Синяя Борода: история персонажа
Персонаж французской народной сказки. Богатый аристократ с синей бородой, который убивает собственных жен.
История создания
Кадр из мультфильма "Синяя Борода" Сюжет о Синей Бороде проник в комиксы и компьютерные игры. Американское издательство «Vertigo» в 2002 году начало выпускать комикс «Fables». Главные герои этого комикса - персонажи фольклора и народных сказок, которые волей случая оказались в Нью-Йорке и вынуждены выживать среди людей. Синяя Борода - один из этих героев. В 2013 году вышла видеоигра в жанре нео-нуарного детектива «Волк среди нас» («The Wolf Among Us»), созданная по мотивам этого комикса. Синяя Борода и здесь один из главных персонажей.
Цитаты
«Давным-давно жил один человек. Он был очень богат: у него были прекрасные дома, множество слуг, золотая и серебряная посуда, золоченые кареты и великолепные кони. Но, к несчастью, борода у этого человека была синяя».
«Соседки и подруги без умолку восхищались сокровищами Синей Бороды и завидовали его молодой жене. Но ее эти сокровища нисколько не занимали. Ее мучило любопытство: ей хотелось отпереть маленькую комнатку в конце коридора».
Материал из Wikitranslators
| ← Глава 4 Осужденный | "Жиль де Рэ - маршал Синяя Борода"
~ Глава 5 Легенда о Синей Бороде
автор Zoe Lionidas |
Глава 6 Оправдание через пятьсот лет? → |
Трагедия и страшный конец Жиля де Рэ остались в народной памяти, слившись и причудливо смешавшись с привычными для Бретани образами и сказочными мотивами, самым известным из которых стал сюжет о Синей Бороде.
Сказка эта каждому из нас знакома с детства. Страшный аристократ с синей бородой женится раз за разом, но через короткое время очередная жена пропадает без вести. В восьмой раз он берет за себя тихую скромную девушку, и отдает ей ключи от всех помещений замка, предупредив, однако, чтобы в одну из комнат она не смела заглядывать. Некоторое время новобрачная терпит, но любопытство берет верх, и заглянув в запретное помещение, она видит мертвые тела прежних жен Синей Бороды. От страха уронив ключ на пол, она понимает, что он испачкался в крови, но отмыть или оттереть заколдованный ключ уже невозможно, и строгий муж в тот же день узнает, что и новая супруга преступила запрет.
Выхватив меч, он приказывает ей приготовиться к смерти, но та затягивает исполнение приговора под разными предлогами, одновременно спрашивая сестру Анну, которая в этот момент находится на вершине башни «Едут ли братья?» (которые, по счастливой случайности как раз в этот день решили ее навестить. Как обычно бывает в сказке, все заканчивается хорошо, братья успевают вовремя, и злодей погибает, приняв заслуженную кару за все свои преступления.
Сказка, на старинный лад, заканчивается «моралью»:
«Да, любопытство - бич,
Смущает всех оно
На горе смертным рождено.
Примеров - тысячи,
Как приглядишься малость,
Забавна женская к нескромным тайнам страсть:
Известно ведь, что дорого досталось.
Утратит вмиг и вкус и сласть.»
(перевод Л. Успенского).
Впервые в том состоянии, в каком мы знаем ее сейчас, сказка «Синяя Борода» появилась в издании «Истории и сказки прежних времен, сказки матушки Гусыни», вышедшая из печати в 1697 году (издатель - Клод Барбен). Как известно, сборник этот снискал такую популярность, что был переведен практически на все языки мира, а французский язык обогатился поговоркой «ждать будто сестру Анну» - то есть ждать с огромным нетерпением. В начальном своем состоянии, сборник «Сказок матушки Гусыни » включал в себя следующие тексты:
Позднее к первоначальному изданию добавились «Гризельда или многотерпеливая маркиза салюсская », «Ослиная шкура » и «Потешные желания». Как известно, одну из этих сказок - «Рике с хохолком», автор, Шарль Перро сочинил сам, в основу прочих были положены некие «материалы». В некоторых случаях эти первоначальные источники легко поддаются обнаружению, так, например, история терпеливой Гризельды была прекрасно известна в Европе в изложении Джованни Бокаччо , однако, в интересующем нас случае, ситуация не столь очевидна.
Шарль Перро, автор сказки
Прежде чем перейти к вопросу, был или не был наш герой прототипом злодея Синей Бороды, коротко о самом авторе сказок. Профессии «писатель» нет и не существовало, видимо, ни в какие времена. Шарль Перро, седьмой и последний ребенок Пьера и Пакетты Перро, как то часто бывает с младшими, силился не только догнать, но и превзойти своих братьев. Кстати сказать, у него был близнец - Франсуа, умерший в возрасте шести месяцев. Франко-итальянский исследователь Марк Сориано, отдавший много сил исследованию биографии и творчества Перро, полагал, что мотив «близнеца» преследовал писателя до конца жизни, порождая образы бесконечных зеркал, двойников, героев, действующих парой и т. д. Так это или нет, мы обсуждать не будем, желающим достаточно обратиться к первоисточнику.
Известно, что юный Перро был одним из лучших учеников католического коллежа Бове (заметим в скобках, одним из основателей которого был Кошон , судья и палач Жанны… как все же тесно смыкается история…) Получив в 23 года лицензию Орлеанского университета на адвокатскую практику на ниве гражданского и канонического права (или как принято было говорить тогда «обоих прав»), Перро недолгое время подвизался на этом поприще, но оставил свою деятельность по настоянию братьев, чтобы в 1654 году окончательно превратиться в подручного при старшем из них - Жане Перро, генеральном контролере финансов Парижа.
В 1663 году молодому Перро удалось обратить на себя благосклонный взгляд генерального контролера (или как сказали бы сейчас, «министра») финансов - Кольбера , и надо сказать, очень вовремя. Год спустя, после уничтожения системы откупа , согласно которой сборщиками налогов выступали частные лица, которые получив для короля оговоренную сумму имели право грабить население уже ради собственного обогащения - Жан Перро окончательно разорился и сошел с политической сцены. Однако, младший брат остался на плаву, и более того, был утвержден в должности инспектора королевской недвижимости. Более того, не желая отстать от Ришелье , основавшего Французскую Академию наук , Кольбер положил начало т. н. «Малому Совету» или «Малой академии», которая со временем превратится в «Академию надписей и изящной словесности »; в то время как бессменным секретарем этого нового учреждения станет, как вы уже догадались читатель, Перро-младший. Изначальной задачей этой «малой академии» было курить фимиам Людовику-Солнце и его семейству, изощряясь в сочинении прозаических и стихотворных похвал, од и каламбуров . Надо сказать, что Перро еще раньше успел достойно отметиться и на этом поприще создав такие «шедевры» как «Оду мира» (в 1659 году - в ознаменование мира с Испанией), «Оду женитьбе короля» (1661 г.), «Оду на рождение мсье Дофина » (1661 г.). На своем новом посту он продолжал строчить произведения того же плана, воспевая в стихах кардинала Мазарини , хорошо известного русскому читателю по романам Дюма , поэмы о балах и праздниках, устраивавшихся в королевском дворце, вирши в честь побед французского оружия во Франш-Конте , при Камбрэ и Монсе и т. д. Надо сказать, что трудолюбивый чиновник не забывал также о своих прямых обязанностях, надзирая за ремонтом восточного крыла Луврского дворца (которое, кстати сказать, поручил своему старшему брату Клоду), строительством парижской обсерватории, триумфальной арки в предместье Сент-Антуан, и т. д.
