Асы люфтваффе во Второй мировой войне
Германия, бесспорно, имела лучших летчиков-истребителей Второй мировой войны. Как на Востоке, так и на Западе эксперты люфтваффе сбивали самолеты союзников тысячами.
Во время Первой мировой войны летчики-истребители, асы были у обеих воюющих сторон. Их личные, как у рыцарей, подвиги составляли желанный контраст безымянному кровопролитию в окопах.
Пять сбитых самолетов противника служили порогом для присвоения статуса ас, хотя счета выдающихся пилотов, были гораздо выше.
В Германии личный счет летчика каждый раз запрашивался прежде получения заветной «Pour le Merite
» - высщей награды Империи за храбрость, также известной как «Голубой Макс».
Pour le Merite - Голубой Макс высшая награды Империи за храбрость
Эта награда не украшала шею Германа Геринга до 1918 г, пока он не сбил более 20 вражеских самолетов. Всего го же за первую мировую войну "Голубого Макса" удостены 63 пилота.
Герман Геринг на шее Голубой Макс
С 1939 г. Геринг внедрил такую же систему, когда лучшие летчики Гитлера боролись за Рыцарский Крест. По сравнению с Первой мировой войной порог увеличили в несколько раз, и вопрос о присуждении высших категорий Рыцарского Креста вносился на рассмотрение асов люфтваффе за выдающиеся победные достижения. Тридцать пять немецких асов сбили по 150 и более самолетов союзников, суммарный счет первой десятки экспертов составляет 2552 самолета.
Рыцарские кресты третьего рейха 1939 года
Тактическое преимущество асов люфтваффе
Люфтваффе имели преимущество на старте по сравнению со своими противниками благодаря Гражданской войне в Испании. Легион «Кондор» включал в себя значительное количество будущих асов из верхних строчек, включая Вернера Мёльдерса, который сбил 14 республиканских самолетов.
Боевая практика в Испании заставила люфтваффе отвергнуть некоторые тактические приемы времен Первой мировой войны и разработать новые. Это составляло огромное преимущество Германии к моменту начала Второй мировой войны.
Германия располагала первоклассным истребителем «Мессерщмитт» Me-109, но самолеты союзников были по крайней мере не хуже, однако оставались верны довоенной тактике 1940 г. Эскадрильи упорно продолжали летать в тесном строю из трех самолетов, что требовало от летчиков концентрации внимания и сил на поддержание строя. Они вели наблюдение в небе главным образом против солнца. Немецкие самолеты летали свободными парами и группами из четырех самолетов, известными как рой (schwam).
Вернер Мёльдерс с офицерами 1939 g
Британцы, в конечном счете, скопировали это построение, обозвали его «четыре пальца», потому что рой состоял из двух пар, расположенных наподобие пальцев протянутой руки.
Значительное количество немецких пилотов достигло впечатляющих результатов в сражениях против Британии. Личный счет Вернера Мёльдерса составил 13 сбитых самолетов во время Битвы за Британию и еще 22 самолета, сбитых на Западе, прежде чем его направили в Россию.
Вернер Мёльдерс -самый результативный ас люфтваффе Гражданской войны в Испании. Первым получивший Рыцарский Крест с Дубовыми Листьями и Мечами, имел 115 побед и погиб в 1941 г.
Похороны немецкого аса Вернера Мельдерса 1941 год, за гробом идет рейхсмаршал Геринг
После битвы за Британию победы летчиков люфтваффе стали редкими. Удобный случай подвернулся в Северной Африке, а начиная с июня 1941 г. - в «антибольшевистском крестовом походе», начатом на Востоке.
Майор Гельмуд Викк стал самым результативным асом, когда утром 28 ноября 1940 г. он добавил еще один сбитый «Спитфайр» к общему счету в 56 побед. Но рекорд Викка вскоре превзошли. Гауптман Ганс Йоахим Марсейль в конечном счете сбил 158 самолетов, из них 151 над Северной Африкой; однажды он сбил 17 самолетов Королевских ВВС в один день!!! Просто не верится.
Гельмуд Викк количество побед немецкого аса растет август 1940 г Bf-109E4
Ганс Йохим Марсейль - самый результативный летчик на Западном театре боевых действий, нацистская пресса удостоила его титула «Звезда Африки».
Воздушная война над рейхом.
Через два года основной задачей люфтваффе стала защита своего дома. Британские тяжелые бомбардировщики атаковали рейх по ночам, бомбардировщики США действовали днем. Ночная воздушная война породила своих собственных асов, а два из них могли похвалиться более чем ста победами.
К дневным перехватам сначала привлекли истребителей, атаковавших не эскортируемые американские бомбардировщики. Но бомбардировщики летали тесным строем, поэтому истребители могли быть сбиты огнем устрашающего количества тяжелых пулеметов. Однако если удавалось отделить бомбардировщик от строя, то его могли уничтожить с меньшим риском.
Результаты атак формально засчитывались по немецкой «системе результатов», показывающей продвижение летчика к высшим наградам за храбрость. Уничтожение четырехмоторного бомбардировщика оценивалось в 3 очка, а отделение одного от строя давало 2 очка. Сбитый истребитель противника оценивался в 1 очко.
Набравший двенадцать очков заслуживал Германский Крест в золоте, за 40 очков давался Рыцарский Крест.
Обер-лейтенант Эгон Майер первый кто сбил сто самолетов в небе Западной Европы. Он обнаружил, что лучший способ атаковать строй бомбардировщиков США - это заходить им, прямо в лоб с небольшим превышением высоты. Только некоторые пулеметы бомбардировщиков могли вести огонь в этом направлении, а попадание в кабину бомбардировщика - верный способ отправить самолет на землю.
Но скорость сближения при этом жутко возрастала, пилот истребителя имел в лучшем случае одну секунду, чтобы уйти в сторону, в противном случае он мог столкнуться со своей целью. В конечном счете, ВВС США добавили пулеметную турель впереди -под фюзеляжем своих В-17, но тактика Майера применялась до конца войны.
Вооружение некоторых «Фокке-Вульфов» Fw-190 увеличили до шести 20-мм пушек, что давало им шанс уничтожить бомбардировщик в первом заходе. Но в результате самолеты стали медленнее и менее маневренны, требуя прикрытия от американских одноместных истребителей.
Применение неуправляемых ракет R4M класса «воздух-воздух» вызвало новое противоречие между огневой мощью и летными характеристиками.
Отметим, что на небольшую часть пилотов приходилась огромная доля сбитых самолетов. По крайней мере 15 экспертов сбили по 20 четырехмоторных бомбардировщиков США каждый, трое асов уничтожили более 30 самолетов каждый.
Появление американских «Мустангов» Р-51 над Берлином сигнализировало о приближении войны к концу, хотя Геринг не признавал их существования, считая, что он может их прогнать.
Асы люфтваффе во Второй мировой войне
В 1944 г. удача отвернулась от многих экспертов. Истребители союзников не уступали, а то и превосходили их немецких противников, и их было намного больше.
Пилоты союзников направлялись в бой после интенсивных тренировок, в то время когда новые пилоты люфтваффе вступали в бой все с меньшей и меньшей подготовкой. Пилоты союзников докладывали о постоянном падении среднего уровня мастерства их противников, хотя вступление в бой с одним из экспертов всегда относилось ими к неожиданным сюрпризам. К таким как появление реактивного Ме-2б2.
Продолжение смотрим Асы Геринга на разных фронтах
Из основных участников Второй мировой войны Соединенные Штаты были, наверное, единственной страной, не имевшей ВВС как самостоятельного вида вооруженных сил. Как таковые ВВС США были сформированы лишь 18 сентября 1947 года. Тем не менее, несмотря на различные формальные и неформальные несуразности и трудности, все рода американской военной авиации внесли весомый вклад в победу на европейском и тихоокеанском театрах войны. Данная статья подготовлена по материалам зарубежной периодической печати разных лет и книге Роберта Джексона «Fighter aces of WWII».
ЛУЧШИЙ ИЗ ЛУЧШИХ
Официально самым результативным американским летчиком-истребителем Второй мировой войны считается Ричард Бонг, воевавший на Тихом океане и записавший на свой счет 40 сбитых самолетов. За ним следуют Томас Макгвайер (38 самолетов) и Чарльз Макдональд (27 самолетов), также сражавшиеся на тихоокеанском театре. В воздушных боях в Европе лучшими истребителями стали Роберт Джонсон и его приятель Френсис Габрески – по 28 сбитых самолетов (позднее Френсис Габрески увеличил свой общий список побед, сбив во время войны в Корее 1950–1953 годов еще шесть самолетов, на этот раз реактивных).
