Постоянная убыль народа – это лишь внешнее проявление глубинных болезненных изменений, происходящих в сознании современных русских людей. Такое происходит, когда народ теряет волю к жизни, забывает о воспитании – о естественном для каждого здорового сообщества живых существ воспроизводстве и преумножении себя в череде поколений. В человеческих сообществах, отличающихся от просто животных особым качеством – духовностью, и воспитание должно быть прежде всего духовным. Даже телесное питание, особенности кухни разных народов обязательно основываются на каких-то мировоззренческих, как правило, вероучительных представлениях (на целом ряде духовно обоснованных правил воздержания, на пищевых запретах и т.п.). Точно так же телесные упражнения, игры и боевые искусства разных народов коренятся в их духовно-обрядовых преданиях (и если, к примеру, какие-то русские подростки углубленно изучают китайское боевое искусство ушу, то вместе с тем они духовно впитывают китайский пантеизм, воспитываются на нем и образуют из себя, сами того не понимая, некое подобие секты, отсеченной от живого целого собственного народа, и некую, пусть нелепую, прививку к китайскому народному древу).
К сожалению, лишь совсем недавно, на рубеже тысячелетий, губительность исчезновения воспитательного начала из образования и всей культуры осознали на самом высоком государственном уровне, после чего была написана и принята федеральная программа «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2001–2005 годы». На местах были созданы и выполнены свои подпрограммы данной направленности (например «Патриотическое воспитание населения Новгородской области на 2002–2005 годы»). Сейчас приняты и действуют программы на 2006–2010 годы.
Таким образом, хотя бы в последние годы деятельность Министерства образования определяется стремлением к срочному и всемерному восстановлению воспитательного начала в народном образовании на всех уровнях: от начального школьного до высшего. Правительством России утверждена «Концепция модернизации российского образования на период до 2010 года». Как отметил в 2002 году на Х Международных Рождественских образовательных чтениях В.М. Филиппов, в то время занимавший пост министра образования Российской Федерации, «этот документ подытожил многолетние дискуссии о путях развития обучения и воспитания подрастающих поколений. Образно говоря, он вернул государство в сферу образования, восстановил подвергавшийся непростым испытаниям союз государства и общества в деле просвещения молодежи. Это событие заключает в себе значительный духовно-нравственный смысл. И вот в чем он состоит. Первое. Воспитание рассматривается в Концепции “как первостепенный приоритет в образовании”. Цитирую конкретнее решение Правительства России: “Воспитание должно стать органичной составляющей педагогической деятельности, интегрированной в общий процесс обучения и развития. Важнейшие задачи воспитания – это формирование у школьников гражданской ответственности, правового самосознания и духовности”».
Эти общие методологические установки, а также их испытание в ходе выполнения государственной и областных программ патриотического воспитания стали основой для намеченного на 2008 год системного преобразования всей воспитательной работы в сфере народного образования. Ожидаемое обновление существенно затронет содержание передаваемых от поколения к поколению знаний. В частности, с 2007 года обсуждается новая образовательная концепция, согласно которой предполагается введение с 2009 года в очередное поколение государственных стандартов общего образования целой образовательной области «Духовно-нравственная культура»: «Предлагаемые в Концепции решения позволят продвинуться от имеющейся в настоящее время относительной возможности (выделено авторами Концепции. – А.М.) систематического изучения духовно-нравственной культуры общества, в том числе религиозной, приобщения учащихся к духовно-нравственным ценностям и традициям своей семьи, народа в общедоступной государственно-общественной (светской) школе – к гарантии такого образования как неотъемлемой части учебно-воспитательного процесса» . Очевидно, что уровнем только среднего образования предполагаемое обновление не ограничится и впоследствии затронет все другие уровни образовательной системы – от дошкольного до высшего профессионального.
Теперь мы заново осознаем простую и очевидную истину: отвлеченных и непременно общеполезных знаний попросту нет, всякое знание добывается благодаря определенному мировоззрению и несет на себе отпечаток этого мировоззрения, его образ, и как раз этот заложенный в знании образ бытия способствует образованию человеческой личности, души. Знание является пищей духовной для человека, оно питает, воспитывает душу, усваиваясь ею, становясь своим для нее. В этом и заключается глубинная сущность воспитания как развивающего, образовывающего и образующего духовного питания.
Так что говорить о совершившейся в былые годы утрате воспитательного начала в образовании можно лишь в определенном смысле – в смысле отказа от государственного управления в этой области. На самом деле человек вместе со знаниями в любом случае все равно получает определенную пищу, вот только общество, народ порою не желает следить за этим сверхважным делом, пускает его на самотек, и тут-то воспитание, действительно, может пошатнуться и даже превратиться в нечто противоположное, поскольку вместе с доброй духовной пищей в потоке знаний, не подлежащих проверке опытных людей, может попасться и пища отравленная, злокачественная, то есть и не пища уже, а губительный яд, который не воспитывает, а разрушает душу (крайний пример такого «воспитания» – обучение детей в преступных сообществах, вследствие чего получаются «хорошие» преступники, но плохие люди).
К счастью, в действительности общественное воспитание народа не может идти совсем стихийно и неуправляемо. Даже в случаях крайнего небрежения оно все равно складывается из более-менее сознательных, хотя и разрозненных действий, предпринимаемых в отдельных семьях ради продолжения рода (а из растущих родов, говорящих на одном языке и верующих в одного Бога, образуется на-род ). Однако гораздо более действенным общественное воспитание оказывается при сознательном, целенаправленном и последовательном воздействии на все общество в целом, и в этом случае особенно важным оказывается подбор духовной пищи. Распознание духовных свойств знания на основе имеющегося у старших поколений опыта как раз и является одной из основных задач воспитания (наряду с добычей самих доброкачественных знаний).
Стремительный возврат в чиновно-государственный язык понятий «нравственное воспитание», «духовно-нравственное воспитание», «духовное воспитание», «гражданское воспитание», «патриотическое воспитание» таит в себе опасность омертвления глубинных корневых смыслов этих слов, то есть тех смыслов, которые развивались в течение многих веков нашей народной истории под солнцем Православия, но в XX веке значительно поблекли под воздействием бездуховной власти.
В частности, понятие духовное воспитание в своем полном, не усеченном объеме предполагает веру не только в духовность, бесплотность человеческой души или, если угодно, личности с ее сознанием и сверхсознанием (по словоупотреблению современной науки), но также обязательно и веру в бытие сверхчеловеческих духов, как добрых, так и злых, и, прежде всего, веру в бытие Божиего Духа. При этом надо помнить, что духовность может быть как светлой, так и темной, как доброй, так и злой, как нравственной, так и безнравственной. Поэтому все чаще теперь употребляемое и, казалось бы, громоздкое выражение «духовно-нравственное воспитание» не представляется излишним.
Нравственность
Целью воспитания является выработка у отдельных людей и общества в целом определенной, свойственной данному народу и основанной на мировоззрении данного народа нравственности – своеобразного умения и навыка выбирать и совершать в любых жизненных обстоятельствах не просто то, что нравится , но только то из понравившегося, что в свете имеющегося общественного опыта не губительно, не вредно для жизни и поэтому будет способствовать ее продлению, а значит, и сохранению самой возможности выбирать понравившееся в дальнейшем. Простой пример: если человеку по неведению понравится какой-то красивый, вкусный, но смертельно ядовитый плод и он его съест, то в будущем уже не сможет повторить подобный выбор. Подобно пище телесной, пища духовная несет в себе некий внутренний заряд воздействия на человека, в данном случае воздействия духовного, мировоззренческого, суть которого, в конечном счете, сводится либо к утверждению, либо к отрицанию жизни, то есть либо к нравственности, либо к безнравственности. Всякое мировоззрение, отрицающее вечность и непреходящую ценность частного, неповторимого человеческого существования (разные виды атеизма, пантеизма), по сути, является безнравственным, ибо так или иначе внушает идею конца, пресечения данной частной человеческой жизни. Такое мировоззрение может логически оправдать любой вид насилия над другими и над собой, любой вид самоуничтожения (например употребление наркотиков или прямое самоубийство в обстоятельствах кажущегося жизненного тупика).
Нравственность с ее тягой к сохранению и бесконечному продлению человеческой жизни неизбежно связана с вероисповеданием , ибо только на основе веры как совершенно особого вида познания можно объяснять целостность и неохватную бесконечность бытия. В жизни каждого народа вырабатывается свой нравственный (или относительно нравственный) взгляд на мироздание в целом. В частности, все основательные научные теории, включая самые современные (не говоря уже о больших древних мифологиях, предшествовавших науке) в той или иной степени опираются на веру в какой-то образ бесконечного бытия. А бесконечность бытия по самой своей сути откликается на любую веру, и вера начинает работать, по жизни доказывать свою истинность, верность (коренной смысл слова «вера» как раз и обозначает самое глубокое и непосредственное соприкосновение с истиной). Вера как таковая есть «осуществление ожидаемого» (Евр. 11: 1) Другое дело, насколько вера нравственна: именно настолько она и продлевается в своем существовании, и народ, исповедующий ее, не пропадает с лица Земли.
Здесь мы подошли к еще одной особенности воспитания: оно является не только нравственным, но нравственным в определенном вероисповедном смысле. И смысл этот различен у разных народов.
