушивался к советам докторов, продолжал вести привычный образ жизни, пока хворь, в конце концов, не валила его с ног. Нередко царь прибегал к методам нетрадиционной медицины и самолечению. Узнав, что у Тютчевой болит спина, он тут же ей предложил опробованный на себе рецепт - растирать спину льдом (21). "Рожу" (воспаление) на ноге император вылечил и вовсе "симпатическими средствами", то есть, выражаясь современным языком, обратился к услугам экстрасенса. Некая генеральша Рускони "заговорила" Николаю платок, которым он протер три раза больную ногу, и "рожа" действительно прошла (22). Естественно, при таком пренебрежении к медицине Николай и в дни последней своей болезни по-прежнему полагался на "авось", руководствуясь правилом, столь характерным для значительной категории больных: "Само все пройдет".
Что же касается летнего плаща, в котором он явился перед войсками в морозную погоду, то такой поступок можно объяснить желанием царя продемонстрировать воинским частям, отбывающим на театр боевых действий, некую удаль: мол, русскому императору ничто не страшно - ни мороз, ни враг. Здесь проглядывает своеобразная фрунтовая бравада, свойственная всем Павловичам. О вел. кн. Константине Павловиче П. С. Пущин в дневнике привел характерный эпизод из истории Отечественной войны 1812 г.: "Великий князь, став во главе кавалерии для похода, появился лишь в одном мундире без пальто, несмотря на сильный холод. Он желал подать пример, но нам было холодно, глядя на него". Александр I также неоднократно в жестокие морозы появлялся легко одетым на парадах и армейских разводах. Кстати, с верховой прогулки Александра I - в одном "мундирчике" в холодную октябрьскую погоду - началась болезнь, закончившаяся его смертью 19 ноября 1825 года. Николай I, явившись на войсковой смотр в летнем плаще, действовал в духе семейной традиции, и подобные демонстрации императора давно стали обычным делом. В 1854 г. во время визита в Гельсингфорс он вышел поприветствовать собравшийся народ без шинели, в одном мундире, несмотря на свежий мартовский ветер... (23)
К роковой развязке последней царской болезни привели два главных обстоятельства: легкомыслие Николая I, в процессе лечения для него обычное, и халатность придворных медиков, точнее, одного из них - Мандта, который являлся единственным врачом, заслужившим абсолютное доверие царя. Монаршее благоволение к нему было настолько велико, что однажды во время сильного заболевания самодержец перебрался из своего кабинета в комнату этажом ниже, дабы Мандт, у которого болела нога, не слишком утруждал себя, беспрестанно поднимаясь к нему наверх (24). Как известно, Николай I был на редкость постоянен в привязанностях и доверял своим любимцам даже тогда, когда они этого не заслуживали (достаточно вспомнить скандальную историю с проворовавшимся П. А. Клейнмихелем). Коллеги Мандта и люди с ним знакомые отзывались о нем как о человеке умном, талантливом, с сильным характером и одновременно отмечали в нем карьеризм, тщеславие, категоричность в суждениях.
Профессиональная состоятельность Мандта у многих коллег вызывала сомнения, его обвиняли (вполголоса, разумеется) чуть ли не в шарлатанстве. В биографии лейб-медика отмечен период увлечения магической практикой и "магнетизмом" (гипнозом), что не должно удивлять: такого рода экспериментаторству предавались многие научные авторитеты того времени. В итоге Мандт создал собственную "систему", так называемую "атомистическую методу". Несмотря на официальную поддержку, "система" Мандта не получила реального признания ни в научных кругах, ни у медиков-практиков и была развенчана сразу после смерти его высочайшего покровителя. (Суть "системы" заключалась в модном тогда пользовании пациентов "водами", применении гомеопатических методов, отказе от сложной рецептуры и уменьшении лекарственных доз. Мандт практиковал также разнообразные диеты и лечение голодом) (25). Какую-либо ощутимую пользу его клиентам "метода" Мандта вряд ли давала, но и видимого ущерба здоровью не нанесла.
Заболеванию царя медик не придал должного значения, поскольку речь шла об обычной простуде, "легком гриппе", эпидемия которого охватила весь Петербург. Вина Мандта заключалась главным образом в неумении настоять на соблюдении постельного режима. Впрочем, не удалось это сделать и Каррелю, присоединившемуся к Мандту 8 февраля. Карреля упрекали в слабохарактерности, в том, что "перед Мандтом он не смел пикнуть, будучи в то время еще довольно молод и неопытен в придворной жизни" (26). Но Каррель, как лечащий врач императрицы, формально был обязан подчиняться Мандту, который к тому же занимал самую высокую ступень в придворно-медицинской иерархии ("лейб-медик-консультант"). Мандт верно диагностировал болезнь, но его хваленая "атомистическая метода" при столь быстро прогрессировавшем заболевании положительного результата, естественно, не принесла. Рецептура лекарственных препаратов была изменена накануне смерти Николая, когда к лечащим врачам присоединился профессор И. В. Енохин, но было поздно.