Роберт Джонсон родился в 1920 году, а решение стать летчиком пришло к нему в возрасте восьми лет, когда он, стоя в толпе зрителей летного шоу на поле в Оклахоме, с восторгом наблюдал, как над его головой с легкостью носятся аэропланы, управляемые летчиками, большинство из которых были ветеранами Первой мировой войны. Он будет летчиком, решил юный Боб, ничто другое его не устраивало.
Роберт Джексон пишет про Джонсона: «…путь, который он выбрал, не был легким. Юношей ему пришлось в своем родном городке Лоутоне за четыре доллара в неделю работать столяром-краснодеревщиком, и ровно треть этой суммы уходила на оплату 15-минутных летных уроков, которые он брал каждым воскресным утром. Потратив 39 долларов и налетав с инструктором шесть с половиной часов, Роберт самостоятельно поднялся в воздух, полагая, что о полетах он знает все. 16 годами позже, имея обширный боевой опыт и более тысячи часов налета, он должен был признаться самому себе, что процесс обучения только начинается».
В сентябре 1941 года Джонсон поступил учиться в один из колледжей Техаса, однако через два месяца бросил его и стал курсантом в Корпусе авиации Армии США. Джексон отмечает связи с этим, что «…обучение летному делу показало, что он летчик выше среднего уровня, однако по другим предметам он откровенно слаб. В особенности это касалось воздушной стрельбы, в которой во время учебы он так и не преуспел. Низкие результаты по этой дисциплине делали его теоретически более пригодным для специальности летчика бомбардировочной авиации, поэтому после окончания курса базовой подготовки в 1942 году он был направлен в специализированную летную школу, где обучение проводилось на двухмоторных учебно-боевых самолетах».
Джонсон усердно трудился над устранением своих недостатков, и к середине 1942 года его результаты в воздушной стрельбе настолько улучшились, что его перевели на одноместные истребители и направили в 56-ю истребительную группу, которая под руководством Губерта Земке энергично сколачивалась в полноценную боевую единицу. В середине января 1943 года группа прибыла в Англию, через несколько недель получила все свои 48 штатных Р-47 «Тандерболт» и весной начала боевые вылеты.
Джонсон впервые понюхал пороха в апреле 1943 года, а свой первый самолет сбил только в июне того же года. В тот день, пишет Р. Джексон, «эскадрилья барражировала над Северной Францией, и Джонсон заметил дюжину немецких Fw-190, которые были на несколько тысяч футов ниже. В описываемый период войны тактика истребительной авиации американцев в основном состояла в ожидании атаки со стороны противника, с чем молодой летчик был решительно не согласен. Он резко нарушил боевой порядок и спикировал на немцев, которые заметили его только тогда, когда уже было поздно. Джонсон на большой скорости промчался сквозь строй немецких самолетов и короткой очередью из своих шести пулеметов развалил на части один из немецких самолетов и с набором высоты стал возвращаться в свой строй. Оставшиеся «фокке-вульфы» бросились за ним, и в завязавшемся бою полковник Земке сбил два немецких самолета. Потом, на земле, Джонсон все же получил жесткий разнос за самовольное нарушение боевого порядка и был недвусмысленно предупрежден о том, что при повторении подобного его отстранят от полетов.
Вскоре после этого американская истребительная авиация в Европе перешла к более наступательной тактике, что пришлось по вкусу Р. Джонсону и многим другим летчикам 56-й группы. К концу войны станет очевидным, что в 56-й группе Земке воевали лучшие на европейском театре американские летчики-истребители – сам Земке закончит войну с 17 сбитыми самолетами, а его подчиненные, которых он некогда вводил в строй, достигнут и более значительных результатов. Как мы уже упоминали, на счету Р. Джонсона и Ф. Габрески окажется по 28 самолетов, а у майора У. Махурина и полковника Д. Шиллинга будет по 24,5 и 22,5 победы соответственно.
Первые месяцы боевых действий, в которых участвовал Джонсон, не отличались чем-то необычным, тем не менее он сумел выработать свою четкую тактику воздушного боя, которая неизбежно должна была дать отдачу. Он был вторым человеком в группе после Земке, к которому тянулись новички, хотевшие у него поучиться, а его совет начинающим летчикам, как отмечает Роберт Джексон, был относительно прост: «Никогда не давайте немцу шанса поймать вас в прицел. Нет разницы, как далеко он от вас находится, на 100 или на 1000 ярдов, снаряд 20-мм пушки легко преодолеет 1000 ярдов и разнесет ваш самолет. Если немец находится на 25 000 футов, а вы на 20 000, то лучше иметь хорошую скорость, чем оказаться перед ним на скорости срыва в штопор. Если немец валится на вас сверху, спешите ему навстречу, и в 9 случаях из 10, когда вы вот-вот столкнетесь с ним лоб в лоб, он уйдет вправо. Вот теперь он ваш – садитесь ему на хвост и делайте его».
Счет Джонсона продолжал уверенно расти, и к весне 1944 года – к тому времени он был уже командиром эскадрильи – Джонсон стал первым американским летчиком-истребителем, который по количеству сбитых самолетов сравнялся с американским асом Первой мировой войны Э. Рикенбакером (25 побед в воздушных боях). Теперь по числу побед Джонсон шел голова в голову с другим первоклассным американским летчиком-истребителем – Ричардом Бонгом, который на своем Р-38 «Лайтнинг» воевал на тихоокеанском театре в составе 49-й истребительной группы.
В начале марта 1944 года Джонсон с нетерпением поджидал наступления 6-го числа – на этот день было запланирован первый дневной рейд бомбардировщиков В-17 и В-24 на Берлин. Для прикрытия налета 660 тяжелых бомбардировщиков 8-й воздушной армии США планировалось задействовать и 56-ю истребительную группу Земке, что давало Джонсону шанс сбить его 26-й самолет и стать первым американским летчиком-истребителем Второй мировой войны, превзошедшим Рикенбакера. Однако Джонсона поджидало разочарование: 5 марта, за день до налета на Берлин, с Тихого океана пришла о том, что Р. Бонг сбил еще два японских самолета, доведя свой список побед до 27 машин.
СЛИШКОМ ЦЕННЫЕ КАДРЫ
Запланированный на 6 марта рейд состоялся, и с этого дня немецкая столица стала подвергаться круглосуточным налетам авиации союзников – ночью ее бомбили «ланкастеры» и «галифаксы» бомбардировочного командования британских ВВС, а днем «фортрессы» и «либерейторы» 8-й ВА США. Тот первый дневной налет обошелся американцам потерей 69 бомбардировщиков и 11 истребителей; у немцев было уничтожено почти 80 «фокке-вульфов» и «мессершмиттов». Джонсон же сбил два истребителя противника и опять сравнялся с Бонгом. Они были равны с Бонгом и на конец марта, когда Джонсон сбил свой 28-й самолет. Все победы Джонсона были одержаны всего за 11 месяцев воздушных боев, что было уникальным достижением для американских летчиков, воевавших на европейском театре.
А потом начальство решило, что и Бонг, и Джонсон являются слишком ценными кадрами, чтобы подвергаться риску быть убитыми на текущем этапе войны, и им надо отдохнуть от боев. Обоих отправили в США, и несколько последующих месяцев они колесили по стране, пропагандируя продажу военных облигаций: Бонг летал на Р-38, а Джонсон – на Р-47.
После этого Джонсон больше не участвовал в боевых действиях, а Бонг, пройдя краткосрочные курсы в школе воздушной войны британских ВВС, был снова послан на Тихий океан на штабную должность в 5-м истребительном командовании. Новая служба Бонга не предполагала его непосредственного участия в боях, однако он вылетал на боевые задания всякий раз, когда подворачивалась такая возможность, и сбил еще 12 японских самолетов, что сделало его самым результативным американским асом Второй мировой войны. В декабре 1944 года Бонга окончательно отозвали в США, где он стал одним из первых летчиков, начавших переучивание на реактивные истребители Р-80 «Шутинг стар». Бонг погиб 6 августа 1945 года, когда пилотируемый им Р-80 разбился на взлете на одном из аэродромов Калифорнии.
ВОЙСКА ИМПЕРАТОРА ТЕРПЯТ ПОРАЖЕНИЕ
Френсис Габрески продолжил пополнять счет своих побед и в Корейскую войну. Фото с сайта www.af.mil
На тихоокеанском театре императорские войска союзной с немцами Японии осенью 1944 года оказались в отчаянном положении, попав в клещи мощного натиска противника. С юга, со стороны Австралии, на них наступали американцы и силы британского Содружества наций под общим командованием американского генерала Дугласа Макартура, а с востока, от Перл-Харбора, на японцев усиливала нажим группировка американских ВМС в зоне Тихого океана под командованием адмирала Честера Нимица.
