bratkov 04.06.2003 в 13:15
Остановимся только на отдельных вехах судьбы Власова. В довоенные время он был типичным советским генералом, преданным, как написано в его аттестации "делу Ленина-Сталина и Коммунистической партии". При каждом удобном случае, особенно в Академии, он старался выглядеть идейным, убежденным коммунистом. Он пользовался полным доверием советского руководства и командования армии. Разве не о доверии говорит тот факт, что он в числе первых был рекомендован в качестве советника в армию Чан-Кай-Ши.
Далее, ему явно были прощены ошибки по руководству армией в первые дни войны и переоценены заслуги в организации контрнаступления под Москвой, за что получил звание "генерал-лейтенант" и орден Ленина. (В это время он, кстати, был болен). Таким образом, нет никаких оснований говорить о том, что он был обижен на Советскую власть. Ни антисталинистом, ни антикоммунистом он не был, о чем писали отдельные падкие на сенсации журналисты, пытаясь сделать из него национального героя, "жертву сталинского режима". Как "черного кобеля не отмоешь до бела", так и из генерала Власова никому и никогда не удастся сделать национального героя, если, конечно, честно обращаться с фактами.
Таким образом, нет никаких оснований говорить, что он перешел на сторону врага по политическим мотивам на почве враждебного отношения к Советской власти, коммунистическому строю и лично к И.В.Сталину.
Что было на самом деле? 2-я армия Власова оказалась в окружении. Сейчас никто не может достоверно утверждать, можно ли было этого не допустить - во время войны, особенно на начальном этапе это был не единственный случай, когда наши войска целыми армиями оказывались в окружении. Начальник штаба Виноградов, комиссар Зуев и начальник особого отдела армии Шашков предпочли плену смерть (все они покончили жизнь самоубийством). А вот Власов на некоторое время исчезает из поля зрения окруживших его лиц, а затем оказывается у немцев. А если говорить прямо, то он просто сбежал к немцам, бросив на произвол судьбы своих солдат и офицеров, не стал делить их участь, как положено настоящему командиру. А участь брошенных была катастрофической: голодные, холодные, в болотистой местности они были обречены на медленную мучительную смерть.
Итак, перейдя на сторону врага, генерал Власов, таким образом, совершает тяжкое уголовное преступление - ИЗМЕНУ РОДИНЕ. Все последующее поведение Власова у немцев не оставляет никаких сомнений в том, что он является предателем. Ради спасения своей шкуры он с первых уже дней выпускает листовки и обращения, в которых клянется в верноподданичестве фашистам и призывает усилить борьбу с "коммунистическим режимом". А вскоре предпринимает уже практические шаги в этом направлении: в 1943 году приступает к формированию "Русской освободительной армии" (РОА) для борьбы со своим народом. Прямо скажем, что "рождение" армии проходило непросто: первая дивизия сформирована бригадой бывшего активного карателя Каминского, расстрелянного немцами в 1943 году, вторая была укомплектована из военнопленных, которых вербовали в концлагерях. Здесь уместно заметить, что многие военнопленных стояли перед выбором - или идти в газовую камеру, или в армию Власова, чтобы при удобном случае перейти на сторону Советской армии. И таких было немало.
Если первая дивизия имела в своем составе 15 тысяч человек, а вторая - около 13 тысяч, то третья так и не была укомплектована, поскольку желающих служить в армии генерала-предателя уже не было. В самый пик власовского движения, а это апрель 1945 года, "Русская освободительная армия" насчитывала около 50 тысяч человек. Эту цифру называет во время допроса начштаба РОА Трухин, и она была подтверждена "Российской газетой" за 11 апреля 1995 года. Имя Власова уже тогда для многих русских стало одиозным, символом предательства. Именно поэтому основная масса белой эмиграции не признала Власова в качестве знамени и вождя и ушла в Движение Сопротивления. Власова поддержали только такие заклятые враги советской власти, верноподданнически служившие фашистскому рейху, как бывший атаман П.Краснов, генерал А.Шкуро, Т.Доманов и некоторые другие.
Как известно, усердие Власова на ниве предательства руководителями фашистской Германии не было достойно оценено. Почему немцы ему не доверяли? Нет, не только потому, что они руководствовались библейским предупреждением относительно предавшего один раз. Упоминавшийся Трухин на допросе показал, что Власов уже в 1943 году пытался установить контакты с американцами и англичанами за спиной немцев, а в 1945 году таких попыток было уже более десяти. Видя близкий конец своих хозяев, предатель решил переметнуться к другим. Кстати, к американцам он намеревался перейти не с пустыми руками: передать весь агентурный аппарат, созданный им для работы против Советского Союза, официальных сотрудников своей разведки, а также молодежные лагеря и объединения из русских подростков ("Витязи", "Юнказаки" и др.).
Далее, немцы не хотели иметь у себя в тылу крупные подразделения под руководством человека, которому не доверяли и которого постоянно держали под колпаком. Власов и его окружение приложили немало сил к тому, чтобы сразу же после поражения Германии спровоцировать войну между СССР и его западными союзниками. С целью сохранения своей армии для последующего использования на стороне англичан он приказал РОА отвести на юг Германии, в предгорья Альп. По этому поводу Трухин показывает:
Пользуясь природными условиями, мы должны были продержаться там до прихода англичан, а затем вместе продолжить борьбу против СССР. Власов говорил, что тогда каждая дивизия будет на вес золота. Выступив со своими силами, мы сможем захватить власть в свои руки.
И буквально несколько слов о морально-нравственных качествах этого человека. По словам его адъютанта, Власов был двуличным, беспринципным и лживым человеком, готовым ради своих корыстных целей шагать по трупам неугодных, хотя порой и близких ему лиц. Это был человек с двойным дном, одновременно эгоистичный и тщеславный.
Загнав себя в угол, когда и немцы не доверяли ему, и наши западные союзники не пошли на контакт с ним - а жить-то хотелось, Власов делает последнюю попытку спасти свою жизнь: из-под Праги телеграфирует советскому командованию свои условия: "Могу ударить в тыл вражеской группировке немцев. Условие - прощение мне и моим людям". Как и следовало ожидать - ответа не получил и вскоре при попытке пробиться к американцам был пленен капитаном М.И.Якушевым. Читатель наверняка обратил внимание на слово "прощение". Прощение просят обычно тогда, когда пытаются сгладить или замолить вину. И еще один штрих для характеристики Власова: по возвращении из Китая он среди своего окружения безудержно хвастался, что жена Чан Кай Ши была его любовницей...
Если подвести итоги, то следует сказать, что Власова судили и признали виновным по ряду статей уголовного кодекса: это и измена Родине, и сотрудничество с врагом, и создание военной организации для борьбы со своей бывшей Родиной, и практическая борьба против нее. Таким образом, это никакая не жертва коммунистического режима, а самый ординарный преступник. Как Иуда Искариот вошел в историю со знаком минус, так и Власов стал синонимом предательства. Единственно, о чем приходилось сожалеть, что в первые послевоенные годы многих военнопленных в народе совершенно необоснованно называли "власовцами".