Наиболее основательное, да, пожалуй, и единственное "авторское" свидетельство, говорящее в пользу версии об отравлении, - это воспоминания доктора А. В. Пеликана, внука директора медицинского департамента и начальника Медико-хирургической академии В. В. Пеликана: "В день смерти Николая дед заехал по обыкновению к нам, был крайне взволнован и говорил, что император очень плох, что его кончины ждут с часу на час. Вскоре после отъезда деда явился из департамента неожиданно отец и объявил, что императора не стало. Отец был сильно взволнован, глаза его были сильно заплаканы, хотя симпатий к грозному царю он, по складу своего ума и характера, чувствовать не мог... Вскоре после смерти Николая Мандт исчез с петербургского горизонта. Впоследствии я не раз слышал его историю. По словам деда, Мандт дал желавшему во что бы то ни стало покончить с собой Николаю яду. Обстоятельства эти хорошо были известны деду, благодаря близости к Мандту, а также благодаря тому, что деду из-за этого пришлось перенести кое-какие служебные неприятности. Незадолго до кончины Николая I профессором анатомии в академию был приглашен из Вены... знаменитый уже анатом Венцель Грубер. По указанию деда, который в момент смерти Николая Павловича соединял в своем лице должности директора военно-медицинского департамента и президента медико-хирургической академии, Груберу поручено было бальзамирование тела усопшего императора. Несмотря на свою большую ученость, Грубер в житейском отношении был человек весьма недалекий, наивный, не от мира сего. О вскрытии тела покойного императора он не преминул составить протокол и, найдя протокол этот интересным в судебно-медицинском отношении, отпечатал его в Германии. За это он посажен был в Петропавловскую крепость, где и содержался некоторое время, пока заступникам его не удалось установить простоту сердечную и отсутствие всякой задней мысли. Деду, как бывшему тогда начальником злополучного анатома, пришлось оправдываться в неосмотрительной рекомендации. К Мандту дед до конца своей жизни относился доброжелательно и всегда ставил себе в добродетель, что оставался верен ему в дружбе, даже тогда, когда петербургское общество, следуя примеру двора, закрыло перед Мандтом двери. Дед один продолжал посещать и принимать Мандта. Вопрос этический... не раз во времена студенчества затрагивался нами в присутствии деда. Многие из нас порицали Мандта за уступку требованиям императора. Находили, что Мандт, как врач, обязан был скорее пожертвовать своим положением, даже своей жизнью, чем исполнить волю монарха и принести ему яду. Дед находил такие суждения слишком прямолинейными. По его словам, отказать Николаю в его требовании никто бы не осмелился. Да такой отказ привел бы еще к большему скандалу. Самовластный император достиг бы своей цели и без помощи Мандта, он нашел бы иной способ покончить с собой, и, возможно, более заметный. Николаю не оставалось ничего другого, как выбирать между жребием или подписать унизительный мир (другого ему союзники не дали бы), признать свои вины перед народом и человечеством, или же покончить самоубийством. Безгранично гордый и самолюбивый, Николай не мог колебаться и сохранить жизнь ценой позора" (27).
Такова, повторюсь, единственная "авторская" версия о самоубийстве царя, которая заслуживает самого пристального внимания. Мемуарист старательно избегает анонимно-безличных фраз вроде: "по слухам", "в городе говорили" и т.д. Его рассказ вызывает доверие: он полон правдоподобных подробностей и уверенных ссылок на конкретных лиц. Может быть, поэтому свидетельство Пеликана-младшего постоянно используют исследователи, избегая, впрочем, его критического анализа. Между тем данный источник нуждается в критике не менее других.
Во-первых, обращает на себя внимание тон, в каком говорится о Николае I. Упоминания о нем сопровождаются эпитетами "самовластный", "самолюбивый", "гордый". В семье Пеликанов придерживались довольно-таки либеральных взглядов: не питал симпатий к "грозному царю" Пеликан-отец, равно как и сын, судя по иронической реплике на счет народного стона и официальной России. Деду свободомыслие не полагалось по должности, но и он, по заверениям Пеликана-младшего, вел со студентами крайне опасные беседы относительно августейшего суицида. Поразительная смелость со стороны высокопоставленного чиновника!
Именно в либеральных кругах версия самоубийства императора получила наибольшее распространение. Полунамеками или прямой речью ее излагали А. И. Герцен, Н. А. Добролюбов, Н. В. Шелгунов и другие публицисты демократических убеждений. Самоубийство Николая Павловича для русской "прогрессивной общественности" являлось косвенным признанием поражения в Крымской войне, признанием порочности политической "системы", которой придерживался 30 лет, признанием необходимости перемен.
В свидетельствах очевидцев, наиболее приближенных к центру дворцовых событий, слухи о самоубийстве царя не рассматривались в качестве заслуживающих внимания. В сочувственно-критическом по отношению к Николаю I дневнике Тютчевой есть запись по этому поводу: "Говорят об отравлении, уверяют, что партия, враждебная войне, хотела отделаться от императора, обвиняют Мандта, которому давно не доверяют, одним словом, тысячи нелепых слухов, какие часто возникают в моменты неожиданных кризисов, слухов, которым верят массы, всегда жадные до всего необычайного и страшного. Для них всё представляется возможно, кроме того, что действительно есть" (28). Либерально настроенные современники из тысячи слухов выбрали один.
Таким образом, народ был уверен, что царя отравили, либеральные круги - что он отравился, при дворе полагали, что Николай скончался от неправильного лечения. Н. Я. Эйдельман заметил, что вопрос о том, как умер Николай I, имел прямое отношение к политической и идеологической битвам того времени (29) и отражал психологию определенных социальных групп. К великому сожалению, ни сам Эйдельман, ни другие серьезные историки, такие как Шильдер, Тарле, не избежали искушения следовать либеральной традиции, подававшей личность и деятельность Николая I исключительно в негативном ключе.