В октябре 1944 года клещи сомкнулись на Филиппинах. Основной удар союзников пришелся на остров Лейте, на котором японская оборона была самой слабой. В восточной части острова были высажены четыре американские дивизии, и какое-то время они испытывали умеренное противодействие со стороны японцев, но затем японцы решили удержать остров, изолировав и уничтожив высадившиеся войска американцев, и бросили на остров все имевшиеся у них ресурсы. Кроме того, японцы направили в этот район три ударные группы своих ВМС, которые должны были поддержать действия сухопутных сил на острове. Но американские ВМС разбили морские силы японцев, потери которых составили три линкора, один большой и три малых авианосца, 10 крейсеров и много других более мелких кораблей.
Несмотря на постигшую их неудачу, к началу ноября 1944 года японцам удалось перебросить на остров через свою базу в Ормок Бей несколько десятков тысяч человек подкрепления, поэтому генерал Макартур принял решение высадить там американскую дивизию, которая атаковала бы японские позиции. Датой высадки был принят день 7 декабря 1944 года, для обеспечения высадки планировалось задействовать 49-ю (командир – полковник Д. Джонсон) и 475-ю (командир – полковник Ч. Макдональд) истребительные группы, которые базировались на наскоро сооруженных ВПП в восточной части острова Лейте.
Как отмечает Р. Джексон, «…высокий, со строгими чертами лица Ч. Макдональд был профессиональным офицером, для которого быстрые решения являлись второй натурой. В 1942 году он участвовал в большом американском отступлении из зоны Тихого океана, а в воздушных боях 1943 года стал преуспевать как летчик-истребитель и превосходный лидер – как в воздухе, так и на земле. Имея на своем счету 15 сбитых самолетов, он стал командиром 475-й группы летом 1944 года».
475-я и 49-я группы прибыли на Лейте в октябре 1944 года и кое-как сумели приспособиться к непростым условиям острова – поспешно построенные ВПП, с которых взлетали самолеты обеих групп, после каждого дождя становились морями вонючей грязи, а личному составу пришлось жить и работать во временных односкатных постройках, крытых брезентом. Участие 475-й группы в высадке американской дивизии в Ормок Бей заключалось в обеспечении тесного истребительного прикрытия кораблей с десантом на маршруте их следования к месту высадки. Две эскадрильи должны были работать на малых высотах на флангах высаживаемых войск, а третья, поднявшись на несколько тысяч футов выше, – прикрывать с воздуха весь район высадки. Истребителям 49-й группы ставилась задача патрулирования воздушного пространства над островом с целью недопущения прорыва японской авиации к кораблям с десантом.
Взлет американских истребителей 7 декабря был приурочен к восходу солнца, более позднее время было неприемлемым, поскольку японская авиация с наступлением утра могла отважиться на штурмовку пунктов базирования американских самолетов. Первым взлетали Макдональд и самолеты эскадрильи, к которой он был приписан. После них в воздух поднялась эскадрилья под командованием майора Томми Макгвайера, у которого на тот момент был самый большой список побед среди летчиков 475-й группы – более 30 самолетов.
После убытия с европейского театра Роберта Джонсона ближайшим соперников Ричарда Бонга стал именно Макгвайер. Несколько ранее, в своем первом воздушном бою с японцами над местечком, Уеуак Макгвайер сбил три самолета противника – и этот результат он повторил потом еще пять раз; в пяти других случаях он сбивал в воздушном бою по два японских самолета. Однако 7 декабря героем дня окажется не Макгвайер, а Чарльз Макдональд, который собьет три японских самолета. Еще один японский истребитель, за которым охотился Макдональд, резко спикировал в сторону кораблей с американским десантом. Макдональд был вынужден прекратить преследование, поскольку рисковал попасть в завесу огня корабельной зенитной артиллерии, а японец продолжил пике на один из кораблей с десантом и через несколько мгновений врезался в него. Так в лексикон войны на Тихом океане вошло новое слово – «камикадзе».
Вскоре после возвращения на базу Макдональду позвонили из 49-й группы – командир этой группы полковник Джонсон также сбил три самолета, причем всего за три минуты. За день, на который пришлась третья годовщина нападения японцев на Перл-Харбор, 475-я группа полковника Макдональда уничтожила 28 самолетов противников, из которых два были на счету Томми Макгвайера. 26 декабря Макгвайер сбил еще четыре самолета противника, доведя свой список побед до 38 единиц – всего на два самолета меньше, чем у Бонга (40 машин).
7 января 1945 года Макгвайер, пишет в своей книге Р. Джексон, вел четверку «лайтнингов» к аэродрому противника на Лос-Негрос. Американцы заметили под собой одиночный японский истребитель «зеро» и спикировали на него. Японский летчик выждал, пока американцы приблизятся к нему на максимальную дальность открытия огня из их пушек и пулеметов, а потом сделал резкий левый разворот и оказался на хвосте у ведомого Макгвайера, лейтенанта Риттмейера. Последовала короткая очередь, после чего самолет Риттмейера загорелся и стал падать, а японец продолжил атаку и стал догонять оставшуюся тройку «лайтнингов». В попытке занять выгодное положение для открытия огня Макгвайер сделал одну из самых грубых летных ошибок – он начал резкий разворот на малой скорости. Его Р-38 сорвался в штопор и упал в джунгли, а пара оставшихся американских самолетов вышла из боя.
Из лучших асов битвы при Лейте Макгвайер погиб первым, а через несколько месяцев после этого случая в авиационной катастрофе погиб и командир 49-й группы полковник Джонсон.
Чарльз Макдональд пережил войну и с 27 сбитыми самолетами противника стал пятым в табели лучших американских летчиков-истребителей Второй мировой войны; он был дважды награжден крестом «За выдающиеся отличия в службе» и пять раз крестом «За выдающиеся летные заслуги». Из ВВС США он уволился в середине 1950-х годов.
Рекордсменом по количеству сбитых немецких самолетов считается Иван Кожедуб. На его счету 62 вражеские машины. Александр Покрышкин отстал от него на 3 самолета — официально считается, что ас № 2 может нарисовать на своем фюзеляже 59 звездочек. На самом деле информация о первенстве Кожедуба является ошибочной.
Их восемь — нас двое. Расклад перед боем
Не наш, но мы будем играть!
Сережа, держись! Нам не светит с тобою.
Но козыри надо равнять.
Я этот небесный квадрат не покину —
Мне цифры сейчас не важны:
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит, и шансы равны.
Владимир Высоцкий
Несколько лет назад в архиве трижды героя Советского Союза Александра Покрышкина обнаружились записи, которые позволяют по-иному взглянуть на заслуги легендарного летчика. Оказывается, в течение десятилетий истинное количество сбитых им фашистских самолетов сильно преуменьшалось. Причин тому было несколько.
Во-первых, сам факт падения каждого сбитого самолета противника нужно было подтверждать сообщениями наземных наблюдателей. Таким образом, все машины, уничтоженные за линией фронта, в статистику советских пилотов-истребителей не попадали по определению. Покрышкин, в частности, недосчитался из-за этого 9 «трофеев».
Во-вторых, многие из его товарищей вспоминали, что он щедро делился со своими ведомыми, чтобы те могли быстрее получить ордена и новые звания. Наконец, в 1941 году летная часть Покрышкина при отступлении была вынуждена уничтожить все документы, и более десятка побед сибирского героя осталось только в его памяти и личных записях. Прославленный летчик после войны не стал доказывать свое первенство и удовлетворился записанными на его счет 59 самолетами врага. У Кожедуба их было, как известно, 62. Сегодня можно сказать, что Покрышкин уничтожил 94 самолета, 19 — подбил (часть их, без сомнения, не смогла дотянуть до аэродрома или была добита другими летчиками), а 3 — уничтожил на земле. Покрышкин расправлялся в первую очередь с истребителями врага — самыми трудными и опасными целями. Бывало, что он и двое его соратников дрались с восемнадцатью противниками. Сибирский ас сбил 3 «фоккера», 36 «мессеров», еще 7 подбил, а 2 сжег на аэродромах. Легких бомбардировщиков им уничтожено 33, тяжелых — 18. На более мелкие цели он отвлекался редко, сбив 1 легкий разведывательный самолет и 4 транспортника. Для полной правды следует сказать, что свой боевой счет он начал 22 июня 1941 года с того, что сбил наш легкий двухместный бомбардировщик Су-2, который был по глупости командования настолько засекречен, что ни один советский истребитель не знал его силуэта. А лозунг всякого боевого летчика не оригинален: «Видишь незнакомый самолет — принимай его за противника».