Занимаясь проблемами реабилитации жертв политических репрессий в годы работы в Воронежском управлении КГБ, мне довольно часто приходилось знакомиться с фильтрационными материалами на бывших наших военнопленных, в том числи и "власовцев", то есть служивших во 2-й Армии генерала Власова, проходивших проверку после освобождения из концлагерей. Так вот, я ответственно заявляю, что те из них, кто не пошел служить в РОА, не принимал участия в боевых действиях против Красной Армии и в карательных операциях против партизан, а также не сотрудничал со спецслужбами фашистской Германии, то есть не совершал уголовно-наказуемых действий, как правило, после фильтрации возвращались домой, а не "эшелонами в Магадан", как утверждают фальсификаторы истории.
Больше того, мне доводилось встречаться и с такими, кто после фильтрации уже в 1946 году поступали в Воронежский госуниверситет. Одним из таких является Соколов Иван Федорович, который после окончания физического факультета длительное время работал преподавателем в одном из подмосковных техникумов.
В заключение хочу сказать, что в годы войны в нашей армии, к сожалению, были не только такие генералы, как Карбышев и Лукин, которые предпочли смерть предательству Родины - один живым был превращен в ледяную глыбу, а второй получил пулю в затылок, но и Власовы...
Это тоже правда о войне.
Анатолий Никифоров
Газета "Коммуна", №80 31 05.03г.
В Отечественной войне не бывает «третьей силы»
Синод Русской православной церкви за рубежом (РПЦЗ) выступил в начале сентября с заявлением, по которому уже разгорелись ожесточённые споры. Это заявление касается вопросов истории нашего Отечества, то есть всех нас. Причём вопросов, весьма важных для национального самосознания. А поводом для выступления послужила книга протоиерея Георгия Митрофанова «Запретные темы истории ХХ века». Автор её - заведующий кафедрой церковно-исторических дисциплин С.-Петербургской духовной академии. Он призывает в своей книге, как минимум, пересмотреть однозначное отношение к генералу Власову, а также к другим известным русским коллаборационистам (в первую очередь, к белоказачьим генералам П.Н. Краснову и А.Г. Шкуро), как к предателям Родины.
«”Был ли генерал А.А. Власов и его сподвижники - предателями России?”, мы отвечаем – нет, нимало. Всё, что было ими предпринято – делалось именно для Отечества, в надежде на то, что поражение большевизма приведет к воссозданию мощной национальной России. Германия рассматривались “власовцами” исключительно как союзник в борьбе с большевизмом, но они, “власовцы” готовы были, при необходимости противостоять вооруженной силой какой бы то ни было колонизации или расчленению нашей Родины».
Попытки реабилитации коллаборационистов идут уже не первый год. Не далее, как в январе прошлого года одно из донских казачьих обществ во главе с «донским атаманом» и депутатом Госдумы РФ от «Единой России» Виктором Водолацким предприняло неудавшийся демарш по реабилитации Краснова. В этом году активно проталкивается идея реабилитации Власова. В его родном селе Ломакино, что в Гагинском районе Нижегородской области, собираются открыть музей Власова. И вот – заявление РПЦЗ.
Для людей, хорошо знакомых с настроениями в РПЦЗ, это заявление не стало неожиданным. Ведь в годы Второй мировой войны многие иерархи РПЦЗ сотрудничали с оккупационными гитлеровскими властями. И паства этой церкви всегда во многом состояла из антисоветских эмигрантов, в том числе и бежавших после войны на Запад бывших коллаборационистов.
Нам не обойтись без разбора исторической роли личности генерала Власова и самого явления коллаборационизма в СССР. Причём я не собираюсь здесь касаться аспектов личной жизни Власова (его любовных интрижек и т.п.). Здесь как раз поле для церковных деятелей – давать оценки нравственному облику человека, не упускавшего случая завести любовниц (в том числе малолетних – во время командировки в Китай), фактического двоежёнца (при живой и неразведённой жене в СССР Власов в 1944 г. женился в Германии). Наш предмет – политический портрет командующего РОА («Русской освободительной армии»). Постараемся нарисовать его без намерения заранее поставить какое-то клеймо.
В начале 1942 года, наверное, немного было советских военачальников, столь же обласканных внимаем Верховного, сделавших за полгода войны столь впечатляющую карьеру, как Андрей Андреевич Власов. От командира корпуса до заместителя командующего фронтом – это было непросто в те тяжёлые месяцы, когда советские войска чаще терпели поражения, чем добивались успехов. Что это – везение? Удача до поры до времени улыбалась генералу – осенью 1941-го он невредимым вышел из окружения под Киевом. Будучи назначен командующим 20-й армией на подступах к Москве, самый тяжёлый период оборонительного сражения он провёл в госпитале и фактически вступил в командование армией, когда она уже наступала.
Но несомненно, что и полководческими способностями он тоже обладал. Во всяком случае, не ниже среднего уровня тогдашних генералов РККА. Иначе вряд ли бы Ставка его так усиленно выдвигала.
Очевидно, была у Власова и крепкая хватка карьериста. Он использовал все возможности, чтобы выдвинуться на заметную роль. Быть статистом он не терпел.
Это свойство характера впоследствии не позволит ему довольствоваться ролью простого пленного генерала. Он считал себя способным влиять на ход исторических событий, умело применяя их к своей выгоде.
Так, до войны Власов не вызывал никаких подозрений в плане политической лояльности верхам ВКП(б). Его происхождение – из крестьян-середняков – было классово безупречным. Правда, немного портило её обучение в духовной семинарии, но в конце концов и сам Сталин тоже учился в семинарии. И оба её не закончили: Сталин занялся подготовкой революции, а подростка Власова захватила революция совершающаяся. В 1930 году он вступил в партию и партбилет сохранил даже в плену. В 1937-1938 гг. принял активное участие в политической «чистке» рядов РККА.
В своём «открытом письме» «Почему я встал на путь борьбы с большевизмом?», написанном в марте 1943 г. и распространявшемся в виде листовки, Власов утверждал: «С 1938 по 1939 год я находился в Китае в качестве военного советника Чан Кайши. Когда я вернулся в СССР, оказалось, что за это время высший командный состав Красной армии был без всякого повода уничтожен по приказу Сталина». Здесь правда – только первое предложение. Остальное – ложь. Во-первых, репрессии против комсостава РККА начались в 1937 году. И в это время Власов находился в СССР. Более того, до командировки в качестве советника китайского руководителя Власов был членом военного трибунала Киевского военного округа. Историки свидетельствуют: в делах, в рассмотрении которых он принимал участие, нет ни одного оправдательного приговора, вынесенного по его инициативе. Закрытая ориентировка характеризовала его перед «ответственными товарищами в органах» самым положительным образом: «Много работает над вопросом ликвидации остатков вредительства».