Во-вторых, весьма сомнительно, чтобы Мандт, человек, достигший высокого положения, лейб-медик, знавший толк в дворцовой интриге, осведомленный о многих интимных сторонах жизни императора и его семьи, мог решиться на такой отважный и глупый шаг - признаться в том, что помог отправиться на тот свет царственному пациенту. Какие мотивы толкнули лейб-медика на откровенные беседы с Пеликаном - желание оправдаться, чувство благодарности за то, что тот не отвернулся от него, как все остальные? В любом случае распространение подобной версии ставило крест на карьере Мандта. Долго живший в России, Мандт понимал, что разглашение тайн августейшей семьи повлекло бы репрессивные меры: в лучшем случае его сделали бы "невыездным". Однако его никто не удерживал, и вскоре он покинул пределы империи. Оказавшись вне досягаемости российских властей, Мандт опубликовал в Берлине статью о предсмертной болезни Николая, которая в основном повторяла официальную версию. И все же царское правительство на всякий случай перепечатку статьи в России запретило, содействуя тем самым распространению самых разнообразных слухов (30).
Трудно вообразить незадачливого лейб-медика, принимающего у себя Пеликана с намерением изложить историю с ядом, да еще в то время, когда под окнами собирался народ "и со смехом, с криком, с бранью" требовал выдать его на расправу. Добролюбов записал в дневнике: "Если бы Мандта выдали, народ, пожалуй, и разорвал бы его на части" (31). Другой современник фактически в тех же словах обрисовал возникшее напряжение вокруг придворного врача: "Густая масса народа толпилась на Дворцовой площади. Имя доктора Мандта стало ненавистным; сам он боялся показаться на улице, так как прошел слух, что народ собирается убить этого злополучного немца... Рассказывали, что доктор приготовлял для больного лекарства своими руками, а не в дворцовой аптеке, принося их с собой в кармане; болтали, что будто он давал больному порошки собственного изобретения, от которых и умер государь" (32). Фрейлина М. П. Фредерике: "Народ увидел тут неестественную смерть, и толпы бросились к Зимнему дворцу, требуя на расправу врача Мандта. Последнего удалось спасти; он скрылся из Зимнего дворца задними ходами. Мандту угрожала неминуемая опасность быть разорванным на клочки народом" (33). Управляющий делами III отделения Дубельт: "В народе были еще слышны жалобы на докторов: "Отдали бы их нам, мы бы разорвали их!"" (34) Поэтому скепсис, возникающий по поводу чистосердечных излияний Мандта перед Пеликаном-старшим, вполне уместен. В такой раскаленной атмосфере подтверждение участия (или соучастия) в смерти царя было сопряжено с большим риском для жизни.
В-третьих, остается неясной история с В. Л. Грубером. Статья "злополучного" венского анатома, будто бы напечатанная в Берлине, не обнаружена исследователями до сих пор. Нахапетов после проведенных им изысканий утверждает, что в 1855 - 1856 гг. Грубер за границей ничего не напечатал (35). Если эта статья и была опубликована, то она не содержала ничего такого, что могло бы привлечь внимание широкой публики. В противном случае сенсационные подробности, намекающие на самоубийство императора, были бы повторены европейскими газетами. Еще не закончилась война, репутация Николая в Европе оставляла желать лучшего, и противники России не упустили бы возможность использовать такую статью. Но газетной шумихи не последовало: равнодушие публики к ординарному протоколу о вскрытии тела, пусть и императорского, вполне естественно. Судя по воспоминаниям Пеликана-младшего, Грубер подвергся преследованию вовсе не за содержание напечатанного протокола. Сам факт несанкционированной публикации столь важного документа, согласно цензурным реалиям николаевской эпохи, уже представлял серьезный проступок. И все же заключение в Петропавловскую крепость... Не сгустил ли краски Пеликан-младший? Или это выдумка - ведь фамилия Грубера в списке заключенных Петропавловской крепости не значится (36). Скорее всего, протокола о вскрытии, составленного Грубером, вообще не существовало, так как оно производилось другими лицами, анатом же произвел лишь бальзамирование. Таким образом, очевидно, Пеликан-младший (в 1855 г. он был еще ребенком) привнес в историю деда изрядную долю собственных фантазий.
К разряду "дедушкиных рассказов" относятся и сведения некоего "доктора Н. К. Мосолова из Намибии", приведенные в статье И. В. Зимина в подтверждение версии о самоубийстве. Доктор, опираясь на семейное предание, утверждает, что его прадед лейб-хирург К. Ф. Боссе, вскрыв труп Николая I, воскликнул: "Какой сильный яд!", но ему было приказано молчать об этом. Зимин не нашел имен тех, кто занимался вскрытием (исключая Грубера, который бальзамировал тело императора), но предположил, что доктор медицины Боссе, как лейб-хирург, мог находиться среди них (37). Между тем список лиц, присутствовавших при вскрытии, записан в камер-фурьерском журнале; фамилия Боссе в нем не упоминается (38).
Сторонники версии самоубийства располагают еще рядом обстоятельств и фактов, требующих исследования.
О мучительных болях, сопровождавших уход из жизни Николая I, говорили вел. кн. Елена Павловна, Фредерике и Тютчева (39). Замалчивание данного обстоятельства официальными источниками наводит на определенные размышления, допускающие действие яда. Но, во-первых, агония не может считаться непременно следствием отравления. Во-вторых, молчание газет о страшных мучениях "наиправославнейшего царя" проще объяснить цензурными условиями. По всей видимости, теми же цензурными соображениями руководствовался Александр II, отдав указания отредактировать камер-фурьерский журнал в местах, относящихся к последним дням жизни Николая I. Исправлялись даже заведомо верноподданнические "Последние дни жизни императора Николая Павловича" Д. Н. Блудова и "Дневник" Корфа. Такова была обычная цензурная практика тех лет. Информация о состоянии здоровья высокопоставленных пациентов в России традиционно закрыта.