Короче говоря, карьера младшего Перро шла в гору, и он мог бы остаться одним из сотен дворцовых чиновников и мелких лизоблюдов, имена которых известны лишь профессиональным историкам, но, как то часто бывает «не было бы счастья, да несчастье помогло». В литературных делах Перро жестоко враждовал с известным поэтом Расином , создателем классицистической теории Буало и их приверженцами. Не будем входить в причины столь неприязненного взаимоотношения литераторов - опять же, любой желающий может открыть нужную литературу. Отметим лишь, что после смерти Кольбера в 1683 году и прихода к власти нового министра - Лувуа , младшего Перро без всяких разговоров вышвырнули из академии, не забыв лишить его полагающегося секретарю жалования. На несколько лет отойдя от дел, Перро занялся воспитанием сыновей, однако, не оставлял надежды вернуть себе королевскую милость. Ради этого он сочинил очередную оду «Пир богов по причине рождения герцога Бургундского», посвященной, конечно же, появлению на свет внука Людовика XIV . Изощряясь в лести и сервилизме, Перро неожиданно вспомнил о случайно услышанном разговоре: король обожает сказки! На этот путь будущего собирателя фольклора подвиг, не подозревая об этом Кольбер, при случае упомянув, что юный король, когда в семилетнем возрасте ему пришло время от нянек перейти под патронат мужчин, горько жаловался, что некому более рассказать ему об «Ослиной шкуре», так как под звуки этой старинной сказки он привык засыпать.
Не забывая об одах и поучениях (а двор в это время рьяно проникся духом христианского смирения, которое принесла с собой новая фаворитка - а позднее, и тайная жена короля - мадам де Ментенон), Перро за шесть последующих лет (1691-1697) создал известные нам сказки в стихах и в прозе, посвятив свой первый сборник «Мадемуазель », то есть дочери Филиппа Орлеанского . Как известно, сборник этот сделает его знаменитым, и останется жить, в то время как все прочие писания будут давно и благополучно забыты.
Жиль де Рэ - прототип Синей Бороды?
Остановимся на этом, и зададимся следующим вопросом: использовал ли автор при написании своей, явно литературной сказки, и был ли вообще знаком с историей Жиля де Рэ, а если да, почему он остановился на ее передаче в форме истории об аристократе-женоубийце, хотя как писатель, и отнюдь не собиратель фольклора (тогда и понятия такого не было!), мог свободно варьировать сюжет?
На первый вопрос можно с долей уверенности ответить, да, мог быть знаком. Семья Перро была родом из Тура , эти места находятся сравнительно недалеко от Бретани, память о жизни и смерти Жиля де Рэ сохраняется вплоть до нынешнего дня. Сам процесс Жиля никогда не был тайным, более того, он свободно распространялся в списках, уже в XVI веке, а в последующие два столетия количество этих списков выросло до такой степени, что историки затрудняются с точностью его определить. До настоящего времени сохранилось около 20 копий, две их которых принадлежали кардиналу Сезару д’Эстре (коллеге Перро по Академии), а также государственному советнику Николя-Жозефу Фуко. Да и сам Перро, как специалист в области права, не мог не располагать сборником судебных решений прошлого - подобные сборники использовались в качестве прецедентов для вынесения судебных решений. В них достаточно часто входил процесс Жиля.
Но если это так, почему все же Перро предпочел для главного злодея в своей сказке форму убийцы жен? Пытаясь ответить на этот вопрос, новейший биограф нашего барона - Матеи Казаку предполагает:
- В те времена у всех на слуху было т. н. дело о ядах , скандализировавшее французский двор. Дело в том, что многолетняя фаворитка Людовика, маркиза де Монтеспан , не желая смириться с судьбой отставленной пассии, пыталась вернуть себе расположение короля многочисленными способами - как подсылая отравленные перчатки его новой возлюбленной , так и с помощью т. н. «черных месс ». Под этим именем в XVII веке полагали одну из форм старинного заклинания дьявола. Для того, чтобы нечистый дух благосклонно отнесся к просьбе нового адепта, в жертву ему приносили младенцев. Дело это обернулось грандиозным скандалом и множеством казней и ссылок, напоминать о нем, даже в литературной форме было как минимум, неосторожно.
- Гомосексуальными наклонностями отличался Филипп Орлеанский - младший брат короля. Однако, если во времена Жиля подобные поползновения порой карались смертью, в развращенном XVII веке, это уже никого не удивляло. Окружив себя юными «любимцами», герцог развлекался в свое удовольствие, не обращая внимания на жалобы покинутой супруги . Лишнее напоминание об этом могло также обернуться для литератора королевской немилостью.
Так это или нет, можно спорить долго. Не желая вдаваться в подобные перипетии, автор предпочитает закончить известным выражением Платона «а далее, пусть каждый думает как хочет ».
О том, что в народной памяти образ вполне реального убийцы детей Жиля де Рэ слился с архетипическим убийцей жен, было известно уже со давно. Как было сказано выше, могилу Марии де Рэ местные крестьяне имели обыкновение показывать своим детям как «могилу дочери Синей Бороды». Возникнув в гуще деревенской жизни, это отождествление постепенно нашло себе место и в «ученой» литературе. Так, в частности, Эдуар Рише, в 1820 году выпустивший свое эссе «Описание [окрестностей] реки Эдр», он упоминает замок Веррьер, стоящий на ее берегу, специально оговаривая при том, что этот замок принадлежал Синей Бороде; в реальной истории имя этого человека было Жиль де Рэ. Замок этот к началу XIX века уже превратился в руины, с ним соседствовала крошечная часовенка, также разрушенная, вокруг которой выросли семь на редкость красивых деревьев, и наш автор был твердо убежден, что их число соответствовало количеству убитых жен Синей Бороды.
Ему вторил Пьер Фуше (1772-1845), тесть знаменитого писателя Виктора Гюго . Вспоминая бытность свою в Нанте , он говорит о том, что по воскресеньям местные жители имеют обыкновение прогуливаться к замку Синей Бороды, прямо именуя его Жилем де Рэ, и традиция эта восходит к незапамятным временам. Несколько иначе трактует старую сказку Ж. Колен де Планси, автор известного в XIX веке «Словаря адских сил». Публикуя со своими комментариями очередное издание «Сказок» Шарля Перро, он оговаривается, что история о Синей Бороде пришла из Нижней Бретани, и что «на самом деле Синяя Борода был знатным сеньором из дома Бомануар ».