Не уклонение, а самое активное участие в репрессиях против комсостава позволило Власову в 1938 году получить столь престижное назначение – военным советником в Китай.
Оттуда он вернулся с орденом Золотого Дракона, пожалованным ему китайским генералиссимусом, и с тремя чемоданами всякого добра. В плену он, если верить его апологету В. Штрик-Штрикфельдту (автору известной книжки про Власова «Против Гитлера и Сталина»), часто вспоминал с обидой, что эти три чемодана конфисковала у него таможня, а китайский орден он не мог в СССР открыто носить. Здесь явно проскальзывает мотив мелочной обиды донельзя тщеславного человека, вдобавок откровенного стяжателя.
Формулировал ли Власов уже тогда все те претензии к советскому строю, которые впоследствии излагал в своих программах РОА и КОНР («Комитета освобождения народов России»)? Был ли его облик коммуниста, беззаветно преданного делу Ленина—Сталина, личиной, под которой скрывался идейный враг? Или же он в плену критиковал «сталинский режим» только для того, чтобы снискать расположение своих немецких покровителей? Я склоняюсь ко второму варианту. Ведь если Власов был убеждённым антисталинистом в самом начале войны, это наверняка в чём-нибудь бы проявилось. А возможности для измены у него были и раньше лета 1942 г. Но он, как мы увидим, до последнего момента не думал о сдаче в плен. И легенду ему пришлось придумывать уже на ходу. Очевидно, ни до, ни после у него не было определённых убеждений. Вернее, у него было одно убеждение – он, Власов, жизнелюб и женолюб, при всех обстоятельствах должен не просто жить, но и хорошо жить. Даже в плену.
По возвращении из Китая Власов был отправлен инспектировать 99-ю стрелковую дивизию. Власов обнаружил недостатки в её подготовке, самым существенным из которых было, что… её начальник «изучает тактику боевых действий вермахта». Начдива арестовали, а Власова назначили на его место.
Летом 1940 г. Власов получил первое генеральское звание, а зимой 1940/41 г. был назначен командиром 4-го механизированного корпуса. Этот корпус участвовал в знаменитом танковом сражении первой недели войны под Бродами на Западной Украине. Несмотря на огромные потери, которые понёс корпус, Власов был назначен командующим 37-й армией, оборонявшей стратегически важный Киевский укрепрайон.
Надо отдать должное войскам, возглавлявшимся Власовым – немцам не удалось с ходу взять Киев.
В середине сентября 1941 года Юго-Западный фронт, а с ним и 37-я армия, оказался в окружении. Несколько сотен тысяч советских солдат и офицеров тогда погибло или было взято в плен, комфронта М.П. Кирпонос застрелился, а Власов долго блуждал в окружении, но вышел-таки в расположение советских войск. Если бы он раньше вынашивал какие-то антисталинские замыслы, то, наверное, уже тогда попробовал бы воплотить их в жизнь – обстановка позволяла.
В те тяжёлые месяцы НКВД ещё не занимался сверхжёсткой проверкой вышедших из окружения (он начнёт её позже – с начала контрнаступления под Москвой) – на фронте был дорог каждый солдат, а тем более генерал. Власов вскоре получает назначение возглавить 20-ю армию, сосредотачивавшуюся северо-западнее Москвы для будущего контрнаступления. Но, из-за болезни, смог фактически приступить к командованию только в середине декабря 1941 г.
В упомянутом «открытом письме» он рассказывал про этот период: «Я делал всё от меня зависящее для обороны столицы страны. 20-я армия остановила наступление на Москву и затем сама перешла в наступление. Она прорвала фронт германской армии, взяла Солнечногорск, Волоколамск, Шаховскую, Середу, обеспечила переход в наступление по всему московскому участку фронта, подошла к Гжатску».
На самом деле во время оборонительного сражения под Москвой Власов долечивал воспаление среднего уха, полученное в ходе полуторамесячных скитаний по Украине после разгрома Юго-Западного фронта. На командный пункт армии он приехал 19 декабря 1941 г. Под руководством Власова 20-я армия успешно продолжала наступление какое-то время.
Власов стал одним из прославленных на всю страну героев битвы за Москву.
Его портреты печатали в газетах. 6 февраля 1942 г. Андрей Власов был удостоен звания генерал-лейтенанта и получил 70-минутную аудиенцию у Сталина.
Свои впечатления от первой встречи с Верховным Власов изложил в письмах к жене и к любовнице в примерно одинаковых выражениях:
«…Ты не поверишь, дорогая Аня! [жена] Какая радость у меня в жизни! Я беседовал с самым большим нашим Хозяином. Такая честь мне выпала ещё первый раз в моей жизни. Ты представить себе не можешь, как я волновался и как я вышел от него воодушевлённым. Ты, видимо, даже не поверишь, что у такого великого человека хватает времени даже для наших личных дел. Так верь, он меня спросил, где у меня жена и как она живёт..»
«Дорогая и милая Аличка! [любовница с Юго-Западного фронта, с которой он вместе выходил из окружения] …Меня вызывал к себе самый большой и главный Хозяин. Представь себе, он беседовал со мной целых полтора часа. Сама представляешь, какое мне выпало счастье… И теперь я не знаю, как только можно оправдать то доверие, которое мне оказывает ОН…»
Надо думать, Власов здесь вполне искренен в своих восторгах от встречи с вождём. Зачем ему было притворяться?! Хотя он явно учитывал возможность перлюстрации, но основания для радости у него и в самом деле были.
Карьера складывалась удачно. Наши войска отбросили врага от Москвы, а 1942 год обещал стать переломным в войне. Во всяком случае, так сказал сам Верховный, пообещавший в день годовщины Красной армии, 23 февраля 1942 года, что до конца года враг будет изгнан из пределов Советской страны. А накануне этого дня Власова наградили орденом Ленина!
Возможно, и дошёл бы Власов во главе армии, а то и фронта, до Берлина, остался бы в истории одним из известных военачальников Советского Союза, если бы не роковое назначение под Ленинград.
Но тогда оно воспринималось как очередное повышение, как ещё одна возможность одержать впечатляющую победу. 8 марта 1942 г. генерал-лейтенант Власов был назначен заместителем командующего Волховским фронтом.
Этому фронту придавалось решающее значение в разгроме немецкой группы армий «Север». 2-я ударная армия фронта в январе 1942 г. переправилась через Волхов между Чудово и Новгородом и продвинулась почти до Любани, создав плацдарм, угрожавший тылу вражеской группировки под Ленинградом. Однако затем наше наступление застопорилось. Фланговые армии не сумели поддержать 2-ю ударную. Наверное, лучшим выходом было бы заранее отвести эту армию на исходные рубежи, но в Ставке всё ещё надеялись на возобновление наступления. Для «укрепления» комсостава фронта туда и направили Власова и ещё «группу товарищей».