Другой настораживающий момент - бальзамирование императора проводилось дважды. Бывший полковник Генерального штаба И. Ф. Савицкий объяснял интенсивное разложение тела императора продолжавшимся действием яда. Как и Пеликан-младший, Савицкий утверждал, что о просьбе царя "выписать" яд, ему поведал лично... доктор Мандт! Ни опровергнуть, ни подтвердить слова мемуаристов разговорчивый лейб-медик уже не мог, поскольку скончался за границей еще в 1858 году. Савицкий в мемуарах живописал: "желтые, синие, фиолетовые пятна", "черты лица, сведенные судорогой". По его словам, Александр, увидя отца таким обезображенным, вызвал профессоров Медико-хирургической академии Здеканера и Мяновского и "повелел им любым путем убрать все признаки отравления, чтобы в надлежащем виде выставить через четыре дня тело для всеобщего прощания. Ведь все эти фатальные признаки подтверждали бы молву, уже гулявшую по столице, об отравлении императора". Медики "буквально перекрасили, подретушировали лицо, и его тело надлежащим образом уложили в гроб", обложив ароматическими травами (40). Последней волей Николая I якобы был запрет на вскрытие и бальзамирование его тела, он "опасался, что при вскрытии откроют тайну его смерти, которую он хотел унести с собой в могилу".
На этом небольшом отрывке основывается претендующая на сенсационность работа А. Ф. Смирнова (41). Но излияния мемуариста переполнены разного рода грубыми ошибками. О баснословной откровенности Мандта не стоит повторяться. Запретив вскрытие своего тела, бальзамирования Николай не запрещал. Профессора Н. Ф. Здекауэр, фамилию которого исковеркал Савицкий, и Мяновский (имени и отчества его, к сожалению, найти не удалось) были терапевтами и бальзамированием никогда не занимались. И вскрытие, и бальзамирование произвели другие лица. Признаки разложения проявились не до бальзамирования, а после него, и тогда бальзамирование пришлось проводить повторно. Нельзя полагаться на объективность воспоминаний Савицкого - бывшего полковника Генерального штаба, участника польского восстания 1863 - 1864 гг. и политического эмигранта, называвшего императора "страшилищем в огромных ботфортах с оловянными пулями вместо глаз".
В дневнике Тютчевой дано иное толкование событий: Николай I "сам сделал все распоряжения на случай своей смерти и пожелал, чтобы его бальзамировали по системе Ганоло, заключающейся в том, что делается простой надрез в артерии и впускается туда электрический ток". Прощание с императором происходило в небольшом помещении, где скапливалось много народа, желавшего проститься с царем, и стояла "жара почти нестерпимая" (42). Проще допустить, что тело императора подверглось действию этих причин, а не яда. В записи Тютчевой, впрочем, есть неточность, обусловленная извинительной некомпетентностью фрейлины в области медицины. Бальзамирование по системе Ганоло (в другой транскрипции - Ганналя) подразумевало введение в "объект" специальных антисептических растворов без необходимости вскрывать тело. Грубер пунктуально следовал предписаниям этого новаторского метода, но организаторы похорон царя не прислушались к его совету не трогать тело Николая до тех пор, пока введенный раствор не вступит в химическую реакцию. "Так как приближалось время панихиды в Высочайшем присутствии, то окружающие не обратили внимание на предостережение Грубера и поспешили одеть почившего императора, вследствие чего лопнула одна из больших вен, раствор, впрыснутый в вены, излился в полости тела и не мог произвести желаемого действия. Останки императора вскоре подверглись разложению" (43). Профессорам П. А. Нарановичу и И. В. Енохину пришлось экстренно бальзамировать тело Николая второй раз.
Поскольку Грубер с возложенной на него задачей не справился, то специальная комиссия во главе с Нарановичем провела "служебное расследование", но никаких нарушений процедуры не обнаружила. Итоговое заключение комиссии гласило: "Если бы при бальзамировании были удалены внутренности, то сохранение тела в целостности было бы гораздо вернее; но так как внутренности оставлены неприкосновенными, к бальзамированию было приступлено спустя значительное после смерти время, то употребленный прозекторами Грубером и Шульцем (помощник Грубера. - П. С.) способ мы считаем более верным" (44). Наранович составил особое мнение, в котором неудачу Грубера объяснял неопытностью анатома, связанную с новизной метода. Посмертное новаторство, таким образом, сыграло с консерватором Николаем I злую шутку. Для Грубера эта история закончилась без каких-либо последствий. Все участники первичного бальзамирования были награждены, что полностью опровергает рассказ Пеликана-младшего о заключении венского анатома в Петропавловскую крепость. Более того, он сделал в России блестящую карьеру и за многочисленные научные труды получил прозвище "Пимен русской анатомической школы" (45).
Итак, "загадка смерти императора Николая Павловича", ответ на которую якобы дает версия о самоубийстве царя, относится к числу устойчивых легенд, прижившихся в исторической литературе. Доводы, выдвигаемые против традиционной точки зрения, заимствованы главным образом из сомнительных источников. Об истинных причинах смерти Николая I, вероятно, лучше всех сказала фрейлина Тютчева: "Его убили последние политические события, и не столько война и ее неудачи, сколько озлобление и низость не только его врагов, но и тех, в ком он видел своих друзей и соратников, на кого он считал вправе себя рассчитывать... Все последние акты его царствования, отмеченные печатью нерешительности и противоречий, свидетельствуют о мучительной борьбе, происходившей в душе этого человека, правдивого и благородного даже в своих заблуждениях" (46). Слухи и домыслы об августейшем суициде могут представлять интерес лишь в качестве материала об отношении различных слоев общества к кончине Николая I и к нему самому. Достаточных оснований отвергать правительственную версию, имеющую вполне объяснимые изъяны и противоречия, не существует.