В позднейших изданиях, Синяя Борода именуется «графом». В воображении Перро этот явно средневековый персонаж превращается в современного для него вельможу, который живет в богато обставленном особняке с кабинетами, диванами и венецианскими зеркалами. Один из двух братьев героини - королевский мушкетер , второй - драгун . Аббат Боссар не без юмора замечал, что героиня подобного опуса была единокровной сестрой мадам де ла Файетт или мадам де Монтевилль, частой гостьей в салоне Рамбуйе , и случись свирепому супругу грозить ей смертью, попросила бы пару минут отсрочки, чтобы напудрить нос и поправить прическу - дабы очаровательно выглядеть даже в гробу!
Далекие предшественники
Но шутки-шутками, а сам сюжет истории о демоническом убийце женщин восходит к куда более древним временам, чем эпоха нашего героя. Так французские фольклористы и собиратели сказок - Поль Деларю и Мари-Луиз Тенез насчитали в Бретани как минимум три варианта истории о Синей Бороде.
В первом из них трех сестер одну за другой крадет некое демоническое существо, женится на каждой из них, соответственно запрещая открывать запертую комнату, и убивает затем за нарушение запрета. Впрочем, младшей из троих удается хитростью избегнуть казни, вернуть к жизни сестер и извести злодея.
Второй и самый известный в пределах Франции, положил в основу своей сказки Перро, единственной оговоркой, что в качестве спасителей в народном изложении, могут выступить не только братья, но и родители или иные родственники жертвы.
И наконец, третий знаменуется явным налетом христианского благочестия. В этом случае, дьявол или его земное воплощение, одну за другой похищает двух сестер, желая уничтожить обеих, но вмешательство святого или святых останавливает казнь.
Кроме того, во всей Европе уже во времена Средневековья была известна баллада о «Рено, убийце женщин». Всего известны до 23 ее вариантов в одной только Франции, из которых на Бретань приходятся семь. В бретонском варианте в качестве палача выступает знатный сеньор, причем легенда именует его типично средневековыми титулами - сьер де ла Трамбле или маркиз де Коатредез.
Таким образом, мы можем с уверенностью сказать, что история о Синей Бороде существовала за много лет, а быть может, и за много веков до Жиля де Рэ; вполне реального педофила и убийцу детей народная память соединила с хорошо известным архетипическим образом мужа-тирана. Остается лишь ответить на вопрос, откуда произрастают древнейшие корни сказки, и как могло произойти подобное слияние.
В поисках ответа на первый вопрос, натуралист и фольклорист и естествоиспытатель начала XIX века Карл Анастас, барон Валькенер , в своих «Посланиях, касательно волшебных сказок, полагающихся творениями Перро», возводит историю Синей Бороды ко временам бретонского язычества. Основу ее Валькенер видит в одном из типичных для этой местности благочестивых историй, изложенных в «Больших Хрониках» и «Житиях святых Бретани или Арморики ». С его точки зрения, исконным прототипом Синей Бороды был бретонский король Коморр Проклятый (VI в. н. э.), женившийся на Трифине, дочери короля (по другим источникам - графа) Ваннского. Согласно легенде, звероподобный супруг уже успел казнить четверых жен, в скором времени он вешает и свою новую супругу, но ее воскрешает св. Гильдас (или Вельтас), в то время как жестокий Коморр погибает под обломками своего замка.
В пересказе Алена Бушара, этот сюжет, в том виде как он изложен в «Больших (бретонских) хрониках» звучит следующим образом:
| Комор, бретонский король VI в. уже погубил нескольких своих жен, тогда как Герок, граф Ваннский отказался выдать за него свою дочь Трифину. Однако, в конечном итоге побежденный домогательствами короля, он согласился, «заставив того пообещать, что в согласии с королем Комором господин святой Гильдас возьмет на себя труд за ней присматривать и ему ее вернуть живой и здоровой ежели он того потребует». Некоторое время после свадьбы, королева дозналась, что муж ее предает смерти своих жен едва лишь приметив, что они понесли во чреве, и боясь подвергнуться той же участи, бежит назад к отцу, но Коморр, пустившись в погоню, настигает ее в небольшом лесу, где она пытается укрыться, и отрубает ей голову. Охваченный горем отец, граф Герок, посылает за Св. Гильдасом, моля его сдержать данное ему слово. Святой в скором времени обнаружив тело, при содействии сил небесных, молитвами и слезами возвращает к жизни святую Трифину. |
Шарль Морен де Сувердаль, исследователь середины XIX века, специально приехавший в Бретань, чтобы осмотреть развалины замка Машкуль, в свою очередь полагал, что Шарль Перро, сочиняя свою знаменитую сказку, основывался именно на рассказах о зверствах Жиля де Рэ, но желая смягчить слишком жестокую картину, счел нужным заменить детей на женщин, скрестив, таким образом, средневекового барона с многоженцем Генрихом VIII Английским .
«Что же он намеревается делать?»
«Отомстить за смерть всех, кого ты погубил».
«Значит, мне конец?»
«Нет еще, ибо час твой не пробил».
«Кто же остановит их?»
«Я, при твоем содействии и помощи, добрый мой рыцарь.»
«Ты сделаешь это?»
«Да, сделаю, ибо живой ты полезнее мне тысячекратно, нежели мертвый. Сейчас же, прощай, Жиль де Рэ, и помни о том, что ты принадлежишь мне душой и телом.»
И синий дьявол исчез в серном облаке. Он сдержал свое слово и расстроил намерения дворян из земли Редон, но с того времени и далее Жиля в этой земле не звали иначе как человеком с Синей Бородой.
И наконец, легенды, как им и положено, повествуют о жалкой смерти злодея:
| «Жиль де Рэ доставлен был в город Нант и там приговорен к смерти, однако, судьи пожелали, дабы он кончил жизнь свою там, где совершал свои преступления.» На горном откосе, где располагалась северная сторона замковых укреплений, а под ногами смотрящего открывался вид на вершины ольховых деревьев, тополей и дубов, покрывающих собой берега речки Севр, до сих пор показывают место, где преступника, будто в сказке о «Ловкой Принцессе» забили в бочонок, изнутри усаженный лезвиями и острыми гвоздями, приготовленный им же для своей жены, и сбросили вниз, и бочонок этот загромыхал вниз с камня на камень, до самого дна речной долины, и когда наконец достиг кромки воды, преступник был уже мертв, засим, как утверждали наши рассказчики «в Тиффоже, а также по всей округе устроен был великий праздник по причине смерти сеньора столь жестокосердного.» |
На этом поставим точку и мы.