Американский президент Франклин Рузвельт назвал Покрышкина самым выдающимся асом Второй мировой войны. С этим трудно не согласиться, хотя боевые заслуги Кожедуба не менее весомы. Наверняка на его счету тоже есть незафиксированные самолеты.
Еще менее повезло в этом отношении советскому летчику по имени Иван Федоров. Он сбил 134 вражеских «борта», провел 6 таранов, 2 самолета «взял в плен» — вынудил сесть на свой аэродром. При этом ни разу не был сбит сам и не потерял ни одного ведомого. Но этот летчик остался совершенно неизвестным. Его именем не назывались пионерские дружины, ему не ставили памятники. Проблемы возникли даже с присвоением ему звания Героя Советского Союза.
Первый раз к этой высокой награде Иван Федоров был представлен еще в 1938 году — за 11 сбитых в Испании самолетов. С большой группой офицеров из Испании Федоров приехал в Москву на торжественное вручение. Среди награжденных кроме летчиков были моряки и танкисты. На одном из «банкетов» представители дружественных родов войск стали выяснять, какой вид вооруженных сил лучше. Спор дошел до драки, а потом и до перестрелки. В результате 11 санитарных машин развозили пострадавших по московским госпиталям и моргам. Иван Федоров особого участия в драке не принимал, но, не в меру разбушевавшись, ударил приставленного к нему сотрудника НКВД. Летчик был первоклассным боксером — на второй день особист, не приходя в сознание, скончался. В результате Федоров был объявлен одним из зачинщиков скандала. Руководство Наркомата обороны замяло этот инцидент, но наград не дали никому. Всех раскидали по воинским частям с совершенно неподходящими для дальнейшей карьеры характеристиками.
Что же касается Федорова, то его и еще нескольких летчиков вызвал начальник генерального штаба авиации генерал-лейтенант Смушкевич и сказал: «Воевали геройски — и все насмарку!» А оставшись с Федоровым наедине, он доверительно и по-дружески предупредил, что НКВД завел на него особую папку по личному распоряжению Лаврентия Берии. Тогда от ареста и смерти Федорова спас сам Сталин, приказавший Берии не трогать летчика, чтобы не осложнять отношений с испанцами, для которых Иван был национальным героем. Однако из ВВС Федорова уволили и перевели пилотом-испытателем в КБ С.А. Лавочкина.
Лишенный звания Героя Советского Союза, Федоров буквально за несколько месяцев до вторжения фашистской Германии в СССР умудрился получить высшую военную награду Третьего рейха. Получилось это так.
Весной 1941 года СССР и Германия, находившиеся тогда в весьма дружеских отношениях, обменялись делегациями летчиков-испытателей. В составе советских пилотов Федоров поехал в Германию. Желая показать потенциальному противнику (а Иван ни минуты не сомневался в неизбежности войны с Германией) мощь советской военной авиации, летчик продемонстрировал в воздухе самые сложные фигуры пилотажа. Гитлер был ошеломлен и поражен, а рейхсмаршал авиации Геринг угрюмо подтвердил, что даже лучшие немецкие асы повторить «воздушные акробатические фокусы» советского летчика не смогут.
17 июня 1941 года состоялся прощальный банкет в резиденции рейхсканцлера, где Гитлер вручил советским летчикам награды. Федоров из его рук получил один из высших орденов рейха — Железный крест с дубовыми листьями 1-го класса. Сам Федоров вспоминал об этой награде неохотно: «Крест какой-то дали, я не разбираюсь, он мне не нужен, валялся у меня в коробке, я его не носил и никогда не одел бы». Тем более, что через несколько дней после возвращения советских летчиков началась Великая Отечественная...
Война застала Федорова в Горьком, где он работал на заводе испытателем. Целый год пилот безрезультатно «бомбардировал» высшие инстанции рапортами с просьбой отправить его на фронт. Тогда Федоров решил схитрить. В июне 1942 года на опытном истребителе ЛаГТ-3 он сделал 3 «мертвые петли» под мостом через Волгу. Надежа была на то, что воздушного хулигана отправят за это на фронт. Однако когда Федоров пошел на четвертый заход, зенитчики из охраны моста открыли по самолету огонь, подумав, видимо, что он может мост разрушить. Тогда летчик решил, что не будет даже возвращаться на свой аэродром, и полетел прямо на фронт...
До линии фронта было почти 500 км пути, и Федорова не только обстреливали зенитки, но и атаковали два МИГ-3 московских сил противовоздушной обороны. Счастливо избежав опасности, Иван Евграфович приземлился на аэродроме подмосковного Клина, в расположении штаба 3-й Воздушной армии.
Командующий армией Михаил Громов, прославленный полярный летчик, выслушав подробный доклад «волонтера», принял решение оставить его у себя. Между тем руководство Горьковского авиазавода объявило Федорова дезертиром и потребовало вернуть с фронта. Он послал им телеграмму: «Не затем удирал, чтобы к вам вернуться. Если виноват, отдайте под трибунал». По-видимому, за «дезертира» вступился сам Громов: «Если бы ты с фронта удрал, тогда судили бы, а ты же на фронт». Действительно, дело вскоре закрыли.
За первые полтора месяца Федоров сбил 18 немецких самолетов и уже в октябре 1942 года был назначен командиром 157-го истребительного авиационного полка. Весну 43-го он встретил уже командиром 273-й авиадивизии. А еще с лета 1942 до весны 1943 года Федоров командовал уникальной группой из 64 летчиков-штрафников, созданной по личному распоряжению Сталина. Тот считал неразумным отправлять пусть даже серьезно провинившихся пилотов в наземные штрафбаты, где они не могли принести никакой пользы, да и ситуация на фронте тогда складывалась так, что каждый обученный и опытный пилот был буквально на вес золота. Но командовать этими «воздушными хулиганами» никто из асов не хотел. И тогда Федоров сам вызвался руководить ими. При том что Громов наделил его правом расстреливать на месте каждого при малейшей попытке неповиновения, Федоров этим не воспользовался ни разу.
Штрафники блестяще показали себя, сбив около 400 самолетов противника, хотя победы им не засчитывались, как и самому Федорову, а распределялись по другим авиаполкам. Потом, уже после официального «прощения», несколько федоровских подопечных стали Героями Советского Союза. Наиболее известным из них был Алексей Решетов.
В мае 44-го Федоров, добровольно уйдя с должности командира 213-й авиадивизии, не желая заниматься «бумажной», по его мнению, работой, стал заместителем командира 269-й авиадивизии, получив возможность больше летать. Вскоре ему удалось собрать специальную группу, состоящую из девяти летчиков, вместе с которыми он занимался так называемой «свободной охотой» за линией фронта.
После тщательно проведенной разведки группа федоровских «охотников», хорошо знавшая расположение аэродромов противника, обычно к вечеру пролетала над одним из них и сбрасывала вымпел, представлявший собой банку из-под американской тушенки с грузом и запиской внутри. В ней на немецком языке летчикам люфтваффе предлагалось выйти на поединок, причем строго по числу прилетевших с советской стороны. В случае нарушения численного паритета «лишние» просто сбивались на взлете. Немцы, разумеется, вызов принимали.
В этих «дуэлях» Федоров одержал 21 победу. Но, пожалуй, самый свой удачный бой Иван Евграфович провел в небе над Восточной Пруссией в конце 44-го, сбив сразу 9 «мессершмиттов». Благодаря всем этим ярким достижениям у аса появилось фронтовое прозвище Анархист.
Все летчики «группы Федорова» получили звание Героя Советского Союза, а Василий Зайцев и Андрей Боровых были удостоены его дважды. Исключение составлял только сам командир. Все представления Федорова к этому званию по-прежнему «заворачивались».
После Великой Победы Федоров вернулся в КБ Лавочкина, где испытывал реактивные самолеты. Он первым в мире преодолел звуковой барьер на самолете Ла-176. А вообще на счету данного летчика 29 мировых авиационных рекордов. Именно за эти достижения 5 марта 1948 года Сталин присвоил Ивану Федорову звание Героя Советского Союза.
Что же касается безвестности самого результативного аса советских ВВС, то Иван Евграфович никогда не стремился развенчать это заблуждение: «За себя постоять всегда умел и сумею, но хлопотать и писать в высшие инстанции, для того чтобы вернули неврученные награды, никогда не стану. Да и не нужны они мне уже — другими материями душа живет».
Так что самыми лучшими советскими асами Второй мировой войны — вот такое заблуждение! — по-прежнему считаются Покрышкин и Кожедуб.