Примечания:
1. См.: ЭЙДЕЛЬМАН Н. Я. Герцен против самодержавия. М. 1984, с. 13.
2. БЛУДОВ Д. Н. Завещание и последние дни жизни императора Николая Первого. В кн.: Николай Первый и его время. Т. 2. М. 2000, с. 416.
3. См.: ЗИМИН И. В. Медики и самодержцы: загадка смерти Николая I. - Отечественная история, 2001, N 4, с. 58; МИЛЮТИН Д. А. Кончина Николая Павловича. - Родина, 1999, N 9, с. 60.
4. ЗИМИН И. В. Ук. соч., с. 58 - 62; НАХАПЕТОВ Б. А. Тайны врачей дома Романовых. М. 2005, с. 70 - 91.
5. ТАРЛЕ Е. В. Крымская война. Т. 2. М. 2003, с. 344.
6. НАХАПЕТОВ Б. А. Ук. соч., с. 84; МЕЩЕРСКИЙ В. П. Мои воспоминания. М. 2003, с. 28 - 29.
7. НАХАПЕТОВ Б. А. Ук. соч., с. 71 - 72.
8. КОРФ М. А. Записки. М. 2003, с. 451.
9. ШИЛЬДЕР Н. К. Император Николай Первый. Т. 2. М. 1997, с. 245, 404.
10. См.: ВЫСКОЧКОВ Л. В. Николай I. М. 2003, с. 494.
11. КОРФ М. А. Ук. соч., с. 293, 450, 493, 496; ТЮТЧЕВА А. Ф. При дворе двух императоров. Тула. 1990, с. 104, 105.
12. ТЮТЧЕВА А. Ф. Ук. соч., с. 105.
13. Николай Первый и его время. М. 2000, т. 1. с. 192 - 195; см. также: ТАРЛЕ Е. В. Ук. соч. Т. 2, с. 336 - 340.
14. ШИЛЬДЕР Н. К. Ук. соч. Т. 1, с. 140.
15. Цит. по: НАХАПЕТОВ Б. А. Ук. соч., с. 83.
16. ТРУАЙЯ А. Николай 1. М. 2002, с. 211; ТАРЛЕ Е. В. Ук. соч. Т. 2, с. 340.
17. БЛУДОВ Д. Н. Ук. соч. Т. 2, с. 415.
18. КОРФ М. А. Ук. соч., с. 382, 451, 482.
19. Там же, с. 54.
20. ЗИМИН И. В. Ук. соч., с. 57.
21. ТЮТЧЕВА А. Ф. Ук. соч., с. 113. Николай эту оригинальную манеру "лечения" привил и сыновьям. Корф в одной из бесед с великими князьями пожаловался на лихорадочный озноб. И получил от Михаила Николаевича совет "напиться на ночь горячего чаю и хорошенько укрыться шинелью" (см.: КОРФ М. А. Ук. соч., с. 565).
22. См.: ВЫСКОЧКОВ Л. В. Ук. соч., с. 495 - 496.
23. Цит. по: там же, с. 69, 285.
24. КОРФ М. А. Ук. соч., с. 392.
25. НАХАПЕТОВ Б. А. Ук. соч., с. 173 - 176.
26. Из воспоминаний баронессы М. П. Фредерике. - Исторический вестник, 1898, N 2, с. 481.
27. ПЕЛИКАН А. В. Перемена царствования. - Голос минувшего, 1914, N 2, с. 120 - 121; ТАРЛЕ Е. В. Ук. соч. Т. 2, с. 347 - 348.
28. ТЮТЧЕВА А. Ф. Ук. соч., с. 131.
29. ЭЙДЕЛЬМАН Н. Я. Ук. соч., с. 18.
30. Там же, с. 17.
31. Там же, с. 15.
32. Цит. по: ТАРЛЕ Е. В. Ук. соч. Т. 2, с. 345.
33. ФРЕДЕРИКС М. П. Ук. соч., с. 481.
34. Цит. по: ЗИМИН И. В. Ук. соч., с. 62.
35. НАХАПЕТОВ Б. А. Ук. соч., с. 89.
36. Там же, с. 89 - 90.
37. ЗИМИН И. В. Ук. соч., с. 64.
38. ЭЙДЕЛЬМАН Н. Я. Ук. соч., с. 15.
39. ФРЕДЕРИКС М. П. Ук. соч., с. 477 - 478; ТЮТЧЕВА А. Ф. Ук. соч., с. 121, 123.
40. Цит. по: НАХАПЕТОВ Б. А. Ук. соч., с. 73 - 74.
41. СМИРНОВ А. Ф. Загадочная смерть Николая 1. - Дорогами тысячелетий, 1991, вып. 4, с. 134 - 160.
42. ТЮТЧЕВА А. Ф. Ук. соч., с. 130.
43. Цит. по: НАХАПЕТОВ Б. А. Ук. соч., с. 86, 88 - 89.
44. Цит. по: ВЫСКОЧКОВ Л. В. Ук. соч., с. 597.
45. См.: НАХАПЕТОВ Б. А. Ук. соч., с. 89.
46. ТЮТЧЕВА А. Ф. Ук. соч., с. 131.