Маргинальные теории
XIX век стал поворотным для недавно сформировавшейся науки - лингвистики . Это время расцвета т. н. сравнительного языкознания , иначе говоря - теории, что языки Европы в большинстве своем восходят к единому предку , существовавшему около 6 тыс. лет назад. Сейчас этот пра-язык мы называем индоевропейским, в те времена предпочитали термин «индогерманский» или «арийский язык-основа», но дела это не меняло. И тогда же была выдвинута революционная по тем временам идея, что не только языки, но и мифология Европы восходит к единому источнику: обрядам и религиозным верованиям индоарийского племени. В самом деле, обращали на себя внимание параллельные сюжеты в мифологии и религиозных учениях народов, в современном мире располагающихся в разных уголках континента. В частности, наводило на размышление родство имен и функций греческого Зевса и ведийского Дьяуса , имя ведийского же огненного бога - Агни , явно родственного славянскому понятию «огонь», мифы о близнечных парах, повторяющиеся в культурах многих народов и т. д. Теория о том, что сказка есть по сути искаженный и деформированный в новой среде дикарский обряд и дикарский миф, разработанный, в частности, школой Э. Тайлора совершила настоящую революцию в культурологии. Одной из сказок, которую подвергли изучению была, как вы уже догадались читатель, старинная легенда о Синей Бороде, и сразу начали выясняться интересные вещи.
Так, например, в греческом языке, так же как и в скандинавских (что немаловажно, так как Нормандия - ближайший сосед Бретани!) слово «синий», применительно к волосам, имеет значение глубокого иссиня-черного оттенка, «цвета воронова крыла», более того, обладатели подобной шевелюры считаются записными ловеласами и соблазнителями. В частности, подобным цветом бороды греческая мифология наделяет Зевса - известного своими любовными похождениями, протягивая таким образом ниточку от мифических богов-соблазнителей к образу демонического убийцы женщин; в самом деле, известно же, что в начале христианской эры античные боги толковались как «демоны», соблазняющие и пытающиеся привести к гибели правоверных католиков.
Следующая, куда более экстравагантная теория не нашла себе последователей по причине слишком уж очевидной курьезности. Ее автор предложил, что цвет бороды сказочного героя связан с тем, что Жиль де Рэ (как то известно) подвизался на ниве алхимических превращений. Первой же стадией процесса считалось окрашивание смеси в иссиня-черный цвет - так, что стадия эта в алхимических гримуарах носила специальное имя «вороньей головы» или же «вороньего крыла». Стало быть, цвет бороды главного героя значил, что дальше этой стадии ему продвинуться не удалось, а женщин, он преследовал, словно птиц, известных своим непостоянным поведением и перепархиванием с ветки на ветку. Заметим, в скобках, что у этой сказки множество разновидностей, и борода главного героя бывает и Зеленой, и Синей, и даже Красной. Интересно, в подобных случаях, до какой стадии алхимического превращения дошел главный герой?
Еще одна, не менее экстравагантная теория исключительно модная в XIX веке, т. н. «астрономическая» или «солярная» желала видеть в главном герое воплощение античного божества Солнца, которое движется по небу из созвездия в созвездия, бросая одну за другой своих безутешных звездных возлюбленных.
В числе многих других сюжетов «Синюю Бороду» иногда считают отражением первобытного обычая посвящения или инициации . Так как описание этого обряда парадоксальным образом пытались использовать для оправдания нашего героя, на этой этнографической теме стоит остановиться особо.
Обряд посвящения или инициации появляется, по всей видимости, на стадии начала разложения охотничьего сообщества , постепенного перехода к патриархату и выделению племенной элиты. Дело в том, что для племени, чье выживание зависит от удачи или неудачи охотника, жизненно важно не только научить свою молодежь метко стрелять и выслеживать добычу, зверя следует себе подчинить. В самом деле, охотник, сколь ловок и опытен бы он ни был, во многом зависит от слепой удачи. Можно провести в джунглях и день, и два, и зря потратить время, не наткнувшись на свежий след. Посему, научиться убивать зверя несложно, его следует заколдовать, заставить выйти к охотнику, подставиться под стрелу или копье. Именно этому посвящен обряд инициации молодежи. Чаще всего он проводится над мальчиками, вступающими в период полового созревания, хотя известны и женские инициации. У племен разных стран и континентов обряд в достаточной мере разнообразен. В самом общем виде, он всегда сводится к тому, что детей уводят в лес или густой кустарник - место обитания зверья, место опасности и возможной смерти, где затем подвергают мучительным испытаниям. Это может быть обрезание, отрубание мизинца, порка, обжигание кожи и т. д. Порой для помрачения сознания, что для дикаря равносильно переходу в «мир духов» предлагают наркотическое курение или питье. В полубредовом состоянии будущий охотник видит образы зверей и духов, учится говорить с ними и находит себе «духовного» покровителя, который будет отныне сопутствовать и помогать ему до самой смерти. Окончательно выбившись из сил, неофиты теряют сознание («временно умирают») и «воскреснув», получают все права и привилегии взрослых.
Получившие посвящение, как правило, отделяются от остального племени, и вплоть до женитьбы живут в качестве некоего «братства». По сути дела, это подготовка не только будущих охотников, но и будущих воинов. Юноши поселяются в т. н. «мужском доме» - это самое крупное и самое нарядное здание в деревне. Здесь хранятся маски и амулеты племени, здесь же, за плотно закрытыми дверями, происходят магические обряды и пляски. Для женщин и детей посещение «мужского дома» запрещается под страхом смерти; впрочем, с несколькими любопытными исключениями. Старухам, которые уже по возрасту не считаются «женщинами» вход в мужской дом открыт, как правило, они занимаются в нем уборкой, или приготовлением еды, юноши уважительно зовут старых женщин «матерями». Кроме того, в мужской дом имеет вход одна (или реже несколько) избранных девушек. Здесь они исполняют роль «сестриц», с которыми юноши могут удовлетворять свои половые потребности. Рожденных от подобного сожительства детей, убивают. Со временем девушка, выбирает, как правило, одного из молодых воинов, и вступив с ним в брак, поселяется в доме мужа.
Вопрос, каким образом избранной девушке становится возможно видеть тайные обряды племени, решен не до конца. Существует предположение, что она также проходит обряд посвящения, становясь таким образом, равной юношам. Из обряда посвящения девушки - оговоримся, потенциальном, так как этнографически подобный обряд не зафиксирован! - пытались вывести сюжеты сказок о «мертвых царевнах » и «спящих красавицах » - временной, колдовской смерти, которая, как и следовало ожидать, заканчивается браком.
Как вы уже догадались, читатель, именно запрет на вход в мужской дом, запрет под страхом смерти, нарушение которого невозможно скрыть, этнографы пытались разглядеть в сказочном мотиве «нарушения запрета» (ящик Пандоры , кладовая, где содержится скованный Кощей , комната с котлом, кипящим золотом), и конечно же - каморка с повешенными женами Синей Бороды. Вход в нее оборачивается для героини временной смертью, то есть посвящением, и, как и следует из обряда, вступлением уже в постоянный брак.
Так это или нет, спорить можно долго, да и сама теория еще сформулирована не до конца, так как европейцам практически никогда не удавалось наблюдать обряд посвящения; в лучшем случае, они узнавали о нем через переводчика, у тех, кто прошел его в юности и нарушил тайну, причем случаи эти в большинстве своем приходятся на время умирания и разложения традиции, когда священный трепет уже утрачен, и в то же время начальный, уже неясный самим исполнителям обряд начинает сильно деформироваться. Но предположим, что теория верна, и, как то часто бывает, на древнейший пласт, уже забытый и малопонятный в новых условиях, наложились реальные воспоминания и события недавнего времени.