Однако наступившая весна не принесла облегчения нашим войскам на чудовско-любанском плацдарме. Немцам удалось предельно сузить, а потом и перерезать коридор, соединявший 2-ю ударную армию с главными силами фронта. Армия стала снабжаться по воздуху, что в условиях господства немецкой авиации было нелёгким делом.
20 апреля А.А. Власов, заместитель командующего фронта К.А. Мерецкова, был назначен по совместительству и командующим 2-й ударной армией вместо тяжело заболевшего Н.К. Клыкова. Отправляясь на плацдарм, Власов, вероятно, рассчитывал вызволить армию из трудного положения и тем заслужить очередной триумф. Впрочем, есть и другая версия этого назначения. Апологеты Власова считают, что между Мерецковым и Власовым возник конфликт честолюбий, и комфронта решил отделаться от Власова, отправив его в окружённую армию и не подав ей затем помощи. Против этой версии говорит то, что бездействие Мерецкова, будь оно на самом деле, не прошло бы мимо внимания Верховного, а раз так – то и не осталось бы безнаказанным. Но сам Власов, второй раз за войну оказавшись в окружении вместе с целой армией, мог уверовать в то, что его нарочно «подставили».
Было от чего прийти в отчаяние: вместо ожидавшегося триумфального шествия до Берлина, наград и почестей как самому успешному советскому генералу (а может, и маршалу?), приходилось прятаться от немцев. По некоторым сведениям, когда стало ясно, что армия держаться в окружении больше не сможет, за Власовым с «большой земли» прислали самолёт. Но командарм категорически отказался лететь, якобы сказав: «Какой же командир оставляет свою армию?» Эта легенда выглядит правдоподобно. Если бы Власов уже тогда решил сдаться в плен, то осуществил бы это намерение не откладывая в долгий ящик. Но он почти три недели скитался по лесам (вместе со своей новой «фронтовой подругой»), и лишь тогда сдался, когда его выдал староста деревни, где Власов спрятался в сарае.
Очевидно, решение сдаться было принято Власовым спонтанно, когда он понял, что пойман и альтернатива плену – только смерть. А умирать не хотелось – по-человечески понятно. В этот момент (если не ещё раньше) во Власове могла подняться вся волна досады на собственную неудачную судьбу и на руководство, пославшее одного из своих лучших военачальников навстречу позору. Сюда примешались ещё и воспоминания осени 1941-го, когда уже довелось пережить гибель армии и выход из окружения. Одним словом – сломался человек (он и на суде сказал, что «смалодушничал»).
Но, сломавшись однажды, он затем всеми силами попытался убедить себя и остальных, что это был сознательный, причём идейный выбор.
Быть просто пленным советским генералом, отправляться в голодный завшивевший концлагерь не хотелось. Кроме того, надо было чем-то компенсировать утраченные тщеславные надежды. Въехать в Берлин победителем не удалось. Значит,… надо въехать победителем в Москву!
В элитных слоях третьего рейха давно складывалась оппозиция методам ведения войны нацистским руководством. Эта оппозиция была раздроблена, преследовала разные цели, в ней существовало несколько групп. Некоторые группы считали необходимым использовать потенциал антибольшевицких настроений части советских людей в интересах победы Германии. По мере того, как разгром Советского Союза становился всё более расплывчатой перспективой, эти настроения овладевали всё большим числом людей, причастных к выработке и проведению политики на оккупированных восточных территориях.
Ещё в 1941 году группы лиц, близких к руководству ОКХ (главнокомандования немецких сухопутных сил) и командованиям групп армий на Востоке, пытались создать что-то вроде «национально-освободительных комитетов», призывающих народы СССР повернуть оружие против «сталинского режима». Никаких комитетов в реальности не было, вся затея была чисто пропагандистская, но и она была дезавуирована нацистским руководством. Гитлер желал, чтобы победа над Советской Россией была одержана исключительно немцами, без всякой, даже фиктивной, политической роли русских.
Но эти группы лиц не оставляли своих попыток. Обращает на себя внимание их связь с будущими организаторами и участниками заговора против Гитлера 20 июля 1944 года. Те хотели, как известно, заключения мира с западными державами и войны до победного конца против СССР. «Освободительная армия», составленная из русских перебежчиков, могла пригодиться на этот случай. Но для того, чтобы возглавить такую армию, нужен был советский генерал с громким, прославленным именем. И тут как раз подвернулся Власов.
Непонятно, скоро ли Власов осознал, что втянут в сложную внутриполитическую игру «групп влияния» в руководстве третьего рейха, будучи в ней лишь разменной пешкой.
Но то, что немцы в нём заинтересованы, он, благодаря недюжинному уму и природному крестьянскому чутью, ощутил сразу же. И решил этим воспользоваться. Он понял, каких именно слов какие именно немцы ждут от него. И попытался извлечь из ситуации максимум выгоды для себя. Он стал создавать благородный ореол «спасителя Отечества», «борца с режимом». Немцы, заинтересованные в розыгрыше «русской карты» для своих разборок, стали ему подыгрывать.
Не столь важно, искренен ли был Власов, когда в беседах с покровительствовавшими ему немцами говорил о своём стремлении избавить русский народ от «сталинской тирании» и при этом не дать ему быть порабощённым Гитлером. Как военный, он обязан был понимать (да и понимал, конечно), что в той войне не может быть «третьей силы». Перейдя на другую линию фронта и принимая помощь гитлеровского режима, он никак не мог быть против него. Думать он мог всё, что угодно, но судят-то человека за поступки.
Да и слова его не отличались принципиальностью. Синод РПЦЗ призывает нас видеть во Власове патриота, уверяет, что «всё, что было ими [власовцами] предпринято – делалось именно для Отечества, в надежде на то, что поражение большевизма приведет к воссозданию мощной национальной России… “Власовцы” готовы были, при необходимости противостоять вооруженной силой какой бы то ни было колонизации или расчленению нашей Родины». А вот что пишет представитель тогдашнего германского МИДа Г. Хильгер о своей беседе в августе 1942 г. с Власовым и ещё двумя советскими пленными советскими офицерами, выразившими готовность сотрудничать с рейхом:
«…Я прямо сказал советским офицерам, что… не в интересах Германии содействовать восстановлению самостоятельной российской государственности на базе великорусских устремлений. Советские офицеры возразили, что между самостоятельным российским государством и колонией возможны различные другие решения, например, статус доминиона, протектората или государства, которому оказывается помощь, с его временной или постоянной германской оккупацией».
И это, по мнению некоторых, «мощная национальная Россия»: протекторат Германии, да ещё навечно оккупированный вермахтом?!