Вероисповедный нрав народа образуется, созревает веками, а в некоторых случаях и тысячелетиями. Если эта нравственность сильна, справедлива, истинна, то она способствует продлению народной жизни, а если ложна – пресечению (в данном случае следует говорить уже о впадении народа в губительную безнравственность). История свидетельствует: если какой-то народ попустительствует распространению в своей среде безнравственности (в любых известных и доказанных опытом проявлениях), он начинает слабеть и распадаться. То же самое совершается и в пределах частной жизни каждого человека. Не случайно безнравственность еще определяют как растленность.
Для России государствообразующим народом стали русские, а народообразующей верой – Православие. Что бы ни говорили современные неоязычники, дохристианское язычество славян не породило единого мощного государства (тем более столь обширного, как позднейшая православная держава), как не породило оно и единого мощного народа, скрепленного, связанного в одно целое общей верой в определенное мироустройство. Вера запечатлевается в языке, в словесных понятиях, и единый общепонятный язык становится основою, духовным корнем народа. Язычество не может породить такого единого мощного народа по самой своей сути: оно создает бесконечное множество «богов» – чуть ли не для каждого куста и каждой кочки – и способствует не столько объединению народа, сколько раздроблению на отдельные соперничающие роды и семьи, на обособленные, частные, пораженные тягой к бесконечному раздроблению языки (в этом смысл понятия «язычество»).
Упадок, казалось бы, православнейшей России к 1917 году свидетельствует лишь об одном – об утрате внутренней силы народной веры, о вероотступничестве, которое неуклонно возрастало в течение второй половины XIX века, а постепенное усиление страны после 1917 года свидетельствует о подспудном восстановлении православной веры в народе. И все-таки навязываемая сверху ложная материалистическая вера (глубоко безнравственная и самоубийственная в самой основе своей) не могла питать здоровой народной жизни и создать прочное государство. Чтобы существовать долго, само государство должно поддерживать определенную и притом правильную (верную) веру. Болезненный кризис конца XX века – окончательное доказательство слабости и разрушительности избранного после 1917 года безбожия и в то же время свидетельство прорыва наружу, из-под спуда, глубинной православности, которая, как свидетельствует наша более чем тысячелетняя история, способна при соблюдении своей чистоты возродить и народ, и государство.
Общей закономерностью исторической жизни народов является воздаяние через поколение. Недаром библейский Моисей водил свой народ по пустыне сорок лет: за такой срок можно постом, молитвою и покаянием заслужить землю обетованную, а можно и наоборот – безнравственными поступками обречь дотоле благополучную страну на какие-нибудь казни египетские.
Население, граждане и патриоты
В последнее время заговорили о патриотическом воспитании граждан , а также населения. В связи с этим надо прояснить коренной смысл названных понятий и определить их подлинное соотношение.
Патриотическое воспитание является высоким проявлением доброкачественного общественного воспитания. Как никакой другой вид воспитания оно нацелено на сохранение, воспроизводство и преумножение народа. Эта коренная особенность патриотического воспитания отражается в самом наименовании. Слово « патриотизм» , подобно большинству выражений на «-изм», применяемых для обозначения отвлеченных понятий, является у нас сравнительно новым. Раньше него, со времени Петра I, в русском языке укоренилось слово « патриот», которое является передачей древнегреческого «патриотис» («соотечественник», а оно вместе с «патриос» – «отчий, отечественный, прадедовский», в свою очередь восходит к «патир» – «отец, родитель»). Таким образом, в истоке понятия «патриотизм» содержится представление о самых близких и теплых, воистину семейных отношениях в обществе. Еще до Петра I, в древнерусском языке, возникает свое слово для выражения данного понятия – отчизнолюбие . В первой половине XIX века утверждается близкое, но более широкое по смыслу понятие народности . Само слово «народность», возможно, изобрел кн. П.А. Вяземский в 1819 году в качестве снимка с французского nationalité, во всяком случае, он сам так считал: «Слово, если нужно, оно укоренится… Окончание “ость” – славный сводник» .
Патриот ощущает себя соотечественником, сродником всему народу как большой семье. На этом уровне человеческих отношений стремление к личным выгодам сменяется жертвенностью во имя сохранения и продолжения жизни целого – большой народной семьи, в которой достижения каждого становятся общим достоянием, а общее достояние служит каждому соотечественнику. Как высшее выражение человеческого достоинства патриотизм представляет собой явление исключительно духовного порядка, не имеющее ничего общего с родо-кровными, по сути животными, связями, на основании которых возникают расизм, национализм (с такими частными проявлениями как шовинизм, фашизм, иначе говоря – нацизм). В западноевропейской культуре латинское по происхождению понятие «нации» (nātio – «рождение, род, народ») развивалось в двух противоположных направлениях, стремясь достичь и там и там крайности: с одной стороны, усиливая родо-кровные, языческие корни понятия и переходя, таким образом, в нацизм, с другой – усиливая в нациях общечеловеческие черты, стирая частное своеобразие и переходя через интернациональность к наднациональной безлико-серой «всечеловечности».
Славяно-русский, православный по духовному основанию патриотизм (также как и греко-православный, византийский) нацелен на многоцветное, многонародное развитие рода человеческого в целом. Это исключительно созидательное состояние народного духа, чуждое любому подавлению любого другого народа. В то же время патриотическое настроение духа естественным образом проникает и в родо-кровные отношения соотечественников внутри одного народа, одухотворяя эти отношения. Здесь прямо сказывается не забытое Православием евангельское откровение о предустановленной свыше таинственной духовно-языковой сохранности каждого из возникших в истории народов («языков», по-старославянски) вплоть до конца света и Страшного суда над всеми этими народами (более того, в Евангелии утверждается дальнейшая вечная жизнь этих народов как неких соборных личностей): «Егда же приидет Сын Человеческий в славе Своей… тогда сядет на престоле славы Своея, и соберутся пред Ним вси языцы; и разлучит их друг от друга, якоже пастырь разлучает овцы от козлищ; и поставит овцы одесную Себе, а козлища ошуюю… И идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный» (Мф. 25: 31–33, 46).
Патриотическое чувство неразрывно с желанием рождать и воспитывать детей, пестовать внуков и правнуков не просто на родной земле, но в среде своего народа, своего родного языка и передаваемого этим языком миропонимания, которое в основе своей объединяет соотечественников, не позволяет им ослабляться во внутренних раздорах, помогает ставить и достигать общие жизненные цели. Патриотом нельзя стать без глубокого постижения своего народного языка и без осознания его как именно родного. На таком уровне язык начинает усваиваться вместе с молоком матери, и поэтому подлинному патриоту дóлжно родиться в данном отечестве и получать в нем изначальное воспитание.
Население в широком смысле – это все, кто проживает на данной земле, населяет ее, включая и патриотов. Однако вместе с патриотами проживают и явные не-патриоты. Они обозначаются понятием населения в узком смысле, являясь противоположностью патриотов-соотечественников. Лишенные патриотического сознания насельники, сожители одного места объединяются преимущественно хозяйственной, деловой привязкой к данному месту, причем привязкой не обязательно постоянной. Понятое таким образом население обладает сознанием временщиков, кочевников, наемных работников, подселенцев, которые живут по закону: «Моя хата с краю, я ничего (и никого) не знаю». Мощную прослойку в населении составляют убежденные, сознательные преступники разного рода, образующие безродные или же родо-кровные тайные сообщества. У населения нет сознания своей принадлежности к местному государствообразующему народу, отечеству, родине, нет и любви к этим жизненным данностям. Подселенцы часто осознают себя принадлежащими к какому-то другому, не коренному для данного места народу и сознательно не желают изучать язык коренного народа, тем более признавать его родным и воспитывать на этом языке собственных детей. Такие внутренне замкнутые сообщества поселенцев (включая и прямо преступные сообщества) образуют своеобразные государства в государстве, обычно становясь передовыми, наступающими отрядами других народов, патриотами которых они себя в некоторых случаях осознают.
Вместе с тем среди новых поселенцев всегда находятся люди, искренне желающие включиться в семейное целое коренного народа, остаться на данной земле, в данной стране и воспитывать своих детей, а тем более внуков, на данном коренном языке как уже родном для них. Каждое здоровое государство, каждый полноценный народ приветствует такое пожелание своих гостей и, установив испытательный срок в несколько лет (в каждом государстве свой), награждает поселенцев достоинством граждан как переходной ступени на пути вхождения в состав государствообразующего народа.
Гражданство является знаком включенности в государство, осуществляющее признанную народом власть. Граждане, по коренному смыслу этого понятия, отличаются оборонным сознанием жителей «града», объединенных принадлежностью не просто к определенному месту жительства, но месту своему, дорогому для себя и потому огражденному, огороженному, защищенному. Данное слово образовано от старославянского «град» – огражденное место (по-русски – «город», огороженное место). Понятие восходит к древним городам-государствам (в частности, греческим полисам). В настоящее время понятие «граждане» обозначает признанных, узаконенных обитателей всех населенных мест в составе определенного государства, ограждающего их своею властной и законодательной защитой от внешних враждебных воздействий. Граждане собственно и являются основной силой государства, они объединены стремлением к совместной самозащите от любых внешних угроз, а также желанием внутреннего благополучного развития своего целостного сообщества. Отсюда устойчивое понятие «гражданская оборона» и противоположное понятие «гражданская война» (первое соотносится со здоровым состоянием гражданского сознания, второе – с его болезнью и распадом). Граждане признают свои определенные обязанности перед данным замкнутым сообществом людей, а сообщество в виде государства наделяет граждан определенными правами, преимуществами, которых лишены не-граждане. Граждане должны на определенном, достаточном для общения уровне овладеть коренным государствообразующим языком, хотя и не обязаны признавать его родным. Образованию собственно гражданского сознания способствует гражданское воспитание . Гражданское сознание поддается более точному юридическому описанию по сравнению с сознанием патриотическим, основанным на высших духовных качествах человека: любви, совести, вере, верности.