В любом случае, не вызывает сомнения то, что реальный образ барона-детоубийцы в народной памяти наложился на уже существующие архетипы, и постепенно слился с ними, превратив вполне реальные события в сказку, приукрашенную воображением и подогнанную им же к давно существующим и привычным образцам. Спор о Синей Бороде продолжается, но предоставив его фольклористам и этнографам, перейдем к следующей, последней главе этой публикации.
Литература
- Georges Bataille Le Procès de Gilles de Rais. - Paris: Éditions Pauvert, 1977. - 338 p. -
- Abbé Eugène Bossard Gilles de Rais, Maréchal de France dit Barbe Bleu. - Paris: H. Champion, 1886. - 638 p.
- Matei Cazacu Gilles de Rais. - Paris: Tallandier, 2006. - 382 p. -
© Zoe Lionidas (text). All rights reserved. / © Зои Лионидас (text). Все права сохранены.
Это все Синяя Борода: Barbe bleue, Barbe Rouge, The Bloody Baker, Bluebeard (Estonia), Bluebeard (France)
Bluebeard (Germany), Blue-beard (United States), Bopoluchi, Captain Murderer, Greenbeard, The History of Mr. Greenwood, Ímarasugssuaq, Who Ate His Wives, King Bluebeard, mr. Fox (England), Sulasa-Jataka, The Tale of Knight Bluebeard
Вариант классический, французский - Ш. Перро
Богатого аристократа по прозвищу Синяя борода боятся женщины: во-первых, из-за синего цвета бороды, за который он и получил такое прозвище, во-вторых, из-за того, что судьба шести его бывших жён остаётся неизвестной. Он сватает за себя одну из дочерей соседки, благородной дамы, предлагая матери самой решить, какую из дочерей выдавать замуж. В страхе перед ним ни одна из дочерей не решается выдвинуть свою кандидатуру. В итоге, завоевав сердце младшей дочери, господин играет с ней свадьбу, и она переезжает жить к нему в замок.
Вскоре после свадьбы господин отлучается, сказав, что вынужден уехать по делам, и отдаёт жене ключи от всех комнат, в том числе от таинственной каморки внизу, под угрозой смерти запретив входить туда. Но во время отъезда супруга девушка не выдерживает и открывает дверь, обнаруживая там лужу запёкшейся крови и тела всех предыдущих жён Синей бороды. В ужасе она роняет ключ в лужу крови и, придя в себя, пытается оттереть кровь. Но поскольку этот ключ волшебный, у неё ничего не получается.
Неожиданно Синяя Борода возвращается из поездки раньше срока и по волнению супруги догадывается, что она нарушила уговор. Она просит у него пять минут времени, чтобы помолиться, а сама посылает старшую сестру на башню следить, не приехали ли братья. По прошествии времени у Синей бороды кончается терпение, он достаёт нож и хватает жену, но в этот момент приезжают её братья и убивают его.
Вариант английский
Английский сюжет сказки слегка отличается от французского. Там Синяя Борода просто похищает случайно встретившуюся ему по дороге красивую девушку и насильно делает её своей женой. Все слуги в доме Синей Бороды - продажны, кроме одной прекрасной пастушки, с которой молодая хозяйка сдружилась. Синяя Борода уезжает, оставляя жене ключи, и запрещает открывать единственную каморку. Хозяйка и пастушка из любопытства открывают каморку и видят трупы женщин, которые висят на семи крюках, восьмой крюк свободен. В ужасе молодая женщина выпускает из рук ключ, он падает и оказывается замаран в крови. Девушки пытаются оттереть кровь, но чем больше моют, тем ярче становится пятно. Поняв, что госпоже не избежать наказания, пастушка посылает говорящую сойку со страшной вестью братьям своей госпожи. Синяя Борода возвращается и точит нож, чтобы убить непослушную жену. Пастушка напряжённо смотрит с башни, не едут ли братья хозяйки. В последний момент братья всё же успевают. Происходит битва: два брата сражаются с Синей Бородой и его зловещими псами. Однако братьям удаётся победить. Они увозят домой сестру и юную пастушку, на которой младший брат с благословения родителей женится.
Вариант восточный
Сходный со сказкой о Синей Бороде - сюжет из "Тысяча и одной ночи". Это история принцессы Нузхан-аз-Заман, поддавшейся уговорам незнакомого бедуина. Видя, что она одинока, он предлагает ей ехать с ним: "Мне досталось шесть дочерей, и пять из них умерли, а одна жива... А если у тебя никого нет, я сделаю тебя как бы одной из них, и ты станешь подобна моим детям". "И бедуин непрестанно успокаивал ее сердце и говорил с ней мягкими речами, пока она не почувствовала склонности к нему... А этот бедуин был сын разврата, пересекающий дороги и предающий друзей, разбойник, коварный и хитрый...". Оказавшись в его власти, Нузхан-аз-Заман страдает от побоев и унижений и готовится к смерти, когда ей на помощь приходит заезжий купец и выкупает ее у бедуина
Вариант братьев Гримм
Более сложный пересказ у сказки "Чудо-птица" (Fitchers Vogel), записанной братьями Гримм. Здесь действует некий колдун, живущий в темном лесу. Он ходит по домам и хватает девушек, которых после этого никто никогда больше не видит. Так он приходит к дому "одного человека, у которого было три красивых дочери". Все они по очереди попадают к колдуну. Первых двух губит любопытство: они заглядывают в запретную комнату, колдун узнает об этом и убивает их. Третья девушка оказывается удачливее. Она приходит в запретную комнату, видит убитых сестер, оживляет их, ухитряется скрыть от колдуна свой поступок и становится его невестой. Она посылает его к своим родителям с корзиной золота, в которой спрятаны ее сестры. Как только девушки добираются до дому, они зовут на помощь. Третья сестра, обвалявшись в перьях и превратившись в чудо-птицу, неузнанной встречает колдуна и его гостей. "Но только вошел он вместе со своими гостями в дом, а тут вскоре явились братья и родные невесты, посланные ей на подмогу. Они заперли все двери дома, чтобы никто не мог оттуда убежать, и подожгли его со всех сторон, — и сгорел колдун вместе со всем своим сбродом в огне
Вариант дьявольский
Любопытные истории, рассказанные старожилами, приводит в своем монументальном исследовании аббат Боссар. Мимо замка Жиля де Ре едут граф Одон де Тремеаки его невеста — Бланш де Лерминьер. Жиль (обладающий, как сказано, бородой прекрасного рыжего цвета) приглашает их к себе на обед. Но когда гости собираются уезжать, Жиль приказываетбросить графа в "каменный мешок" и предлагает Бланш стать его женой. Бланш отказывается — Жиль настаивает. Он ведетее в церковь, где обещает ей свою душу и тело в обмен на согласие. Бланш соглашается и в тот же миг превращается в Дьявола синего цвета. Дьявол смеется и говорит Жилю: "Теперьты в моей власти". Он делает знак, и борода Жиля де Ре становится синей. "Теперь ты не будешь Жилем де Лавалем, — кричит Дьявол. — Тебя будут звать Синяя Борода". Рассказ заканчивается тем, что с тех пор Жиля все знали только под именемЧеловека с Синей Бородой. Спустя годы некий монах встречает на прекрасном цветущем лугу несколько прелестных девушек. Они не поют и не танцуют, а только горько плачут. "Что свами случилось?" — спрашивает старик. "Мы оплакиваем нашу подругу, Гвеннолу, самую красивую из нас. Ужасный Синяя Борода убил ее, как он убил всех своих жен". "Ничего, — говорит старик. — Я поклялся защищать моих прихожан". Он идет в замок и долго молится за душу синей Бороды. "НоЖиль де Лаваль не верит в Бога!" — восклицают девушки. "Тем хуже для него!" — отвечает старик и продолжает молиться несколько дней без остановки. Историязаканчивается словами: "Снова девушки поют песни и танцуют на лугу. Нет больше Жиля де Лаваля! Синяя Борода умер!"