Даже если сделать скидку на то, что мы сейчас называем реал-политик, такие высказывания – ничем не прикрытое холуйство. Никто их за язык не тянул – сами высказались. Могли бы поискать и более мягкие выражение, тем более, что этот разговор их ни к чему не обязывал. А слово – не воробей. И даже если представить, что нацистское руководство сделало бы ставку на РОА, изменило свою восточную политику и выиграло войну (правда, непонятно, как), то участь России в союзе с такой Германией как раз и была бы – марионеточное государство, протекторат рейха. И это, по мнению РПЦЗ, «делалось для Отечества»?!
Иногда можно услышать, что модель поведения Власова была единственно возможной для человека таких убеждений (если, конечно, то, что он высказывал, находясь в плену, было его искренним убеждением, а не реакцией на конъюнктуру). Но что, разве Власов один видел недостатки сталинской модели социализма? А многие другие советские военачальники, оказавшиеся в плену и критически оценивавшие сталинский режим, но, тем не менее, не пошедшие на сотрудничество с Власовым, сколько он их не упрашивал?!
Вот, к примеру, генерал Михаил Лукин, бывший командующий 19-й армией, попавший в плен под Вязьмой в октябре 1941-го, потерявший руку и ногу. О разговоре Власова с ним передаёт уже упомянутый Штрик-Штрикфельдт:
«…Он спросил Власова:
Вы, Власов, признаны ли вы официально Гитлером? И даны ли вам гарантии, что Гитлер признает и будет соблюдать исторические границы России?
Власову пришлось дать отрицательный ответ.
Вот видите! – сказал Лукин, – без таких гарантий я не могу сотрудничать с вами. Из моего опыта в немецком плену я не верю, что у немцев есть хоть малейшее желание освободить русский народ. Я не верю, что они изменят свою политику. А отсюда, Власов, всякое сотрудничество с немцами будет служить на пользу Германии, а не нашей родине».
Сказано исчерпывающе точно. Напомню, что эти слова передаёт апологет Власова. Скорее всего, в действительности этот разговор происходил гораздо резче. Известно, что генерал Понеделин, заочно приговорённый в СССР к расстрелу (и его в 1950 году всё-таки расстреляли) и знавший об этом, плюнул Власову в лицо в ответ на предложение сотрудничать. А Лукина хоть после войны и промурыжили несколько месяцев в заключении, но всё-таки не осудили.
Дав согласие на использование своего имени в пропагандистских акциях вермахта, но не имея за собой никакой реальной силы, никакого влияния, Власов стал дважды предателем, обманывая поверивших этой пропаганде измученных советских военнопленных.
Многие из них, быть может, вступали в РОА даже по идейным соображениям. Но, очутившись там, становились просто военнослужащими вермахта, вынужденными стрелять в своих соотечественников.
Вторично оказавшись в плену – теперь уже в советском – Власов не терял присущего ему жизненного оптимизма. Он надеялся, что на суде ему зачтут «спасение военнослужащих от голода и унижения… Вспомнят эту мою заслугу». Наверное, был крайне удивлён, что этого не произошло.
Для того, чтобы поставить все точки над “i”, уместно предложить такую аналогию. После войны во Франции судили лидеров коллаборационистского режима. Его номинального главу – маршала Петэна – приговорили к смерти, заменённой тогдашним временным президентом Четвёртой республики генералом де Голлем, в силу преклонного возраста осуждённого, пожизненным заключением. Фактического главу режима в Виши – Лаваля – расстреляли.
При этом Петэн был в 1914 году одним из авторов «чуда на Марне», человеком, спасшим Париж. А в 1940-м многие считали его повторно спасшим Отечество – на этот раз от ужасов войны. Не помогло. Как и Лавалю не зачли его «заслуги» по снижению квот французских рабочих, насильно увозимых на работы в Германию, и отправляемых из Франции в концлагеря евреев.
Прошли десятилетия. Масштабы коллаборационизма во Франции были в разы выше, чем в нашей стране. Потомков вишистов во Франции не меньше, чем потомков борцов Сопротивления. Однако незаметно, чтобы кто-то пробовал начинать кампанию по реабилитации «борцов с прогнившим и коррумпированным режимом Третьей республики – Петэна и Лаваля». Нация уже дала оценку их изменнической деятельности – в виде смертного приговора, и больше не намерена к этому возвращаться.
И нам стоит этому поучиться.
Специально для Столетия
October 18th, 2015 , 01:40 am
Здесь он еще подполковник. Один из многих, Сталин пока ничего не знает о своем будущем любимце.
"А теперь держитесь за стенку"
Владимир Богданович Резун
Генерал-лейтенанта Карбышева считают образцом героизма и верности. Генерал-лейтенанта Власова - образцом трусости и предательства. Все, включая либеральную общественность, которой элементарно лень заняться прояснением данного вопроса, даже в своих пропагандистских целях. Нет, даже эти предпочитают тупо повторять позднесоветские выдумки. Почему "поздне"? Потому что при Сталине это имя, вообще, никак и никогда после сообщения о казни не упоминалось. Никто при Сталине не орал ни про какого "труса и предателя" . Не был Сталин согласен с такой оценкой своего верного и стойкого солдата. Вполне вероятно, даже его агента в тылу врага, в пользу этой неожиданной версии говорит довольно многое.
Да и не вяжется совершенно вся, сплошь героическая,
биография Андрея Андреевича с понятиями "трус"
и "предатель"
.
Ни черта не вяжется! Судите сами. Я лишь перечислю основные вехи на его пути солдата той войны до появления РОА. Так никогда и не принявшей участия в боях против СССР.
Наоборот, освобождавшей от немцев Прагу. А до того момента, преимущественно, нервы Гитлеру трепали. Трепать нервы Андрей Андреевич умел. Но сначало коротенько о том, что всякий сам может перепроверить, это давно больше не тайна.
.
Как известно, 22 июня 1941 года лишь немногие части оказали вторгшимся немцам должное сопротивление. По пальцам перечислить можно. Например, я навскидку много не назову: 1-я противотанковая бригада генерала Москаленко (будущего Маршала Советского Союза), 16-я армия генерала Рокоссовского (будущего - тоже), дивизия полковника Дементьева (про будущее не скажу) и 4-й мехкорпус генерала Власова подо Львовом. Мог генерал в первый же день сдаться в плен, как сделали многие на его месте? Мог. Но он зачем-то начал бузить. Устроил немцам веселую жизнь, после чего начал выводить мехкорпус из окружения. Немцы продвигались стремительно, подобные окруженцы едва за ними поспевали. А конкретно Власов попутно еще и воевал с ними при всякой возможности. К моменту вывода героического 4-го мехкорпуса из окружения (а это произошло уже аж под Киевом!), в плен успело сдаться миллиона полтора-два. Только почему-то Власов не сдался. Наверное, по робости. "Для бегства мне мужества хватит"
, - хвастался слуга графа Калиостро Маргадон, но и на побег ему мужества не хватило. Вот, и Власову тоже.