Собственно, проблема в следующем: 104 немецких летчика имеют счет 100 и более сбитых самолетов. Среди них - Эрих Хартманн (352 победы) и Герхард Баркхорн (301), показавшие совершенно феноменальные результаты. Более того, свои все свои победы Харманн и Баркхорн одержали на Восточном фронте. И они не были исключением - Гюнтер Ралль (275 побед), Отто Киттель (267), Вальтер Новотны (258) - тоже воевали на советско-германском фронте.
В это же время, 7 лучших советских асов: Кожедуб, Покрышкин, Гулаев, Речкалов, Евстигнеев, Ворожейкин, Глинка смогли преодолеть планку 50 сбитых самолетов противника. Например, Трижды Герой Советского Союза Иван Кожедуб уничтожил в воздушных боях 64 немецких самолета (плюс 2 сбитых по-ошибке американских "Мустанга"). Александр Покрышкин - летчик, о котором, согласно легенде, немцы предупреждали по радиосвязи: "Ахтунг! Покрышкин ин дер люфт!", записал на свой счет "всего" 59 воздушных побед. Примерно столько же побед имеет малоизвестный румынский ас Константин Контакузино (по разным данным, от 60 до 69). Другой румын - Александру Сербанеску сбил на Восточном фронте 47 самолетов (еще 8 побед остались "неподтвержденными").
Гораздо хуже ситуация у англосаксов. Лучшими асами стали Мармадюк Петтл (около 50 побед, ЮАР) и Ричард Бонг (40
побед, США). Всего 19 британским и американским пилотам удалось сбить более 30 самолетов противника, при этом
англичане и американцы воевали на лучших в мире истребителях: неподражаемом P-51 "Мустанг", P-38
"Лайтнинг" или легендарном "Супермарин Спитфайр"! С другой стороны, лучшему асу Королевских
ВВС повоевать на таких замечательных самолетах не довелось - все свои полсотни побед Мармадюк Петтл одержал,
летая сначала на старом биплане "Гладиатор", а потом на неуклюжем "Харрикейне".
Совершенно парадоксальными выглядят на этом фоне результаты финских асов-истребителей: Илмари Ютилайнен
сбил 94 самолета, а Ханс Винд - 75.
Какой же вывод можно сделать из всех этих цифр? В чем секрет невероятной результативности истребителей
Люфтваффе? Может быть, немцы просто не умели считать?
Единственное, что можно утверждать с высокой степенью уверенности - счета всех без исключения асов завышены.
Превозносить успехи лучших бойцов - стандартная практика государственной пропаганды, которая по
определению не может быть честной.
Немецкий Мересьев и его "Штука"
В качестве интересного примера предлагаю рассмотреть невероятную историю летчика бомбардировочной
авиации Ганса-Ульриха Руделя. Этот ас известен меньше, чем легендарный Эрих Хартманн. Рудель в воздушных
боях практически не участвовал, вы не найдете его имени в списках лучших истребителей.
Рудель знаменит тем, что совершил 2530 боевых вылетов. Пилотировал пикирующий бомбардировщик
"Юнкерс-87", в конце войны пересел за штурвал "Фокке-Вулф 190". За свою боевую карьеру уничтожил
519 танков, 150 САУ, 4 бронепоезда, 800 грузовиков и автомобилей, два крейсера, эсминец и тяжело повредил линкор
"Марат". В воздухе сбил два штурмовика Ил-2 и семь истребителей. Шесть раз приземлялся на территории
противника, чтобы спасти экипажи подбитых Юнкерсов. Советский Союз назначил вознаграждение 100 000 рублей за
голову Ганса-Ульриха Руделя.
Просто эталон фашиста
Ответным огнем с земли он был сбит 32 раза. В конце-концов, Руделю оторвало ногу, но пилот продолжал летать на
костыле до конца войны. В 1948 году сбежал в Аргентину, где подружился с диктаром Пероном и организовал кружок
альпинизма. Совершил восхождение на высочайшую вершину Анд - г. Аконкагуа (7 километров). В 1953 году вернулся в
Европу и поселился в Швейцарии, продолжая нести чепуху о возрождении Третьего Рейха.
Вне всякого сомнения, этот незаурядный и противоречивый пилот был крутым асом. Но у любого человека,
привыкшего вдумчиво анализировать события, должен возникнуть один важный вопрос: каким образом было
установлено, что Рудель уничтожил именно 519 танков?
Разумеется, никаких фотокинопулеметов или камер на Юнкерсе не было. Максимум, что мог заметить Рудель или
его стрелок-радист: накрытие колонны бронетехники, т.е. возможное повреждение танков. Скорость выхода из
пикирования Ю-87 более 600 км/ч, перегрузки при этом могут достигать 5g, в таких условиях что-либо точно
рассмотреть на земле нереально.
С 1943 года Рудель пересел на противотанковый штурмовик Ю-87G. Характеристики этого "лаптежника" просто
омерзительны: макс. скорость в горизонтальном полете - 370 км/ч, скороподъемность - около 4 м/с. Главным оружием
самолета стали две пушки ВК37 (калибр 37 мм, темп стрельбы 160 выстр./мин), с боекомплектом всего 12 (!) снарядов на
ствол. Мощные орудия, установленные в крыльях, при стрельбе создавали большой разворачивающий момент и так
раскачивали легкий самолет, что стрельба очередями была бессмысленна - только единичные снайперские
выстрелы.
А вот забавный отчет о результатах полигонных испытаний авиационной пушки ВЯ-23: в 6 вылетах на Ил-2 пилоты 245-го штурмового авиполка, при общем расходе 435 снарядов добились 46 попаданий в танковую колонну (10,6 %). Надо полагать, что в реальных боевых условиях, под интенсивным зенитным огнем, результаты будут гораздо хуже. Куда уж там немецкому асу с 24 снарядами на борту "Штуки"!
Далее, попадание в танк еще не гарантирует его поражение. Бронебойный снаряд (685 грамм, 770 м/с), выпущенный из
пушки ВК37, пробивал 25 мм брони под углом 30° от нормали. При использовании подкалиберного боеприпаса,
бронепробиваемость увеличивалась в 1,5 раза. Также, ввиду собственной скорости самолета, бронепробиваемость
в реальности была больше еще примерно на 5 мм. С другой стороны, толщина бронекорпуса советских танков лишь в
некоторых проекциях была меньше 30-40 мм, а о том, чтобы поразить КВ, ИС или тяжелую самоходку в лоб или борт
нечего было и мечтать.
Кроме того, пробитие брони не всегда ведет к уничтожению танка. В Танкоград и Нижний Тагил регулярно
прибывали эшелоны с подбитой бронетехникой, которую в сжатые сроки восстанавливали и отправляли назад на
фронт. А ремонт поврежденных катков и ходовой части проводился прямо на месте. В это время Ганс-Ульрих Рудель
рисовал себе очередной крестик за "уничтоженный" танк.
Другой вопрос к Руделю связан с его 2530 боевыми вылетами. По некоторым данным, в немецких бомбардировочных эскадрах было принято в качестве поощрения засчитывать сложный вылет за несколько боевых вылетов. Например, пленный капитан Гельмут Путц, командир 4-го отряда 2-й группы 27-й бомбардировочной эскадры, объяснил на допросе следующее: "...в боевых условиях я успел совершить 130—140 ночных вылетов, причём ряд вылетов со сложным боевым заданием засчитывался мне, как и другим, за 2—3 вылета." (протокол допроса от 17.06.1943 г). Хотя возможно Гельмут Путц, попав в плен, соврал, стараясь уменьшить свой вклад в удары по советским городам.
Хартманн против всех
Существует мнение, что летчики-асы невозбранно набивали свои счета и воевали "сами по себе", являясь
исключением из правил. А основную работу на фронте выполняли летчики средней квалификации. Это глубокое
заблуждение: в общем смысле, летчиков "средней квалификации" не существует. Есть либо асы, либо их
добыча.
Для примера, возьмем легендарный авиаполк "Нормандия-Неман", воевавший на истребителях Як-3. Из 98
французских пилотов 60 не одержали ни одной победы, зато "избранные" 17 пилотов, сбили в воздушных боях
200 немецких самолетов (всего французский полк вогнал в землю 273 самолета со свастикой).
Аналогичная картина наблюдалась в 8-й Воздушной армии США, где из 5000 летчиков-истребителей, 2900 не одержали ни
одной победы. Лишь 318 человек записали на свой счет 5 и более сбитых самолетов.
Американский историк Майк Спайк описывает такой же эпизод, связанный с действиями Люфтваффе на Восточном
фронте: "...эскадра за довольно короткий период времени потеряла 80 летчиков, из которых 60 так и не сбили ни
одного русского самолета".
Итак, мы выяснили, что летчики-асы главная сила ВВС. Но остается вопрос: с чем связан тот огромный разрыв
между результативностью асов Люфтваффе и летчиков Антигитлеровской коалиции? Даже если поделить
невероятные счета немцев пополам?