Вариант итальянский
Есть похожая итальянская сказка - "Серебряный нос". К богатому дворянину приходит вдова и просит устроить к себе прачкой ее старшую дочь. Богач соглашается, так как девушка, увидев его, совершенно не испугалась (а у него был огромный серебряный нос). Он селит ее у себя и дает ключи от всех комнат за исключением одной двери. Каждую ночь Серебряный Нос входит в комнату девушки и оставляет розу в ее волосах. Как-то он уезжает по делам, оставив служанку одну. Тут же она открывает запретную дверь. Внутри она видит ад - огненную комнату, где души проклятых корчиться в вечных муках. Девушка в ужасе быстро захлопывает за собой дверь, но цветок в волосах оказывается опален. Когда Silvernose возвращается, цветок служит доказательством ее поступка. "Ну почему никто меня не слушается - ведь я предупреждаю!" - кричит он, открывает дверь и бросил девочку внутрь.
источник информации.
Жил когда-то человек, у которого были прекрасные дома и в городе и в деревне, золотая и серебряная посуда, кресла, украшенные шитьём, и золочёные кареты. Но, к несчастью, у этого человека борода была синяя; это придавало ему такой уродливый и страшный вид, что не находилось ни женщины, ни девушки, которая не убегала бы, завидев его.
У одной из его соседок, дамы знатной, были две дочери, дивно красивые. Он попросил выдать замуж за него одну из них и предоставил матери выбрать ту, которую она согласится за него отдать. Обе не хотели идти за него и отказывались от него одна в пользу другой, не в силах избрать мужем человека, у которого борода - синяя. Внушало им отвращение и то, что этот человек уже несколько раз был женат, а никто не знал, что сталось с его женами.
Чтобы завязать более близкое знакомство, Синяя Борода пригласил их вместе с матерью и тремя или четырьмя лучшими подругами, а также несколькими молодыми людьми, их соседями, в один из своих загородных домов, где гости пробыли целую неделю. Всё время занимали прогулки, поездки на охоту и на рыбную ловлю, танцы, пиршества, завтраки и ужины; никто не думал спать, и каждая ночь проходила в том, что гости подшучивали друг над другом; наконец всё устроилось так хорошо, что младшей дочери стало казаться, будто у хозяина дома борода уже вовсе не такая синяя и сам он - весьма порядочный человек. Как только вернулись в город, свадьба была решена.
Через месяц Синяя Борода сказал своей жене, что ему надо уехать в деревню, по крайней мере на шесть недель, ради важного дела; он просил её развлекаться во время его отсутствия; говорил ей, чтоб она позвала своих подружек, чтоб она, если ей захочется, свезла их за город; чтобы всюду она старалась вкусно есть. «Вот, - сказал он, - ключи от обеих больших кладовых, вот ключи от посуды золотой и серебряной, которую подают не каждый день; вот ключи от сундуков, где хранится моё золото и серебро; вот ключи от ларцов, где лежат мои драгоценные камни; вот ключ, что отпирает все комнаты в моём доме. А этот маленький ключ - ключ от комнаты, что в конце нижней большой галереи: открывайте все двери, всюду ходите, но входить в эту маленькую комнату я вам запрещаю так строго, что, если вам случится открыть туда дверь, вы всего должны ждать от моего гнева».
Она обещала в точности соблюсти всё то, что было ей приказано, а он, обняв жену, сел в свою карету и пустился в путь.
Соседки и подружки не стали ждать, чтоб за ними послали гонцов, а сами отправились к новобрачной - так не терпелось им увидеть все богатства её дома, потому что, пока там был её муж, они не решались посетить её - из-за его синей бороды, которой боялись. Вот они сразу же и начали осматривать комнаты, комнатки, гардеробные, превосходившие одна другую красотою и богатством. Затем они перешли в кладовые, где не могли налюбоваться множеством и красотою ковров, постелей, диванов, шкапчиков, столиков, столов и зеркал, в которых можно было увидеть себя с головы до ног и края которых, у одних - стеклянные, у других - из позолоченного серебра, были красивее и великолепнее всего, что только случалось когда-либо видеть. Не переставая завидовать, они всё время превозносили счастье своей подруги, которую, однако, вовсе не занимало зрелище всех этих богатств, ибо ей не терпелось пойти открыть внизу маленькую комнатку.
Её до того одолело любопытство, что, не приняв в соображение, сколь невежливо покидать своих гостей, она спустилась по потаённой лесенке, и притом с такой поспешностью, что раза два или три, как ей показалось, чуть было не сломала себе шею. У двери в маленькую комнатку она постояла несколько минут, вспоминая о запрете, который наложил её муж, и размышляя о том, что за это непослушание её может постигнуть несчастье; но соблазн был так силён, что она не могла победить его: она взяла ключик и с трепетом отворила дверь.
Сперва она ничего не увидела, потому что окна были закрыты. Через несколько мгновений она стала замечать, что пол весь покрыт запёкшейся кровью и что в этой крови отражаются тела нескольких мёртвых женщин, привязанных вдоль стен: все это были жены Синей Бороды, он вступал с ними в брак, а потом каждую из них убивал. Она подумала, что умрёт со страху, и выронила ключ, который вынула из замка.
Немного придя в себя, она подняла ключ, заперла дверь и поднялась к себе в комнату, чтобы хоть несколько оправиться; но это ей не удалось, в таком она была волнении.
Заметив, что ключ от маленькой комнатки запачкан кровью, она два или три раза вытерла его, но кровь не сходила; сколько она ни мыла его, сколько ни тёрла его песком и песчаным камнем, всё-таки кровь оставалась, потому что ключ был волшебный, и не было никакой возможности совсем отчистить его: когда кровь счищали с одной стороны, она появлялась на другой.
Синяя Борода вернулся из своего путешествия в тот же вечер и сказал, что получил в дороге письмо, сообщавшее ему о том, что дело, ради которого он ехал, разрешилось в его пользу. Жена его сделала всё возможное - только бы доказать ему, что она в восторге от его быстрого возвращения.