Видя такую безропотность и преданность Хозяину, Сталин кинулся ему на шею: Андрей Андреич, спаси мне Киев! Вот те за этим делом 37-я армия. Армия задачу выполнила, с рубежей не отошла, а Власову опять не хватило мужества поддаться страшному немецкому натиску. Затем последовал "отбой" и всеобщий запоздалый приказ отходить - немцы замыкали кольцо окружения восточнее Киева, создавая знаменитый Киевский котел - величайшее окружение в истории. Один Власов не отошел (сдаться, наконец, хотел!), и потому в общее гигантское окружение не попал, а попал в свое собственное, персональное. Вот, тут бы ему и сдаться! Но нет, мужество снова покинуло патологически трусливого генерала, и он опять, зараза, вывел 37-ю из окружения. Разумеется, с боями, всяко досаждая немцу, но при минимальных потерях, что было особо отмечено тогда же. Именно с того момента и начала складываться солдатская легенда о новом великом полководце.
Сталин, было, опять ему на шею... Но, увидев, в каком состоянии командарм, уложил его в госпиталь, а врачам велел творить чудо. Иначе дескать, Лаврентий с врагами народа разберется. Подневольные врачи чудо сотворили. Но Москва не ждет - плохо под Москвой. Совсем кошмар! Недолеченному Власову незатейливый приказ: спасти Москву. "Андрэй Андрэич, я даже нэ прыказывааю, я тэба как брата прашу, дарагой, спаси мнэ Маскву!" . "Недострелённый" приказ сначала выполнил - остановил Моделя в Красной Поляне (30 км до Кремля), а потом, в ходе декабрьского контр-наступления, перевыполнил, загнав немца дальше всех, за речку Ламу. К замужним ламам отношения не имеет, имеет отношение к городу Волоколамску. Смотрите на карту.
С тех пор именно Власов "почему-то" стал носить титул "спаситель Москвы" , и это при том, что их, спасителей, даже официально, было девять штук . И имена-то, все больше, легендарные! Однако, не Лелюшенко, не Говоров, не шеф ГРУ Голиков, не Рокоссовский (!) и даже не "сам" Жуков, а с какой-то стати Власов ходит в спасителях Москвы, и про него уже слагаются самопальные солдатские песни. И уже пошел гулять гордый термин: "Мы - власовцы!" Аналог тогдашних ВДВ и морской пехоты, вместе взятых: "Никто, кроме нас!", "Где мы - там победа!" . Элита Красной армии. Власовцы. Гвардия!
Приказ Сталина врачам-вредителям краток: великого полководца мне долечить! Вредители устрашились и справились. После госпиталя Власову новая незатейливая сверхзадача - прорвать блокаду Ленинграда. Для того он направляется заместителем Мерецкова (удивительная фигура!) на Волховский фронт. Там уже намечается беда - 2-я ударная почти в окружении. В армию направляется целая группа экспертов во главе с замкомфронта, решают, как быть. Приходят к выводу - армии настал пиздец. В связи с этим, Власов всех отправляет обратно, а сам остается при обреченной армии. Он - спец по выходам из окружений. А еще он всегда искал возможности красиво сдаться врагу.
Его очередное своеволие немедленно одобряет Жуков. Он же подкидывает Сталину идею: для спасения 2-й Ударной нужен гений, не меньше! Гений у Сталина есть, и он даже уже на месте, предложение Жукова одобрено, Власов назначен командующим, при том, что остается заместителем Мерецкова. Щас чисто опять армию выведет, и потом сразу приступит к основным обязанностям - освобождению "Города Ленина" .
Немцы наглухо замыкают кольцо. Вторая Ударная начинает бедовать, о том все знают. Обгрызена кора с деревьев, сварены все ремни и сапоги. Птицы прилетели и сразу улетели. Кто успел и не пингвин. Даже жучки-паучки опасаются заползать в Мясной Бор - красноармейцы их съедят, как папуасы. В какой-то момент Сталину показалось, что он сейчас потеряет своего гениального полководца, или он, вот-вот, исполнит свою заветную мечту и сдастся в плен со спокойной душой. И всех сдаст, как Промокашка. Во, волк!
А потому срочно отправляет за ним самолет У-2. Но за рулем того самолета не какой-нибудь лейтенантик, а опытнейший летчик при "шпалах" , при пакете, при приказах, при полномочиях, "чудище обло, стозевно и лаяй" . Пусть, это будет сам майор Булочкин, я щитаю! Он - неженат, "он - ха-ха! на свой У-2!.." и прилетел, архангел, за генералом Власовым. Давил-давил на глотку - не выдавил. Угрожал полномочиями немедленно расстрелять подлеца-генерала за отказ выполнять приказ эвакуироваться - не помогло. Власов очень хотел, наконец, сдаться врагу. Ну, очень! Поэтому усадил вместо себя к майору Булочкину в самолетик раненную капитана-военврача (жива до сих пор и свидетельствует) и пообещал расстрелять придурка-летуна, раз, он, все равно, ее не везет и нет от него никакого прока. И написал Сталину записку с извинениями: "Истинные полководцы своих армий не бросают" . Уже начал дерзить, хамло неблагодарное.
На этом героическая часть заканчивается и наступает время охуительных историй!
Высокий человек в круглых очках вот уже несколько суток не может заснуть. Главного предателя – генерала Красной Армии Андрея Власова допрашивают несколько следователей НКВД, сменяя друг друга днем и ночью в течение десяти дней. Они пытаются понять, как смогли упустить предателя в своих стройных рядах, преданных делу Ленина и Сталина.
Детей у него не было, душевной привязанности к женщинам он никогда не питал, родители его умерли. Все, что у него было – это его жизнь. А он любил жить. Его отец – церковный староста гордился своим сыном.
Родительские предательские корни
Андрей Власов никогда не мечтал быть военным, но, как грамотный человек, закончивший духовное училище, был призван в ряды советских командиров. Он часто приезжал к отцу и видел, как разрушает новая власть его родовое крепкое гнездо.
Он привык предавать
Разбирая архивные документы, следы боевых действий Власова на фронтах Гражданской войны невозможно найти. Он был типичной штабной «крысой», которая волею судьбы оказалась на вершине командного пьедестала страны. О том, как он продвигался по служебной лестнице, говорит один факт. Приехав с инспекцией в 99-ю стрелковую дивизию и узнав, что командир занимается тщательным изучением методики действий немецких войск, незамедлительно написал на него донос. Командир 99-й стрелковой дивизии, которая была одной из лучших в Красной Армии, был арестован и расстрелян. Власова назначили на его место. Такое поведение стало для него нормой. Никакие угрызения совести этого человека не мучили.