Патриотическое воспитание может относиться к населению в целом, а может – и к более сплоченным, упорядоченным слоям населения – гражданам и патриотам. В ныне действующей государственной программе патриотического воспитания речь идет о гражданах, а не о всем населении России, хотя и население, еще не получившее гражданство, в целом неизбежно охватывается данным воспитательным воздействием, благодаря этому постепенно преобразуясь в граждан и патриотов.
Наше государственное мышление в его новейшем состоянии близко к тому, чтобы признать, если можно так выразиться, неслиянность, но и нераздельность российского государства и Православной Церкви. В области государственного управления народным просвещением об этом впервые возвестило письмо Министерства образования Российской Федерации органам управления образованием субъектов Российской Федерации от 22.10.2002 №14-52-876 ин/16 «Примерное содержание образования по учебному предмету “Православная культура”». В приложении к письму, между прочим, говорится о «выдающемся значении православной христианской религии в истории и современной жизни российского общества и государства, месте православной культуры в отечественном историческом и культурном наследии». Именно веющий от этого письма сокровенный дух будущего государственного развития, а не рассудочно-логическое содержание, ничего нового в уже наличное состояние народного образования не привносящее, так встревожил современную либеральную общественность. Понятие гражданственности сближается с державностью, патриотизм – с народностью и православностью, и все это предсказывает возможное восстановление триединства «Православия – самодержавия – народности». Во всяком случае, государство на наших глазах движется навстречу Церкви, словно бы вспоминая о достоинствах и возможностях древней византийской и русской симфонии властей.
Концепция включения в новое поколение госстандартов общего среднего образования учебного предмета «Православная культура» в составе новой образовательной области учебного плана «Духовно-нравственная культура» // http://www.interfax-religion.ru/?act=documents&div=700 . (2007 год.)
Письмо П.А. Вяземского в А.И. Тургеневу от ноября 1819 года // Слонимский А.Л. Мастерство Пушкина. М., 1959. C. 385.
Духовность часто путают с нравственностью.
Нравственность и духовность – это одно и то же или нет?
В чем различие между ними? Как они взаимосвязаны?
Люди, далекие от Церкви, считают, что предназначение религии – воспитывать нравственных людей. Так ли это?
Всегда ли нравственен духовный человек? Всегда ли духовен нравственный человек?
Попробуем ответить на эти вопросы...
Смысл слова «нравственность»
«Нравственность» - от слова «нрав». В нраве находят свое отображение общие свойства природы человека, постоянные стремления его ума, чувств и воли, а также преобладающие привычки и навыки.
Каков нрав у человека, такова обычно и его нравственность. А какова нравственность, таково и состояние совести. При добром нраве - совесть добрая, чистая и чуткая, при худом и злом нраве - совесть делается подобной такому нраву.
Нравственность коренится в самой природе человека. Основы ее заложены в нашем существе и обеспечивают высокое достоинство человека. Эти основы, присущи всем людям: нравственные потребности написаны в сердцах людей (Рим. 2: 14) и имеют cилу постоянно действующего закона внутри человеческой природы.
О нравственной природе человека и нравственном законе
Нравственные основы заложены Богом в наше существо и они присущи всем людям. К ним относятся:
✦ нравственные чувства (стыда, совести, долга, ответственности, почитания…);
✦ нравственные потребности;
✦ нравственное сознание для различения добра и зла и т.д.
Нравственные основы сообщают каждому человеку внутреннее требование: все в своей жизни согласовывать с нравственным чувством, нравственным законом, нравственным сознанием, долгом и ответственностью.
Нравственность - это правильное отношение к окружающему миру, природе, ко всему творению Божию.
Это правильное отношение укладывается в золотом правиле нравственности: «Не делай другому того, чего не желаешь себе».
«Этика», «мораль», «нравственность» – это одно и то же слово, только выраженное греческим, латинским, и славянским корнем.
Нравственные (моральные) ценности - это то, что еще древние греки именовали «этическими добродетелями» или «этическими идеалами».
В качестве нравственных ценностей у всех народов почитаются честность, верность, уважение к старшим, трудолюбие, патриотизм.
В христианстве высшие нравственные ценности связываются с верой в Бога и ревностном почитании Его.
Именно нравственные ценности этот мир и называет духовностью. Правильно ли это?
Вспомните богатого высоконравственного юношу, который спросил Господа: «Господи, я исполнил все заповеди. Чего мне еще не хватает?». Господь ответил: «…все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мною» (Лк. 18: 22). Нравственность всегда подвигает копить земные ценности. А Христос сказал: Не собирайте себе сокровищ на земле (Мф. 6: 19).
Человеческое добро – относительно, в бочке мёда всегда скрывается ложка дёгтя. Делая добрый поступок, мы, сами того не замечая, часто совершаем его по определенным мотивам – из тонкого тщеславия, из-за желания услышать похвалу, или избежать осуждения, или же, наоборот, делаем добро только с тем, чтобы ненавистный проситель от нас раз и навсегда отстал.
Встречаются люди безупречной нравственности, которые кажутся всем святыми. Но внутри они исполнены гордыни, тщеславия и презрения к людям. Троньте такого «нравственного» человека, попробуйте покритиковать его – и он вам покажет, «где раки зимуют»!
Нравственность – это внешне безупречное поведение человека. Но внутренние мотивы не всегда безупречны…
Пример: один врач безотказно шел навстречу всем просьбам людей, ехал к больному ночью на край света, безвозмездно снабжал медикаментами, давал советы… С точки зрения морали, то, что он делал – бесспорное добро. Все люди считали его святым. Но он делал это не из любви к людям, а из тщеславия и славолюбия...
Еще пример (из лекции проф. Осипова). Человек подает деньги нищим, делает благотворительные акции, переводит деньги через банк, и т.д., и т.п. С точки зрения морали, то, что он делалет – бесспорное добро. Но для чего он это делает? – Хочет пройти в Думу…
Другой пример: девушка навещает одинокого старика, приносит ему еду и лекарства, убирает квартиру. Старик считает ее святой… А девушка в сердце своем уже оформляет на себя квартиру старика в знак награды за свои труды…
Еще пример. Человек, прошедший Великую Отечественную войну, имеющий ранения и награды, пришел в школу работать военруком. Не имея семьи, всё время и силы он отдавал своим ученикам. Учил их патриотизму, порядочности, честности, дружбе, правильному отношению к женщинам, старикам, больным... Но при этом, будучи воинствующим атеистом, постоянно неприязненно высказывался в адрес Церкви и священнослужителей... Его воспитанники выросли порядочными людьми, но безбожниками.
Нравственность не выходит за пределы земной жизни и не решает важнейшие религиозные вопросы: смысла жизни и преодоления смерти. Цель жизни не просто в том, чтобы мирно сосуществовать с себе подобными и спасение обретается не одними лишь усилиями человека, но приобщением к Богу - источнику жизни вечной.
Светский мир видит в христианстве только нравственность и думает, что вся духовность сводится к исполнению нравственных норм. Это глубочайшее заблуждение!
Не столько в нравственной, сколько в религиозной области состоит принципиальное различие религий: в представлении о возможности и способе постижения истины, учении о бытии Божьем, богопознании, богообщении и цели человеческой жизни.
В центре христианства стоит не абстрактная мораль, – а Сам Христос , Его Божественная Личность; и всё в христианстве – нравственность, внешние и внутренние формы церковной жизни – направлено ко Христу и в нём только и получает свой смысл и значение. В христианстве нравственность служит средством приближения к Богу, ко Христу, и условием богообщения.
О духовности
Слово духовность происходит от слова «дух».
«Бог есть дух…» (Ин. 4: 24).
Духовность – это причастность человека Духу Святому, мера приближения человека к Богу.
Духовность – образ мыслей и чувств.
Духовен тот, кто наиболее уподобился Богу в добродетели, стал богоподобен.
Иисус Христос является выражением той духовности, которую христианство утверждает как высочайшую норму и идеал человеческой жизни.
✦ Духовность - способность руководствоваться в своем поведении (в личной, семейной и общественной жизни) высшими ценностями, следуя идеалу истины, добра и красоты, воплощенных в Богочеловеке - Иисусе Христе и ему уподобившихся - святых.
✦ Духовность можно определить как благодатность, добродетельность или благочестие, а в высшем проявлении святость.
✦ Духовность - это то самое высшее, что является целью всех человеческих стремлений.
✦ Духовность - то, чему подчиняется нравственность, поскольку духовный уровень - вершина и средоточие бытия, в целом, и человека, в частности.
Духовность всегда задает вопрос: «Зачем я делаю? » Чтобы обрести Царствие Божие? Или чтобы избежать будущего гнева? Или еще есть какая-то причина?
Есть три пути к Богу, как говорят Святые отцы.
Первый путь - путь раба . Раб совершает ту или иную добродетель из страха наказания.
Второй - путь наемника . Наемник совершает добродетель за награду.
Третий путь - путь сыновства . Сын творит добрые дела потому, что он любит Отца и подобен Ему.
Возвращение сына к Отцу с чувством, что «я не достоин называться сыном, что я иду к Нему как раб, как наемник, и все мои чувства к Отцу, как у раба и наемника, но не как у сына», - это и есть путь православного христианина.
Человека с сокрушенным духом Отец всегда ждет и Сам идет ему навстречу.