На другой день он потребовал у неё ключи, и она отдала их ему, но с такою дрожью в руке, что он без труда догадался обо всём случившемся. «Отчего это, - спросил он её, - ключа от маленькой комнатки нет вместе с другими ключами?» - «Наверно, - сказала она, - я оставила его наверху, у себя на столе». - «Не забудьте, - сказал Синяя Борода, - отдать мне его поскорее».
Наконец, после разных отговорок, пришлось принести ключ. Синяя Борода, посмотрев на него, сказал жене: «Отчего на этом ключе кровь?» - «Не знаю», - ответила несчастная жена, бледная как смерть. «Не знаете? - переспросил Синяя Борода. - А я, я знаю. Вам захотелось войти в маленькую комнатку. Ну, что ж, сударыня, вы и войдёте в неё и займёте там ваше место возле дам, которых вы там видели».
Она бросилась к ногам мужа, плача, прося у него прощения и по всем признакам искренне раскаиваясь в своем непослушании. Она, такая прекрасная и печальная, тронула бы даже и скалу, но у Синей Бороды сердце было более суровое, чем скала. «Вы должны умереть, сударыня, - сказал он ей, - и не медля». - «Если я должна умереть, - ответила она, глядя на него глазами, полными слёз, - дайте мне хоть несколько минут - помолиться Богу». - «Даю тебе семь минут, - ответил Синяя Борода, - но ни мгновенья больше».
Оставшись одна, она позвала сестру свою и сказала ей: «Сестрица моя Анна (ибо так звалась её сестра), прошу тебя, подымись на башню и посмотри, не едут ли мои братья: они обещали навестить меня сегодня; а если ты увидишь их, дай им знак, чтоб торопились». Сестра Анна поднялась на башню, а бедняжка в тоске время от времени окликала её: «Анна, сестрица Анна, ничего не видать?» А сестрица Анна отвечала ей: «Ничего не видать, - только солнце палит, да трава на солнце блестит».
Между тем Синяя Борода, держа большой нож в руке, кричал, что было мочи: «Скорее иди, а не то я сам к тебе приду». - «Ещё минуточку, - ответила жена, и тут же совсем тихо окликнула сестру: - Анна, сестрица Анна, ничего не видать?» А сестрица Анна отвечала: «Ничего не видать, только солнце палит да трава на солнце блестит».
«Да иди же скорее, - крикнул Синяя Борода, - а не то я сам поднимусь». - «Иду, - ответила жена, а потом окликнула сестру: - Анна, сестрица Анна, ничего не видать?» - «Вижу, - ответила сестрица, - большое облако пыли, оно несётся к нам…» - «Это мои братья?» - «Ах, нет, сестрица, это стадо баранов…» - «Да когда же ты придёшь?» - закричал Синяя Борода. «Ещё минуточку, - ответила жена, а потом окликнула сестру: - Анна, сестрица Анна, ничего не видать?» - «Вижу двух всадников, они скачут сюда, но они ещё далеко!» - «Слава Богу! - воскликнула она через несколько мгновений. - Это мои братья. Я подаю им знак, чтоб они торопились».
Синяя Борода закричал так громко, что задрожал весь дом. Бедняжка спустилась с башни и бросилась к его ногам, вся в слезах, с распустившимися волосами. «Это ни к чему не послужит, - сказал Синяя Борода, - придётся умереть». Затем, одной рукой схватив её за волосы, а другой занеся над ней нож, он уже готов был отрубить ей голову. Бедная жена, обернувшись к нему и глядя на него померкшими глазами, попросила дать ей ещё минуточку, чтоб приготовиться к смерти. «Нет, нет, поручи душу Богу», - сказал он, подняв руку… В эту минуту в дверь постучали с такой силой, что Синяя Борода остановился. Дверь отворилась, и тотчас же вошли двое мужчин, которые, выхватив шпаги, бросились прямо на Синюю Бороду…
Он узнал в них братьев своей жены, драгуна и мушкетёра, и сразу же пустился бежать, чтобы спастись от них, но они так быстро за ним погнались, что поймали его прежде, чем он успел выскочить на крыльцо. Они насквозь пронзили его своими шпагами, и он упал мёртвый. Бедная жена сама была чуть жива, и ей даже не хватило силы приподняться и обнять своих братьев.
Жил когда-то человек, у которого были прекрасные дома и в городе и в деревне, золотая и серебряная посуда, кресла, украшенные шитьем, и золоченые кареты. Но, к несчастью, у этого человека была синяя борода, и она придавала ему такой уродливый и страшный вид, что не было ни женщины, ни девушки, которая не убегала бы, завидев его.
У одной из его соседок, дамы знатной, были две дочери, дивной красоты. Он попросил выдать замуж за него одну из них и предоставил матери выбрать ту, которую она согласится за него отдать. Обе не хотели идти за него и отказывались от него одна в пользу другой, не в силах избрать мужем человека, у которого борода — синяя. Внушало им отвращение и то, что этот человек уже несколько раз был женат, а никто не знал, что стало с его женами.
Чтобы завязать более близкое знакомство, Синяя Борода пригласил их вместе с матерью и тремя или четырьмя лучшими подругами, а также несколькими молодыми людьми, их соседями, в один из своих загородных домов, где гости пробыли целую неделю. Все время было занято прогулками, поездками на охоту и на рыбную ловлю, танцами, пиршествами, завтраками и ужинами; никто не думал спать, и каждую ночь напролет гости изощрялись во всевозможных шутках, — словом, все устроилось так хорошо, что младшей дочери стало казаться, что будто у хозяина дома борода уже совсем не такая синяя и сам он — человек весьма порядочный. Как только вернулись в город, свадьба была решена.
Через месяц Синяя Борода сказал своей жене, что ему надо уехать в деревню, по крайней мере недель на шесть, ради важного дела; он просил ее развлекаться во время его отсутствия; говорил ей, чтоб она позвала своих подружек, чтоб она, если ей захочется, свезла их за город; чтобы всюду она ела все самое вкусное. «Вот, — сказал он, — ключи от обеих больших кладовых; вот ключи от посуды золотой и серебряной, которую подают не каждый день; вот ключи от сундуков, где хранится мое золото и серебро; вот ключи от ларцов, где лежат мои драгоценные камни; вот ключ, что отпирает все комнаты в моем доме. А этот маленький ключ — ключ от комнаты, что в конце нижней большой галереи. Открывайте все двери, всюду ходите, но входить в эту маленькую комнату я вам запрещаю, и запрещаю так строго, что, если вам случиться открыть туда дверь, вы можете всего ждать от моего гнева».
Она обещала в точности соблюсти все то, что было ей приказано, а он, обнял жену, сел в свою карету и уехал.