Первое окружение
В первые дни Великой Отечественной войны армия Власова попадает в окружение под Киевом. Генерал выходит из окружения не в рядах своих частей, а вместе с боевой подругой.
Но этот проступок Сталин ему простил. Власов получил новое назначение – возглавить главный удар под Москвой. Но в войска ехать он не спешит, ссылаясь на пневмонию и ослабленное здоровье. По одной из версий, вся подготовка операции под Москвой легла на плечи опытнейшего штабиста Леонида Сандалова.
«Звездная болезнь» - вторая причина предательства
Сталин назначает Власова главным победителем битвы под Москвой.
У генерала начинается «звездная болезнь». По отзывам сослуживцев, он становится грубым, высокомерным, нещадно кроет матом своих подчиненных. Постоянно козыряет своей близостью к вождю. Не подчиняется распоряжениям Георгия Жукова, который является его непосредственным начальником. Стенограмма беседы двух генералов показывает принципиально разное отношение к ведению боевых действий. В ходе наступления под Москвой части Власова атаковали немцев по дороге, где оборона противника была чрезвычайно сильной. Жуков в телефонной беседе приказывает Власову контратаковать, по бездорожью, как это делал Суворов. Власов отказывается, ссылаясь на высокий снег – примерно 60 сантиметров. Этот аргумент приводит Жукова в бешенство. Он приказывает атаковать по-новому. Власов снова не соглашается. Эти споры длятся не один час. И в конце Власов все же сдается и отдает нужный Жукову приказ.
Как Власов сдался в плен
Вторая ударная армия под командованием генерала Власова попала в окружении в районе Волховских болот и постепенно теряла своих солдат под напором превосходящих сил противника. По узкому коридору, простреливаемому со всех сторон разрозненные части советских солдат пытались прорваться к своим.
Но по этому коридору смерти генерал Власов не пошел. Неизведанными путями 11 июля 1942 года Власов преднамеренно сдался в плен немцам в деревне Туховежи Ленинградской области, где жили староверы.
Какое-то время он жил в риге, еду приносил местный полицай. Он рассказал новым хозяевам о странном постояльце. К риге подъехала легковая машина. К ним навстречу вышел Власов. Он что-то сказал им. Немцы отдали ему честь и уехали.
Немцы не смогли точно определить должность человека, одетого в поношенный пиджак. Но то, что он был одет в галифе с генеральскими полосами, говорило, что птица эта очень важная.
С первых минут он начинает лгать немецким следователям: представился неким Зуевым.
Когда немецкие следователи стали его допрашивать, почти сразу признался, кто он такой. Власов заявил, что в 1937 году он стал одним из участников антисталинского движения. Однако в это время Власов входил в состав военного трибунала двух округов. Он всегда подписывался под расстрельными списками осужденных по разным статьям советских солдат и офицеров.
Женщин предавал несчетное количество раз
Генерал всегда окружал себя женщинами. Официально у него была одна жена. Анна Воронина из родной деревни слабохарактерным мужем руководила нещадно. Детей у них не было из-за неудачно сделанного аборта. Молодая военврач Агнесса Подмазенко – его вторая гражданская жена выходила вместе с ним из окружения под Киевом. Третья – медсестра Мария Воронина была схвачена немцами, когда скрывалась вместе с ним в деревне Туховежи.
Все три женщины оказались в тюрьме, перенесли тяжесть пыток и унижений. Но генерала Власова это уже не волновало. Агенхельд Биденберг, вдова влиятельного эсесовца стала последней женой генерала. Она была сестрой адъютанта Гиммлера и всячески помогала новому мужу. На их свадьбе 13 апреля 1945 года присутствовал Адольф Гитлер.
Лавирование генеральской лисы
Власову безумно хотелось жить. Он лавировал между обстоятельствами с хитростью изворотливой лисы. Старался переложить вину на других. Досталось и Гиммлеру. На допросах в НКВД начальнику Главного управления контрразведки "СМЕРШ" Абакумову он говорит, что предложение по созданию Русской освободительной армии поступило непосредственно от Гиммлера. Но ряд приближенных немецких генералов утверждают обратно: именно Власов навязал идею создания своей армии немецкому командованию.
Два главных предательства генерала
Он предавался всегда и везде. Когда в 1945 году исход войны был уже очевиден, он поднимает восстание в Праге в надежде угодить американским войскам. В районе пражского военного аэродрома Рузина немецкие части были атакованы власовцами. Немцы очень удивились такому повороту событий.
Но эта последняя уловка генерала закончилась неудачей. Загнанный в смертельный угол он начинает метаться. Пытается договориться со Швецией. Ему отказываю. Пытается вылететь в Испанию к генералу Франко. И снова неудача. Предпринимает попытку спастись бегством, прячется под ковер в машине. Но комбат Якушев со своей разведгруппой вытащил его оттуда за шиворот.
Двуликий зек под №31
Секретный заключенный под номером 31 был повешен вместе со своими 12-ю подельниками по приговору Военной коллегией Верховного суда СССР под руководством генерал-полковника юстиции Ульриха.
Плен и предательство генерала Власова один из самых обсуждаемых вопросов, касающихся Великой Отечественной войны. Причем далеко не всегда поступок одного из любимцев Сталина вызывает негативные оценки.
Неминуемый итог
В январе 1942 года в ходе Любанской наступательной операции войска 2-й ударной армии Волховского фронта успешно прорвали немецкую оборону. Однако не имея сил для дальнейшего наступления, они основательно увязли в немецком тылу, подвергаясь угрозе окружения.
Такое положение сохранялось до 20 апреля, когда командующим 2-й ударной армией, с сохранением должности заместителя командующего Волховским фронтом, был назначен генерал-лейтенант Андрей Власов. «Он получил войска, практически уже не способные сражаться, получил армию, которую надо было спасать, – пишет публицист Владимир Бешанов в книге «Ленинградская оборона».
Все дальнейшие попытки 2-й армии вырваться из германских тисков, а также 52-й и 59-й армий пробиться ей навстречу успеха не имели. Единственное что удалось нашим войскам, так это пробить узкую брешь в немецких редутах и спасти значительную часть 2-й ударной армии. 25 июня противник ликвидировал коридор и кольцо окружения плотно сомкнулось: в нем оставалось около 20 тысяч советских бойцов.
Военный писатель Олег Смыслов не сомневается, что основная вина в создавшемся положении лежит на штабе 2-й ударной армии, и конкретно на ее командующем генерале Власове, который растерялся и утратил возможность управлять не только войсками, но и своим штабом.
По распоряжению Ставки для эвакуации Власова был отправлен самолет, но тот ответил отказом. Почему командующий армией не захотел прибегнуть к помощи правительства, как это позднее сделал также прорывавшийся из окружения генерал Алексей Афанасьев? Наиболее очевидный ответ – Власов отказался кинуть на произвол судьбы собственных солдат. Но существует и другая версия, согласно которой Власов разгадал сталинскую хитрость: глава СССР якобы намеревался вывести неугодного военачальника в тыл, чтобы тут же предать суду.