Одна из легенд о несостоятельности больших счетов немецких асов связана с необычной системой подсчета сбитых самолетов: по количеству моторов. Одномоторный истребитель - один сбитый самолет. Четырехмоторный бомбардировщик - четыре сбитых самолета. Действительно, для летчиков, сражавшихся на Западе, был введен параллельный зачет, при котором за уничтожение "Летающей крепости", летящей в боевом порядке, летчику записывали на счет 4 балла, за поврежденный бомбардировщик, который "вывалился" из боевого порядка и стал легкой добычей других истребителей, пилоту записывали 3 балла, т.к. основную часть работы выполнил он - пробитья сквозь ураганный огонь "Летающих крепостей" намного сложнее, чем расстрелять поврежденный одиночный самолет. И так далее: в зависимости от степени участия летчика в уничтожении 4-х моторного монстра ему начисляли 1 или 2 балла. Что происходило потом с этими призовыми баллами? Наверное, их как-то конвертировали в рейхсмарки. Но все это не имело никакого отношения к списку сбитых самолетов.
Самое прозаическое объяснение феномена Люфтваффе: у немцев не было недостатка в целях. Германия на всех
фронтах воевала при численном превосходстве противника. У немцев было 2 основных типа истребителей:
"Мессершмитт-109" (с 1934 по 1945 год было выпущено 34 тыс.) и "Фокке-Вулф 190" (выпущено 13 тыс. в
варианте истребителя и 6,5 тыс. в варианте штурмовика) - итого 48 тысяч истребителей.
В это же время через состав ВВС Красной Армии за годы войны прошло порядка 70 тысяч Яков, Лавочкиных, И-16 и МиГ-3
(без учета 10 тысяч истребителей, поставленных по Ленд-лизу).
На западноевропейском театре военных действий истребителям Люфтваффе противостояли около 20 тысяч
"Спитфайров" и 13 тысяч "Харрикейнов" и "Темпестов" (именно столько машин побывало в
составе Королевских ВВС с 1939 по 1945 гг.). А сколько еще истребителей получила Британия по Ленд-лизу?
С 1943 года над Европой появились американские истребители - тысячи "Мустангов", P-38 и P-47 бороздили небо
Рейха, сопровождая стратегические бомбардировщики во время рейдов. В 1944 году, во время высадки в Нормандии,
авиация союзников имела шестикратное количественное превосходство. "Если в небе камуфлированные
самолеты - это Королевские ВВС, если серебристые - ВВС США. Если в небе нет самолетов - это Люфтваффе" -
грустно шутили немецкие солдаты. Откуда в таких условиях могли взяться большие счета у британских и
американских летчиков?
Еще пример - самым массовым боевым самолетом в истории авиации стал штурмовик Ил-2. За годы войны было
выпущено 36154 штурмовиков, из них в армию поступило 33920 Илов. К маю 1945 года в составе ВВС Красной Армии
числились 3585 Ил-2 и Ил-10, еще 200 Ил-2 были в составе морской авиации.
Одним словом, никаких сверхспособностей у пилотов Люфтваффе не было. Все их достижения объясняются лишь тем,
что в воздухе находилось множество самолетов противника. Истребителям-асам союзников, наоборот,
требовалось время, чтобы обнаружить врага - по статистике, даже у лучших советских летчиков в среднем
приходился 1 воздушный бой на 8 боевых вылетов: им просто не удавалось встретить в небе противника!
В безоблачный день, с расстояния 5 км истребитель времен Второй мировой войны виден так, как муха на оконном
стекле из дальнего угла комнаты. В условиях отсутствия на самолетах радаров, воздушный бой был скорее
неожиданным стечением обстоятельств, чем регулярным событием.
Более объективно считать количество сбитых самолетов, учитывая количество боевых вылетов пилотов. При
взгляде под таким углом, достижение Эриха Хартмана тускнеет: 1400 боевых вылетов, 825 воздушных боев и
"всего" 352 сбитых самолета. Гораздо лучше этот показатель у Вальтера Новотны: 442 боевых вылета и 258
побед.
Друзья поздравляют Александра Покрышкина (крайний справа) с пролучением третьей звезды Героя Советского Союза
Очень интересно проследить, как летчики-асы начинали свою карьеру. Легендарный Покрышкин в первых же
боевых вылетах продемонстрировал пилотажное мастерство, дерзость, летную интуицию и снайперскую стрельбу.
А феноменальный ас Герхард Баркхорн в первых 119 вылетах не одержал ни одной победы, зато сам был дважды сбит!
Хотя есть мнение, что у Покрышкина тоже не все складывалось гладко: его первым сбитым самолетом стал
советский Су-2.
В любом случае, у Покрышкина есть свое преимущество, перед лучшими немецкими асами. Хартмана сбивали
четырнадцать раз. Баркхорна - 9 раз. Покрышкин ни разу не был сбит! Еще одно преимущество русского
чудо-богатыря: большинство своих побед он одержал в 1943 году. В 1944-45 гг. Покрышкин сбил всего 6 немецких
самолетов, сосредоточившись на подготовке молодых кадров и управлением 9-й Гвардейской авиадивизией.
В заключение стоит сказать, что не стоит так бояться высоких счетов летчиков Люфтваффе. Это, наоборот, показывает, какого грозного противника одолел Советский Союз, и почему Победа имеет такую высокую ценность.
В дело разгрома гитлеровских захватчиков огромный вклад внесли представители советских военно-воздушных сил. Многие летчики отдали свои жизни за свободу и независимость нашей Родины, многие стали Героями Советского Союза. Некоторые из них навсегда вошли в элиту отечественных ВВС, в прославленную когорту советских асов - грозу Люфтваффе. Сегодня мы вспомним 10 наиболее результативных советских летчиков-истребителей, которые записали на свой счет больше всех сбитых в воздушных боях самолетов противника.
4 февраля 1944 года выдающийся советский летчик-истребитель Иван Никитович Кожедуб был награжден первой звездой Героя Советского Союза. К окончанию Великой Отечественной войны он был уже трижды Героем Советского Союза. За годы войны еще лишь один советский пилот смог повторить это достижение - это был Александр Иванович Покрышкин. Но на двух этих наиболее известных асах история советской истребительной авиации времен войны не заканчивается. За время войны еще 25 летчиков были дважды представлены к званию Героев Советского Союза, не говоря уже о тех, кто был единожды награжден этой высшей воинской наградой страны тех лет.
Иван Никитович Кожедуб
В годы войны Иван Кожедуб совершил 330 боевых вылетов, провел 120 воздушных боев и лично сбил 64 самолета противника. Летал на самолетах Ла-5, Ла-5ФН и Ла-7.
В официальной советской историографии фигурировало 62 сбитых самолета противника, но проведенные архивные исследования показали, что Кожедуб сбил 64 самолета (по каким-то причинам отсутствовали две воздушных победы - 11 апреля 1944 года - PZL P.24 и 8 июня 1944 года - Me 109). Среди трофеев советского летчика-аса были 39 истребителей (21 Fw-190, 17 Me-109 и 1 PZL P.24), 17 пикирующих бомбардировщиков (Ju-87), 4 бомбардировщика (2 Ju-88 и 2 Не-111), 3 штурмовика (Hs-129) и один реактивный истребитель Ме-262. Помимо этого, в своей автобиографии он указал, что в 1945 году сбил два американских истребителя P-51 «Мустанг», которые атаковали его с большого расстояния, приняв за немецкий самолет.
По всей вероятности, начни Иван Кожедуб (1920-1991) войну в 1941 году, его счет сбитых самолетов мог быть бы еще больше. Однако его дебют пришелся лишь на 1943 год, а первый свой самолет будущий ас сбил в сражении на Курской дуге. 6 июля во время боевого вылета он сбил немецкий пикирующий бомбардировщик Ju-87. Таким образом, результативность летчика действительно поражает, всего за два военных года ему удалось довести счет своих побед до рекордного в советских ВВС.
При этом Кожедуба ни разу за всю войну не сбивали, хотя он несколько раз возвращался на аэродром на сильно поврежденном истребителе. Но последним мог бы стать уже его первый воздушный бой, который состоялся 26 марта 1943 года. Его Ла-5 был поврежден очередью немецкого истребителя, бронеспинка спасла летчика от зажигательного снаряда. А по возвращении домой его самолет обстреляла собственная ПВО, машина получила два попадания. Несмотря на это, Кожедуб сумел посадить самолет, который уже не подлежал полному восстановлению.