Очевидно, победил не тот, кто победил, а тот, которых убедил. Убедил всех в своей победе. Что очень хорошо умеют делать англосаксы.

Англичане также приобрели привычку травить или иным образом уничтожать русских государей, а затем на них клеветать, выпуская различные книжонки. Первый такой опыт они проделали с Иваном Васильевичем Грозным.

2 Выделены бирюзовым цветом то, что мне показалось странным:

– запрет на вскрытие;

– необычайно быстрое разложение трупа (несколько часов);

– непонятны причины суеты третьестепенного лица - офицера свиты цесаревича Савицкого – по проталкиванию версии самоубийства импереатора;

– факт написания книги, столь любимого способа английской разведки навести тень на плетень;

– быстрое отбытие в цивилизованные страны лейб-медика Мандта (гомеопата) .

http://www.rmj.ru/articles_3960.htm

РМЖ Независимое издание практикующих врачей

Легенды о смерти Николая I

1506

Горелова Л.Е.

18 февраля 1855 года* внезапно скончалсяНиколай I . Официально было объявлено, что государь простудился на параде и умер от воспаления легких.

24 марта 1855 года вышла книга графа Д.Н. Блудова (главноуправляющегоII Отделением) «Последние часы жизни ИмператораНиколая Первого». В этой книге полностью исключалась возможность самоубийства императора «как достойного члена Церкви Христовой». Была опубликована официальная причинасмерти Николая I . «Сей драгоценной жизни положила конец простудная болезнь, вначале казавшаяся ничтожною, но, к несчастью, соединившаяся с другими причинами расстройства, давно уже таившимися в сложении лишь по–видимому крепком, а в самом деле потрясенном, даже изнуренном трудами необыкновенной деятельности, заботами и печалями, сим общим уделом человечества и, может быть, еще более Трона».

Но в первые дни после кончиныНиколая I и возниклилегенды о внезапнойсмерти императора, которые стали распространяться с молниеносной быстротой. Перваялегенда –Николай I не мог пережить поражения в Крымской кампании и покончил с собой; вторая – лейб–медик Мандт отравил царя.

Обратимся к истории жизни Николая I.

В 1826 году вскоре после вступления на престол так представлялся современникам Николай I: «Император Николай Павлович был тогда 32 лет. Высокого роста, сухощав, грудь имел широкую, руки несколько длинные, лицо продолговатое, чистое, лоб открытый, нос римский, рот умеренный, взгляд быстрый, голос звонкий, подходящий к тенору, но говорил несколько скороговоркой. Вообще он был очень строен и ловок. В движениях не было заметно ни надменной важности, ни ветреной торопливости, но видна была какая–то неподдельная строгость. Свежесть лица и все в нем выказывало железное здоровье и служило доказательством, что юность не была изнежена и жизнь сопровождалась трезвостью и умеренностью».

И в дальнейшем современники обращали внимание на «железное здоровье императора». Неприятности со здоровьем у Николая I начались с 1843 года. Во время путешествия по России, по дороге из Пензы в Тамбов, опрокинулась государева коляска, и царь сломал себе ключицу. С этого времени здоровье вообще стало изменять Николаю Павловичу, и, главное, появилась нервная раздражительность. Такие истории, как холерный бунт на Сенной площади в Петербурге или пожар Зимнего дворца, когда погибло немало ценностей и важных документов, отрицательно повлияли на здоровье царя. После пожара каждый раз при виде огня, или почуяв запах дыма, Николай Павлович бледнел, у него кружилась голова и он жаловался на сердцебиение. Особенно плохо он себя чувствовал в 1844–1845 годах – у него болели и пухли ноги, и врачи боялись, что начнется водянка. Он поехал лечиться в Палермо (Италия).

Весной 1847 года у Николая Павловича начались сильные головокружения. Он мрачно смотрел на свою личную жизнь, на будущее России и на судьбу Европы. Император тяжело переживалсмерть многих деятелей его царствования – князя А.Н. Голицына, М.М. Сперанского, А.Х. Бенкендорфа.

Политические и военные события Европы тяжело отразились на России. Французская революция 1848 года не могла прибавить здоровья русскому царю. Но последнюю точку в жизни Николая I поставила Крымская кампания, история которой всем известна. 11 сентября 1854 года началась оборона Севастополя. Крымская кампания была проиграна. Угнетенное состояние императора усиливалось.

Вот как представлено в мемуарной литературе состояние императора за месяц досмерти . «Поставленный в такое тяжкое положение, как ни старался Его Величество превозмочь себя, скрывать внутреннее свое терзание, – пишет В. Панаев (директор канцелярии Императора), оно стало обнаруживаться мрачностью взора, бледностью, даже каким–то потемнением прекрасного лица его и худобою всего тела. При таком состоянии его здоровья малейшая простуда могла развернуть в нем болезнь опасную. Так и случилось. Не желая отказать гр. Клейнмихелю в просьбе быть посаженым отцом у дочери его, государь поехал на свадьбу, несмотря на сильный мороз, надев красный конно–гвардейский мундир с лосиными панталонами и шелковые чулки. Этот вечер был началом его болезни: он простудился. Возвратясь, ни на что не жаловался, но ночь провел без сна, стараясь объяснить это Гримму (камердинеру) не болезнью, а неловким положением в постели и простынею, которая под ним часто скидывалась и не давала спать: другую и третью ночь провел тоже беспокойно, но продолжал выезжать. Ни в городе, ни даже при дворе не обращали внимания на болезнь государя; говорили, что он простудился, нездоров, но не лежит. Государь не изъявлял опасения на счет своего здоровья, потому ли только, что в самом деле не подозревал никакой опасности, или же, вероятнее, и для того, чтобы не тревожить любезных своих подданных. По сей последней причине он запретил печатать бюллетени о болезни его. Сия болезнь продолжалась с разными изменениями от последних чисел Генваря до 9–го Февраля».

Из записей в камер–фурьерском журнале известно, что император, проболев 5 дней, окреп и выехал в Михайловский Манеж на осмотр войск. Возвратившись, император почувствовал себя хуже: кашель и одышка увеличились. Но на другой день Николай I выехал опять в Манеж для осмотра маршевых батальонов Преображенского и Семеновского резервных полков. 11 февраля он уже не мог встать с постели.