Старший сын упрекает отца, напоминая, что всегда работал на него и не получил награды. Отец отвечает: «Сын, ты всегда был со мной. И все мое твое» (См.: Лк. 15: 29–31). Но сын не может это воспринять, ибо он с отцом как наемник, в нем нет духовности.
Духовность концентрирует в себе целомудрие. Целомудрие хранит себя в тайне от этого мира. Бог подает духовные ценности - тайно. Отсюда Тайная вечеря, Таинства, притча о Царствии Небесном - сокрытом сокровище.
Чтобы приобрести это сокровище, нужно пойти и продать все. Бог свою силу совершает в немощи, когда ты не видишь за собой ни одного доброго дела. Это и есть духовность.
Духовность - это то, что сокрыто для внешнего взора, что находится в сердце человека и может внешне почти не выражаться. Чем более духовен, тем более скромен человек и склонен скрывать свои добродетели.
«Святые оплакивали свои добродетели, как грехи», - сказал преп. Симеон Новый Богослов. Подумаем над этой фразой…
Сущность духовного становления составляет путь воссоединения человека с Богом (его обожение ), преодоления тройной преграды: смерти, греха и (расстроенной грехом) природы. Это и есть путь исцеления, восстановления и спасения падшего человека.
В процессе духовно-нравственного становления человек становится всё более Богоподобной личностью. Богоподобие проявляется через воссоздание соборного единства и церковно-общинную жизнь в любви, по христианским заповедям и добродетелям.
О соотношении нравственности и духовности в человеке
Нравственное и духовное взаимосвязаны между собой, и часто определяют друг друга, но это разные вещи .
Нравственность есть одно из измерений и проявлений духовности человека.
Нравственность оценивается по нашим поступкам, а духовность - по внутренним, невидимым сердечным расположениям, характеру мыслей, движениям души, по степени ее нравственной чистоты или напротив – греховной скверны, прежде всего, себялюбия, гордыни, славолюбия, сребролюбия и сластолюбия, которые порождают целый букет страстей: лукавство, зависть, лицемерие, неприязнь, ненависть, похоть, коварство и т.д.
Нравственные принципы в христианстве подчинены духовности.
Человек духовный – всегда нравственен. Но не каждый нравственный человек – человек духовный.
Первым в рай вошел не высоконравственный человек, а разбойник, признавший, что справедливо осуждён и исповедовавший Христа Богом.
Задача религии в исправлении человеческого духа, в приобретении не правильной нравственности, а правильной духовности. Духовность же приобретается в Церкви.
Именно в Церкви происходит неизменное единение человека со Христом, в Котором источник благодатной силы, позволяющей принести плод в духовной жизни и во всяком деле. «Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне» (Ин. 15: 4).
Анализ понятий духовность и нравственность позволяет сделать следующие выводы:
Нравственность - это верное наше отношение к окружающему миру, в первую очередь - к окружающему миру, природе, ко всему творению Божию. Каково оно, это правильное отношение? Укладывается в золотом правиле: не делай другому того, чего не желаешь себе. Осипов А.И. Нравственность и духовность: фрагмент лекции «Искажение христианства». - с.1
Оценивая человека с точки зрения нравственности, мы опираемся на его поступки и действия, и исходя из их анализа строим свои выводы. Нравственность является внешним проявлением человека, по сути, это выполнение человеком общественно признанных норм. Но мы не можем судить о внутренних качествах человека.
Духовность же - внутреннее качество, оно скрыто от окружающих и почти не выражается внешне. Само слово духовность происходит от слова «дух», которое в свою очередь означает высшую способность человеческой души, посредством которой человек познает Бога.
Русский философ Бердяев Н.А. считал, что «Духовность есть богочеловеческое состояние. Человек в духовной своей глубине соприкасается с божественным и из божественного источника получает поддержку...
Очень важно еще понять, что духовность совсем не противополагается душе и телу, она овладевает ими и преображает их. Дух есть прежде всего освобождающая и преображающая сила.» Бердяев Н.А. Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого. - с.321
По мнению ряда исследователей В. Э. Вайцехович, В. П. Зинченко и др. охарактеризовать дух, духовность как понятия можно лишь ассоциативно, метафорически, поскольку современный понятийный уровень познания слишком груб и примитивен для этой сферы.
Некоторые словари объясняет понятие духовность с позиции материализма - это индивидуальная выраженность в системе мотивов личности двух фундаментальных потребностей: идеальной потребности познания - мира, себя, смысла и значения своей жизни, и социальной потребности жить и действовать “для других”. Под духовностью преимущественно понимается первая из этих потребностей, а вторая под душевностью, т. е. добрым отношением человека к окружающим его людям, заботой, вниманием, готовностью прийти на помощь, разделить радость и горе.
Проблема духовности в отечественной философии начала ХХ века развивалось в контексте религиозного миросозерцания. Разработка проблемы духовности велась в русле анализа проблемы самореализации “человеческого духа” (В. Соловьев, С. Л. Франк), “личностного духа” (Н. Бердяев, П. Флоренский).
Прикладной аспект исследования духовности находит свое воплощение в акмеологии, где духовное “акме” представляет собой наивысший, идеальный уровень развития духовности личности. Так, рассматривая духовность как компонент профессиональной культуры, О. Ю. Скуднова выделяет ряд ее функций, одной из которых называет интерактивную функцию - реализующую возможность профессионально-духовного взаимодействия с людьми.
В работах, так или иначе затрагивающих проблему духовности, нравственности личности, речь идет об альтруистическом поведении: особом отношении к другому, которое обеспечивает сочувствие и содействие ему в разных, ситуациях. Обычно такое отношение рассматривается в терминах эмпатических переживаний: переживания другого воспринимаются через непосредственное эмоциональное заражение, через принятие чужих переживаний.
Многие ученые, отмечая повышение интереса к проблемам духовно-нравственного развития, подчеркивают, что сейчас идет постепенно обозначающийся поворот - если не к душе в ее полном понимании, то, по крайней мере, к душевности, к душевным проявлениям человека, и опорой, адекватным зеркалом становится гуманитарный подход, а нравственность выделяется как форма организации человеческих взаимоотношений, один из критериев духовности человека.
Интерес к этой проблеме духовности снижался и ХХ век как раз и явился той эпохой, когда закончился расцвет великих литератур и искусств, великой музыки и философии, область социально-политического действия вовлекает в себя и чем дальше, тем определеннее роль не наиболее духовных представителей человеческого рода, а как раз наименее духовных. Образовался гигантский вакуум духовности и гипертрофированная наука бессильна его заполнить.
В последнее время интерес к проблеме развития духовно-нравственной личности снова возрос. Но, несмотря на это, можно говорить о кризисе духовности в обществе. Противоречия современного общества все активнее проявляются в доминировании ориентаций субъектов па материальное обогащение в ущерб духовно-нравственному. Такое навязанное (СМИ, амбициями политических партий, родительскими установками рассогласованных стилей воспитания и т.п.) стремление к удовольствиям-развлечениям как самоцели, то есть жизни только для себя и чаще за счет других, неизменно влечет разрушительную направленность жизнедеятельности (деформацию личности) и/или упадок жизненных сил (психологическую истощенность личности). Если народ исповедует приоритет духовного стяжания над материальным, заботу о ближнем, патриотизм - страна процветает. Такое исповедание функционально закреплено в любом обществе за системой образования.
Современную ситуацию отечественной педагогической практики духовно-нравственного воспитания личности усугубляет то, что кроме мировых религий: христианства (православие, католичество, протестантизм), ислама, иудаизма и буддизма - активно-негативное влияние на молодежь оказывают множество вневероисповедных деструктивных религиозных организаций, некоторые из которых уже официально признаны государством сектами и культами, разрушительно действующими на отдельную личность и социум в целом. Данилюк А.Я. Концепция духовно-нравственного развития и воспитания личности гражданина России - 15с.
В этих условиях отечественная школа, обладающая богатым опытом и традициями воспитания, может и должна взять на себя заботу о нравственном облике молодых людей, помочь семье и обществу в целом предотвратить их моральную деградацию.
Одним из вариантов выхода из сложившейся ситуации является обращение к культурному наследию нашей страны, важной составляющей частью которого является православие. Оно всегда играло большую роль в жизни российского общества, благотворно воздействовало на моральный облик человека. Позитивные перемены, произошедшие в современном обществе, позволили открыто говорить о религии, сделали возможным приобщение людей к православным ценностям.
Совсем недавно в российских школах появился новый курс -- «Основы православной культуры», который призван показать детям видение основных вопросов бытия с точки зрения православия, познакомить их с системой нравственных ценностей, а также должен способствовать их духовно-нравственному развитию. Но многие родители отказываются от данного курса в пользу изучения «Основ светской этики». Система школьного образования при недостаточной подготовке учителей в вопросах православной культура, основ христианской жизни, не всегда может дать действительно правильные представления учащимся о духовной жизни, о нравственных качествах личности, эту задачу на себя берет воскресная школа. Опытные священники и педагогики, прошедшие теоретическую подготовку в духовных образовательных учреждениях, формируют во время занятий понимание учащимися духовной жизни, прививают им основы поведения и формируют духовно-нравственные качества личности.
Человеколюбие, вежливость, бескорыстие, терпимость, тактичность, трудолюбие, верность, бережное отношение к природе, постоянное культурное развитие и соблюдение правил морали - все это можно отнести к нравственным качествам личности.
Только полноценно нравственный человек может быть трудолюбивым. Постоянное усердие и старание в занятиях труда различного рода - испытание для человека. Однако заинтересованность в получении полезного результата при добросовестном исполнении трудового процесса может привести человека к вершине карьерного взлета.