Первые шаги в авиации будущий лучший советский ас сделал, обучаясь в Шоткинском аэроклубе. В начале 1940 года он был призван в Красную Армию и осенью того же года окончил Чугуевскую военную авиационную школу летчиков, после чего продолжил службу в данной школе в качестве инструктора. С началом войны школа была эвакуирована в Казахстан. Сама война для него началась с ноября 1942 года, когда Кожедуб был откомандирован в 240-й истребительный авиаполк 302-й истребительной авиадивизии. Формирование дивизии завершилось только в марте 1943 года, после чего она вылетела на фронт. Как уже говорилось выше, первую свою победу он одержал только 6 июля 1943 года, однако начало было положено.
Уже 4 февраля 1944 года старшему лейтенанту Ивану Кожедубу было присвоено звание Героя Советского Союза, на тот момент он успел совершить 146 боевых вылетов и сбить в воздушных боях 20 самолетов противника. Вторую свою звезду он получил в том же году. Он был представлен к награде 19 августа 1944 года уже за 256 совершенных боевых вылетов и 48 сбитых самолетов противника. На тот момент он в должности капитана занимал должность заместителя командира 176-го Гвардейского истребительного авиаполка.
В воздушных боях Ивана Никитовича Кожедуба отличало бесстрашие, хладнокровие и автоматизм пилотирования, которое у него было доведено до совершенства. Возможно, то, что перед отправкой на фронт он провел несколько лет в должности инструктора, сыграло очень большую роль в его будущих успехах в небе. Кожедуб мог легко вести прицельный огонь по противнику при любом положении самолета в воздухе, а также легко выполнял сложные фигуры пилотажа. Будучи отличным снайпером, он предпочитал вести воздушный бой на дистанции в 200-300 метров.
Свою последнюю победу в Великой Отечественной войне Иван Никитович Кожедуб одержал 17 апреля 1945 года в небе над Берлином, в этом бою он сбил два немецких истребителя FW-190. Трижды Героем Советского Союза будущий маршал авиации (звание присвоено 6 мая 1985 года) майор Кожедуб стал 18 августа 1945 года. После войны он продолжил службу в ВВС страны и прошел очень серьезный путь по карьерной лестнице, принеся еще немало пользы стране. Легендарный летчик скончался 8 августа 1991 года, был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
Александр Иванович Покрышкин
Александр Иванович Покрышки воевал с самого первого дня войны и до последнего. За это время он совершил 650 боевых вылетов, в которых провел 156 воздушных боев и официально лично сбил 59 самолетов противника и 6 самолетов в группе. Является вторым по результативности асом стран антигитлеровской коалиции после Ивана Кожедуба. В годы войны летал на самолетах МиГ-3, Як-1 и американском P-39 «Аэрокобра».
Цифра сбитых самолетов является весьма условной. Довольно часто Александр Покрышкин совершал глубокие рейды в тыл противника, где ему также удавалось одерживать победы. Однако засчитывались лишь те из них, которые можно было подтвердить наземными службами, то есть по возможности над своей территорией. Таких неучтенных побед только в 1941 году у него могло быть 8. При этом они копились всю войну. Также Александр Покрышкин нередко отдавал сбитые им самолеты на счет своим подчиненным (в основном ведомым), стимулируя их таким образом. В те годы это было довольно распространенным явлением.
Уже во время первых недель войны Покрышкин смог понять, что тактика советских ВВС устарела. Тогда же он начал заносить свои записи на этот счет в записную книжку. Он вел аккуратную запись воздушных боев, в которых принимал участие он сам и его друзья, после чего делал детальный анализ написанного. При этом в то время ему приходилось сражаться в очень тяжелых условиях постоянного отступления советских войск. Позднее он говорил: «Те, кто не воевал в 1941-1942 годах, не знают настоящей войны».
После развала Советского Союза и массированной критики всего, что было связано с тем периодом, некоторые авторы принялись «урезать» количество побед Покрышкина. Связано это было и с тем, что в конце 1944 года официальная советская пропаганда окончательно сделала из летчика «светлый образ героя, главного истребителя войны». Для того чтобы не потерять героя в случайном бою, было приказано ограничить полеты Александра Ивановича Покрышкина, который к тому моменту уже командовал полком. 19 августа 1944 года после 550 боевых вылетов и 53 официально одержанных побед он стал трижды Героем Советского Союза, первым в истории.
Волна «разоблачений», которая нахлынула после 1990-х годов, прошлась по нему еще и потому, что после войны он сумел занять пост Главнокомандующего войсками ПВО страны, то есть стал «крупным советским чиновником». Если же говорить о низком соотношении побед к совершенным вылетам, то можно отметить, что длительное время в начале войны Покрышкин на своем МиГ-3, а затем и Як-1 вылетал на штурмовку наземных войск противника или выполнение разведывательных полетов. Для примера к середине ноября 1941 года летчик выполнил уже 190 боевых вылетов, но подавляющее их большинство - 144 было на штурмовку наземных войск врага.
Александр Иванович Покрышкин был не только хладнокровным, отважным и виртуозным советским летчиком, но и думающим пилотом. Он не боялся выступать с критикой существующей тактики применения истребительной авиации и выступал за ее замену. Дискуссии по этому поводу с командиром полка в 1942 году привели к тому, что летчика-аса даже исключили из партии и направили дело в трибунал. Спасло пилота заступничество комиссара полка и вышестоящего командования. Дело против него прекратили и восстановили в партии. После войны Покрышкин долгое время конфликтовал с Василием Сталиным, что пагубно сказывалось на его карьере. Все изменилось лишь в 1953 году после смерти Иосифа Сталина. В последующем он сумел дослужиться до звания маршала авиации, которое было присвоено ему в 1972 году. Скончался прославленный летчик-ас 13 ноября 1985 года в возрасте 72 лет в Москве.
Григорий Андреевич Речкалов
Григорий Андреевич Речкалов воевал с самого первого дня Великой Отечественной войны. Дважды Герой Советского Союза. В годы войны выполнил более 450 боевых вылетов, сбив в 122 воздушных боях 56 самолетов противника лично и 6 в группе. По другим данным количество его личных воздушных побед могло перевалить за 60. В годы войне летал на самолетах И-153 «Чайка», И-16, Як-1, P-39 «Аэрокобра».
Наверно, ни у одного другого советского летчика-истребителя не было на счету такого разнообразия сбитых машин противника, как у Григория Речкалова. Среди его трофеев были истребители Me-110, Me-109, Fw-190, бомбардировщики Ju-88, He-111, пикирующий бомбардировщик Ju-87, штурмовик Hs-129, самолеты-разведчики Fw-189 и Hs-126, а также такая редкая машина как итальянская «Савойя» и польский истребитель PZL-24, который использовали ВВС Румынии.
Удивительно, но за день до начала Великой Отечественной войны Речкалов был отстранен от полетов по решению врачебно-летной комиссии, у него был выявлен дальтонизм. Но по возвращении в свою часть с этим диагнозом, он все равно был допущен к полетам. Начало войны заставило начальство просто закрыть глаза на этот диагноз, просто проигнорировав его. При этом в 55-м истребительном авиаполку он служил с 1939 года вместе с Покрышкиным.
Этот блистательный военный летчик отличался очень противоречивым и неровным характером. Являя образец решимости, мужества и дисциплины в рамках одного вылета, в другом он мог отвлечься от выполнения основной задачи и так же решительно начать преследование случайного противника, стремясь увеличить счет своих побед. Его боевая судьба на войне тесно переплелась с судьбой Александра Покрышкина. Он летал с ним в одной группе, сменял его на должности командира эскадрильи и командира полка. Сам Покрышкин лучшими качествами Григория Речкалова считал откровенность и прямоту.
Речкалов, как и Покрышкин, воевал с 22 июня 1941 года, но с вынужденным перерывом практически на два года. В первый же месяц боев он на своем устаревшем истребителе-биплане И-153 сумел сбить три самолета противника. Успел полетать он и на истребителе И-16. 26 июля 1941 года во время боевого вылета под Дубоссарами был ранен в голову и в ногу огнем с земли, но сумел привести свой самолет на аэродром. После этого ранения он провел в госпитале 9 месяцев, за это время пилоту сделали три операции. И в очередной раз медицинская комиссия попыталась поставить на пути будущего прославленного аса непреодолимое препятствие. Григория Речкалова отправили служить в запасной полк, который был укомплектован самолетами У-2. Будущий дважды Герой Советского Союза воспринял такое направление, как личное оскорбление. В штабе ВВС округа он сумел добиться того, чтобы его вернули в свой полк, который на тот момент времени назывался 17-м Гвардейским истребительным авиационным полком. Но совсем скоро полк был отозван с фронта для перевооружения на новые американские истребители «Аэрокобра», которые шли в СССР в рамках программы Ленд-лиза. По этим причинам вновь бить врага Речкалов начал лишь в апреле 1943 года.