Из записей камер–фурьерских журналов явствует, что с 10 по 15 февраля недомогание императора то усиливается, то убывает. «Его В–ство ночью на 14–е число февраля мало спал, лихорадка почти перестала. Голова свободна». 15 февраля, вторник: «Его В–ство провел ночь на 15–е февраля немного лучше, хотя вчера волнение было. Пульс сегодня удовлетворителен. Кашель: извержение мокроты не сильное». 16 февраля, среда: «Вчера после лихорадочного движения, сопровождаемого с ревматической болью под правым плечом, Его В–ство в эту ночь спал, но не так спокойно. Голова не болит, извержение мокроты свободно, лихорадки нет».

Необходимо обратить внимание на еще один важный факт, а именно гнетущее впечатление, которое произвела на Николая телеграмма, полученная им 12 февраля, о поражении русских войск под Евпаторией. Эти дни, с 12 по 17 февраля, вносят новый элемент в настроение почти оправившегося от гриппа Николая; физически здоровый, он переживает психологический кризис, физическое недомогание сменяется душевным надломом. Его охватывает отчаяние, что для Николая, гордившегося своей невозмутимостью, состояние необычное.

По–видимому, это известие наносит императору последний психологический удар. «Сколько жизней пожертвовано даром», – эти слова он повторял в последние дни жизни (откуда информация?, конкретно, кому он говорил? – не ходил же по дворцу все время повторяя.. ).

В ночь с 17 на 18 февраля Николаю I стало резко хуже. У него начался паралич . Что вызвало паралич? Вот это и остается тайной. Если император покончил с собой, то кто дал ему яд? Два лейб–медика находились поочередно у постели больного императора: доктор Карелль и доктор Мандт. В мемуарной и исторической литературе подозрение падает на доктора Мандта, хотя в начале развития паралича его при Николае не было. Публикаций о самоубийстве императора в то время было достаточно. «Колокол» в 1859 году («Письма русского человека») сообщал, что Николай I отравился с помощью Мандта.

Факт самоубийства подтверждается и воспоминаниями полковника И.Ф. Савицкого, адъютанта царевича Александра. Савицкий пишет: «Немец Мандт – гомеопат, любимый царем лейб–медик, которого народная молва обвинила в гибели (отравлении) императора, вынужденный спасаться бегством за границу, так мне поведал о последних минутах великого повелителя:

«После получения депеши о поражении под Евпаторией (Крымская война, поясняет специально Савицкий, была борьбой за гегемонию в Европе. И Николай I воспринял неудачу генерала Хрулева под Евпаторией как предвестницу полного краха своего величия) вызвал меня к себе Николай I и заявил: «Был ты мне всегда преданным, и потому хочу с тобою говорить доверительно – ход войны раскрыл ошибочность всей моей внешней политики, но я не имею ни сил, ни желания измениться и пойти иной дорогой, это противоречило бы моим убеждениям. Пусть мой сын после моей смерти совершит этот поворот. Ея не в состоянии и должен сойти со сцены, с тем и вызвал тебя, чтоб попросить помочь мне. Дай мне яд, который бы позволил расстаться с жизнью без лишних страданий, достаточно быстро, но не внезапно (чтобы не вызвать кривотолков)» . В воспоминаниях А. Савицкого Мандт отказывается дать яд, ссылаясь на профессию и совесть.

Этот разговор состоялся вечером 17 февраля, а в ночь на 18 февраля 1855 года император скончался. Уже к утру началось быстрое разложение тела. На суровом лице усопшего выступили желтые, синие, фиолетовые пятна. Уста были приоткрыты, видны были редкие зубы. Черты лица, сведенного судорогой, свидетельствовали, что император умирал в сильных мучениях.

Утром государь–наследник Александр ужаснулся, увидя отца таким обезображенным, и вызвал двух медиков: Здеканера и Мяновского – профессоров Медико–хирургической академии, повелел им любым путем убрать все признаки отравления, чтобы в надлежащем виде выставить через четыре дня тело для всеобщего прощания согласно традиции и протоколу. Ведь все эти фатальные признаки неопровержимо подтвердили бы молву, уже гулявшую по столице, об отравлении императора. Два вызванных ученых, чтобы скрыть подлинную причину смерти, буквально перекрасили, подретушировали лицо и его надлежащим образом обработали и уложили в гроб. Исследованный ими новый способ бальзамирования тела не был еще отработан должным образом и не предотвратил быстрое разложение тела; тогда обложили последнее ароматическими травами, чтобы заглушить зловоние.

Последней волей Николая I был запрет на вскрытие и бальзамирование его тела, он опасался, что вскрытие откроет тайну его смерти, которую хотел унести с собой в могилу (откуда известно, что это воля Николая!?) .

Мы привели только некоторые данные, касающиеся смерти Николая I. Но загадка остается загадкой, и вряд ли она теперь будет разрешена. Его царствование началось трагедией (манифестом от 13 июля 1826 года, объявившем приговор декабристам) и окончилось катастрофой. Крымскую катастрофу (?!!!) он не пережил; она осталась в памяти потомков одним из наиболее мрачных периодов российской истории.

Литература

1. Пресняков А.Е. Николай I//Пресняков А.Е. Российские самодержцы. –М., 1990.–С. 265,268,261.

2. Смирнов А.Ф. Разгадка смерти императора//Пресняков А.Е. Российские самодержцы. –М., 1990.–С. 435–462.

3. Смирнов А. Загадочная смерть Николая I//Дорогами тысячелетий: Сб. ист. ст. и очерков. Кн. 4 / Сост. В.П. Янков.–М.: Мол. гвардия, 1991.–С. 134–160.

4. Чулков Г.И. Николай Первый//Императоры: Психологические портреты. –М.: Моск. Рабочий, 1991.–С. 167–220.