Соседки и подружки не стали ждать, чтоб за ними посылали гонцов, а сами поспешили к новобрачной — так не терпелось им увидеть все богатства ее дома, а пока там был ее муж, они не решались посетить ее — из-за его синей бороды, которой они боялись. Вот они сразу же и начали осматривать комнаты, комнатки, гардеробные, превосходившие одна другую красотою и богатством. Затем они перешли в кладовые, где не могли налюбоваться красотою бесчисленных ковров, постелей, диванов, шкапчиков, столов и зеркал, в которых можно было увидеть себя с головы до ног и края которых — у одних стеклянные, у других из позолоченного серебра — были красивее и великолепнее всего, что только случалось им когда-либо видеть. Не переставая завидовать, они все время превозносили счастье своей подруги, которую, однако, вовсе не занимало зрелище всех этих богатств, ибо ей не терпелось пойти открыть внизу маленькую комнатку.
Ее до того одолело любопытство, что, не приняв в соображение, сколь невежливо покидать своих гостей, она спустилась по потаенной лесенке, и притом с такой поспешностью, что раза два или три, как ей показалось, чуть было не сломала себе шею. У двери в маленькую комнатку она постояла несколько минут, вспоминая о запрете, который наложил ее муж, и размышляя о том, что за это непослушание ее может постигнуть несчастье; но соблазн был так силен, что она не могла победить его: она взяла ключик и с трепетом отворила дверь.
Сперва она ничего не увидела, потому что ставни были закрыты. Через несколько мгновений она стала замечать, что пол весь покрыт запекшейся кровью и что в этой крови отражаются тела нескольких мертвых женщин, висевших на стенах: все это были жены Синей Бороды, который вступал с ними в брак, а потом убивал. Она подумала, что умрет со страху, и выронила ключ, который вынула из замка.
Немного придя в себя, она подняла ключ, заперла дверь и поднялась к себе в комнату, чтобы хоть несколько оправиться; но это ей не удалось, в таком она была волнении.
Заметив, что ключ от маленькой комнаты запачкан кровью, она два или три раза вытерла его, но кровь не сходила; сколько она ни мыла его, сколько ни терла его песком и песчаным камнем, все-таки кровь оставалась, потому что ключ был волшебный, и не было никакой возможности совсем отчистить его: когда кровь счищали с одной стороны, она появлялась на другой.
Синяя Борода вернулся из своего путешествия в тот же вечер и сказал, что получил дорогой письма, сообщавшие ему, что дело, ради которого он ехал, разрешилось в его пользу. Жена его сделала все возможное — только бы доказать ему, что она в восторге от его скорого возвращения.
На другой день он потребовал у нее ключи, и она отдала их ему, но у нее так дрожали руки, что он без труда догадался обо всем случившемся. «Отчего это, — спросил он ее, — ключа от маленькой комнатки нет вместе с другими ключами?» — «Наверно, — сказало она, — я оставила его наверху, у себя на столе». — «Не забудьте, — сказал Синяя Борода, — отдать мне его поскорее».
Наконец, после разных отговорок, пришлось принести ключ. Синяя Борода, посмотрев на него, сказал жене: «Отчего на этом ключе кровь?» — «Не знаю», — ответила несчастная жена, бледная как смерть. «Не знаете? — переспросил Синяя Борода. — А я знаю. Вам захотелось войти в маленькую комнатку. Ну, что ж, сударыня, вы и войдете в нее и займете там ваше место возле дам, которых вы там видели».
Она бросилась к ногам мужа, плача, прося у него прощения и по всем признакам искренно раскаиваясь в своем непослушании. Прекрасная и печальная, она тронула бы даже скалу, но у Синей Бороды сердце было более суровое, чем скала. «Вы должны умереть, сударыня, — сказал он ей, — и немедля». — «Если я должна умереть, — ответила она, глядя на него глазами, полными слез, — дайте мне хоть несколько минут — помолиться богу». — «Даю тебе семь минут, — ответил Синяя Борода, — но ни мгновения больше».
Оставшись одна, она позвала сестру и сказала ей: «Сестрица моя Анна (ибо так звалась ее сестра), прошу тебя, подымись на башню и посмотри, не едут ли мои братья: они обещали навестить меня сегодня; а если ты увидишь их, дай им знак, чтоб торопились». Сестра Анна поднялась на башню, а бедняжка в тоске время от времени окликала ее: «Анна, сестрица Анна, ничего не видать?» А сестрица Анна отвечала ей: «Ничего не видать, только солнце палит да трава на солнце блестит».
Между тем Синяя Борода держал уже большой нож в руке и кричал что было мочи: «Скорее иди сюда, а не то я сам к тебе приду». — «Еще минуточку, пожалуйста», — ответила жена и тихо окликнула сестру: «Анна, сестрица Анна, ничего не видать?» А сестрица Анна отвечала: «Ничего не видать, только солнце палит да трава на солнце блестит».
«Да иди же скорее, — крикнул Синяя Борода, — а не то я сам поднимусь». — «Иду», — ответила жена, а потом окликнула сестру: «Анна, сестрица Анна, ничего не видать?» — «Вижу, — ответила сестрица, — большое облако пыли, оно несется к нам...» — «Это мои братья?» — «Увы, нет, сестрица, я вижу стадо баранов...» — «Да когда же ты придешь?» — закричал Синяя Борода. «Еще минуточку», — ответила жена, а потом окликнула сестру: «Анна, сестрица Анна, ничего не видать?» — «Вижу, — ответила она, — двух всадников, они скачут сюда, но они еще далеко!» — «Слава богу! — воскликнула она через несколько мгновений. — Это мои братья. Я подаю им знак, чтоб они торопились».
Тут Синяя Борода закричал так громко, что задрожал весь дом. Бедняжка спустилась с башни и бросилась к его ногам, вся в слезах, с растрепавшимися волосами. «Это ни к чему не послужит, — сказал Синяя Борода, — придется умереть». И, схватил ее за волосы, он занес нож и уже готов был отрезать ей голову. Бедная женщина, обернувшись к нему и глядя на него помертвевшими глазами, просила дать ей еще минуточку, чтоб приготовиться к смерти. «Нет, нет, поручи свою душу богу», — сказал он, подняв руку... В эту минуту раздался такой страшный стук в дверь, что Синяя Борода остановился. Дверь отворилась, и тотчас же вошли двое мужчин, которые выхватив шпаги, бросились прямо на Синюю Бороду...
Он узнал братьев своей жены, драгуна и мушкетера, и, спасаясь от них, пустился бежать, но они так быстро за ним погнались, что поймали его прежде, чем он успел выскочить на крыльцо. Они насквозь пронзили его шпагами, и он упал мертвый. Бедная женщина сама была чуть жива, и у нее даже не хватило сил подняться и обнять своих братьев.
Оказалось, что у Синей Бороды нет наследников и что жене его, таким образом, должны достаться все его богатства. Часть из них она употребила на то, чтобы выдать сестрицу свою Анну за молодого дворянина, давно уже любившего ее; другую часть — на то, чтобы доставить своим братьям капитанский чин, а остальные — на то, чтобы самой выйти замуж за одного хорошего человека, который помог ей забыть то тяжелое время, когда она была женою Синей Бороды.