Человеколюбие заключается в его добром расположении к людям, способности проникнуться к ним участием и помочь в сложное время. Не всякий человек готов оказать поддержку и выразить сочувствие даже близким, не говоря о малознакомых людях. Тяжело проявить теплоту и заботу по отношению к окружающим, но еще труднее душевно сострадать и переживать за другого человека.
Бескорыстие - это духовное качество, которое дает человеку возможность поступить не в своих интересах, а в пользу других людей. Такое действие можно назвать безукоризненным и заслуживающим высокой оценки. Часто бескорыстных людей называют альтруистами.
Считается, что подобные поступки всегда возвращаются к деятелю как бумерангом положительными аспектами.
Верный человек - это высоконравственная личность, так как он всегда выполняет данные им обязательства и постоянен в отношениях. Верность характеризует умение быть дисциплинированным.
К нравственным качествам личности относится обычная вежливость. Однако именно она позволяет характеризовать человека как гармоничную и интеллектуально развитую особу. Встретив вежливого человека, проявляющего хорошие манеры поведения, окружающие непременно отмечают у него наличие достойного воспитания. Вежливый человек вызывает у людей уважительное и доброжелательное отношение.
Тактичность - качество, которое трудно развить, оно является внутренним чувством меры. Все же можно научиться контролировать свои эмоции и речь. Человеку, способному осознать грань между избыточностью и достаточностью в разговоре или действиях, непременно легче положительно настраивать людей по отношению к себе. Часто, такт позволяет избежать многих конфликтов.
Необходимо бережно относиться к природе. Варварское обращение к деревьям, цветам и животным - не что иное, как показатель первобытности сознания человека и его плохого воспитания. Понимание важности природы в жизни человека, ее влияния на будущее человечества доступно только умственно и морально подготовленному человеку.
Таким образом, можно говорить о том, что проблема духовности и нравственности людей не теряет своей актуальности и в современном мире. Во все времена в обществе ценились высоконравственные и ответственные граждане, поскольку именно они способны развивать общество и вести его в правильном направлении.
Алексей Ильич Осипов , профессор Московской Духовной Академии
Мы должны понимать и различать между собой нравственное и духовное. Эти вещи совсем разные – нравственность и духовность. Они взаимосвязаны между собой, да, конечно, и они часто определяют друг друга, но это просто разные вещи.
В чем же различие между ними? Нравственность – это верное наше отношение к окружающему миру, в первую очередь – к окружающему миру, природе, ко всему творению Божию. Каково оно, это правильное отношение? Укладывается в золотом правиле: не делай другому того, чего не желаешь себе.
Нравственность связана с определенными действиями человека. Ведь меня же никто не назовет безнравственным оттого, что у меня бывают кое-какие мысли, ну, не совсем нравственные. А кто знает, какие у меня мысли? Никто не знает. Я вот скажу только о нравственных мыслях, а о безнравственных не скажу. Когда мы пытаемся оценить те или иные проявления человека, т.е. характер, поведение, мы оцениваем их по его действиям. И мы называем нравственным какого человека? Того, который не обманывает, не прелюбодействует, не убивает и т.д. Как видите, мы оцениваем деятельность, поведение, творчество человека с точки зрения тех норм, которые очевидны. Которые можем увидеть, услышать, заметить, и, в зависимости от этого, называем человека нравственным или безнравственным. Например, находят у него соответствующие открытки и говорят: ну, понятно, какая тут нравственность! Или какие фильмы он смотрит, какие книги читает. То есть оценка его нравственности основывается на том, чем он интересуется. Это то, что относится к нравственности.
Но вы уже поняли, что это не относится к духовности. Я могу внешне быть человеком очень нищелюбивым, человеколюбивым, я могу подавать деньги нищим, когда просят, я могу делать благотворительные акции или переводить деньги через банк, и т.д., и т.п. Вопрос: что же я делаю – добро или зло? С точки зрения морали – бесспорное добро. Вот тут-то мы и увидим, что такое духовность. Никто не знает, зачем я это делаю, а мне нужно это для того, чтобы мне в Думу пройти. Я направо и налево перечисляю деньги: надо придать вес своей личности, глядишь – по телевизору покажут. Никто не знает, что во мне и что руководит мною – тщеславие, расчет или гордыня. Мною могут руководить мотивы совсем не человеколюбия, совсем не исполнения Заповедей Божиих о любви к ближнему, совсем не милосердие, а вещи, не только им противоположные, а подчас и безобразные, отвратительные. Но никто об этом не знает. Это во мне, в моем духе. Ведь внешне я могу быть просто святым человеком, внутри же – исполненным гордыни, исполнен тщеславия, презрения к людям. Более чем достаточно встречается у нас таких фактов, когда мы с удивлением говорим: «Такой человек, такой человек! Как он мог это сделать?» Прорывается, прорывается иногда, когда этот «святой сатана» вдруг показывает свой рог. Троньте вы этого «нравственного» человека, попробуйте покритиковать его – и он вам покажет, «где раки зимуют»!
Духовность же – это то, что сокрыто для внешнего взора, что находится в самом духе человека и что может внешне почти не выражаться или выражаться почти незаметно и для взора неопытного может быть невидимым совсем. Поэтому духовные ценности каковы? В Евангелии их называют, например: любовь, милосердие, но это совсем не означает, что тот, кто исполнен любви и милосердия, обязательно будет выражать их внешне, так что всем это будет очевидно. Напротив, чем бо́льшие ценности духовные присутствуют в человеке, тем больше он их скрывает.
Вы обратите внимание на поразительный факт, совокупность фактов, которые мы находим в Евангелии. Вы замечали когда-нибудь, что Христос, когда совершает чудо, часто приказывает никому об этом не рассказывать? Это же поразительная вещь! В чем дело? Это, думаете, идет от ума? Или еще от чего-нибудь? Да нет, духовная ценность – она всегда целомудренна, целомудренна! Не «ущербномудренна», а именно «целостномудренна». Мы знаем, что такое целомудрие. Мы знаем, оно прячется, оно скрывает себя. Истинная добродетель, истинная духовная ценность всегда себя скрывает. Неслучайно Христос сказал: «Если хочешь помолиться – затворись, затворись». (Кстати, мне это не нравится, очень не нравится. Я предпочел, чтобы меня сфотографировали, когда я молюсь. А эти разбойники-студенты никогда меня не фотографируют, когда я молюсь. Всё одни митры фотографируют, одно безобразие!:)))
Так вот, духовность и нравственность. Мы начинаем понимать различие между ними. Можно быть очень нравственным поэтом, но совершенно бездуховным, т.е. иметь противоположную духовность. Дух-то всегда есть – тот или иной, положительный или отрицательный, темный или светлый. И когда я говорю: «бездуховный», это значит, что нравственность сама по себе не определяет духовное содержание. Нравственность тогда начинает определять, положительно определять духовность, когда она находится в определенном ключе, т.е. когда человек стремится к исполнению Евангелия в своей жизни. Вот тогда его нравственные поступки могут иметь эту положительную направленность и постепенно приводить человека к тем духовным ценностям, без которых вся нравственность сама по себе ничего не стоит. Например, если я раздам все имение мое, отдам тело мое на сожжение, а любви не имею – нет мне в этом никакой пользы. Помните замечательные слова Апостола Павла в его знаменитом гимне о любви? Так оно и есть. Поэтому, когда христианство представляют как какую-то, знаете, моральную систему, когда в христианстве ничего большего не видят, кроме вот этих некоторых моральных правил, – это уродство, это карикатура на христианство. Правило «не делай другим того, чего не желаешь себе», в истории религии оно повторялось и раньше, его знает Конфуций, знает Будда, это правило знали все философы до Христа, ничего тут нового нет, это естественная вещь. Не в этом суть и величие христианской нравственности, а в том, что она дает соответствующий ключ, в котором эта нравственность порождает истинную духовность, нет этого ключа – что такая нравственность порождает? Безумство, гордыню, лжеправедность. которые затем ненавидят Христа и распинают Его.
Я встречался с таким явлением. Я жил в Гжатске, теперь это город Гагарин. Там был хирург, замечательный хирург. Человек, который никому ни в чем не отказывал. Просят его, он бросает обед и тут же идет и т.д. Вот он скончался. Пришла его жена к священнику, и вдруг священник стал ей говорить такие странные вещи, что она не смогла вынести. Она пришла к священнику с тем, чтобы он… прославил ее мужа, одним словом. А он стал ей задавать кое-какие вопросы – и в результате показал ей, каково было на самом деле его поведение, которое вызывало у всех восторг. Оказывается, вот это его поведение было сопряжено с удивительно (т.е. неудивительно) высоким-превысоким мнением о себе, с гордостью. Человек этот был преисполнен гордости. Такой тип людей очень часто встречается на Западе. Безупречная нравственность, он свят, он доволен самим собой, он всегда ставит себя в пример.
Кстати, почитайте И.В. Киреевского, где он пишет о различии между западным человеком и русским. В частности он там дает такую характеристику: «Западный человек всегда доволен собой, он всегда ставит себя в пример. Естественно, чем он недоволен, это теми обстоятельствами, которые не дают ему проявить себя. Поэтому он всегда ставит себя в пример. Русский человек, напротив, всегда чувствует свою недостаточность, свое несовершенство». Поэтому западный молодой человек легко выступает, ему ничего не стоит говорить, хотя и несет ахинею, но как смело: «Слушай, весь мир!» Наш человек стесняется. Один митрополит возглавлял делегацию и одному из наших молодых делегатов сказал: «Ты выступаешь сейчас». «Я посмотрел, – говорит митрополит, – бедный, что с ним было, весь в краску ударился, потом уж спросил, как он выступал, у него память, у бедного, всю отшибло, не знал, что и говорить». А они совершенно запросто все выступают.