Где находился Власов с 25 июня 1942 года в течение почти трех недель достоверно никто сказать не может. Но зато установлено, что 11 июля в поисках продовольствия генерал вместе со своей спутницей поваром Марией Вороновой отправился в деревню староверов Туховежи. Дом куда они зашли оказался жилищем местного старосты – он то и сдал гостей немецкой вспомогательной полиции.
По словам Вороновой, Власов настойчиво выдавал себя за учителя-беженца, и только на следующий день его опознали по фотографии в газете. По другой информации, когда полицейские вошли к запертым в сарае узникам, из темноты на немецком прозвучало: «Не стреляйте, я – генерал Власов!».
По соображениям честолюбия
Уже на первых допросах Власов показал свою готовность сотрудничать с немецким руководством, сообщая сведения о развертывании войск и давая характеристику советским военачальникам. Но, учитывая, что генерал долгое время не находился в курсе планов Генштаба, информация могла быть недостоверной. Спустя несколько недель, находясь в винницком лагере для пленных офицеров, он уже предлагает свои услуги в борьбе с советским режимом.
Что же побудило генерала, пользовавшегося благосклонностью самого Сталина, вступить на путь измены? Традиционная версия гласит, что генерал Власов испытывал неприязнь лично к Сталину и к созданной им диктатуре, а поэтому решил, что служение нацистам – это выбор из двух зол меньшего. Сторонники Власова, главным образом из числа послевоенной эмиграции, доказывали, что герой обороны Москвы стал на антисоветскую позицию еще до войны. К этому его якобы подтолкнули печальные итоги сталинской коллективизации, затронувшие его родную деревню.
Уже после войны сам Власов во время допросов признавался следователям МГБ, что он крайне тяжело отреагировал на чистки в рядах Красной армии, прошедшие в 1937-38 годах. Во многом этот факт и подтолкнул его к измене.
Редактор раздела «Общество» интернет-портала «Аргументы и факты» Андрей Сидорчик не склонен верить заявлениям Власова. Он считает, что истинную причину предательства генерала следует искать в его ненасытной любви к славе и карьерному росту. Попавший в плен Власов вряд ли мог рассчитывать на достойную карьеру и пожизненные почести у себя на родине, а поэтому единственным выходом для него было встать на сторону противника.
Похожие мысли высказывал писатель и журналист Илья Эренбург. Власов не Брут и не князь Курбский, пишет Эренбург, все гораздо проще: он рассчитывал выполнить порученное ему задание, принять поздравления Сталина, получить очередной орден и, в конечном итоге, возвыситься. Но вышло иначе. Попав в плен, он испугался – его карьера была окочена. Если победит Советский Союз, его в лучшем случае разжалуют. Значит, остается одно: принять предложение немцев и сделать все, чтобы победила Германия. Верх одержало честолюбие, – заключает журналист.
Волею судьбы
Существует информация, что несмотря на окружение 2-й ударной армии Сталин по-прежнему доверял Власову и еще до пленения генерала он был намерен дать ему важный участок фронта в районе Сталинграда. Именно по этой причине за Власовым и был прислан самолет. Возможно вернись Власов в советский тыл, все бы так и вышло. И не исключено, что талантливый военачальник мог бы заполучить лавры победителя, которые позднее отдавали Жукову и Рокоссовскому. Но судьбе было угодно распорядиться иначе.
Одним из немногих свидетельств, рассказывающих о пребывании Власова в плену, служат слова немецкого капитана Вильфрида Штрик-Штрикфельдта. Он по поручению начальника разведслужбы германского Генерального штаба полковника Рейнхарда Гелена искал среди советских военнопленных человека, который мог бы возглавить антисталинское движение. Примечательно, что Штрикфельдт был русским немцем, родом и Петербурга, служившим в императорской армии.
По словам капитана, беседы с Власовым носили чрезвычайно доверительный характер. Он задавал генералу вопросы, вроде таких: «Является ли борьба против Сталина делом не одних только немцев, но и делом, самих русских и прочих народов Советского Союза?». Власов серьезно задумался над этим, и после мучительных размышлений сделал выбор в пользу борьбы с большевизмом, – заявлял Штрикфельдт.
Если немецкий офицер и не сыграл ключевой роли в решении Власова, то во всяком случае подтолкнул его к такому выбору. Завышенная самооценка, болезненное самолюбие, стресс, растерянность советского генерала этому хорошо поспособствовали.
Важный факт, который позволяет предположить, что Власов отнюдь не был идейным борцом со сталинизмом. Во время процесса в 1946 году он даже не пытался защищать свои убеждения, хотя терять ему было нечего: он прекрасно понимал, что в любом случае его ждет расстрел. Напротив, Власов раскаивался в совершенном предательстве.
Сталинский агент
Последнее время стала популярна версия, что Власов на самом деле был стратегическим агентом Кремля, засланным в самое сердце Третьего рейха. Конченая цель этой акции – перехват руководства Восточными формированиями вермахта и СС.
К примеру, российский военный историк Виктор Филатов в книге «Сколько лиц было у генерала Власова?» пишет, что отправка Власова на Волховский фронт была частью спецоперации, спланированной Сталиным и советской разведкой. Со слов писателя, Сталин знал, что немцы готовятся формировать из миллионов советских военнопленных части для использования их на фронтах против Красной армии. Чтобы не пустить процесс на самотек на место руководителя этого «иностранного легиона» и был отправлен Власов.
В качестве подтверждения своей теории Филатов ссылается на весь последующий ход военных действий с участием РОА. Так, во время Берлинской операции Жуков наносил удар именно на том участке обороны, где располагалась 1-я дивизия РОА полковника Буняченко. Наступление началось 16 апреля 1945 года, а накануне 15 апреля власовцы, якобы по предварительной договоренности, оставили свои позиции.
Бывший советский разведчик Станислав Лекарев утверждает, что советское командование использовало власовские части и для противостояния союзникам. По его словам, Сталин понимал, что англо-американские войска могут пройти без сопротивления всю центральную и восточную Европу и блокировать Советскую армию в пределах границ СССР 1939-40 годов. Именно поэтому на Тегеранской конференции советский лидер настаивал, чтобы союзники высаживались не на юге Франции, а в Нормандии. Ведь значительную часть западного Атлантического вала обороняли восточные батальоны вермахта, находящиеся под контролем генерала Власова.
Сторонники официальной версии – предательства генерала Власова – имеют много вопросов к этой откровенно конспирологической теории. Главный из них, почему же тогда Сталин казнил своего ставленника? Самый популярный ответ: «Власова казнили чтобы не нарушать конспирацию».