Николай Павлович Романов, будущий император Николай I, родился 6 июля (25 июня по ст. ст.) 1796 года в Царском Селе. Он стал третьим сыном императора Павла I и императрицы Марии Федоровны. Николай не был старшим сыном и поэтому не претендовал на престол. Предполагалось, что он посвятит себя военной карьере. В полугодовом возрасте мальчик получил звание полковника, а в три года уже щеголял в мундире лейб-гвардии Конного полка.

Ответственность за воспитание Николая и его младшего брата Михаила была возложена на генерала Ламздорфа. Домашнее образование заключалось в изучении экономики, истории, географии, юриспруденции, инженерного дела и фортификации. Особый упор делался на изучение иностранных языков: французского, немецкого и латыни. Гуманитарные науки особого удовольствия Николаю не доставляли, зато все, что было связано с инженерией и военным делом, привлекало его внимание. В детстве Николай овладел игрой на флейте и брал уроки рисования, и это знакомство с искусством позволило ему в будущем считаться ценителем оперы и балета.

В июле 1817 года состоялась свадьба Николая Павловича с принцессой Фридерикой Луизой Шарлоттой Вильгельминой Прусской, принявшей после крещения имя Александра Федоровна. И с этого времени великий князь стал активно принимать участие в обустройстве российского войска. Он заведовал инженерными частями, под его руководством создавались учебные заведения в ротах и батальонах. В 1819 году при его содействии были открыты Главное инженерное училище и школы гвардейских подпрапорщиков. Тем не менее в армии его недолюбливали за излишнюю педантичность и придирчивость к мелочам.

В 1820 году произошел поворотный момент в биографии будущего императора Николая I: его старший брат Александр I сообщил, что в связи с отказом престолонаследника Константина право на царствование переходит к Николаю. Для Николая Павловича новость стала шоком, он не был к этому готов. Несмотря на протесты младшего брата, Александр I закрепил это право специальным манифестом.

Однако 1 декабря (19 ноября по ст. ст) 1825 года император Александр I внезапно скончался. Николай вновь попытался отказаться от царствования и переложить бремя власти на Константина. Только после обнародования царского манифеста, указывающего наследником Николая Павловича, ему пришлось согласиться с волей Александра I.

Датой присяги перед войсками на Сенатской площади было назначено 26 декабря (14 декабря по ст. ст.). Именно эта дата стала определяющей в выступлении участников различных тайных обществ, вошедшем в историю как восстание декабристов.

План революционеров не был реализован, армия не поддержала восставших, и выступление было подавлено. После суда пять предводителей восстания были казнены, а большое количество участников и сочувствующих отправились в ссылку. Царствование Николая I началось очень драматично, но других казней за время его правления не было.

Венчание на царство состоялось 22 августа 1826 года в Успенском соборе Кремля, а в мае 1829 года новый император вступил в права самодержца Польского царства.

Первые шаги Николая I в политике были довольно либеральными: из ссылки вернулся А. С. Пушкин, наставником наследника стал В. А. Жуковский; о либеральных взглядах Николая говорит и то, что Министерство государственного имущества возглавил П. Д. Киселев, не сторонник крепостного права.

Тем не менее история показала, что новый император был ярым приверженцем монархии. Его главный лозунг, определяющий государственную политику, выражался в трех постулатах: самодержавие, православие и народность. Главное, к чему стремился и чего добивался Николай I своей политикой, - не создавать новое и лучшее, а сохранить и улучшить уже существующий порядок.

Стремление императора к консерватизму и слепому следованию букве закона привело к развитию еще большей бюрократии в стране. По сути, было создано целое бюрократическое государство, идеи которого продолжают жить до настоящего времени. Была введена жесточайшая цензура, создано подразделение Тайной канцелярии во главе с Бенкендорфом, которое вело политический сыск. Было налажено очень пристальное наблюдение за печатным делом.

В годы царствования Николая I некоторые изменения коснулись и существовавшего крепостного права. Стали осваиваться необработанные земли в Сибири и на Урале, крестьян отправляли на их подъем независимо от желания. На новых землях создавалась инфраструктура, крестьян снабжали новой агротехникой.

При Николае I была построена первая железная дорога. Колея российских дорог была шире европейских, что способствовало развитию отечественной техники.

Началась реформа финансов, которая должна была ввести единую систему исчисления серебряных монет и ассигнаций.

Особое место в политике царя занимало беспокойство о проникновении либеральных идей в Россию. Уничтожить всякое инакомыслие Николай I стремился не только в России, но и во всей Европе. Без русского царя не обходилось подавление всевозможных восстаний и революционных бунтов. В результате он получил заслуженное прозвище «жандарм Европы».

Все годы правления Николая I наполнены военными действиями за рубежом. 1826-1828 годы - Русско-персидская война, 1828-1829 годы - Русско-турецкая война, 1830 год - подавление русскими войсками Польского восстания. В 1833 году был подписан Ункяр-Искелесийский договор, который стал наивысшей точкой российского влияния на Константинополь. Россия получила право блокировать проход иностранных кораблей в Черное море. Правда, вскоре это право было утрачено в результате заключения Второй Лондонской конвенции в 1841 году. 1849 год - Россия активный участник подавления восстания в Венгрии.

Кульминацией царствования Николая I стала Крымская война. Именно она явилась крахом политической карьеры императора. Он не ожидал, что на помощь Турции придут Великобритания и Франция. Вызывала опасение и политика Австрии, недружелюбие которой вынуждало Российскую империю держать на западных границах целую армию.

В результате Россия потеряла влияние в Черном море, лишилась возможности строить и использовать на побережье военные крепости.

В 1855 году Николай I заболел гриппом, но, несмотря на недомогание, в феврале вышел на военный парад без верхней одежды… Скончался император 2 марта 1855 года.