В русском человеке от природы есть ощущение, интуитивное видение, чувствование той святыни и нормы, перед которой «я что-то не то». И.В. Киреевский хорошо все это показал. А добродетельность и безупречность без вот этого христианского ключа, когда люди говорят: «я вижу что поступаю исключительно добродетельно» – это самое страшное дело (хотя, может, исключения какие-то есть, я не знаю). Это нужно понять и попытаться довести до их сведения. Я скажу вам золотые слова, которые могут быть ключом для нашего с вами понимания, а потом и для объяснения им. И мы поймем, что такое духовность. В отличие от нравственности. Золотые слова, которые нужно всем знать и без которых мы вообще не поймем, что такое духовная жизнь. Цитирую точно: «Святые оплакивали свои добродетели, как грехи». Всем понятно? Что такое духовность и что такое нравственность?
Этого совершенно не знают мирские люди. Они совершенно этого не знают. Ладно бы мирские, этого, увы, к величайшему сожалению, не знает западный христианский мир. Католицизм, он весь построен на чем? Заслуги, заслуги. Вот дал я кому-то, проходя в воротах, – «Слава Тебе, Господи, есть! В банке счетчик прибавил». Туда дал, сюда дал… А вот обратите внимание к себе: никогда не замечали, что, когда сделаешь что-то действительно доброе, кому-то поможешь, – чувствуешь что «я уже…ну, в общем-то, Господь Бог в долгу мне, одним словом». Весь католицизм откуда исходит? Из ветхого человека. Из непонимания того, что сами добродетели наши осквернены, бывает, тщеславием, гордыней, расчетом, самомнением, человекоугодием. Сколько мы человекоугодничаем! И совершаем добродетель нашу почему? Не ради добра, а ради человекоугодия, особенно перед начальством. Вот так друзья мои. Кант вообще сводил суть религии вообще и христианства в частности к чему? К морали. Вы проходили на первом курсе основное богословие, вы помните точку зрения Канта на религию: он все свел к морали. Ну, он же немец, это люди порядка. Все по полочкам, все по порядочку. Мораль, нравственность – вот и вся духовность.
Я помню, как на одном из собеседований с немцами в Одессе о духовной жизни, когда с нашей стороны был прочитан доклад о святых, о святости, о православном ее понимании… До сих пор помню, какая реакция последовала со стороны немцев. Они сказали: «Мы думали, что это потолок – и все, а оказалось что за потолком еще целый мир». Причем учтите, что на этих собеседованиях встречаются профессора.
Я надеюсь, теперь всем понятно, какое различие между духовностью и нравственностью в христианстве. Все нацелено и все существует в ключе именно духовности. Сами нравственные принципы подчинены духовности, более того, христианство впервые в истории религии совершило акт не знающего аналогов кощунства. Знаете, что оно сделало? За одно это христианство нужно стереть в порошок с лица земли, как я отца Матфея, например, стираю. Знаете, что оно сделало, кто вошел в рай первым? Разбойник, негодяй, попросту говоря. За что? За какие нравственные поступки? За какие заслуги? Никаких, вот вам и нравственность и духовность. Вы подумайте, это же акт потрясающий, найдите, какая религия может святым считать негодяя, только за то, что он сказал: «Ах, верно, правильно меня осудили». Ничего себе, есть за что во святые возводить, то есть ну во святые уж ладно, но за что спасение-то получить: за то, что согласился? Так тут и соглашаться нечего: сколько людей убил да ограбил! Но этим самым христианство показало, в чем существо всей религиозной проблемы. В исправлении духа, духа человеческого, в приобретении правильной духовности, слышите, не правильной нравственности, а правильной духовности! Чем же является нравственность в таком случае? Нравственность является одним из необходимых, но не достаточных условий. Одним из средств. Даже слово «необходимых» в случае с разбойником для духовного совершенства человека не подходит. И здесь я был бы даже еще более скромным: даже не нравственность, потому что это что-то поверхностное. Исполнение заповеди, вот что является средством приобретения правильного духа, святого духа в человеке.
Вот только при каком условии человек приобретает истинное состояние духа, которое делает его способным к восприятию Бога. Не Бог нас принимает или не принимает, а мы становимся способными к принятию Бога. Пока мы поступаем, как говорится, греховно, мы не способны принять Бога. Запомните, Бог есть Любовь. И Он готов в каждый момент нашей жизни дать нам все, что только может дать. Почему же не дает? Нельзя, нельзя. Надень на меня митру сейчас, я потом никого не подпущу к себе – вы недостойны. Дай мне дар чудотворения – сейчас такие чудеса наделаю, что весь мир перевернется. Понимаете, нельзя. Я весь испорчен внутри, хотя этого не вижу, до времени. Недаром говорят: хотите узнать человека, дайте ему власть.
Нельзя мне ничего дать, пока я испорчен, пока я не очистился или, лучше сказать, пока я не увидел своей испорченности, вот в чем дело, поэтому от нас зависит, от нас самих зависит: будет Бог в нас действовать или нет, ибо Бог есть Любовь. И Он делал все, что можно было сделать, слышите, все уже сделано, все, осталось последнее, слышите, Он стоит и стучит, помните Апокалипсис? «Вот, стою при дверях, и стучу, кто откроет Мне, – помните? – К тому мы войдем, и сотворим у него пир». От нас зависит. Этим ключом, которым мы можем открыть дверь Богу, является вот то состояние, на которое Господь указал в Евангелии, – состояние разбойника, сказавшего: «Достойное по делам нашим приняли». Состояние того мытаря, о котором Господь сказал, что он вышел «более оправданным», чем фарисей.
Очень многие не видят различия между нравственностью и духовностью, многие сводят все порядочность человека и святость его, к одной морали. Увы, это беда, совсем не о морали говорит христианство, оно говорит о духовности. И мы должны об этом говорить. Не стесняйтесь, если вас будут поносить: вот мол, грешные такие, еще смеете говорить о духовности. Не стесняйтесь, по одной простой причине: у кого что болит, тот о том и говорит. И когда у человека болит зуб, он же не стесняется говорить об этом, правда? Тот, кто чувствует себя больным, тот, естественно, будет говорить о здоровье. Но тот, кто чувствует себя здоровым, тому нечего разговаривать о болезнях. Поэтому, когда человек чувствует себя больным, он будет говорить о духовности, а что такое духовность? Это здравость. Тому, кто не чувствует себя больным, духовность, конечно, не нужна. А.С. Пушкин хорошо сказал, лучше не придумаешь: «Всегда доволен сам собой, своим обедом и женой».
И еще об одном я хотел бы сказать – о неверном понимании христианства. Понимание, которое, в общем-то, если и не всегда присутствовало, то обозначаться стало уже давно, а в наше время приобрело широкий размах. Речь идет о понимании христианства, на первый взгляд, необычном, но вылившемся тем не менее уже в целое богословское направление, доктрину. Речь идет о социально-политическом понимании христианства. Конкретнее – речь идет о том, что христианство явилось той религией, в задачу которой входит такое преобразование человеческого общества, в котором оно действительно станет обществом благодействующих на земле. И все те основные нравственные принципы, которые возвещены Христом, – и они, и догматические истины, все они направлены именно к этому. А что Бог – Любовь, есть ясно, конечно. Вот христианство как раз и является такой доктриной, если хотите, системой мысли, учения, которая направлена на решение этой задачи.
В последнее время уже как-то немножечко замолчали, а вот в 60-е – 70-е годы, даже в 80-е, особенно громко о себе заговорило т.н. богословие революции, затем – богословие освобождения. Под освобождением разумеется освобождение людей от рабства, от эксплуатации, от несправедливости вот в этих, земных, условиях человеческого существования. В богословии революции прямо утверждается, что христианство призывает человека бороться с несправедливостью. Призывает? Кто скажет, что не призывает? А вот какими такими средствами – ну, это извините! Какими средствами? Вплоть до революции. Христос изгнал бичом из Храма, применил насилие? Применил. Следовательно, возможна революция. То есть борьба за социальную справедливость и материальные блага допускает все средства, если целью является справедливость и блага человека. Правда же, доктрина достаточно оригинальная? Она оформилась в таком виде, сравнительно недавно, как я вам говорил.
На самом деле подспудно эти идеи очень давно уже возникли, да и неудивительно, удивляться нечего, поскольку мы постоянно пытаемся все Заповеди Божии, само христианство, приспособить к чему? К жизни нашего ветхого человека. Посмотрите, как протестанты великолепно приспособились. Верующему – грех не вменяется во грех. Что лучше можно придумать, найдите, что лучше: я и верующий христианин, и Библию читаю. Грешу – ну и что, а верующим грех не вменяется в грех. Потому что я верю, что Христос пострадал за всех нас 2000 лет назад и принес полное удовлетворение за все грехи каждого верующего человека. Великолепно! Собственно, само богословие революции, если хотите, оно своими корнями, своей базой имеет вот этот протестантский тезис, хотя, нужно сказать, это богословие революции явилось даже, по-моему, первоначально в лоне кажется Католической Церкви. Я, по крайней мере, знаю о том, что Ватикан очень неодобрительно отнесся к этому, да, и какие-то там были санкции, это было в Латинской Америке, но они плюнули на Ватикан – и все. Через океан не так страшно, океан большой, Папа – далеко.
А вот сам вопрос, вопрос-то по существу поставлен: насколько христианство может оправдать подобного рода идеи? Друзья мои, первое, на что мы должны обратить внимание, ни в Евангелии, ни во всем Новом Завете мы нигде не найдем, к величайшему удивлению, ни слова, ни мысли, осуждающих тот строй, рабовладельческий строй, в эпоху которого возникло христианство. Но не только не находим осуждение, но находим – с этой точки зрения, которую я только что представил, – худшее, ужасное. «Рабы – повинуйтесь своим господам. Нет власти, которая не от Бога, поэтому каждый, противящийся власти, Богу противится. Рабы, слушайтесь господ! Не за страх, а за совесть». То есть нет не только какого-нибудь призыва к социальным переворотам, нет даже осуждения той социальной несправедливости, которая была вопиющим фактом того времени. Ну, вы сами понимаете, что такое рабовладельческий строй и кто такой раб. Подчас раб рассматривался как вещь, даже ниже этого. Гибель обычного раба – это ничто. А гибель какой-нибудь вещи – о! За это могли казнить много рабов! Вот это первый момент, который сразу вызывает, удивление и, по крайней мере, удивление в сопоставлении с данной точкой зрения.
Еще большее, пожалуй, недоумение с социальной, политической точки зрения, вызывает другой момент. Христос очень решительно заявил, помните, совершенно решительно: «Не ищите что есть, что пить и во что одеться, не ищите, посмотрите на птиц небесных, взгляните на лилии полевые». Уж не к тунеядству ли Он призывает? Оказывается, нет, там стоит греческий глагол «меримнао», означающий «терзаться». То есть не терзайтесь душой, не отдавайте всю душу на это. А к чему же Он призывает? Ищите, прежде всего, Царство Божие и правду его. Апостол пишет: «Не имеем зде пребывающего града, но грядущего взыскуем». Вы подумайте, он решительно отмежевывается от того, чтобы заниматься этими вещами, не с этой целью создана , не с этой целью, оказывается, цель совершенно другая.
Есть один вопрос, на который нам с вами надо бы ответить. Если христианство центральным пунктом своего учения, нравственного учения, называет любовь, то как же все-таки возможно осуществить любовь без ниспровержения социальной несправедливости? Вопрос, конечно заслуживающий внимания. И как вообще понять, что же тогда христианство проповедует? Что оно полностью отрекается от этого мира? Оказывается, христианство осуждает тех, кто – вы, наверное, помните из Посланий апостольских, – кто забросил все свои дела, так называемые мирские, и уже ждут только Второго Пришествия, отложив все дела. Апостол, помните, как строго сказал (я вот долго никак не мог вспомнить, кто же первый это сказал: Ленин или апостол все-таки: «Кто не работает, тот да не ест»): «Если кто не работает, пусть не ест». И еще: «Если кто не заботится о своих, а тем более о своих ближних, тот хуже неверного, и отрекся от веры». Так что повторяю еще раз: когда Христос говорит: «Не заботьтесь…», речь идет о том, чтобы не терзайться душой, душу не отдавать. Это все, что нужно. «Отче наш, хлеб наш насущный дашь нам днесь» значит не с неба, конечно, дай, а помоги нам, в наших делах.
Почему христианство не боролось с социальной несправедливостью? С рабовладельческим строем? В чем дело? Это вопрос серьезный, друзья мои, вам придется на него ответить. А дело вот в чем. Христианство обращает свой взор на источник человеческой несправедливости,
это самое главное. Что является этим источником? Отсутствие любви в человеке. Этот источник – отсутствие любви в человеке – порождает все несправедливости, как в плане личном, так и в плане социальном. Вот на это христианство и направило все острие своего учения.
Помните, что пишет апостол Павел Филимону: «Прими Анисима, беглого раба, как брата возлюбленного». Вы слышите? Христос говорит ученикам: «Не называю вас рабами, называю вас друзьями». Христианство утверждает удивительные вещи: «Кто хочет быть первым, да будет всем слугой, да будет последним, кто будет господином, да будет всем слугой». То есть, оно устанавливает принцип вот этого удивительного нравственного равенства. Это не касается дисциплины жизни, это касается нравственных отношений.
И подумайте теперь: если рабовладелец и раб, помещик и крестьянин простой, капиталист и рабочий, если они действительно, по существу являются братьями, – не все ли равно, какой будет строй? Рабовладельческий строй будет не рабовладельческий, хотя бы и назывался таковым, и, хотя бы этот раб и был рабом, на каком он будет положении? На положении брата возлюбленного. Христианство смотрит на сердце человека и воспитывает сердце, и это именно проповедует.
Без любви нет христианства. И если ты христианин, ты должен в каждом человеке видеть равного себе, брата своего, а не раба. Этим самым подсекается основа, база, фундамент всякой социальной несправедливости, не по дисциплине жизни, когда есть начальник и есть подчиненный, а по социальной несправедливости. Вот почему христианство имеет совершенно другую функцию – воспитание человека, человеческого сердца, а не социальные перевороты и политические кружева. Поэтому попытка сведения христианства к какой-то социальной или политической доктрине не выдерживает никакой критики.
Прошу прощения у уважаемых читателей, поскольку пишу о понятиях почти элементарных и всем хорошо знакомым. Боюсь показаться назойливым. Однако слишком часто обсуждения тем из заголовка приводит к неразрешимым спорам. Споры неразрешимы, поскольку оппоненты говорят на разных языках. Слова произносятся одинаковые, но значения в них вкладываются разные. В результате споры не имеют никакого разумного итога. Расплевались, разошлись, занавес. А итог существенен.
Наше общество раздроблено, в первую очередь, из-за того, что нет принятой всем обществом морали и главенствующей духовной системы. Я попытаюсь провести фундаментальные разграничения этих понятий, чтобы наши споры, касающиеся нравственности, морали и духовности, стали предметнее и способствовали единению, а не расколу.
Адекватный ответ на просторах интернета найти не просто, как это ни странно. Краткого исчерпывающего объяснения я не нашёл. Если моя попытка окажется удачной, то прошу ссылаться в постах и статьях. Если нет… Не взыщите! Я не философ и не социолог. Я в этих вопросах - любитель, но крайняя необходимость заставляет вторгаться в чужие профессиональные сферы. Вопросы эти важные и весьма чувствительные для многих. Споров много, согласья нет! Но именно на этой почве жизненно необходимо и возможно достичь согласия. Так что… «Не корысти ради», а токмо пользы для!
Итак:
Нравственность - это свод норм поведения, принятый определённым общество, как обязательный для его членов. Часто это понятие смешивают с понятием морали, в том числе и профессионалы (философы и социологи). Они действительно близки. Я же специально разделяю эти понятия для пущей ясности. Больше определяющих слов - чётче смыслы!
Мораль - кроме перечня норм поведения, принятых обществом, включает в себя определение правильных (с точки зрения этой самой морали) мотивов поведения и объяснения причин, по которым поведенческая норма является обязательной.
Чтобы провести границу между нравственностью и моралью, расскажу одну классическую историю. Эта история много раз встречается в литературе с разными действующими лицами. В самом раннем (из известных мне вариантов) главным действующим лицом является Сократ. Но более выпукло ситуация выглядит в изложении широко известного христианского автора аввы Дорофея. Так вот, авва Дорофей обратил внимание на одного молодого монаха, который с абсолютной невозмутимостью принимал упрёки и даже оскорбления в свой адрес. Когда авва спросил этого монаха, как же он в столь юном возрасте снискал такое смирение и легко переносит поношения в свой адрес, то услышал ответ, чрезвычайно его поразивший. Что-то вроде: «Да с какой стати я должен волноваться по поводу высказываний этих никчёмных людишек?» В варианте с Сократом великий философ сравнил ругающих его с псами из подворотни.
Отсюда наглядно видна граница между нравственностью и моралью. Нравственная христианская норма предписывает человеку не отвечать тем же на упрёки и ругань в свой адрес. Главный герой её с успехом исполнял. Мораль же сей басни такова, что христианин должен делать это по совершенно противоположной причине. По причине осознания своих собственных недостатков и руководствуясь желанием подражать Христу. То, что в нашей традиции называется: «Ради Христа!».
Духовность - это мораль, развёрнутая во времени. В движении. Но если мораль - это понятие общественное, то духовность - это, в первую очередь, сущность, принадлежащая личности. Духовность предполагает не только наличие идеала, но и искреннее желание человека достигнуть этого идеала. Предполагает чётко сформулированный путь по достижению этого идеала. И труд, совершаемый человеком для достижения выбранного идеала. Это значит, что совершая духовный путь, человек постоянно оценивает, насколько он соответствует своему идеалу, постоянно ставит перед собой конкретные задачи и постоянно оценивает, насколько результативны его усилия.
Духовность бывает разная. Определяется она, прежде всего, идеалом. Разные идеалы предлагаются разными обществами, либо разными религиями и атеизмом. И разные пути предлагаются для достижения идеала. Например, много копий сломано по поводу отличия православия от католицизма и других христианских конфессий. Но корень всех различий один - это различный путь к достижению христианского идеала. Всё остальное - это ростки от этого корня.
Все эти три понятия соотносятся между собой как матрёшки, встроенные друг в друга. Самая маленькая матрёшка - нравственность, а самая большая - духовность. Кроме того, я утверждаю, что мораль и нравственность - это неотъемлемый атрибут всякого общества. Так же как духовность - неотъемлемый атрибут человеческой личности. А термин «бездуховность» - это скорее аллегория, стремящаяся выразить отрицательное отношение к совершенно определённому образу духовности. Так, например, философ Владимир Сергеевич Соловьёв исследовал ислам и не обнаружил там описания идеала, к которому должен стремиться правоверный мусульманин. Даже если это так, то это вовсе не означает, что духовности нет у конкретного мусульманского общества. И можно только приветствовать, когда мусульманский лидер заявляет: «Мы разделяем идеалы Святой Руси».
Мне кажется, что этот понятийный аппарат позволит более продуктивно обсуждать насущные вопросы морально-нравственной основы общества. Я не включил в свою систему понятие этики - мне кажется, что это просто перевод на атеистический язык слова духовность. Просто слово «духовность» с ходу пугает атеистов. Наверно, им кажется, что оно опровергает их материализм. И они ввели ему замену. Я осведомлён, что само слово не новое и происходит оно из древнегреческого, но его сегодняшний смысл и применение - это именно подмена духовности, то есть термина, родившегося позднее.
Есть несколько вопросов, которые постоянно всплывают в наших обсуждениях, но остаются без ответа, удовлетворяющего обе стороны:
Что является источником нравственности и морали?
Существуют ли объективные законы мироздания, определяющие содержание морали и духовности?
Можно ли сравнивать между собой различные образы морали и духовности, предлагаемые многовековой историей мировой культуры?
Нужна ли обществу единая мораль и возможно ли выработать её в современных российских условиях?
В своей недавней фундаментальной статье Алексей Кравецкий весьма резонно заметил, что вставлять в текст глубокомысленные вопросы без собственных вариантов ответов - это несерьёзно! Я попытаюсь дать на эти вопросы свои ответы без претензии на окончательный вердикт.
Если мы спорим по первому вопросу: «Что является источником нравственности и морали?», то из данного мною определения этих понятий следует, что они всегда принадлежат конкретному обществу. Не бывает морали и нравственности вообще. Хотите спорить о морали и нравственности? Определитесь со временем и местом предмета спора. О морали какого общества идёт речь? Только после этих оговорок можно спорить об источниках.
В комментариях к статье «Текст о текстах» возник вопрос, является ли Библия источником морали? Один из участников дискуссии резонно заметил, что для него - нет. И он прав! Это его право и его выбор. Каждый волен выбирать себе мораль. И у каждой морали могут быть собственные источники.
Но если мы рассуждаем о морали не своей или не своего общества, то мы должны по возможности отказаться от собственной интерпретации источников. Если атеист, к примеру, рассуждает о христианской морали, то он должен отказаться от собственного толкования Священного Писания. Для предметного разговора с оппонентом необходимо пользоваться толкованиями, принятыми самим христианским обществом. В своём кругу толкуйте, как хотите! Мораль же должна быть объяснена самим носителем этой морали. Иначе получается словоблудие, а носитель этой морали имеет полное право заявить: «Это не про меня!»
Кстати, Библия не является первоисточником православной христианской морали. Источник, конечно же, но не первый. Это у протестантов лозунг: «Только Писание». В православии первоисточником является Священное Предание. Тот образ Христа, который зафиксировали в своём сознании его современники и который передается из поколения в поколение в лоне Церкви - это и есть первоисточник православной христианской морали.
Если мы пытаемся опровергать моральные постулаты тем, что они соблюдаются не всеми, не всегда и не полностью, то, во-первых, мы перескакиваем в следующую категорию - в духовность. Именно духовность ведает исполнением моральных постулатов (см. п.3). А во-вторых, это логика, не сертифицированная Аристотелем. Правила дорожного движения не перестают существовать от того, что кто-то постоянно, пересекая две сплошных, ездит по встречке.
Если мы рассуждаем о морали современного российского общества в целом, то необходимо признать, что она весьма фрагментарна и неоднородна, что является большой проблемой. Но с некоторым допущением констатирую, что основа её - это христианская православная мораль. Просто её долго били и насиловали. Потому она и выглядит, как подследственный из ОВД «Дальний» города Казани. Не похожа на саму себя.
На второй вопрос: «Существуют ли объективные законы мироздания, определяющие содержание морали и духовности?», - дам ответ с точки зрения православного христианства.
Да! Человек - существо, живущее по совершенно определённым законам. И общество человеческое существует по совершенно определённым законам, которые не меняются во времени. Так же как физические законы, например. Впрочем, и от убеждённых атеистов я слышал подобные высказывания.
Так же как мы, живущие сейчас, так и люди древности познавали духовные законы человека и общества из опыта жизни. Законы Ньютона существовали и действовали до Ньютона. И люди их знали и понимали и пользовались этим пониманием на практике. Люди стреляли из лука до того, как Исаак Ньютон сформулировал свой первый закон. Затем пришло время, и нашёлся подходящий человек, который смог сформулировать эти законы на бумаге. Так и духовные религиозные системы формулируют объективные законы человеческого общежития, формируя моральные кодексы и создавая духовные системы и практики. Те общества, чьи духовные системы полнее выражают объективные законы мироздания, те и выживают в этом мире. Конкуренция между обществами идет не только в сфере технологий и военного искусства! То общее, что есть в различных моральных кодексах, сформулированных в различных обществах и в различные времена, и есть отражение объективной истины. В конце концов, ездить по встречке нельзя не потому, что ПДД запрещает, а потому что разобьёшься насмерть. Это и есть объективная истина.
Но это ещё не вся истина. В православной традиции это называется - естественное богословие. Богословие потому, что мир и законы его существования и развития даны Богом, и они отражают существо Бога. Этот естественный уровень доступен для познания каждому. Опыт многих людей и свой личный духовно одарённые люди воплощали в цельные духовные системы. Но как никто из учёных не может создать научной теории на все времена, так никто из людей не в состоянии создать всеобъемлющего духовного учения. Но Христианство именно и утверждает, что оно таково!
Всё, что сказал Христос в заповедях своих о человеке, не есть пожелания или приказания нам. Но есть описания нормы человеческой жизни. Это самое полное и точное описание законов существования человеческой личности и человеческого общества. Но это не просто декларация! Всё, что сказал Христос, он воплотил в своей земной жизни. В том и состоит Его величие и уникальность.
И вера христианская - это не просто признание факта существования Бога, но вера, что заповеди Христовы есть истинные условия полноценного человеческого существования. Условия обретения счастья! Всё, всё, даже то, что нам категорически не нравится в этих заповедях или кажется неисполнимым или кажется, что это погубит нашу жизнь, вроде «подставь другую щёку» или «любите врагов ваших» - всё это неотъемлемые признаки полноценного человека. И степень веры нашей измеряется не количеством молитв и строгостью поста. И не количеством поставленных свечек и пожертвованных денег. Но тем, насколько заповеди Христовы исполняем, такова и вера наша.
Соответственно, нарушая заповеди, мы не от Бога должны наказания ждать. Нарушая объективные законы мироздания, мы сами себя наказываем. Лучше всех с этим справляемся! Если вы выехали на встречку через две сплошных, то, будучи остановлены инспектором ГИБДД, не думайте, что штраф или лишение прав - это наказание. Нужно обнимать и целовать инспектора как отца родного и спасителя! Скорее всего, он вас от смерти спас. Да ещё и урок преподал. И лекцию по ПДД прочитал. Благодарите его. И Его тоже!
Такого учения даже близко нет ни в одной другой моральной, этической или религиозной системе. Оно очень жёсткое: «Не можете служить двум господам…», «Не можете пить чашу бесовскую и чашу господню…», «Нарушивший одну заповедь повинен всему», «Будьте совершенны, как совершенен отец ваш небесный». Такого учения не мог выдумать человек. Для него это СЛИШКОМ! Неудобно ему это! Потому и утверждаем, что христианство создано Богом. И потому источник христианской морали - не Библия. Кто дал законы мироздания, Тот и есть источник христианской морали.
И проверять истинность христианства надо исполнением заповедей. Исполнил заповедь - посмотри что получилось. Истина - это не тома доказательств, вычитанных из чужих книг, но приди и убедись сам.
И убедиться в существовании Божием можно только исполняя заповеди Христа, а не научными опытами.
И встретиться с Богом можно только на пути исполнения заповедей. Он Сам выходит на встречу тому, кто хочет познать истину. В чём я и сам убедился.
Можно ли сравнивать между собой различные образы морали и духовности, предлагаемые многовековой историей мировой культуры? Да, можно! Сравнивая нравственные предписания и их моральное обоснование, можно выбрать лучшее для себя. Можно сравнивать те пути достижения идеала, которые предлагают различные этические и религиозные системы. Самое же главное средство сделать правильный выбор - это сравнить лучших представителей различных духовных концепций. Со стороны христианства огромный выбор «поединщиков». Сонм святых, а особенно «преподобных», то есть наиболее подобных Богу, те, которые всю свою жизнь без остатка посвятили достижению христианского идеала. Есть и воины, и политики, и учёные и совершенно простые люди. Всякий может найти для себя наставника на жизненном пути.
Нужна ли обществу единая мораль и возможно ли выработать её в современных российских условиях? Сегодня в нашей стране идёт, по сути, гражданская война. Пока преимущественно холодная. Можно называть разные причины этой войны. Но корень всех причин один - это война за разные духовные ценности. И война будет продолжаться, пока либо страна не развалится, либо Россия станет единым духовным пространством. Хотя в случае победы либеральных сил Россия всё равно развалится. Или это будет уже не Россия.
Сможем ли победить в этой войне и не дать России погибнуть? Не знаю. Но другого выхода у нас нет.