Григорий Речкалов, будучи одной из отечественных звезд истребительной авиации, прекрасно мог взаимодействовать с другими летчиками, угадывая их намерения и работая вместе группой. Еще в годы войны между ним и Покрышкиным возник конфликт, но он никогда не стремился выплеснуть по этому поводу какой-то негатив или обвинить своего оппонента. Напротив, в мемуарах он хорошо отзывался о Покрышкине, отмечая, что им удалось разгадать тактику немецких летчиков, после чего они начали применять новые приемы: начали летать парами, а не звеньями, лучше использовать для наведения и связи радио, эшелонировать свои машины так называемой «этажеркой».
Григорий Речкалов одержал на «Аэрокобре» 44 победы, больше чем у других советских летчиков. Уже после завершения войны кто-то спросил прославленного летчика, что он больше всего ценил в истребителе «Аэрокобра», на котором было одержано столько побед: мощь огневого залпа, скорость, обзор, надежность мотора? На этот вопрос летчик-ас ответил, что все перечисленное, конечно, имело значение, это были явные достоинства самолета. Но главное по его словам было в радио. На «Аэрокобре» была отличная, редкая в те годы радиосвязь. Благодаря этой связи летчики в бою могли общаться между собой, словно по телефону. Кто-то что-то увидел - сразу все члены группы в курсе. Поэтому в боевых вылетах у нас не случалось никаких неожиданностей.
После завершения войны Григорий Речкалов продолжал свою службу в ВВС. Правда, не так долго как другие советские асы. Уже в 1959 году он ушел в запас в звании генерал-майора. После чего жил и работал в Москве. Скончался в Москве 20 декабря 1990 года в возрасте 70 лет.
Николай Дмитриевич Гулаев
Николай Дмитриевич Гулаев оказался на фронтах Великой Отечественной войны в августе 1942 года. Всего за годы войны совершил 250 боевых вылетов, провел 49 воздушных боев, в которых лично уничтожил 55 самолетов противника и еще 5 самолетов в группе. Такая статистика делает Гулаева самым эффективным советским асом. На каждые 4 вылета у него приходился сбитый самолет или в среднем больше одного самолета на каждый воздушный бой. Во время войны летал на истребителях И-16, Як-1, P-39 «Аэрокобра», большинство своих побед, как и Покрышкин с Речкаловым, он одержал на «Аэрокобре».
Дважды Герой Советского Союза Николай Дмитриевич Гулаев сбил не намного меньше самолетов, чем Александр Покрышкин. Но по результативности боев он намного превзошел и его и Кожедуба. При этом воевал он меньше двух лет. Сначала он в глубоком советском тылу в составе войск ПВО занимался охраной важных объектов промышленности, защищая их от налетов вражеской авиации. А в сентябре 1944 года, его практически в принудительном порядке отправили на учебу в Военно-Воздушную академию.
Свой самый результативный бой советский летчик совершил 30 мая 1944 года. В одном воздушном бою над Скулени ему удалось сбить сразу 5 вражеских самолетов: два Me-109, Hs-129, Ju-87 и Ju-88. Во время боя он был сам серьезно ранен в правую руку, но сконцентрировав все свои силы и волю, смог довести свой истребитель до аэродрома, истекая кровью, совершил посадку и уже, зарулив на стоянку, потерял сознание. Летчик пришел в себя только в госпитале после операции, здесь же он узнал о присвоении ему второго звания Героя Советского Союза.
Все время, пока Гулаев был на фронте, он воевал отчаянно. За это время он успел совершить два успешных тарана, сумев после этого посадить свой поврежденный самолет. Несколько раз за это время был ранен, но после ранений неизменно возвращался назад в строй. В начале сентября 1944 года летчика-аса в принудительном порядке отправили на учебу. В тот момент исход войны всем уже был ясен и прославленных советских асов старались беречь, в приказном порядке отправляя в Военно-Воздушную академию. Таким образом, война неожиданно закончилась и для нашего героя.
Николая Гулаева называли ярчайшим представителем «романтической школы» ведения воздушного боя. Зачастую летчик отваживался на совершение «нерациональных действий», которые шокировали немецких летчиков, но помогали ему одерживать победы. Даже среди других далеко неординарных советских летчиков-истребителей фигура Николая Гулаева выделялась своей колоритностью. Только такой человек, обладающий беспримерной отвагой, сумел бы провести 10 сверхрезультативных воздушных боев, записав две своих победы на успешный таран самолетов противника. Скромность Гулаева на людях и в своей самооценке диссонировала с его исключительно агрессивной и настойчивой манерой ведения воздушного боя, а открытость и честность он с мальчишеской непосредственностью сумел пронести через всю свою жизнь, сохранив до конца жизни и некоторые юношеские предрассудки, что не помешало ему дослужиться до звания генерал-полковника авиации. Прославленный летчик скончался 27 сентября 1985 года в Москве.
Кирилл Алексеевич Евстигнеев
Кирилл Алексеевич Евстигнеев дважды Герой Советского Союза. Как и Кожедуб начал свой боевой путь сравнительно поздно, только в 1943 году. За годы войны совершил 296 боевых вылетов, провел 120 воздушных боев, лично сбив 53 самолета противника и 3 в группе. Летал на истребителях Ла-5 и Ла-5ФН.
Почти двухлетнее «запоздание» с появлением на фронте было связано тем, что летчик-истребитель страдал язвенной болезнью желудка, а с этим заболеванием на фронт не допускали. С начала Великой Отечественной войны он работал инструктором в летной школе, а после этого перегонял ленд-лизовские «Аэрокобры». Работа инструктором дала ему очень много, как и другому советскому асу Кожедубу. При этом Евстигнеев не переставал писать рапорты командованию с просьбой отправить его на фронт, в результате они все-таки были удовлетворены. Свое боевое крещение Кирилл Евстигнеев получил в марте 1943 года. Как и Кожедуб он воевал в составе 240-го истребительного авиационного полка, летал на истребителе Ла-5. В первый же свой боевой вылет 28 марта 1943 года одержал две победы.
За все время войны неприятелю так и не удалось сбить Кирилла Евстигнеева. Но вот от своих ему досталось дважды. Первый раз увлекшийся воздушным боем пилот Як-1 врезался в его самолет сверху. Летчик Як-1 тут же выпрыгнул из самолета, лишившегося одного крыла, с парашютом. А вот Ла-5 Евстигнеева пострадал меньше, и ему удалось дотянуть самолет до позиций своих войск, посадив истребитель рядом с окопами. Второй случай более загадочный и драматичный произошел над своей территорией в отсутствии в воздухе самолетов противника. Фюзеляж его самолета прошила очередь, повредив Евстигнееву ноги, машина загорелась и вошла в пике, а летчику пришлось прыгать из самолета с парашютом. В госпитале врачи склонялись к тому, чтобы ампутировать пилоту стопу, но он нагнал на них такого страху, что те отказались от своей затеи. А уже через 9 дней летчик сбежал из госпиталя и с костылями добирался до расположения своей родной части 35 километров.
Кирилл Евстигнеев постоянно наращивал количество своих воздушных побед. До 1945 года летчик опережал Кожедуба. При этом врач части периодически отсылал его в госпиталь подлечивать язву и раненную ногу, чему летчик-ас страшно противился. Кирилл Алексеевич был тяжело болен еще с предвоенных времен, в своей жизни он перенес 13 хирургических операций. Очень часто прославленный советский летчик летал, превозмогая физическую боль. Евстигнеев, что называется, был одержим полетами. В свободное время он старался натаскивать молодых летчиков-истребителей. Был инициатором проведения учебных воздушных боев. По большей части его противником в них оказывался Кожедуб. При этом Евстигнеев был начисто лишен чувства страха, даже в самом конце войны хладнокровно шел в лобовую атаку на шестипушечные «Фоккеры», одерживая над ними победы. Кожедуб так отзывался о своем боевом товарище: «Летчик-кремень».
Войну гвардии капитан Кирилл Евстигнеев закончил штурманом 178-го Гвардейского истребительного авиаполка. Последний свой бой летчик провел в небе Венгрии 26 марта 1945 года, на своем уже пятом за войну истребителе Ла-5. После войны продолжил службу в ВВС СССР, в 1972 году ушел в отставку в звании генерал-майора, жил в Москве. Скончался 29 августа 1996 года в возрасте 79 лет, похоронен на Кунцевском кладбище столицы.
Источники информации:
http://svpressa.ru
http://airaces.narod.ru
http://www.warheroes.ru
Ctrl Enter
Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter